потому что буквально обмочился от страха, я думал, что кто-то побывал в
квартире и трогал мои вещи. Мы говорили с вами, и вы сказали: "Что с Ро-
зой"? Ну вроде того, не вернулась ли еще эта шлюха. И вы сказали, что я
должен делать. И вдруг, когда я выходил из комнаты, на меня набросились
яркая вспышка света и кошка. Огромная черная кошка. Она назвала меня по
имени. Я не понял, не понял сначала. Я подумал, что-то тут не так, но
потом, когда я пришел на Броуд-стрит, в моей голове раздались их голоса,
они говорили: Ты ли это? Ты - Черный Тигр? Достоин ли ты?
- Это испытание, босс. Я на пределе. Вокруг меня столько тайных сил,
они ждут, когда я стану Черным Тигром. И тут я увидел Бэтмэна. А вот,
зачем ему там быть, если не из-за Тигра? Потом я понял: он - часть испы-
тания. Бэтмэн - часть моего испытания. Я уже встречался с ним лицом к
лицу. Теперь я сокрушу его...
Связной грубо выругался про себя, досадуя, что не узнал вовремя о
предыдущей встрече своего помощника с этим ряженым. Мужчины и женщины,
герои и негодяи, ночные хищники и дневные пташки, которые не стеснялись
показываться миру в каких-то нелепых одеяниях, были за пределами понима-
ния Связного. Он мог предвидеть их действия в случае необходимости, но
понимать их? Никогда. Не стоило даже и пытаться. И хотя кличка и голог-
рафическое обличье, которыми он пользовался, давали основание отнести
его самого к этим людям, к категории негодяев и ночных хищников, Гарри
Маттесон решительно отказывался видеть какую-либо связь с ними.
Его кличка и его обличье были естественными предосторожностями биз-
несмена, а не причудами характера - как у Эдди Лобба с его убогим
чувством принадлежности к тигриному духу. Временами этот босяк, каза-
лось, забывал о той автомобильной антенне, которая оставила на его лице
столь уникальные отметины в отместку за неотданный карточный долг. Его
вера в тигриный дух и перерождение была на редкость искренней. В то вре-
мя как Связной не мог постичь загадочных процессов, которые порождали
всех этих костюмированных персонажей с их бесспорными талантами, лежащи-
ми за пределами обычных человеческих возможностей, в отношении Тигра он
знал твердо, что тот был и остался уличной шпаной, не более того.
Маттесон написал имя Тигра на клочке бумаги и окружил его вопроси-
тельными знаками. Человек со шрамами продолжал давать свою интерпретацию
событий в свете своей неизбежной трансформации в тигра.
- Все дело в той шкатулке, что вы мне подарили. Она подтолкнула меня
к перевалу; дух тигра пришел посмотреть, на что я способен, но я совер-
шил ошибку и отдал шкатулку этой шлюхе вместо того, чтобы поставить к
остальным. Но теперь я преодолел перевал.
Тигр был на краю пропасти, а не на перевале. Человек со шрамами под-
писал себе смертный приговор.
- Бэтмэн - это мое испытание, мой последний шанс доказать, что я дос-
тоин называть себя Черным Тигром. Когда я разделаюсь с Бэтмэном, увиди-
те, все поймут, что я достоин.
Связной положил ручку на бумагу. Ему хотелось бы верить в то, что
все, одевающие странные костюмы, были такими же замороченными, как его
помощник, но человек не всегда получает то, что хочет. Бэтмэн был ре-
альностью. Бэтмэн относился к Готам-сити, как к своим личным владениям.
Имя Бэтмэн находилось почти в самом верху списка причин, в силу которых
Связной был вынужден держать руки чистыми, а лицо - скрытым.
Он перебрал варианты дальнейших действий. Можно поджарить Тигра прямо
на месте, выйти из дела и спокойно подсчитать убытки. Или кинуть Тигру
спасительную веревку, на которой Бэтмэн его и повесит. Он поднял ногу с
выключателя. Рубиновые лучи вновь коснулись его лица и голограмма опять
ожила.
- Мне плевать на Бэтмэнов и черных тигров. Я подобрал тебя издыхающим
в канаве, Эдди, и я брошу тебя туда, где нашел, как только захочу. У те-
бя есть задание: доставить мне икону. Делай, что хочешь: надуй бессара-
бов, отыщи их таинственных врагов, шантажируй гангстеров, выиграй поеди-
нок с Бэтмэном - все, что угодно, но икону мне доставь.
