вайте по существу говорить, что правительство решило.
И Серов зачитал мне решение Политбюро, на основе которого Генеральная
прокуратура и КГБ СССР вынесли свое решение. Я узнал, что отныне допу-
щен, как и прежде, ко всем видам секретных работ и могу заниматься своим
делом.
Еще мне сказали, что выбор места работы остается за мной. О Москве не
говорили, предполагалось, что я ее не назову. Я поинтересовался:
- Имеете в виду города, где моя техника делается? - Да, - ответил Се-
ров, - вот перечень институтов и заводов.
Москвы в списке не было, как я и предполагал, да и никакого желания
оставаться здесь - тоже.
Я выбрал Свердловск. Мне уже не раз доводилось там бывать, и я хорошо
знал инфраструктуру военных заводов. Еще до моего ареста мы начали там
создавать филиал своей организации.
- Свердловск так Свердловск, - согласился Серов. Само решение мне не
дали, но, как я потом узнал, ознакомили с ним вызванного в Москву моего
будущего директора. Им должны были руководствоваться в дальнейшем и
местные власти. Кроме работы, я должен был по решению правительства по-
лучить в Свердловске квартиру.
Сюда же, в кабинет Серова, привезли и маму. Ее вызвали после меня и
сказали, что она может остаться в Москве или уехать в Тбилиси. Мама от-
ветила, что поедет туда, куда направят меня.
Мы еще неделю провели в Бутырке. За это время мне разрешили встре-
титься с женой - это было первое свидание, которое разрешили за полтора
года. А примерно за месяц до этого мне впервые передали фотографию сына.
Ему шел уже второй год... Так я узнал, что у меня родился сын.
Тогда же мне стало известно, что еще в декабре 1953 года газеты сооб-
щили о расстреле моего отца.
В Свердловск мы ехали под охраной. Мне выписали паспорт на имя Сергея
Алексеевича Гегечкори, а на все мои недоуменные вопросы я получил единс-
твенный ответ: "Другого у вас не будет..."
Я был лишен звания инженер-полковника, доктора технических наук, лау-
реата Государственной премии СССР. Не вернули орден Ленина - как и Госу-
дарственную премию, я получил его в свое время за создание нового ору-
жия.
В войну был награжден орденом Красной Звезды, медалью "За оборону
Кавказа", другими медалями. Не возвратили и их.
В моем военном билете написано: звание - рядовой, военно-учетная спе-
циальность - стрелок. Образование - Военная академия. Но награды вписа-
ли...
Когда меня арестовали, мне было 28 лет. Теперь предстояло начинать
все сначала. В Свердловске меня ждала должность рядового инженера, прав-
да, с приставкой "старший".
ЗА ТРИ ГОДА ДО АРЕСТА.
Это случилось летом 1950 года, когда уже шла война на Корейском полу-
острове.
Из официальных источников:
Как и Великая Отечественная, эта необъявленная война началась в четы-
ре часа утра в воскресенье. 25 июня 1950 года после двухчасовой артилле-
рийско-минометной подготовки при поддержке прославленных "34-к" части
миллионной северокорейской армии двинулись на юг. Всего через три дня
был взят Сеул. К середине сентября армия КНДР подошла к Тзгу и Пусану.
Противник, казалось, вотвот будет сброшен в море. Но за считанные дни
американцы, заручившись поддержкой ООН - еще 7 июля была принята резолю-
ция, осуждавшая агрессию и разрешавшая формировать международные силы
для ее отражения, - успели перебросить на юг значительные силы из окку-
пационных войск, находившихся в Японии. 15 сентября генерал Макартур
подготовил мощный морской десант в тылу северокорейских частей, в Инчо-
не, началось мощное контрнаступление с Пусанского плацдарма. К концу ок-
тября была оккупирована значительная часть КНДР. Тогда же, в октябре,
корейскую границу перешел 800-тысячный корпус (более 30 дивизий) Китайс-
кой Народной Республики под командованием маршала Пыи Дэхуая. Произошло
прямое столкновение китайских и американских войск.
