тельности. А правда такова. Сталин действительно был подавлен, узнав о
положении на фронтах. Но когда об этом вспоминают, непременно спешат
подчеркнуть: не ожидал, мол, Сталин удара немцев, поверил Гитлеру, а тот
обманул... Все это один из мифов, внедренных много лет назад в общест-
венное сознание. А потрясение Сталина было вызвано не мифическим внезап-
ным нападением, в чем убеждают нас до сих пор учебники истории, а тем,
что армия не сумела сдержать первый удар. Этого Сталин никак не ожидал.
Вполне понятно и его недовольство наркомом обороны Тимошенко и начальни-
ком Генерального штаба Жуковым в первые дни и часы войны. И они, и дру-
гие высокопоставленные военные не раз заверяли Сталина и Политбюро, что
Красная Армия в случае чего первый удар сдержит, а затем, как и планиро-
валось, нанесет ответные удары. И речь, заметь, читатель, шла не о бое-
вом духе войск, что, безусловно, немаловажно, но о вещах более конкрет-
ных. Сталин ведь прямо спрашивал у руководителей Наркомата обороны, чего
не хватает армии. Военные в один голос успокаивали: "Армия располагает
всем необходимым". И когда Сталину доложили, что армия откатывается на
восток, он, естественно, был потрясен. По немецким данным, в первые дни
войны на земле было уничтожено около семи тысяч наших самолетов. А нас
пытаются убедить в том, что мы обошли немцев по выпуску самолетов лишь к
середине войны. Стесняемся признать и то, что танков мы имели в два раза
больше, чем Германия. Только Т-34 у нас было больше, чем всех тяжелых
танков в немецкой армии. Словом, официальная пропаганда сделала все,
чтобы переписать историю. Надо отдать ей должное, многое удалось, да вот
только вопросы остались. Как быть, например, с утверждением о том, что
было нарушено управление войсками? Выдумки здесь нет. Руководство страны
действительно не могло получить в первые часы и дни войны информации из
войск. Причины? Все та же пресловутая внезапность... Жуков об этом расс-
казывает скупо. И здесь его тоже можно понять - не мог он показать всю
правду. Армейская связь была парализована, но в то же время работала
связь погранвойск. Пока был жив хоть один солдат, пограничные части в
прямом смысле до последнего вздоха обеспечивали Москву надежной информа-
цией. Есть здесь над чем поразмышлять, верно?
Неувязка получается и с боевой авиацией. Если следовать все той же
легенде, внезапный удар немцев помешал поднять в воздух наши истребите-
ли. Неправда. Самое страшное, что многие, очень многие молодые летчики
не смогли подняться в воздух. Непросто это было сделать при бомбардиров-
ке аэродромов. Позднее установили: все летчики, дравшиеся в Испании, ус-
пели поднять свои машины и вступили в бой. Но большинство-то составляла
необстрелянная молодежь... И не только в авиации. В отличие от немецкой,
с нашей стороны вступала в войну невоевавшая армия. А вот этот фактор
руководство армии, да и страны, не учло.
Фронтовики подтвердят: непростое это дело не растеряться при налете
вражеской авиации, тем более если видишь эти самолеты впервые. И в чело-
века впервые стрелять тяжело. А что испытывает новичок, когда видит иду-
щий на него танк?
Не надо упрощать. Можно сколько угодно говорить о стратегии, о прос-
четах военачальников, но нельзя забывать о тех, кто призван осуществлять
замыслы полководцев. Уже через три-четыре месяца армейские части дрались
отлично. Факт общеизвестный и никого не удивляет. Это была уже не та ар-
мия, которая вступила в бой 22 июня, не имея опыта реальных действий.
Разумеется, отступление сорок первого нельзя объяснить только этим.
Были и иные причины. Я не ставлю перед собою задачу представить на суд
читателя очередное исследование на эту тему - пусть историю войны пишут
историки. Но внести ясность в некоторые вопросы, убежден, стоит, тем бо-
лее когда речь идет о прямой фальсификации известных многим событий.