Телеметрия опять замигала. Вот оно - напряжение, красноречиво свиде-
тельствующее о предательстве и обмане. Что же, едва ли это было сюрпри-
зом. Человеку, который полагает, что предназначен стать Черным Тигром,
трудно представить, что потратил жизнь, прислуживая кому-то другому.
- В понедельник утром. На обычном месте, Тигр.
Связной отключил связь, и Тигр остался один.
* * *
Бэтмэн видел, как полицейский офицер выходит из лифта и прокладывает
себе дорогу, словно медведь к меду. Их глаза встретились. Бэтмэн сделал
быстрое движение рукой, и офицер застыл на месте. Хирург, которого слу-
шал Бэтмэн, пропустил всю эту сцену, увлекшись рассказом о ранах русско-
го и его перспективах на выживание. Несчастный потерял часть легкого,
печени, кишечника и желудка.
- Выстрел с такого расстояния наносит очень серьезные повреждения, -
банально закончил хирург.
- Сумеет он выкарабкаться?
Весь в зеленом с ног до головы, хирург недовольно заморгал. "Мы про-
делали большую работу. Похоже, мы заделали самые большие дырки и остано-
вили кровотечение. Но риск заражения остается высоким. Через день-другой
ситуация прояснится", - он слегка попятился, давая понять, что беседа
окончена.
Полицейский офицер пошел дальше. Бэтмэн сказал, что позвонит утром.
Он винил себя за несчастье с русским. В своем стремлении получить больше
информации и ухватить рыбу покрупнее он позволил преступлению выйти
из-под контроля. Не было необходимости оставлять молодого человека - не-
вежественного и наивного, а, значит, невинного, - один на один с опас-
ностью. И, в конце концов, он так ничего и не выяснил.
- Бэтмэн? - офицер остановился на расстоянии, не удобном для беседы.
Было заметно, что ему не нравится поручение. - Федералы забрали тело
прежде, чем мы смогли его опознать. Они взъелись на комиссара Гордона.
Сейчас Гордон хочет видеть вас у себя в офисе. Надо спешить. Мы вас еле
отыскали, и теперь можем опоздать.
Бэтмэну сейчас не особенно хотелось в офис Гордона, но отказываться
от приглашения значило подвергать опасности длительные, хотя и непростые
отношения.
- Что ж, давайте попробуем наверстать упущенное, - сказал он с преу-
величенным энтузиазмом и двинулся через госпиталь вслед за офицером.
Он шел в молчании. Было мало надежды на то, что встреча с Гордоном
окажется продуктивной, но ее совсем не осталось, когда он увидел четырех
незнакомцев, сидящих в кабинете комиссара.
Гордон закатил глаза, давая понять, что в этой ситуации он бессилен и
что Бэтмэн сам напросился. Затем началось бюрократическое вытягивание
жил. Когда Брюс Уэйн стал Бэтмэном, он узнал, что множество людей, кото-
рым он старался помочь - загруженных работой, низкооплачиваемых агентов
правоохранительных органов - при первой возможности встанут у него попе-
рек дороги. Он принимал их неприязнь, их туповатые насмешки и уколы как
часть той цены, которую ему приходится платить, но после того, как феде-
ральный начальник в четвертый или пятый раз завел речь о "бессербских
повстанцах", Бэтмэн потерял терпение.
С холодной вежливостью он объяснил, что тело, которое они забрали,
принадлежало гагаузу - туркоязычному христианину из центрального нагорья
Бессарабии. Молодой человек в госпитале - этнический русский, чьи предки
были переселены в Бессарабию Иосифом Сталиным в 1940 году. Проезжавшая
мимо машина с автоматчиками могла быть и случайным совпадением, но если
нет, то инцидент скорее всего инспирирован румыноязычными молдовскими
агентами, чрезвычайно заинтересованными в предотвращении сделки обмена
иконы на оружие. Таким образом, существуют три группировки, живущие на
территории, отождествляемой с Бессарабией, причем ни одна из них не на-
зывает себя бессарабами.
Сербы же, добавил Бэтмэн, сражаются на территории, принадлежавшей ра-
нее Югославии.