Многие годы и причины, и ход боевых действий, а точнее, агрессии,
осужденной мировым сообществом, и КНДР, а КНР держали в секрете. Не афи-
шировал свое активное участие в корейской войне и СССР. До последнего
времени в печати не было ни малейшего упоминания о летчиках 64-го от-
дельного авиационного корпуса, который вел боевые действия с ноября 1950
года до окончания корейской войны. А между тем только дивизия трижды Ге-
роя Советского Союза Ивана Кожедуба, сражавшаяся в чужом небе, сбила
тогда 258 самолетов противника. Всего же советские летчики уничтожили
свыше 1300 самолетов, потеряв 345 своих боевых машин. По некоторым дан-
ным, 22 советских летчика стали тогда Героями Советского Союза, многие
авиаторы были награждены правительством КНР.
Из тех "учебных" полетов возвращались не все. В 1950-1953 годах в Ко-
рее погибли миллион китайцев, девять миллионов корейцев, 54 тысячи аме-
риканцев. Число погибших советских воинов неизвестно и сегодня... Вообще
многие страницы истории той тайной войны окутаны завесой секретности и
по сей день.
Соглашение о перемирии было подписано в Пханмунджоме в июле 1953-го.
Сталина к тому времени уже не было в живых, а китайский и северокорейс-
кий диктаторы убедились - американцы Юг не отдадут. Пошли на компромисс
и Соединенные Штаты. Война окончилась там, где и начиналась три года на-
зад - на демаркационной линии вдоль печально известной с тех пор 38 па-
раллели.
Как ни странно, до сих пор многие источники утверждают, что жертвой
агрессии стала Северная Корея. Это неправда, и весь мир давно об этом
знает. Войну развязал Советский Союз. Это была инициатива Сталина. Хотя
для военных особой тайны не было, конечно, - в небе Кореи воевали наши
летчики.
Разговор в Кремле, о котором я хочу рассказать, состоялся накануне
высадки американского десанта в Корее. К тому времени мы уже закончили
работы по противокорабельным ракетам и успешно провели испытания. Сталин
об этом, разумеется, знал - о результатах испытаний я докладывал Прези-
диуму ЦК.
Изделие уже было запущено в серию, но пока мы имели всего 50 ракет.
О готовящейся высадке вблизи Сеула советская стратегическая разведка
знала. Американцы уже сосредоточили большие морские силы - линкорны, де-
сантные корабли, несколько авианосцев, вспомогательные суда...
С этого Сталин и начал разговор: разведка докладывает, что готовится
очень крупный десант. Американцы хотят отбросить северокорейские войска
- цель их нам понятна. Что скажут наши военные и конструкторы? Сможем мы
помешать американцам, имея новое оружие?
Мы доложили, что можем поражать такие цели на расстояний ста с лишним
километров. Как показали испытания, чтобы вывести авианосец из строя,
необходимо от четырех до шести ракет, для большого транспорта вполне
достаточно одной ракеты.
О готовности авиационных полков, результатах учебных стрельб доложил
Павел Федорович Жигарев, главком ВВС. Впоследствии он стал Главным мар-
шалом авиации, первым заместителем министра обороны. Затем стал доклады-
вать Дмитрий Федорович Устинов, министр вооружения.
Я и мои товарищи чувствовали себя в те минуты именинниками. Шутка ли,
наша "Комета" - под таким шифром шло это изделие - запущена в серию.
Холодным душем для собравшихся стало выступление моего отца.
- По тем же данным разведки, - сказал отец, - в случае если мы ввя-
жемся в большую войну, американцы планируют нанести ядерные удары по
всем нашим основным промышленным центрам. Будут бомбить и Москву. Поэто-
му, полагаю, любые действия должны быть предприняты с учетом этого неп-
реложного факта.
Возникла пауза. Хрущев, Маленков, Булганин, Василевский, другие воен-
ные молчали.
- А разве мы не имеем оружия для защиты с воздуха? - спросил Сталин.
- У нас есть истребительная авиация, перехватчики...
- Давайте послушаем военных, - предложил мой отец. - Смогут ли они
прикрыть Москву, Ленинград и остальные экономические и военные центры?
По нашим данным, американцы планируют бомбардировку семи-десяти горо-
дов...
