жить, чем Франц станет заниматься и какой им нужен дом.
Дождь продолжался, за окном стемнело -- щелкнув соответствующей
кнопкой на пульте, Франц включил дополнительную лампу над изголовьем своей
кровати. Три минуты шестого ... где же Таня? И, будто в ответ на его
вопрос, вдалеке на дороге появились два огонька -- фары приближавшейся
машины.
Но это была не Таня.
Большой черный автомобиль неизвестной Францу марки вьехал в ворота
Госпиталя и остановился на стоянке прямо под его окном. Мотор выключился,
громко хлопнула дверца -- из кабины вылез человек с черным атташе-кейсом,
пробежал под дождем с десяток метров до подъезда и вошел в здание.
Через три минуты в дверь палаты постучали; "Войдите!" -- громко сказал
Франц.
В комнату вошел черноволосый мужчина среднего роста.
-- Здравствуйте, Франц. -- сказал он, улыбаясь, -- Я -- ваш
Следователь. Вы можете звать меня ...
2. ... Фриц
Следователь был одет в тонкий свитер светло-голубого цвета и
выгоревшие джинсы. Темные глаза его живо смотрели из-под очков в черной
выгнутой оправе, на смуглом выразительном лице красовались небольшие усы.
Он был примерно одного возраста с Францем -- около тридцати пяти лет.
Отодвинув от стены стул, Следователь сел и положил свой атташе-кейс на
колени.
-- Как себя чувствуете? -- с выражением участия в голосе спросил он.
-- Спасибо, ничего.
-- Мне о вас много рассказывала Таня.
-- И мне о вас много рассказывала Таня.
Они одновременно улыбнулись.
-- Сначала -- формальности: Анкеты, я полагаю, вы уже заполнили? --
Фриц пошарил взглядом по комнате, заметил тумбочку с другой стороны
францевой кровати и встал. -- Не беспокойтесь, я достану сам.
Он, не глядя, уложил папку с Анкетами в атташе-кейс и вернулся на свое
место.
-- Теперь -- неформальная часть. -- Следователь составил портфель на
пол и положил ногу на ногу. -- Какие у вас планы?
-- Выбраться отсюда как можно скорее.
-- "Отсюда" -- значит "из Госпиталя"?
-- Да.
-- Почему такая спешка?
-- По многим причинам. В основном потому, что я не понимаю их, а они
-- меня.
-- А-а ... -- протянул Следователь, будто обманувшись в ожиданиях
услышать что-то интересное. -- На это жалуются все подследственные до
единого.
-- Так почему же ... -- Франц откашлялся, -- Почему же нет
переводчиков? И на каком языке они тут говорят?
-- Кажется, по-румынски ... точно не знаю. -- Фриц улыбнулся. --
Странно, но этот вопрос меня никогда не интересовал.
-- А что вас интересовало?
-- Более всего -- моя работа.
-- Действительно? -- вежливо приподняв брови, сказал Франц.
Черное стекло окна отражало лампу под потолком и лампу над изголовьем
кровати.
-- Кстати, я раньше был, как и вы, ученым. -- сказал Фриц.
-- Чем занимались?
-- Гидромеханикой.
-- И что же вам теперь кажется интереснее, -- Франц постарался, чтоб
его вопрос прозвучал не слишком издевательски, -- гидродинамика или
допросы?
-- Допросы. -- ответил Следователь без тени улыбки. -- И работа между
допросами.
-- Могу ли я осведомиться, чем вы занимаетесь между допросами?
-- Анализирую анкеты подследственных. -- Фриц, похоже, не шутил. --
Сравниваю впечатления разных людей, стараюсь провести обобщения. Обсуждаю
свои выводы с другими следователями.
-- Так вас что интересует? Люди или их рассказы о том, что с ними
произошло?
-- Конечно же рассказы. -- Следователь улыбнулся, будто Франц не
понимал очевидных вещей. -- Я людьми не занимаюсь -- у нас тут не Второй
Ярус.
Франц изменил позу -- рана в груди немедленно напомнила о себе тупой
болью.
-- Сдаюсь. -- сказал он. -- Объясните, пожалуйста.
Прежде, чем ответить, Фриц сделал паузу, собираясь с мыслями.
-- Скажите, Франц, -- медленно начал он, -- многое ли вы поняли из
того, что с вами произошло за последние пять с половиной месяцев?
