готовящемся немецком десанте. Планировался захват маршала Тито со всем
его штабом. Таким образом немцы надеялись изменить ход событий в оккупи-
рованной Югославии. При штабе Тито находился и сын Черчилля.
Тито и остальных спасли, операция удалась. Маршала и его окружение,
включая прикомандированного к штабу югославской народной армии сына Чер-
чилля, спас экипаж самолета, на котором летал мой отец. Командир экипажа
и его ребята немцев опередили. Каким-то образом умудрились взлететь с
крошечной площадки. Другими машинами вывезли остальных.
Борьба за влияние на Тито шла еще со второй мировой войны. Не случай-
но Черчилль прислал в воюющую Югославию своего сына. Но были и наши люди
в окружении маршала. Скажем, Иованович. Впоследствии он стал начальником
Генерального штаба югославской народной армии. Был убит якобы при попыт-
ке бегства в Советский Союз. Подробностей, к сожалению, не знаю.
Из воспоминаний бывшего помощника начальника советской военной миссии
в Югославии П. Горошкина:
"Из личных встреч и бесед с югославскими партизанами я вынес впечат-
ление, что Тито пользовался большим авторитетом и уважением, как руково-
дитель всенародного движения Сопротивления фашистам и просто как чело-
век. Он не отсиживался в штабе, а бывал на передовых позициях, был ранен
в руку. За ним охотились гитлеровские спецслужбы, пытаясь обезглавить
руководство югославского движения Сопротивления. Немцы не только обещали
за голову Тито рейхсмарки, но и неоднократно предпринимали попытки зах-
ватить его и все руководство Народно-освободительной армии Югославии.
Такая попытка была предпринята и во время нашего пребывания в Югославии
в 1944 году. После войны мне с Тито встречаться не приходилось, по я
знал, что из Советского Союза прибыл в Белград его сын, который потерял
руку под Москвой в боях с гитлеровцами..."
Все обвинения в адрес Тито, прозвучавшие на том Пленуме ЦК, беспоч-
венны. Союзу с нашей страной его руководство не изменило. Военные базы
разместить на своей территории они американцам не позволили, под чей-ли-
бо контроль не попали и начали играть роль третьей силы. Югославия имела
хорошую армию, авиацию и флот, созданные при активной поддержке Советс-
кого Союза. Если не ошибаюсь, у них было до 45 хорошо оснащенных диви-
зий.
И при жизни Сталина, и позднее югославы предлагали СССР разместить на
своей территории ракетные базы. Это был один из аргументов, которые выд-
вигали военные, в частности маршал Василевский при поддержке моего отца.
Выдвигали в противовес партийной верхушке, сопротивлявшейся налаживанию
нормальных отношений с Югославией. Зная, что дразнить партийное руко-
водство бессмысленно, военные предлагали ограничиться хотя бы контактами
на своем уровне. Знаю, что отец обосновывал эти соображения и у Сталина,
и в Политбюро, мотивируя необходимость укрепления связей тем, что не на-
до толкать Югославию на союз с Америкой. Это будет очень серьезная сила
в том регионе...
На том же Пленуме ЦК полностью исказили и подход отца к решению "вен-
герского вопроса". Отец резко осуждал вмешательство венгерской партии в
хозяйственные дела. При этом партия, как и КПСС, ни за что не отвечала.
Свою точку зрения отец отстаивал еще при Сталине. Впрочем, этим грешили
не только венгры, но и все подобные режимы. У нас ведь тоже до недавнего
времени партия принимала решения по уборке картофеля. Ну не глупость ли?
Отец предлагал в корне изменить внешнюю политику в отношении наших
союзников. После войны авторитет Советского Союза, одержавшего такую по-
беду, был высочайший. Не требовалось особых усилий для поднятия еще
большего престижа страны. В Кремле, кажется, этого не понимали. Надо бы-
ло добиться вывода всех оккупационных войск, включая наши и американс-
кие, из Германии и уж тем более не вводить их в другие страны, как это
было сделано в ноябре пятьдесят шестого в Венгрии
Из сообщения в ЦК КПСС из Будапешта членов Президиума ЦК КПСС Г. Ма-
ленкова, М. Суслова, секретаря ЦК КПСС А. Аристова:
"На 20 ноября, по данным товарищей Конева и Серова, захвачено у мя-
тежников, изъято у населения и брошено стрелкового оружия 181766 единиц,
пулеметов разных 3172, орудий и минометов 40, стволов и гранат 64 тыс.
