- Выходите из игры?
- Нет. Получаю колоссальное удовольствие. Готов работать бесплатно.
Мне никогда не доводилось сталкиваться с человеком такого масштаба. Фойл уникален.
- То есть? - резко потребовал Шеффилд.
- Я устроил ему побег из Жофре Мартель. Он бежал, однако совсем не так, как я предполагал. Я пытался спасти его от лап полиции беспорядком и катастрофами. Он ушел от полиции, но не так, как я рассчитывал... по-своему. Я пытался спасти его от лап Разведки весельем и фантазией. Он ушел... и опять на свой манер. Я хотел заманить его на корабль, чтобы он сделал бросок на "Номад". Он не поддался на уловку. Достал корабль. И сейчас на нем уже летит.
- А вы следом.
- Разумеется. - В голосе Дагенхема появилось сомнение. - Кстати, что это он делал на Фабрике Бэйкера?
- Пластическая операция? - предположил Шеффилд. - Новое лицо?
- Не может быть. Бэйкер, конечно, недурной хирург, но и он не может сделать пластическую операцию так быстро. У Фойла была забинтована голова.
- Татуировка, - сказал Престейн. Дагенхем кивнул, улыбка сошла с его губ.
- Вот что меня беспокоит. Вы понимаете. Престейн, если Бэйкер свел татуировку, мы не узнаем Фойла?
- Мой дорогой Дагенхем, лицо-то ведь не изменилось.
- Мы никогда не видели его лица. Видели только маску.
- Я вообще не встречался с ним, - заметил Шеффилд. - На что похожа эта маска?
- На тигра. Я дважды встречался с Фойлом и должен был бы запомнить его лицо, но вот не помню. Узнаю его только по татуировке.
- Нелепо, - резко бросил Шеффилд.
- Нет. Чтобы поверить, Фойла надо видеть. Правда, теперь это уже не имеет значения. Он приведет нас к "Номаду", к вашим сокровищам и ПирЕ, Престейн. Я почти жалею, что все кончено. Ведь я получаю от игры с ним огромное удовольствие. Он воистину уникален.
Глава 7
"Уикенд на Сатурне" - корабль на четверых. Для двоих он более чем просторен, но только не для Фойла и Джиз Мак Куин. Фойл спал в рубке. Джиз сидела в своей каюте.
На седьмой день Джизбелла заговорила с Фойлом во второй раз.
- Пора снимать повязку, Чудовище.
Фойл покинул камбуз, где угрюмо варил кофе, и вплыл за Джизбеллой в ванную. Джизбелла открыла капсулу с эфиром и начала снимать бинты. Медленно сходили полосы прозрачного газового полотна. Фойл мучался от подозрительности.
- Ты думаешь, у Бэйкера все получилось?
Молчание.
- Он ничего не мог пропустить?
Снимаются бинты.
- Болеть перестало два дня назад.
Молчание.
- Ради всего святого, Джиз! Между нами еще война?
Руки Джизбеллы замерли. Она с ненавистью смотрела на забинтованное лицо.
- А ты как думаешь?
- Я спрашиваю тебя.
- Да.
- Почему?
- Тебе не понять.
- Объясни.
- Заткнись.
- Если между нами война, зачем ты пошла со мной?
- За тем, что причитается Сэму и мне.
- Деньги?
- Заткнись.
- Это было вовсе не обязательно. Ты можешь мне доверять.
- Доверять? Тебе? - Джизбелла мрачно засмеялась, продолжая снимать повязку. Фойл грубо отмахнулся от ее рук.
- Я сам.
Она наотмашь ударила его по забинтованному лицу.
- Ты будешь делать то, что говорю тебе я. Спокойно, Чудовище!
Последний слой бинта упал с глаз Фойла. Огромные и темные, они пристально смотрели на Джизбеллу, Веки были чистыми, переносица тоже чистой. Последний слой бинта сошел с подбородка. Подбородок был иссиня-черным. Фойл, жадно наблюдавший в зеркало, хрипло вздохнул.
- Он пропустил подбородок! Бэйкер...
- Заткнись, - бросила Джиз. - Это борода. Лоб был чист. Щеки под глазами были чисты. Все остальное покрывала черная семидневная щетина.
- Побрейся, - приказала Джиз.
Фойл пустил воду. Смочил лицо. Втер мазь и смыл бороду. Потом он подался к зеркалу и внимательно рассмотрел себя, не замечая, что его голова едва не касается головы Джиз, тоже наклонившейся вперед. От татуировки не осталось и следа. Оба вздохнули.
