- Сэм, да послушай ты меня, - взмолилась Вайолет. - Сдайся. Я знаю,
что за кражу со взломом дают девяносто дней, но я буду ждать тебя.
Одно из окон разлетелось вдребезги.
- Ты будешь ждать меня, Вайолет?
- Буду. Клянусь.
Загорелась занавеска.
- Так ведь девяносто дней! Целых три месяца.
- Мы переждем их и начнем новую жизнь.
Внизу, на улице, инспектор Робинсон внезапно застонал и схватился за
плечо.
- Ну ладно, - сказал Бауэр. - Я сдамся... Но взгляни на них, на этот
дурацкий спектакль, где перемешаны и "Гангстерские битвы", и
"Неприкасаемые", и "Громовые двадцатые годы". Пусть я лучше пропаду, если
оставлю им хоть что-нибудь из того, что я выкрал. Погоди-ха...
- Что ты хочешь сделать?
Тем временем на улице "Пробивной отряд" принялся кашлять, будто
наглотался слезоточивого газа.
- Взорву все к чертям, - ответил Бауэр, роясь в банке с сахаром.
- Взорвешь? Но как?
- Я раздобыл немного динамита у Гручо, Чико, Харпо и Маркса, когда
шарил по их коллекциям разрыхляющих землю инструментов. Мотыги я не
раздобыл, а вот это достал.
Он поднял вверх небольшую красную палочку с часовым механизмом на
головке. На палочке была надпись TNT.
На улице Эд (Бегли) судорожно схватился за сердце, мужественно
улыбнулся и рухнул на тротуар.
- Я не знаю, когда будет взрыв и сколько у нас времени, - сказал
Бауэр. - Поэтому, как только я брошу палочку, беги со всех ног. Ты готова?
- Д-да, - ответила она дрожащим голосом.
Он схватил динамитную палочку, которая тут же начала зловеще тикать,
и швырнул TNT на серо-зеленую софу.
- Беги!
Подняв руки, они бросились через парадное в слепящий свет
прожекторов.
А Д - Э Т О В Е Ч Н О С Т Ь.
Фантастическая повесть.
1
Их было шестеро и они испробовали все. Начали они с напитков и пили, пока не
притупили вкусовые сосочки. Вина - амонтильядо, беуне, киршвассер, бордо, хок,
бургундское, медок и шамбертин. Ирландское виски, скотч, усквебад и шнапс,
бренди, джин и ром. Они пили их по отдельности и вместе, смешивали терпкие
напитки в изумительные пунши, в тысячи вкусовых симфоний. Они
экспериментировали, творили, исследовали и разрушали и, наконец, им это
наскучило.
Последовали наркотики. Сначала слабые, потом все более сильные. Щепотка
коричневого лакрицеподобного опиума, поджаренного и скатанного в шарики для
курения из длинных костяных трубок. Густой зеленый абсент, который потягивают
маленькими глоточками, не разбавленный и без сахара. Героин и кокаин в шуршащих
белых кристаллах. Марихуана в сигаретах из коричневой бумаги. Гашиш в
молочно-белом твороге для еды. Бетель для жевания, красящий губы
кроваво-коричневым соком... И снова им это наскучило.
Они искали острых ощущений и бесились из-за того, что их собственные чувства
притуплены. Они расширяли свои вечеринки и превращали их чуть ли не в
фестивали. Экзотические танцоры и экзотические получеловеческие существа
томились в низком просторном помещении и наполняли его своими неописуемыми
представлениями. Боль, страх, отчаяние, любовь и ненависть были разъяты на
части и существовали в трансцедентных деталях, как лабораторные образчики.
Насыщенные запахи парфюмерии смешивались с запахом пота возбужденных тел, и
только отчаянные крики мучившихся существ иногда прерывали их неторопливую
беседу... И это им тоже надоело. Они сократили количество посещающих вечеринки
до первоначальных шести членов и стали собираться раз в неделю, сидеть и
жаждать новых ощущений. Вяло, без энтузтазма они увлеклись оккультными науками
и превратили помещение в палату некромантов.
Невозможно представить, на что это походило. Помещение было большим и
квадратным, со стенами, обитыми звуконепроницаемыми панелями под дерево, и
никим потолком. Справа была дверь, тяжелая и запертая на огромный, грубо
выкованный замок. Окон не было, зато кондиционеры были выполнены в виде узких,
вытянутых окошек готического монастыря. Леди Саттон закрыла их окрашенными
стеклами и поместила внутрь электрические лампочки. Они бросали по комнате
отблески утренних красок.
