самым его плечом, тоже уткнулась в барьер.
- Бен! - взвизгнул Хэссоп.
- У, сукин сын! - прохрипел Рич, еще раз заряжая лук.
Пауэл был уже возле барьера. Но он не мог проникнуть внутрь. Хэссоп с
визгом метался у дальней стены, а Рич на него надвигался, держа перед
собою лук. Вторично налетев на невидимую стену барьера, Хэссоп упал,
пополз на четвереньках, потом встал на ноги и, словно загнанная крыса,
шмыгнул в сторону от неотступно преследующего его Рича.
- Боже мой! - прошептал Пауэл и отступил в темноту. Нужно было что-то
предпринять и предпринять немедленно. В ушах у него гудело от набегавшего
волнами ропота и рева, которыми джунгли откликнулись на вопли Хэссопа.
Пауэл весь обратился в телепатическую восприимчивость. Слепой страх,
слепой гнев, слепые инстинкты - вот все, что его окружало. Бегемоты,
тяжелые, тупые... Глухие, злобные, голодные крокодилы... Огромные водяные,
свирепые как носороги, которых они вдвое превышали размером. Издали
долетают приглушенные расстоянием телепатические сигналы слонов, вапити,
гигантских кошек.
- Ну, была, не была, - решился Пауэл. - Попробую взломать барьер.
Другого пути нет.
Он задвинул все блоки, пригнал их впритирку и, оставив выход только
для сообщения эмоций, начал передавать: "страх, страх, ужас, страх..." Он
посылал самые примитивные эмоции из всего ряда... "Страх. Страх. Ужас.
Страх. СТРАХ - БЕГСТВО - УЖАС. СТРАХ - БЕГСТВО - УЖАС - БЕЖАТЬ!"
Во всех гнездах, пискнув, пробудились птицы. На птичий писк жалобным
воплем отозвались обезьяны, и тысячи ветвей заколыхались под телами
четвероруких беглецов. На озерце послышался нестройный залп громких
чавкающих взрывов - то вытаскивали из прибрежной отмели охваченные слепым
ужасом бегемоты. Стонала земля под ногами слонов, которые бежали в панике
и оглашали джунгли пронзительным трубным ревом. Рич услыхал все это и
застыл на месте, забыв о Хэссопе, который, плача и крича, все еще
продолжал метаться между стенами барьера.
Бегемоты первыми наткнулись на барьер. За ними следовали гигантские
водяные и крокодилы. Затем подоспели слоны. А дальше на барьер с тяжелым
топотом обрушились стада зебр, гну, вапити. История Заповедника еще не
знала такого массового бегства животных. Не мудрено, что и создатели
непроницаемого защитного барьера не предусмотрели возможности столь
интенсивного напора. Барьер рухнул с пронзительным скрежетом, будто кто-то
резал ножницами стекло.
Бегемоты раскидали и затоптали костер. Пробравшись в темноте к
ополоумевшему от ужаса Хэссопу, Пауэл схватил его за руку и потащил к краю
поляны, где были сложены вещи. Удар копыта чуть не сбил Пауэла с ног, но
он не выпустил Хэссопа и вскоре обнаружил драгоценную коробку с пленкой. В
кромешной, напоенной страхом тьме Пауэл различал телепатемы бегущих в
панике животных, и ему удалось выбраться, таща за собой Хэссопа, из
середины живого потока. Спрятавшись за широким стволом тукового дерева, он
приостановился, чтобы отдышаться и спрятать в карман коробку. Хэссоп все
еще всхлипывал. Затем Пауэл поймал телепатемы Рича - тот стоял прижавшись
спиной к дереву всего лишь в сотне футов и сжимал оцепеневшими руками лук
и стрелы. Он был растерян, взбешен, перепуган... и пока что невредим.
Больше всего на свете Пауэлу хотелось сберечь его в целости и сохранности
для Разрушения.
Отцепив свой собственный защитный барьер, Пауэл швырнул его через
поляну к выжженной костром проплешине, где Ричу уже нетрудно было бы его
найти. Потом он повернулся и повел к воротам покорно следовавшего за ним
шифровальщика.
13
Дело Рича можно было наконец передать окружному прокурору. Пауэл
надеялся, что оно достаточно подготовлено и для того, чтобы им мог
заняться толстокожий скептик, ненасытный пожиратель фактов, старикашка
Моз.