штук... Говорили с тов. Кадаром о необходимости теперь же отобрать из
арестованных по делу антигосударственного мятежа пять-семь человек, ко-
торых следует, в интересах устрашения контрреволюции и наведения быст-
рейшего порядка в стране, судить и расстрелять за активное участие в
зверствах и терроре со стороны реакции в дни его господства в Венгрии.
Тов. Кадар согласился с нашим предложением..."
Операция "Вихрь", начатая на рассвете 4 ноября пятьдесят шестого, по
мнению советского руководства, была завершена успешно - вся территория
взбунтовавшейся Венгрии была взята под контроль наших частей. И Чехосло-
вакия, и Афганистан, и все остальное вполне закономерно. А отец убеждал
Хрущева, Маленкова, Молотова и остальных, что нельзя полагаться на тан-
ки. Но урок событий в ГДР так впрок правящей партийной верхушке и не по-
тел. Внешняя политика Кремля, к сожалению, ничем не отличалась от внут-
ренней.
ГЛАВА 11
В ТИСКАХ СИСТЕМЫ
"10 июля пресса сообщила об аресте Берия, обвиненного в том, что он
был английским шпионом и ярым врагом народа. По официальным сведениям,
суд, вынесший смертный приговор, и казнь Берия состоялись в декабре 1953
года; по другим же сведениям, исходившим, в частности, от Хрущева, он
был расстрелян сразу же после ареста. Общество имело все основания заду-
маться о смысле свержения Берия... Скрывая обстоятельства убийства Берия
и прикрываясь мнимым соблюдением "законности", его противники заботились
прежде всего о собственной безопасности и одновременно утверждали свою
легитимность. Чтобы развенчать положительную репутацию, которая стала
складываться у Берия, они прибегли к испытанному методу коллективных пе-
тиций и массовых митингов против "гнусного предателя".
К сожалению, автор этих строк, известный французский историк, как и
его коллеги с Востока и Запада, тоже пошел по протоптанной дорожке. Чего
стоили, скажем, утверждения Николя Берта о том, что Л. П. Берия "расп-
ространил свое влияние и расставлял свои креатуры далеко за пределами
политической полиции", "устранение Берия снова подняло роль армии и из-
бавило ее от угнетающей слежки со стороны госбезопасности"...
И уж вовсе не выдерживает серьезной критики вывод, к которому пришел
западный историк:
"Конечно, его предшественники Ягода и Ежов были так же внезапно арес-
тованы и казнены по тем же обвинениям. Но 1953 год все же отличался от
1938-го. Не означало ли устранение Берия возврат к "незаконной практи-
ке"? Или же оно было, наоборот, еще одним шагом, сделанным по пути к за-
конности и смягчению полицейского режима? Действительно, это событие ка-
залось таким же двусмысленным, как и роль, сыгранная Берия после смерти
Сталина, и в равной мере объяснялось как борьбой за власть, так и начи-
навшейся "оттепелью". Обстоятельства устранения Берия, последовавший за
мнимым следствием расстрел без настоящего суда, фантастические обвинения
в лучших сталинских традициях, выдвинутые против него, свидетельствовали
о сложности политической обстановки летом 1953 года и трудностях перехо-
да к системе, где беззаконие уступило бы место законности. Могущество
госбезопасности не оставляло противникам Берия иного выхода, кроме заго-
вора и немедленной его казни, которая позволяла предотвратить возможную
попытку его сторонников организовать контрзаговор. Но, учитывая расшире-
ние опоры власти Берия, его реальный авторитет и то, что Система подчер-
кивала отныне свою приверженность законности, противники Берия не могли
признаться, что они просто ликвидировали грозного шефа политической по-
лиции, к тому же надевшего личину респектабельного и "либерального" по-
литика..."