Один из федералов имел смелость делать пометки; остальные трое скрес-
тили руки в упрямом молчании. Гордон попытался разрядить предгрозовую
ситуацию легкомысленной шуткой.
- О, где вы, добрые старые деньки, когда Восток противостоял Западу,
и все носили черные шляпы одного размера.
Федеральный начальник, который, конечно, пометок не делал, брезгливо
встряхнул руками, словно дотронулся до чего-то мерзкого. "Вы поставили
под удар крупную международную антитеррористическую операцию, мистер
Не-знаю-как-вас-там. Я не имею полномочий разглашать, какие силы вовле-
чены в это дело, но наши люди присутствовали на месте и были готовы вме-
шаться, когда вы своим трюкачеством разрушили все. Теперь мы на нуле.
Сделка не состоится. Мы потратили время и деньги налогоплательщиков. Мы
собрались здесь с надеждой на то, что бессербы, - он подчеркнуто не из-
менил произношение, - возобновят контакты прежде, чем вернутся в Канаду
и исчезнут с нашего горизонта".
Их люди на месте? Женщина-кошка? Женщина-кошка - федеральный агент?
Женщина-кошка - шпион? Сама мысль об этом была смешной, но все же она
была единственным человеком на той улице, чьи мотивы оставались неясны-
ми. Во всем этом было очень мало смысла, но, если честно, и во всей си-
туации его было очень мало.
Бэтмэн стоически выслушивал уничижительные нотации и скрытые угрозы,
пока федералы не утомились и не отправились восвояси. Тогда он повернул-
ся к Гордону. "Я хотел остановить их", - сказал он ровным голосом, не
акцентируя, кого именно имеет в виду.
- Я знаю, ты сделал все, что мог, - вздохнул Гордон. - Я и не ждал,
что ты сумеешь один вовремя остановить всю эту кутерьму. Весь мир взбе-
сился, а мы стараемся сохранить мир в Готам-сити. Федералы требуют осо-
бых полномочий. Я готов их предоставить и надеюсь только, что больше не
будет кровопролития.
- Нет, Гордон. Я могу докопаться до самого донышка всего этого дела -
во всяком случае здесь, в Готам-сити. Я нашел ключ, - он подумал об ико-
не, запертой в подвале Уэйновского фонда. - Я могу заманить всех участ-
ников в одно место, и когда это случится, дам тебе знать.
Гордон начал было спорить, но передумал. "Ты знаешь, как меня найти.
Будь осторожен. Для федералов ты просто очередной детектив-любитель. Ес-
ли они не смогут накрыть этих - как ты сказал, они называются,
га-га-кто? - то они будут счастливы вывести тебя из игры".
Бэтмэн поблагодарил его за предупреждение и ушел.
ПЯТНАДЦАТЬ
- Это выходит за пределы наших полномочий, - проговорил директор от-
деления Воинов Дикой Природы, попыхивая трубкой.
Ему было лет сорок пять и, несмотря на трубку, аккуратно подстрижен-
ные волосы и одобряемый истэблишментом твидовый пиджак, он выглядел так,
словно гораздо лучше чувствовал себя где-нибудь в парке, в бисерных бу-
сах и клешеных штанах, распевая "Дайте миру шанс" под легким марихуано-
вым кайфом. Именно поэтому его явное нежелание предпринимать какие-либо
действия в отношении пачки фотографий с подробными пояснениями на обрат-
ной стороне особенно разочаровывало Бонни. Она не осмеливалась произнес-
ти что-нибудь или собрать фотографии, которые он ей вернул, потому что
боялась швырнуть их ему в лицо и вылететь отсюда без работы. Работа -
даже такая практика, как эта, где она почти ничего не получала и жила на
солидную родительскую субсидию - была очень важна для ее поколения. И
она ждала, что ее босс, как представитель предыдущего поколения, проявит
большую широту духа.
- Это очень хорошо сделано, - заверил ее директор, вновь пододвигая к
себе пачку фотографий. - Очень убедительно. Что-то, конечно, необходимо
предпринять в отношении этого человека. Но я не уверен, можем ли мы...
- Если мы не можем, Тим, то кто? Куда мне послать эти снимки? Или же
мне придется найти человека, который - или которая - возьмет дело в свои