-- Очевидно, нет. -- Франц усмехнулся.
-- Так что же вам сейчас кажется интереснее: объяснение последних
событий -- или ... чем вы там занимались?... андерсоновская локализация?...
квантовые струны?... Вы ведь физик?
-- Прикладной математик. -- Франц на секунду задумался, -- Если
честно, то, пожалуй, объяснение событий.
-- Вот видите! -- Фриц назидательно поднял указательный палец.
На мгновение в комнате воцарилась тишина -- было слышно, как по
оконному стеклу барабанит дождь.
-- И какие, конкретно, проблемы вы исследуете? -- спросил Франц.
-- Как и все философы -- ищем смысл жизни.
-- Ну и что, нашли?... -- усмехнулся Франц.
-- Нашли, причем несколько разных. -- улыбнувшись, Фриц откинулся на
спинку стула. -- Это довольно долго объяснять.
-- Ну и что? Таня же, как я понимаю, сегодня не придет?
Неожиданно для Франца, допрос оборачивался довольно интересной
стороной.
-- Ладно, начну с простейшей версии, -- сказал Фриц, -- согласно
которой все, что с вами произошло, на самом деле только привидилось вам в
короткий промежуток между травмой и смертью ...
-- Я думал об этом. -- перебил Франц. -- Эта версия неконструктивна:
не позволяет предсказывать будущего.
-- Не совсем так: любой разумный человек в какой-то степени может
предсказывать свои видения. Если, к примеру, вам сейчас "привидится", что я
бросаю камень в окно -- вы же можете предсказать, что за этим последует
видение разбитого стекла? Ну, и в более сложных ситуациях ...
-- Здесь вы, пожалуй, правы. -- согласился Франц. -- Но, все равно,
это объяснение мне не нравится: оно лишь переформулирует вопрос, не отвечая
на него. Скажем так: если это мне "видится" -- давайте искать смысл в моих
видениях.
-- Логично. -- улыбнулся Фриц и поправил указательным пальцем очки на
переносице. -- Давайте искать смысл в видениях. Версия номер два: Бог
подвергает вас различным испытаниям.
-- Бог? -- с сомнением переспросил Франц.
-- "Богом" мы условно называем ту силу, которая стоит за всем этим.
-- Кто это "мы"?
-- Следователи.
-- И какова цель испытаний?
-- Тут тоже много различных версий. Согласно простейшей из них, Божий
замысел понять невозможно -- не стоит даже и пытаться. Отсюда вывод: голову
не ломай, а делай то, что хочется.
-- А если мне как раз хочется ломать голову? -- усмехнулся Франц.
-- Тогда эта версия вам не подходит.
Фриц опять поправил указательным пальцем очки.
-- Другое объяснение: Бог ищет для вас подходящее место на всю
оставшуюся вам загробную жизнь. Скажем, на Первом Ярусе подследственных
испытывают абсурдом, бессмыслицей, и тот, кто соглашается мириться с
тотальным непониманием мира, в котором живет, -- остается там навсегда. На
Втором Ярусе человека испытывают бесчеловечностью: тот, кто, живя там,
отвечает на жестокость жестокостью, -- никогда не переходит на Третий Ярус.
-- Ну-ка, ну-ка ... -- заинтересовался Франц. -- Можете объяснить
подробнее?
-- Могу. По нашим данным, почти у всех подследственных на Втором Ярусе
была возможность совершить как минимум одно неспровоцированное убийство. И
никто, повторяю, никто из достигших Третьего Яруса этого убийства не
совершал. У вас тоже, скорее всего, был такой случай ...
-- Э, нет! -- запротестовал Франц, -- Я-то, как раз, совершил убийство
... и, кстати, не одно ... -- он вдруг почувствовал, как в висках застучали
короткие злые пульсы.
-- Я еще не читал ваших Анкет, -- сказал Фриц, -- но то наверняка были
спровоцированные убийства: при защите своей жизни или жизни партнера. Это
не считается -- припомните другие случаи ... Чаще всего за "неубийством"
сразу следует переход на Третий Ярус.
-- А ... -- Франц вспомнил Женщину. -- Нечто похожее действительно
произошло ... Не в точности, правда, но все же ...