Итак, миф первый, о том, как немцы застали нас врасплох. Для справки:
ни один пограничный отряд, ни одно армейское соединение, нацеленное на
контрудар, противником врасплох застигнуты не были. Скажем, вышли же
части наших войск к Кенигсбергу И на юге враг не прошел. Почему?
Бытует еще одно утверждение: Советский Союз якобы не был готов к вой-
не. Неверно это. Достаточно подсчитать вооружение, которое мы имели в
первом эшелоне наших войск, и утверждение рассыпается, как карточный до-
мик.
- Как же так? - спросит читатель. - И самолетов хватало, и танков бы-
ло предостаточно, а немцы до Волги дошли.
Причин, повторяю, немало. Возможно, одна из них лежит в самой доктри-
не встречных ударов. Ведь как думалось: пусть ударят, а мы уж затем...
Нельзя сказать, что доктрина эта не верна в принципе. Так ведь потом
и воевали. И неплохо, как известно. А сколь приемлема была она тогда -
вопрос. Постфактум можно рассуждать и так: будь у нас обычная оборона,
не рассчитанная на эти контрудары, потери, возможно, были бы меньшими,
да и немцы продвигались бы медленнее. Кто знает... Во всяком случае,
можно утверждать, что доктрина встречных ударов оказалась неотработанной
и для командного состава той поры неприемлемой.
Наша армия была, к сожалению, не готова к мобильной войне с широким
взаимодействием танковых соединений с авиацией, с фланговыми прорывами,
окружением войск и т. д. Все это, кстати, проявилось еще в финскую вой-
ну. Многое до июня сорок первого удалось изменить, но полностью подгото-
вить войска к современной войне все же не удалось. Хотя, повторяю, руко-
водство армии в лице Тимошенко и Жукова сделало немало.
Полагаю, война с Финляндией, о которой почти ничего не известно и по
сей день, имеет самое прямое отношение к теме. Именно после нее началась
коренная перестройка в Красной Армии.
Из официальных источников:
Итог той "войны незнаменитой" - 53522 убитых советских солдата и офи-
цера, 163772 раненых, свыше 12 тысяч обмороженных, 16208 пропавших без
вести, более пяти тысяч пленных. Советские исторические источники ут-
верждают, что столь же серьезный урон понесли советские войска и в бое-
вой технике. Фронтовая авиация лишилась 540 машин, только 7-я армия при
прорыве главной полосы линии Маннергейма потеряла 1244 танка.
Потери финской стороны по западным данным составили почти 20 тысяч
убитыми, свыше 40 тысяч ранеными и 3273 человека пропали без вести. В
советский плен попало немногим более тысячи финских солдат и офицеров.
После подписания мирного договора все они возвратились на родину.
Как стало известно лишь недавно, в Финляндии находится по меньшей ме-
ре 76 братских захоронений советских военнопленных, погибших в финских
лагерях с конца 1939 года.
Территориальные претензии Финляндии Советский Союз предъявил 31 ок-
тября 1939 года. Как известно, наши соседи возвели вдоль границы, прохо-
дящей по Карельскому перешейку, всего в тридцати с лишним километрах от
Ленинграда, систему мощных укреплений, известную как линия Маннергейма.
Советское правительство потребовало провести демилитаризацию пригранич-
ных районов и переноса границы на 70 километров от Ленинграда, ликвида-
ции военно-морских баз вблизи наших границ в обмен на значительные тер-
риториальные уступки. Территорию в 2700 квадратных километров вблизи Ле-
нинграда предлагалось обменять на 5500 квадратных километров в Карелии.
Переговоры проходили трудно и желанного результата не дали.
29 ноября, воспользовавшись пограничным инцидентом, Советский Союз
расторг договор о ненападении с Финляндией и на следующий же день круп-
ные силы советских войск перешли границу. Против Финляндии была развер-
нута армия в 450 тысяч человек, тысячу танков, 1700 орудий, 800 самоле-
тов.
