в центре. Балки служат подпорами для стен...
-- ...и съедают уйму места,-- возразил Стравол. Самый уравновешенный и
вдумчивый из трех помощников, он с начала совещания не проронил ни
слова.-- Внутри корабля необходимо сохранить свободу передвижения. Как
совладать с управлением, если придется то и дело протискиваться между
балок?
-- Предложи что-нибудь получше,-- сказал Фан, пожимая плечами.
-- Это несложно. Балки надо согнуть по дуге.
-- По дуге? -- воскликнул Танол.-- При таких-то масштабах? Древесину
надо год вымачивать, прежде, чем она станет достаточно гибкой, но тогда
она утратит прочность.
-- Не утратит,-- усмехнулся Стравол.-- Я не успел подготовить модель
корабля, просто нарисовал, и мой проект намного уступает проекту Танола.
Однако, поскольку я тоже выбрал трубчатую конструкцию, я построил модель
машины для выгибания балок. Она перед вами на столе. Надо зажать один
конец балки в тисках, а к другому привязать крепкий канат, пропущенный
через этот желоб. Затем канат наматывается на лебедку, которую вращают
пять-шесть человек, вот так. И свободный конец балки опускается вниз по
дуге, пока желоб не сблизится с зарубкой, заранее сделанной на другом
конце. Остается набросить на эту зарубку петлю, разжать тиски, и готово
-- для верности можно закрепить петлю костылем, чтобы дуга не вздумала
вдруг распрямиться...
-- А разве балка, согнувшись до определенного предела, не переломится?
-- поинтересовался Лавон.
-- Строевой лес, конечно, переломится. Чтобы хитрость удалась, нужна не
выдержанная, а живая древесина. Иначе и вправду, как говорит Танол,
балку пришлось бы предварительно размягчать и от нее уже не было бы
никакого проку. А из живого дерева, не утратившего гибкости, получатся
отличные, крепкие, цельные ребра для корабля -- или те операции с
числами, которым ты учил нас, Шар, не имеют истинной ценности...
Шар улыбнулся.
-- Оперируя с числами, так легко ошибиться...
-- Я все проверил.
-- Не сомневаюсь. И в любом случае попытка не пытка. Есть еще
какие-нибудь предложения?
-- Кажется,-- сказал Стравол,-- нам пригодится также придуманная мной
вентиляционная система. Во всех других отношениях корабль Фана сразу
показался мне почти совершенным. Мой собственный по сравнению с ним
безнадежно неуклюж.
-- Я вынужден согласиться,-- произнес опечаленный Танол.-- Но все равно
надеюсь когда-нибудь построить свой корабль легче воды, хотя бы для
местных сообщений. Если новый мир окажется больше нашего, то добираться
от места до места вплавь станет затруднительно...
-- А ведь правда! -- воскликнул Лавон.-- Мне это, признаться, и в голову
не приходило. Что, если новый мир вдвое, втрое, вдесятеро больше нашего?
Скажи, Шар, существуют ли какие-то причины, по которым это невозможно?
-- Если и существуют, то мне они неизвестны. Металлическая пластина
упоминает самые невероятные расстояния как само собой разумеющиеся. Ну
что ж, давайте разрабатывать модель, объединяющую достоинства всех
предложенных. Танол, ты среди нас лучший чертежник -- прошу подготовить
схему. А как с рабочей силой, Лавон?
-- Думаю, справимся,-- отозвался Лавон.-- Как я себе представляю, тех,
кто занят на постройке корабля, придется освободить от других работ. За
один-два дня и даже за одно лето такую задачу не решишь, так что на
сезонников рассчитывать нельзя. Да и бессмысленно: кто же станет
посылать человека, едва освоившего какую-то техническую операцию,
обратно на грибковые плантации лишь потому, что где-то еще обнаружилась
пара свободных рук?
Устанавливаю следующий порядок: у нас будет постоянная бригада, в
которую войдут по два-три сметливых мастера от каждого ремесленного
цеха. Они будут исполнять работу, требующую высокой квалификации, в
течение всего строительства, а впоследствии, вероятно, войдут в состав
экипажа. Для тяжелого, неквалифицированного труда мы сможем по временам
привлекать отряды чернорабочих, не ущемляя наших повседневных запросов.