Пауэл и его сотрудники собрались в кабинете Моза. В середине кабинета
стоял круглый стол. На столе находился прозрачный макет Бомон Хауза,
населенный миниатюрными андроидами. Сотрудники лаборатории, изготовляя
модели, изображающие главных действующих лиц, превзошли себя. Крохотные
Рич, Тэйт, Мария Бомон и другие передвигались по макету, воспроизводя все
особенности походки оригиналов. Рядом с макетом на столе лежала кипа
документов, подготовленных для Моза сотрудниками парапсихологического
отдела.
Сам "старикашка" занимал всю окружность стены своего гигантского
круглого кабинета. Помаргивали и мерцали холодным блеском его
многочисленные глаза. Гудели и жужжали многочисленные блоки памяти. Конус
рта чуть приоткрылся, словно в изумлении перед человеческой глупостью.
Многочисленные руки-рычаги застыли над рулоном перфорированной ленты,
готовые сразу же вслед за получением данных отстучать логический вывод.
Моз, он же Мозаичный Следственный компьютер окружной прокуратуры, держал в
страхе всех сотрудников полиции, контролируя и оценивая каждое их
действие, решение и заключение.
- Сперва не будем беспокоить Моза, - сказал Пауэл прокурору. -
Включим модели и посмотрим, насколько точно их действия совпадут с
имеющимся у пас графиком. У ваших сотрудников есть таблицы времени.
Сверяйтесь с ними: если наши куклы что-нибудь сделают не так, дайте знать,
и мы выбросим макет на помойку.
Он кивнул де Сантису, вспыльчивому заведующему лабораторией, и тот,
сдерживая раздражение, спросил:
- Один к одному?
- Нет, это слишком быстро. Сделайте один к двум. Вдвое медленней
нормальной скорости движения.
- При таком темпе андроиды выглядит неестественно, - вскипел де
Сантис. - Их не смогут оценить. Мы как проклятые вкалывали две недели...
- Не тревожьтесь. Мы повосхищаемся ими потом.
Употребив титаническое усилие воли, де Сантис сдержался, затем нажал
на кнопку. В макете зажегся свет, и куклы ожили. Возник звуковой фон, в
котором угадывались музыка, смех, разговоры. В главном зале Бомон Хауза
пневматическая модель Марии медленно взобралась на помост, держа крохотный
томик в руках.
- Это происходило в одиннадцать ноль девять, - пояснил Пауэл
сотрудникам прокуратуры. - Следите за часами над макетом. Они, как и
модели, будут работать в два раза медленней обычного.
Все умолкли и затаив дыхание следили за сценой, на которой андроиды
воспроизводили события рокового вечера. Вновь, как и тогда, Мария Бомон,
стоя на помосте в главном зале, прочитала объяснение к игре в "Сардинки".
Свет стал меркнуть и погас. Бен Рич осторожно пробрался из главного зала в
концертный, повернул направо, поднялся по ступенькам в картинную галерею,
через бронзовую дверцу проник в прихожую брачных покоев, оглушил охрану и
вошел в багряно-золотую комнату в форме цветка.
И снова Рич там встретил де Куртнэ, подошел к нему вплотную, вытащил
из кармана нож-револьвер и лезвием разомкнул челюсти старика, который и не
пробовал сопротивляться. Снова резко распахнулась дверь, впустив Барбару
де Куртнэ в белом, искрящемся, как иней, халатике. Снова она все пыталась
подбежать к отцу, а Рич никак не мог ее поймать, а потом вдруг выстрелил в
рот де Куртнэ и пробил ему череп.
- Подлинные кадры, - шепотом сообщил Пауэл. - Я раздобыл этот
материал, прощупывая ее подсознание.
Барбара подползла к телу отца, вынула револьвер и неожиданно выбежала
из комнаты. Рич бросился за ней вслед, но не сумел ее найти в темном доме,
и девушка через парадный вход проскользнула на улицу. Затем Рич встретил
Тэйта, и они оба, сделав вид, что играют в "Сардинки", проследовали в
просмотровый зал. Драма закончилась, когда толпа испуганных гостей,
ворвавшись в брачные покои, окружила бездыханное тело старика. Куклы
застыли в неподвижности, являя собой причудливую живую картину в
миниатюре.