Пол был из древнего орехового дерева, полированного и мерцающего, как
металл. По нему были разбросаны восточные ковры. У стены стоял огромный диван,
над ним шел ряд книжных полок, а перед ним стоял длинный стол на козлах,
заваленный остатками очереднего банкета. Остальное помещение было уставлено
глубокими соблазнительными креслами, покрытыми пледами, уютными и манящими.
Столетия назад здесь была самая глубокая темница замка Саттонов, находящаяся
в сотнях футов под землей. Ныне - уютное, теплое, меблированное, с воздушным
кондиционированием - это было убежище для особых вечеринок леди Саттон. И еще
это было официальное место встречи Общества Шести. Шести Декадентов, как они
называли себя.
- Мы последние духовные потомки Неро - последнего из славных несчастных
аристократов, - говорила леди Саттон. - Мы родились на несколько столетий
позже, друзья мои. В мире, где не осталось ничего забавного, нам приходится
жить только для себя. Мы, шестеро, представляем собой отдельную расу.
И когда беспрецедентные бомбардировки потрясли Англию столь катастрофически,
что проникли даже в убежище Саттон, она подняла глаза и засмеялась.
- Пускай эти свиньи перебьют друг друга. Это не наша война. Мы всегда идем
своим путем, верно? Подумайте, друзья мои, какое будет наслаждение выйти одним
прекрасным утром из убежища и найти Лондон мертвым... весь мир мертвым. - Она
снова рассмеялась своим глубоким, хрипловатым мычанием.
Сейчас она молчала, распростерши громадное пухлое тело по дивану, как
декоративная жаба, и разглядывала програмку, которую только что вручил ей
Дигби Финчли. Программка была оформлена самим Финчли - прелестный рисунок
чертей и ангелов в гротескной любовной схватке, окружающих написанный
каббалистическим шрифтом текст:
ШЕСТЬ ДЕКАДЕНТОВ ПРЕДСТАВЛЯЮТ:
А С Т А Р О Т Б Ы Л Л Е Д И
(По Кристиану Браффу)
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА (в порядке их появления):
НЕКРОМАНТ Кристиан Брафф
ЧЕРНЫЙ КОТ Мерлин (благодаря любезности леди Саттон)
АСТАРОТ Феона Дубидат
НЕБИРОС, демон ассистент Дигби Финчли
Костюмы Дигби Финчли
Специальные эффекты Роберт Пил
Музыка Сидра Пил
- Маленькая комедия - все-таки развлечение, не так ли? - сказал Финчли.
Леди Саттон содрогнулась с невольным смешком.
- Астарот был леди! Вы уверены, что сами написали это, Крис?
Ответа от Браффа не последовало, только возня подготовки в дальнем конце
убежища, где была сооружена и занавешена маленькая сцена.
- Крис! Эй, там... - промычала надтреснутым басом Леди Саттон.
Занавес приоткрылся, Кристиан Брафф высунул голову.
Лицо его было частично загримировано густыми бровями, бородой и темно-синими
тенями вокруг глаз.
- Прошу прощения, леди Саттон? - спросил он.
При виде его лица она перекатилась по дивану, как гора студня. Позади ее
беспомощного тела Финчли улыбнулся Браффу, губы его расплылись в усмешке
довольного кота. Брафф украдкой кивнул.
- Я спросила, это действительно написали вы, Крис - или опять у кого-то
слизали?
Брафф бросил на нее сердитый взгляд и исчез за занавесом.
- О, мои милые, - забулькала леди Саттон, - это будет лучше, чем галлон
шампанского. А кстати... Кто там рядом с шампанским? Боб? Налей мне немного.
Боб! Боб Пил!
Человек, лежащий в кресле возле ведерка со льдом, не шевельнулся. Он лежал
на спине, раскинув ноги, с расстегнутым воротником рубашки под бородатым
подбородком. Финчли подошел и поглядел на него.
- Напился, - кратко сказал он.
- Так рано? Ну, неважно. Принеси мне бокал, Диг, хороший мой мальчик.
Финчли наполнил бокал шампанским и принес леди Саттон. Из маленького резного
флакончика она добавила туда три капли настойки опиума, покрутила бокал, чтобы
перемешать, и стала потягивать напиток, читая програмку.
- Некромант... Это ты, Диг, а?
Финчли кивнул.