...Это совещание в Кремле мне особенно запомнилось, потому что нас
Сталин оттуда... выставил. Когда зашла речь о применении противокора-
бельной ракеты, я по молодости, не дожидаясь, что скажут другие, встал
да и сказал, что этого делать нельзя. Сталин внимательно посмотрел на
меня:
- А что, вы не готовы к этому?
- Да нет, - отвечаю, - готовы, испытания прошли, но...
- В таком случае, - перебил меня Сталин, - вас никто не спрашивает.
Вы можете говорить о готовности, сможет ваша ракета поразить цель или не
сможет, а применять ее или не применять, это не вашего уровня дало. И
вообще не место вам здесь. Уходите...
Мы встали и ушли. Настроение, прямо скажу, было не лучшее...
Остальное знаю от Василевского и отца. Сталин предлагал перебросить
два полка Ту-4. Каждый из этих самолетов нес на подвесках по два снаря-
да. В Китае уже были размещены несколько полков Ил-28, так что проблем
здесь не было.
- Давайте принимать решение, - предложил Сталин. Политбюро тут же
согласилось. Больше всех, вспоминал отец, говорил Булганин: мол, решение
это правильное, иначе высадку американцев нам не сорвать.
Все шло к тому, что локальная война могла перерасти в серьезный воен-
ный конфликт. Сталина это поначалу не пугало. Он так и сказал: "А что,
пусть ударят, а мы ответим". Отец предложил тогда:
- Давайте все же выслушаем начальника Генерального штаба, который с
министром обороны не согласен.
Штеменко и Василевский однозначно заявили, что если мы ударим по аме-
риканским кораблям, последствия предугадать нетрудно. Военных поддержал
мой отец.
Сталину доложили, что средства, которыми располагает противовоздушная
оборона, не позволяют с вероятностью даже 60 процентов утверждать, что
американские самолеты будут сбиты. Наша истребительная авиация, объясни-
ли Сталину, может перехватывать бомбардировщики на высоте до 12 километ-
ров, в то время как, по имеющимся данным, потолок американских машин
достигает 18 километров. Не исключено, что на большой высоте пойдут оди-
ночные машины, а массированного налета не будет.
Сталин внимательно выслушал доводы военных и отменил решение о переб-
роске тех двух полков.
- Так дело не пойдет! - сказал. - Верните тех мальчиков, которых мы
выставили...
Когда через час нас разыскали, мы поняли, что дело совсем плохо, коль
к Сталину вызывают. Первый вопрос Сталина был таким: - Мне доложили, что
вы работаете над ракетой для ПВО?
Я сказали, что работаем, и докладывали о своих разработках военным,
но те не очень заинтересованы.
- У кого уже есть такие ракеты? - спросил Сталин.
- В Швейцарии, у фирмы "Эрликон", но на меньшее расстояние.
- У нас возник вопрос: если американцы проведут налет на Москву, ваши
ракеты достанут цели на высоте двенадцать-шестнадцать, а может, восем-
надцать километров?
- Потенциальная дальность до двадцати пяти километров, - докладываю.
- Хорошо. Товарищ Берия, - обратился Сталин к отцу. - Организуйте на
базе уже имеющихся коллективов с привлечением министерства вооружения,
любых других организаций, если это будет необходимо, эти работы. Мы
должны получить ракету для ПВО в течение года.
И тут я допустил вторую ошибку, заметив, что сделать ракету за это
время будет очень сложно. И это в присутствии членов Президиума ЦК, выс-
ших военных.
Сказал и тут же пожалел об этом. Сталин рассердился:
- Имейте в виду, простыми вещами мы в Политбюро не занимаемся. Любые
вещи, которые мы тут обсуждаем, сложные вещи. Ваша задача не рассуждать,
а выполнять! Так вот я вам приказываю, - но тут же поправился, - Полит-
бюро постановляет в течение года сделать систему, которая прикрыла бы
Москву.
Маленкову и моему отцу было поручено подготовить соответствующее ре-
шение правительства и ЦК о развертывании этих работ.
Высадка американцев, как и планировалось, состоялась, удара по их ко-