Наступила длинная пауза; сотрудники прокуратуры обдумывали увиденное.
- Ну вот, - сказал Пауэл. - Происходило это так. А сейчас давайте
вручим наши данные Мозу и посмотрим, что он думает. Сначала - замысел. Вы
ведь не станете отрицать, что игра в "Сардинки" предоставила Ричу отличную
возможность осуществить его замысел.
- Как мог Рич знать, что там будут играть в "Сардинки"? - буркнул
прокурор.
- Рич купил книгу и послал ее Марии Бомон. Он это сделал неспроста.
- Как мог он предугадать, какую игру выберут?
- Он знал, что Мария любит игры. А игра в "Сардинки" была
единственной во всем томике, объяснение к которой осталось удобочитаемым.
- Ну, не знаю, - прокурор почесал голову. - Моза не так-то легко
убедить. Подайте этот материал. Вреда не будет.
Дверь с грохотом распахнулась, и в кабинет прошествовал комиссар
Крэбб с таким видом, словно он командовал парадом.
- Господин префект Пауэл, - произнес он официальным тоном.
- Господин комиссар?
- Мне стало известно, сэр, что вы пытаетесь при помощи этой машины
обвинить моего друга Бена Рича в гнусном и вероломном убийстве Крэя де
Куртнэ. Мистер Пауэл, ваши намерения абсурдны. Бен Рич один из наших самых
уважаемых и выдающихся сограждан. Кроме того, сэр, я никогда не одобрял
тенденции передоверять решение важных вопросов электронному мозгу.
Избиратели доверили вам пост префекта, чтобы вы работали своей головой, а
не пресмыкались...
Пауэл кивнул Беку, и тот начал вставлять перфокарты.
- Вы совершенно правы, комиссар, - ответил Пауэл. - Теперь коснемся
обстоятельств. Первое: скажите-ка, де Сантис, каким образом Рич оглушил
охрану?
- К тому же, господа... - продолжил Крэбб.
- Ионизатором родопсина, - резко отчеканил де Сантис. Он достал
пластмассовую горошину и перебросил Пауэлу, который продемонстрировал ее
всем остальным. - Человек по фамилии Джордан придумал эту штуку для
частной полиции Рича. У меня есть эмпирическая формула изготовления
ионизатора, которую можно ввести в компьютер, а также созданный в нашей
лаборатории образец. Не желает ли кто-нибудь его испытать?
Прокурор не проявил энтузиазма.
- В этом нет необходимости. Моз и без испытаний может сделать вывод.
- И в связи с этим, господа... - подводил итог Крэбб.
- Нет уж, позвольте, - с деланной приветливостью возразил де Сантис.
- Не увидев собственными глазами, вы нам не поверите. Это совсем не
больно. Вы всего-навсего становитесь non compos на каких-нибудь шесть или
семь...
Шарик начал расползаться в пальцах Пауэла. Яркая вспышка голубого
пламени метнулась Крэббу прямо в нос. Комиссар умолк на полуслове и
свалился как пустой мешок. Пауэл в ужасе озирался.
- Силы небесные! - воскликнул он. - Что я наделал? Эта горошина сама
растаяла в моей руке. - И, повернувшись к де Сантису, строго сказал: -
Слишком тонкая оболочка, де Сантис. Полюбуйтесь, что вы натворили с
комиссаром.
- Я натворил?
- Передайте эти материалы Мозу, - вмешался прокурор, стараясь
говорить бесстрастно и сухо. - Такие данные он примет.
Тело комиссара бережно уложили в глубокое кресло.
- Итак, об обстоятельствах убийства, джентльмены, - продолжал Пауэл.
- Вот, не угодно ли взглянуть? Рука быстрее глаза. - Он продемонстрировал
собравшимся револьвер из музея полиции. Вынул патроны, затем из одного
вытащил пулю. - Именно так поступил Рич с револьвером, полученным им
накануне убийства от Джерри Черча. Он сделал вид, что обезвредил
револьвер. Ложное алиби.
- Кой черт ложное? Револьвер действительно не может выстрелить. Это
показания Черча?
- Да. Там у вас записано.
- Тогда даже не стоит беспокоить Моза, - прокурор брезгливо отшвырнул