Если следовать логике исследователя советской истории, у Хрущева, Ма-
ленкова, вообще у тогдашней партийной верхушки не было другого выхода,
как расправиться с товарищем по Политбюро чисто уголовными (будем, нако-
нец, называть вещи своими именами) методами. Но простим Николя Верту по-
ка и это явно несуразное утверждение. В конце концов, в отличие от наших
историков, он хотя бы пытается разобраться в случившемся, а не повторяет
шитую белыми нитками версию хрущевского Политбюро. Кто до него вообще
посмел сказать о том, что не было ни следствия, ни суда над одним из ру-
ководителей государства? Советские источники трактуют так называемое
устранение моего отца, а точнее, заурядное политическое убийство, совер-
шенно иначе.
Несколько лет назад в советской печати со ссылкой на Маршала Советс-
кого Союза Г. К. Жукова был опубликован материал об аресте Л. П. Берия.
Его автор якобы рассказал лишь то, что услышал много лет назад от самого
Георгия Константиновича. Наверное, вполне допустим вопрос: а почему же
молчал этот человек столько лет и решил заговорить лишь "под занавес пе-
рестройки"? Никакая цензура препятствий таким (!) публикациям уже не чи-
нила... Но не буду излишне придирчив и не стану с ходу отметать утверж-
дения автора, почему-то в малейших деталях совпадающие с набившей оско-
мину официальной версией, изложенной еще на партийных активах лета-осени
1953 года.
Если вкратце, многократно пересказанная версия звучит так. Жукова
вызвал Булганин, тогдашний министр обороны, и сказал маршалу, что надо
ехать в Кремль, где в тот день должно было состояться заседание Совета
Министров СССР. По словам автора воспоминаний, Георгий Константинович
утверждал, что Булганин был возбужден и даже не сразу поздоровался. Ска-
зал лишь, что в Кремле их ждет срочное дело.
"Я оглянулся. В зале находились Маленков, Молотов, Микоян, другие
члены Президиума. Берия не было. Первым заговорил МаЛС11КОВ - о том, что
Берия хочет захватить власть, что мне поручается вместе со своими това-
рищами арестовать его. Потом стал говорить Хрущев. Микоян подавал лишь
реплики. Говорили об угрозе, которую создает Берия, пытаясь захватить
власть в свои руки. - Сможешь выполнить эту рискованную операцию? - Смо-
гу, - отвечаю я.
Знали, что у меня к Берия давняя неприязнь, перешедшая во вражду. У
нас еще при Сталине не раз были стычки. Достаточно сказать, что Абакумов
и Берия хотели в свое время меня арестовать. Уже подбирали ключи...
Кстати, мне Сталин прямо однажды сказал, что они хотели меня арестовать.
Берия нашептывал Сталину, но последний ему ответил: "Не верю. Мужествен-
ный полководец, патриот - и предатель. Не верю. Кончайте с этой грязной
затеей". Поймите после этого, что я охотно взялся его арестовать. За де-
ло.
Решено было так. Лица из личной охраны членов Президиума находились в
Кремле, недалеко от кабинета, где собрались члены Президиума. Арестовать
личную охрану самого Берия поручили Серову. А мне нужно было арестовать
Берия.
Маленков сказал, как это будет сделано. Заседание Совета Министров
будет отменено, министры отпущены по домам. Вместо этого он откроет за-
седание Президиума.
Я вместе с Москаленко, Неделимым, Батицким и адъютантом Москаленко
должен сидеть в отдельной комнате и ждать, пока раздадутся два звонка из
зала заседания в эту комнату.
Меня предупредили, что Берия физически сильный, знает приемы
"джиу-джитсу" (рукопашной схватки).
- Ничего, справлюсь, нам тоже силы не занимать...
...Идем в зал. Берия сидит за столом в центре. Мои генералы обходят
стол, как бы намереваясь сесть у стены. Я подхожу к Берия сзади, коман-
дую:
- Встать! Вы арестованы. Не успел Берия встать, как я заломил ему ру-
ки..."
Достаточно, наверно. Как же надо презирать свой народ, чтобы заста-
вить его поверить в сказки о схватке прославленного полководца и одного