-- За детали я не ручаюсь, они меняются от случая к случаю. -- не стал
настаивать Фриц. -- Вот посмотрю Анкеты -- тогда поговорим конкретно.
-- Ладно ... со мной, допустим, так и было -- а как с Таней? Или у нас
одно "неубийство" на двоих?
-- Вряд ли. Но точно сказать не могу: от заполнения анкет она
уклонилась и на допросах не рассказала ничего.
-- Тогда другой вопрос: когда я находился на Втором Ярусе, всех моих
сокамерников убили -- значит ли это, что они не выдержали своего испытания?
-- Не значит. -- с удовольствием сказал Фриц, -- Это, вообще-то, очень
интересный момент. Считается, что остальные персонажи существуют лишь
постольку, поскольку существуют подследственные и их партнеры. У нас есть
даже специальный термин -- "декорации".
-- Относится ли это утверждение к Третьему Ярусу? -- вкрадчиво спросил
Франц, -- Или только к предыдущим?
-- Вижу, что вы имеете в виду. -- улыбнулся Следователь. -- Нет, к нам
это не относится, я -- не декорация.
-- Как я могу быть в этом уверен?
-- Никак, такой вопрос лишен смысла. Вернее, ответ на него вам, с
одной стороны, недоступен, а с другой -- неважен.
-- Ну, нет, -- запротестовал Франц, -- тогда мы приходим к той теории,
которую уже отвергли, -- что мне все это чудится.
-- Никто не утверждает, что я вам ... как это сказать ... чужусь ...
кажусь. Это совсем другая теория. Согласно той, предыдущей, никто, кроме
вас, не существует в принципе, а эта -- допускает еще и Бога. То есть, вы и
ваш партнер как бы единственные независимые фигуры на Его шахматной доске.
В течение нескольких секунд держалась пауза -- Франц размышлял.
-- Что ж, насчет Второго Яруса оно, может, и правда ... --
нерешительно сказал он. -- По крайней мере, я знал там человека, который и
мухи бы не обидел, не то что -- "неспровоцированное убийство" ... Если б он
не являлся декорацией, то уж, казалось, самый подходящий кандидат для
Третьего Яруса -- ан нет, был убит вместе со всеми остальными.
-- Это правильный подход. -- согласился Фриц. -- Более того: ни один
из достигших Третьего Яруса подследственных не встречал здесь ни одного из
своих знакомых с предыдущих ярусов -- не считая собственного партнера,
конечно. Эта закономерность выполняется неукоснительно ... так сказать,
медицинский факт.
Еще одна пауза -- Франц обдумывал новую информацию.
-- Скажите, а события на предыдущих ярусах проходят у всех
подследственных по одному и тому же сценарию?
-- Что вы ... конечно нет! Вы даже представить себе не можете, какое
здесь разнообразие. По тому, что вы упомянули "сокамерников", да и по
таниным обмолвкам, я понял, что на Втором Ярусе вы прошли через "Тюрьму",
так? А бывает еще: "Война", "Джунгли", "Подводная пещера", "Пустыня" ...
всего с десяток различных версий, причем внутри каждой -- тысячи, десятки
тысяч вариантов. На Первом Ярусе сюжетная канва устроена более или менее
однородно, однако детали всегда разные. Зарегистрирован лишь один случай
полной идентичности сценариев, да и то -- совпадали лишь начальные
ситуации; а поскольку помещенные в них подследственные действовали
по-разному, то немедленно возникли расхождения.
-- Забавно ... -- сказал Франц. -- Бог использовал один и тот же набор
декораций в двух разных спектаклях. Этот случай, пожалуй, доказывает вашу
теорию: не могут же настоящие люди быть идентичны, верно?
-- Это вовсе не моя теория. -- сказал Фриц. -- И, кстати, есть факты,
которых она объяснить не может. Скажем, если из двух партнеров один
переходит на следующий ярус, а другой остается, то какая-либо из декораций
иногда оживает и спаривается с оставшимся. Иными словами: декорации
обладают скрытым потенциалом жизни.
-- Тогда непонятно, в чем разница между декорацией и живым человеком.
Например, в какой момент оживающая декорация становится новым партнером?
-- Отличить трудно. Строго говоря, декорация -- это объект,
неспособный к межъярусным переходам.
-- А если я увезу какую-нибудь декорацию на следующий ярус насильно?