-- Договорились,-- сказал Шар, положив руки на край стола.-- У кого есть
еще предложения или вопросы?
-- У меня,-- спокойно ответил Стравол.
-- Хорошо, слушаем.
-- Куда мы намерены держать путь?
Воцарилась долгая тишина. Наконец Шар собрался с мыслями:
-- Не могу дать тебе точного ответа, Стравол. Сказал бы, что мы
направляемся к звездам, но ни ты, ни я понятия не имеем, что такое
звезды, стало быть, такой ответ ничего тебе не даст. Мы выходим в путь
потому, что выяснили: фантастические утверждения исторической пластины
по меньшей мере частично правильны. Мы знаем теперь, что небо можно
преодолеть, что по ту сторону неба лежат края, где нет воды и нечем
дышать, края, которые наши предки называли "пространство". Оба эти
утверждения, казалось бы, противоречат здравому смыслу, и тем не менее
они полностью подтвердились.
Историческая пластина утверждает также, что помимо нашего существуют и
другие миры, и, признаться, приняв предыдущие две гипотезы, в эту
поверить гораздо легче. Ну, а звезды... Звезды -- там, в пространстве, и
когда мы попадем туда, то, надо думать, увидим их и поймем значение
загадочного слова. Во всяком случае, можно рассчитывать на какой-то ключ
к разгадке -- вспомните, сколько ценной информации дали нам считанные
секунды, проведенные Лавоном по ту сторону неба!
Нет резона гадать на кофейной гуще. Мы пришли к выводу, что существуют
иные миры, мы разрабатываем средства для путешествия в пространстве.
Другие вопросы можно на время и отложить. Настанет день -- мы найдем
ответ на все вопросы без исключения, в этом я не сомневаюсь. Хотя, быть
может, настанет он еще не так скоро...
Стравол понимающе кивнул головой.
-- Иного ответа я и не ожидал. Честно говоря, все ваше предприятие --
совершенный бред. Но я все равно останусь с вами до конца.
Прошло два года, две долгие зимние спячки с того дня, как Лавон
осмелился выбраться за пределы неба,-- а готов был один только остов. Он
лежал на платформе, на гребне отмели, что полого поднималась к границе
вселенной. Исполинский корпус из тщательно пригнанных досок прорезали на
равных расстояниях отверстия, сквозь которые виднелись необработанные
балки каркаса.
Поначалу дело двигалось почти без задержек: представить себе машину,
которая могла бы перемещаться в безводном пространстве, не теряя воды,
оказалось не слишком сложно; Фан и его коллеги справились со своей
задачей хорошо. Все понимали, что на создание машины таких размеров
потребуется довольно много времени, пожалуй, несколько полных лет,-- но
ни Шар с помощниками, ни Лавон не предвидели серьезных препятствий.
В конце концов, незавершенность корабля была отчасти просто кажущейся.
Примерно треть общей схемы состояла из живых организмов, а их,
естественно, можно было "установить" на место лишь непосредственно перед
стартом.
И все же раз за разом работы на корабле стали замирать на долгий срок.
Случалось, целые секции приходилось вырезать и переделывать заново, и
мало-помалу выяснилось, что традиционные, удобопонятные решения к
проблеме путешествия в пространстве, как правило, неприложимы.
Мешало и отсутствие исторической пластины, которую Пара упорно
отказывались возвратить. Буквально в день утраты, по свежим следам, Шар
вознамерился восстановить текст по памяти; но не в пример своим более
религиозным предшественникам он никогда не относился к нему как к
священному писанию и не вызубривал слово в слово. Правда, он собирал
варианты перевода тех отрывков, где говорилось об исследованиях и
экспериментах,-- эти варианты он вырезал на дереве и копил в личной
библиотеке. Однако отрывки сплошь и рядом противоречили один другому и к
тому же ни строкой не относились к конструированию звездных кораблей; на
сей счет, как помнится, пластина вообще не сообщала ничего
определенного.