- А что такое некромант?
- Нечто вроде мага, леди Саттон.
- Маг? О, это хорошо... Это очень хорошо! - Она пролила шампанское на
обширную прыщавую грудь и безуспешно попыталась промакнуть ее програмкой.
Финчли поднял руку, чтобы удержать ее.
- Будьте осторожны с программой, леди Саттон. Я отпечатал всего один
экземпляр и уничтожил матрицу. Это уникальная ценность.
- Коллекционная штучка? Конечно, твоей работы, Диг?
- Да.
- Она чем-нибудь отличается от обычной порнографии? - Леди Саттон
разразилась очередными раскатами смеха, выродившегося в приступ кашля.
Одновременно она уронила бокал. Финчли покраснел, поднял бокал и вернулся к
бару, осторожно переступив через вытянутые ноги Пила.
- А что такой Астарот? - продолжала леди Саттон.
- Это я! - крикнула из-за занавеса Феона Дубидат. Голос ее звучал хрипло, в
нем было что-то от сырого дыма.
- Дорогая, я понимаю, что ты, но ч т о ты такое?
- Я думаю, дьявол.
- Астарот - легендарный архидемон, - сказал Финчли, - дьявол высшего ранга,
так сказать...
- Феона - дьявол? Не сомневаюсь в этом... - Истощив запасы своего восторга,
леди Саттон неподвижно лежала на диване, погрузившись в размышления. Наконец,
она подняла толстенную руку и посмотрела на часы. Жир, свисавший с ее локтей
слоновьими складками, при этом шевельнулся и с рукава пролился маленький ливень
блесток.
- Пора начинать, Диг. К полуночи я должна уйти.
- Уйти?
- Вы же слышали меня.
Лицо Финчли исказилось. Он навис над ней, переполненный эмоциями, вперившись
в нее черными глазами.
- В чем дело? Что вам не нравится?
- Ничего.
- Тогда...
- Кое-какие дела, только и всего.
- Какие дела?
Лицо ее стало грубым, когда она взглянула на него в ответ.
- Я потом скажу тебе... скоро узнаешь и сам. А сейчас я больше не хочу
докучать тебе, Диг, радость моя!
Лицо Финчли, напоминающее пугало, успокоилось. Он хотел что-то сказать, но
не успел произнести ни слова, как из алькова рядом со сценой высунулась Сидра
Пил.
- Роберт! - позвала она.
- Боб опять отрубился, Сидра, - натянутым голосом ответил Финчли.
Она вышла из алькова, где стоял орган, пересекла комнату и остановилась,
глядя сверху вниз на мужа. Сидра была маленькой стройной брюнеткой. Тело
ее напоминало провод под высоким напряжением. Жизнь била в ней слишком сильным
ключом, переливаясь всеми оттенками сладострастия. Черные, глубоко посаженные
глаза казались холодными щелками с раскаленными добела угольками. Пока она
смотрела на мужа, пальцы ее задрожали. Внезапно она размахнулась и дала звонкую
пощечину по его неподвижному лицу.
- Свинья! - прошипела она.
Леди Саттон засмеялась и закашляла одновременно. Сидра Пил выстрелила в нее
яростным взглядом и шагнула к дивану. Резкий щелчок каблучков по ореховому
дереву пола прозвучал пистолетным выстрелом. Финчли быстрым предупреждающим
жестом остановил ее. Она поколебалась, затем повернулась к алькову и сказала:
- Музыка готова.
- И я тоже, - добавила леди Саттон. - К спектаклю и ко всему прочему, а? - Она
расплылась по дивану, подобно опухоли, пока Финчли подсовывал ей под
голову подушки. - Тебе действительно приятно сыграть для меня эту маленькую
комедию, Диг? Как жаль, что нынче ночью нас только шестеро. Нужны ведь
зрители.
- Вы единственный зритель, который нам нужен, леди Саттон.
- О! В своем узком кругу?
- Так сказать...
- Шестеро - Счастливая Семья Ненависти.
- Это вовсе не так, леди Саттон.
- Не будь ослом, Диг. Все мы полны ненавистью. Мы счастливы ею. Я Счетовод
Отвращения. В один прекрасный день я дам вам прочитать мои записки. Скоро...
- Что за записки?
- Уже любопытно, а? О, ничего особенного. О способе, которым Сидра хотела бы
убить своего мужа... и об упрямстве Боба, которое мучает ее. А ты сделаешь себе