- Чистое, - прошептал Фойл. - Чистое. - Внезапно он еще ближе придвинул лицо к зеркалу и с удивлением изучил себя. Лицо показалось ему незнакомым, таким же чужим, как оно показалось Джизбелле. - Я изменился - Не помню, чтобы я так выглядел. Он сделал мне пластическую операцию?
- Нет, - сказала Джизбелла. - Твоя душа изменила его. Ты видишь вампира, вампира, лжеца и обманщика.
- Ради бога! Отстань! Оставь меня в покое!
- Вампир, - повторила Джизбелла, глядя в лицо Фойла широко раскрытыми горящими глазами. - Лжец. Обманщик.
Он схватил ее за плечи и пихнул в кают-компанию. Она поплыла по коридору, ударилась о поручень и закрутилась.
- Вампир! - крикнула она. - Лжец! Обманщик! Вампир! Зверь!
Фойл догнал ее. Снова схватил и яростно встряхнул. Ее огненно-красные волосы разметались и всплыли русалочьими косами. Выражение отчаянной ненависти превратило ярость Фойла в страсть. Он обнял ее и зарыл свое новое лицо на ее груди.
- Лжец, - прошептала Джиз. - Животное...
- О, Джиз...
- Свет, - выдохнула Джизбелла. Фойл нащупал сзади выключатель.
"Уикенд на Сатурне" продолжал полет к астероидам с темными иллюминаторами... Они плавали в каюте, нежась, переговариваясь, ласково касаясь друг друга.
- Бедный Гулли, - шептала Джизбелла. - Бедный мой милый Гулли...
- Не бедный, - возразил он. - Богатый... скоро.
- Да, богатый и пустой. У тебя же ничего нет внутри, Гулли, милый...
Ничего, кроме ненависти и жажды мести.
- Этого достаточно.
- Сейчас достаточно. А потом?
- Потом? Будет видно.
- Это зависит от того, что у тебя внутри, Гулли, от того, чем ты обладаешь.
- Нет. Мое будущее зависит от другого. И от него я смогу избавиться.
- Гулли... почему ты обманул меня в Жофре Мартель? Почему не сказал о сокровище на "Номаде"?
- Не мог.
- Ты мне не доверял?
- Не то. Просто не мог. Что-то глубоко внутри... то, от чего мне необходимо избавиться.
- Снова контроль, а, Гулли? Ты одержим.
- Да, одержим. Я не могу обучиться самоконтролю, Джиз. Хочу, но не могу.
- А ты пытаешься?
- Да. Видит бог, да. Но вдруг что-то происходит, и...
- И тогда ты срываешься. "Мерзкий, извращенный, отвратительный негодяй. Зверь. Хуже зверя".
- Что это?
- Один человек по имени Шекспир написал. Это ты, Гулли... когда теряешь контроль.
- Если бы я мог носить тебя в кармане, Джиз... предупреждать меня... колоть меня булавкой...
- Никто это за тебя не сделает, Гулли. Ты должен научиться этому.
Фойл надолго замолчал. Потом проговорил неуверенно: - Джиз... насчет этих денег...
- К черту деньги.
- Могу я не делиться?
- Ох, Гулли...
- Нет... не то, что я жадничаю. Если бы не "Ворга", я бы дал тебе все, что ты хочешь. Все! Я отдам тебе каждый цент, когда кончу. Но я боюсь, Джиз. "Ворга" - крепкий орешек... этот Престейн, и Дагенхем, и их адвокат, Шеффилд... Я должен экономить каждый грош, Джиз. Я боюсь, если я дам тебе хоть одну кредитку, то именно ее мне не хватит на "Воргу". - Он замолчал.
- Ну?
- Ты одержим, - устало произнесла она. - Совершенно одержим.
- Нет.
- Да, Гулли. Какая-то малая часть твоя занимается любовью, а остальное живет "Воргой".
В этот момент неожиданно и пронзительно зазвенел радар.
- Прибыли, - выдохнул Фойл. Вновь напряженный, вновь одержимый, он рванулся в контрольную рубку, Фойл налетел на астероид с необузданной свирепостью вандала. Корабль резко затормозил, выплевывая пламя из носовых дюз, и лег на орбиту вокруг кучи хлама. Вихрем проносясь мимо большого люка, из которого Джозеф и его братия выходили на сбор космических обломков, мимо кратера, вырванного Фойлом из бока астероида во время отчаянного броска на Землю. Они прошли над окнами парника и увидели сотни запрокинутых лиц, мелких белых бликов, испещренных татуировкой.
- Значит они все-таки спаслись, - пробормотал Фойл. - Ушли вглубь астероида... пока ремонтируют остальное.
- Ты поможешь им, Гулли?
- Зачем?
- Ведь по твоей вине все они чуть не погибли.
- Пускай проваливают к черту. У меня своих хлопот хватает. Но я рад.