Никто никогда не копировал и таинственные письмена пластины -- по очень
простой причине: в подводном мире никто не мог и представить себе, что
существуют средства, способные уничтожить сверхпрочный оригинал, и что
надо принимать меры к его увековечению. Шар сообразил -- увы, слишком
поздно,-- что обыкновенной осторожности ради следовало делать копии,
пусть недолговечные, на подручных материалах. Но многие, многие годы
мирной жизни в зелени и золоте вод почти отучили людей от обыкновенной
осторожности. А в результате несовершенство памяти Шара, не сохранившей
дословного текста пластины, и постоянные его сомнения в точности
перевода уцелевших отрывков стали худшей из помех на пути к успешному
завершению проекта.
-- Не научились грести, а вышли в плавание,-- заметил запоздало Лавон, и
Шар был вынужден с ним согласиться.
Круглолицый молодой человек, ворвавшийся в апартаменты Шара, назвался
Филом ХХ,-- следовательно, он был на два поколения моложе Шара и на
четыре моложе Лавона. Но в уголках глаз у него прятались "гусиные
лапки", и это делало его похожим на сварливого старика и на капризного
младенца одновременно.
-- Мы призываем прикрыть этот нелепый проект,-- резко бросил он.-- Мы,
как рабы, отдали ему свою юность, но теперь мы сами себе хозяева, и
довольно. Слышите? Довольно!
-- Никто вас не принуждал,-- ответил Лавон сердито.
-- Как никто? А общество? А наши собственные родители? -- поддержал Фила
явившийся следом за ним долговязый приятель.-- Но отныне мы
придерживаемся реальной действительности. Каждому в наши дни известно,
что нет никакого другого мира, кроме того, в котором мы живем. Вы,
старики, можете цепляться за свои суеверия, если хотите. Мы подражать
вам не станем.
Лавон, озадаченный, бросил взгляд на Шара. Ученый улыбнулся:
-- Отпусти их, Лавон. Малодушные нам ни к чему.
Круглолицый вспыхнул.
-- Ваши оскорбления не заставят нас вновь выйти на работу. С нас
довольно. Сами стройте свой корабль!
-- Ладно,-- сказал Лавон.-- И можете убираться. Хватит
разглагольствовать. Вы приняли решение, а выслушивать ваши грубости нам
не интересно. Прощайте.
Круглолицый, очевидно, был не прочь еще и еще покрасоваться собственной
решимостью, однако это "прощайте" пресекло его намерения в корне.
Твердокаменное лицо Лавона не сулило других возможностей, и пришлось
Филу вместе с приятелем бесславно убираться восвояси.
-- Ну, что теперь? -- спросил Лавон, как только они удалились.-- Должен
признаться, Шар, что я попытался бы уговорить их. В конце концов, нам
очень нужны рабочие.
-- А мы им нужны еще больше,-- весело отозвался Шар.-- Знаю я этих
молодых задир. Ведь сами же удивятся, увидев, что за чахлая зелень
вырастет у них на полях в первый же год, когда они попытаются обойтись
без моих советов. А потом скажи мне -- сколько добровольцев записалось
кандидатами в состав экипажа?
-- Несколько сотен. В том поколении, которое идет следом за этим Филом,
желание отправиться с нами высказывает чуть не каждый. Обманывается наш
оратор -- по крайней мере в отношении части молодежи. Проект завладел
воображением самых юных.
-- Ты обещал им что-нибудь?
-- Конечно. Я говорил каждому, что если мы остановимся на его
кандидатуре, то ему сообщат. Но не принимай этого всерьез. Кто же станет
менять признанных специалистов на юнцов, в багаже у которых голый
энтузиазм и ничего больше?
-- Я не то имел в виду, Лавон. Мне померещилось, или я на самом деле
видел здесь Нока? А, вот он где, дрыхнет себе под потолком. Нок!
Существо лениво повело щупальцем.
-- У меня поручение, Нок,-- продолжал Шар.-- Передай своим братьям, а те
пусть сообщат всем людям, что желающие идти с кораблем в новые миры
должны немедленно явиться на строительную площадку. Передай, что мы не
обещаем взять всех до единого, но тех, кто не помогал нам в постройке
корабля, мы вообще не будем принимать в расчет.
Нок опять пошевелил щупальцем и, казалось, тут же заснул.
4
Лавон на мгновение оторвался от шеренги переговорных мегафонов,
заменившей ему пульт управления, и взглянул на Пара.
-- Последний раз спрашиваю,-- сказал он.-- Отдадите вы нам