Лишь в конце февраля советским войскам удалось прорвать оборону про-
тивника и овладеть Выборгом. Только под Раатеен Портти финскими войсками
были разбиты две дивизии Красной Армии. Такая же участь постигла и пе-
реброшенную из-под Житомира 44-ю "украинскую" дивизию. Пирровой победой
назовут много лет спустя наши историки подписанный 12 марта 1940 года
мирный договор между СССР и Финляндией, по которому граница севернее Ле-
нинграда отодвигалась за Выборг.
Любопытен, на мой взгляд, один документ, процитированный советской
прессой несколько лет назад. Строго говоря, документом его можно назвать
лишь условно, учитывая то немаловажное обстоятельство, что речь идет о
материалах засекреченного до сих пор "Дела Л. П. Берия". Среди многочис-
ленных обвинений в адрес отца, бывшего наркома внутренних дел было и та-
кое: "Берия призвал ближайших помощников к коренному пересмотру не толь-
ко всей истории Великой Отечественной войны, но и событий предвоенных
лет. Он довольно бесцеремонно высмеял способы ведения войны с Финлянди-
ей, что вот, дескать, если бы Сталин прислушался к его предупреждениям и
советам, этой ошибочной войны можно было бы избежать вовсе. Ну а коль уж
начали боевые действия, то нужно было опять же слушаться его, Берия,
действовать по его исключительным по своей продуманности и верности пла-
нам, что помогло бы предотвратить значительные потери".
Отец никогда не считал себя военным специалистом и не навязывал своей
точки зрения на эти вопросы ни Сталину, ни военным. Что же касается то-
го, что той войны можно было бы избежать, это верно. Но даже начав вой-
ну, советские войска могли не нести столь тяжелых потерь. Историки тща-
тельно замалчивают один факт. Не было никакой необходимости в штурме ли-
нии Маннергейма. Отец докладывал, что побережье Финляндии не прикрыто.
Достаточно было бросить морской десант... Здесь его, кстати, поддерживал
адмирал Кузнецов. Возможно, это и была идея наркома Военно-Морского Фло-
та. Не берусь судить.
Флота, как такового, у противника не было, авиации - тоже. Словом, по
мнению отца, никаких препятствий для высадки с моря не было. Но, разуме-
ется, операцию необходимо проводить в таких случаях быстро. К сожалению,
события развивались по-другому. Наши войска оказались не готовы к оборо-
нительной войне с кинжальными ударами против нас, которую вела Финлян-
дия.
Отец располагал разведданными о том, что французы и англичане в ответ
на нашу агрессию готовят 100-тысячные корпуса для поддержки Финляндии.
Один из них предполагалось использовать на северном фланге, другой дол-
жен был ударить с Ближнего Востока по Кавказу. Когда Сталину были доло-
жены эти материалы, он сказал, что надо любыми средствами заканчивать
эту войну, но так, как нам надо. Имелось в виду обезопасить Ленинград.
Советско-финский конфликт был выгоден и нашим будущим союзникам, и
немцам. Кстати, в это время полным ходом шли англо-франко-немецкие пере-
говоры, о чем сегодня историки предпочитают почему-то не вспоминать...
Тем не менее решение английского и французского правительств о сов-
местном выступлении против Советского Союза так и не было реализовано.
Война закончилась раньше.
Отлично помню, что впоследствии отец выступал против создания Каре-
ло-Финской Советской Социалистической Республики. Таким образом, говорил
он, мы никогда не будем иметь доброго соседа. Это будет запуганная стра-
на, которую можно удержать в союзе с нами лишь силой. Отношения с Фин-
ляндией, впрочем как и с другими соседями, следует строить совершенно
иначе.
Карело-Финская ССР просуществовала тем не менее до лета 1956 года,
что конечно же не способствовало взаимопониманию с Финляндией.
Совсем недавно рассекречена полная стенограмма совещания высшего ко-
мандования Красной Армии, проходившего в последнюю неделю 1940 года.
Именно на нем рассматривался опыт войны с Финляндией. Но основные выводы
руководство страны сделало гораздо раньше. Для Сталина советско-финская
война стала огромным потрясением. Он окончательно понял, что представля-
ет из себя, скажем, Ворошилов, тогдашний нарком обороны. Он не только