По крайней мере, не будут мешать.
Он сделал еще один круг над астероидом и подвел корабль к кратеру.
- Начнем отсюда. Одевай скафандр. Джиз. Пойдем! Пойдем!
Он гнал ее, сжигаемый нетерпением и гнал себя. Они залезли в скафандры. Вышли из корабля и стали продираться сквозь дебри кратера в холодные внутренности астероида, извиваться и протискиваться в узкие извилистые ходы, словно пробуравленные гигантскими червями. Фойл включил микроволновый передатчик и обратился к Джиз.
- Осторожнее, не потеряйся. Держись ближе ко мне.
- Куда мы идем, Гулли?
- К "Номаду". Помню, что они вцементировали его в астероид. Не знаю где. Надо искать.
Они двигались бесшумно в безвоздушных проходах, но звук передавался по скалам и стальным каркасам. Когда они остановились перевести дыхание у изъеденного корпуса древнего крейсера и, прислонившись к нему, услышали ритмичный стук.
Фойл мрачно улыбнулся.
- Джозеф и Ученый Люд. Просят на пару слов. Уйдем от ответа. - Он дважды стукнул по корпусу. - А теперь личное послание моей жене. - Его лицо потемнело. Он яростно ударил по металлу и повернулся. - Идем. Сигналы преследовали их постоянно. Наружная часть астероида оказалась необитаемой. Племя, судя по всему, переместилось к центру. Неожиданно в проходе из покореженного алюминия открылся люк, блеснул свет, и в чудовищном старом костюме появился Джозеф. В неуклюжем перелатанном куле, с моляще воздетыми руками стоял он, шевеля дьявольским ртом, гримасничая дьявольским лицом.
Фойл заворожено не отрывал глаз от старика. Сделал шаг вперед. Потом остановился, судорожно сжимая кулаки. Джизбелла, посмотрев на него, в ужасе закричала. Старая татуировка выступила на его лице, кроваво-красная на мертвенно-бледной коже, уже алая, а не черная, настоящая тигриная маска.
- Гулли! - вскричала она, - Боже мой! Твое лицо!
Фонд не сводил глаз с Джозефа. Тот делал молящие жесты, отчаянно размахивал руками, предлагая войти вовнутрь астероида, потом вдруг исчез. Только тогда Фойл повернулся к Джизбелле.
- Что? Что ты сказала?
Через прозрачный шлем скафандра она отчетливо видела его лицо. По мере того, как утихала ярость, татуировка бледнела и, наконец, пропала.
- Твое лицо, Гулли. Я знаю, что случилось с твоим лицом.
- О чем ты?
- Тебе хотелось иметь при себе контролера, Гулли. Так ты его получил.
Твое лицо. Оно... - Джизбелла истерически засмеялась. - Теперь тебе придется обязательно научиться самоконтролю, Гулли. Ты больше никогда не сможешь дать волю эмоциям... чувствам... потому что... Фойл смотрел мимо нее и внезапно с диким криком сорвался с места. Он резко остановился перед открытым люком и восторженно завопил, потрясая руками. Люк вел в инструментальный шкаф, размером четыре на четыре на девять. В этом гробу Фойл жил на борту "Номада". Корабль был практически не тронут. Фойл схватил Джизбеллу за руку и потащил по палубам. Наконец, они добрались до каюты капитана. И там, растащив обломки и сорвав обшивку, Фойл нашел массивный стальной сейф, тусклый и неприступный.
- У нас есть выбор, - пробормотал он. - Выдрать сейф из корпуса и отвезти на Землю или открыть здесь. Я за второе - Дагенхем мог солгать. Пошли назад, Джиз.
Он так и не заметил ее молчания и отвлеченного вида, пока не перерыл весь корабль в поисках инструментов.
- Ничего! - в отчаянии воскликнул он. - На борту нет даже молотка или дрели. Абсолютно ничего, кроме открывалок! Джизбелла молчала, не сводя глаз с его лица.
- Ты чего так на меня уставилась? - раздраженно поинтересовался Фойл.
- Я зачарована, - медленно произнесла она.
- Чем?
- Я тебе кое-что покажу, Гулли.
- Что?
- Свое презрение.
Джизбелла трижды ударила его. Ошеломленный пощечинами, Фойл яростно сверкнул глазами. Джизбелла взяла зеркальце и поднесла его к нему.
- Взгляни на себя, Гулли, - сказала она спокойно. - Посмотри на свое лицо.
Он посмотрел и увидел налившуюся кровью татуировку, пылавшую под кожей и превращавшую лицо в ало-белую тигриную маску. Его так заворожило ужасное зрелище, что ярость сразу же улеглась, и одновременно исчезла маска.
