измерение имеет кусок хлеба. А кроме того, если ты просто выходишь
проветриться и размяться, я ничего не имею против. Но я не желаю, чтобы
ты всюду рыскала и тайком что-то обо мне выведывала!
- А что это ты так забеспокоился? Наверное что-то от меня
скрываешь, вот в чем дело.
- Я беспокоюсь о том, что ты мне не поверишь, - выкрикнул в ответ
Кальвин. - Какого черта вообще у меня что-то спрашивать, если ты не
собираешься мне верить?
- Я прежде верила всему, что ты мне говорил. ТЫ сам заставил меня
понять, как это глупо. Тебе что, напомнить?
Разговор неудержимо шел вразнос. Я собрал всю свою смелость и
шагнул вперед с намерением вмешаться.
- Простите, но я думал, что вы друзья. Кальвин прервал свою речь и
бросил на меня испепеляющий взгляд.
- Друзья? Это что, она тебе так сказала? Он вновь обернулся к
джинне.
- Знаешь, детка, не тебе обвинять меня во лжи. Ты сама довольно
свободно и лихо обращаешься с правдой.
- Не валяй дурака, - возмутилась джинна. - Если бы я ему
представилась твоей женой, он бы стал покрывать все твои фортели.
Думаешь, не знаю, как мужики выгораживают друг друга?
- Минуточку, - прервал я ее. - Ты сказала "жена"? Значит, вы муж и
жена?
Последние остатки моего влечения к Дафни исчезли бесследно.
- Разумеется. - скривившись, ответил Кальвин. - Разве ты сам не
видишь, какую любовь и нежную привязанность мы проявляем по отношению
друг к другу? Конечно же, мы муж и жена. Неужели ты думаешь, что
кто-нибудь из нас стерпел бы такое обращение от посторонних?
Он потряс головой и на какое-то мгновение, как мне показалось,
вернулся к нормальному состоянию.
- Кстати, Скив, рад снова тебя видеть, - произнес он, натянуто
улыбнувшись. - Прости, что совершенно забыл о правилах хорошего тона,
но я тут... В общем, с опозданием, но я хотел бы познакомить тебя с моей
женой Дафни.
- Ну, наконец-то он собрался познакомить меня хоть с кем-то из
своих деловых партнеров. И все пошло по новой.
В дверь постучали.
Я откликнулся, подумав при этом, как хорошо, что хоть кто-то еще
входит ко мне в комнату нормальным способом... я имею в виду через
дверь, а не просто возникая из воздуха без всякого предупреждения.
- Все в порядке, босс? Мне показалось, я слышал какие-то голоса.
- Да, конечно, - ответил я, - это просто... Гвидо?
Моему сознанию пришлось разом охватить несколько важных
соображений, а это было нелегко. Первым соображением была констатация
факта, что Гвидо вернулся со своего задания, куда был отправлен в
качестве чрезвычайного налогового уполномо- ченного. Вторым - что рука у
него на перевязи.
Второе удивило меня, вероятно, больше, чем первое. За долгое время
нашего знакомства я привык, что мои телохранители практически
неуязвимы. При мысли о том, что они могут, как и все прочие, получать
телесные повреждения, я почувствовал себя как-то неуютно.
- Что ты тут делаешь? Ты уже вернулся? - спросил я. - И что у тебя
с рукой?
Вместо ответа он подозрительно уставился на джиннов, продолжавших
препираться за моей спиной.
- Что здесь происходит, босс?! - воскликнул он. - И кто такие эти
двое?
Меня несколько удивило то обстоятельство, что Гвидо мог слышать и
видеть моих гостей, но потом я вспомнил, что только на время действия
контракта джинны остаются невидимы и неслышимы для всех, кроме владельца
бутылки.
- Это просто мои друзья, - сказал я. - В некотором роде друзья... Я
сначала думал, что они заскочили меня проведать, но, как видишь, все
обер- нулось иначе. Бородатый - это Кальвин, а дама, с которой он
спорит, - его жена Дафни.
Мне все сказанное казалось вполне невинным, но Гвидо отшатнулся,
как будто я его ударил.
- Вы сказали "его жена"?
- Да. А что?
Мой телохранитель шагнул вперед и встал между мной и препирающейся
парочкой.
- Уходите отсюда, босс, - тихо сказал он.
-Что?
Мне сперва показалось, что я его неправильно понял.
- Босс, - прошипел он, стараясь держаться спокойно. - Я ваш
телохранитель, верно? Так вот, в качестве вашего телохранителя и лица, в
настоящий момент отвечающего за сохранение вашего здоровья, я требую,
чтобы вы немедленно ушли отсюда!
- Но...
Похоже, Гвидо не собирался продолжать обсуждение этого вопроса. Он
просто сгреб меня в охапку здоровой рукой и выволок за дверь.
Оказавшись в коридоре, он без особых церемоний прислонил меня к стене у
дверного проема.
- А теперь стойте здесь! - произнес он, тыча мне в лицо здоровенным
пальцем. - Понятно? Стойте здесь!
Этот тон был мне знаком. Я сам говорил таким, когда пытался внушить
Глипу какую-нибудь простую команду... после того как он уже три или
четыре раза полностью проигнорировал мои слова. Я решил попробовать
доказать, что я умнее своего дракона, и послушался.
- Хорошо, Гвидо, - утвердительно кивнул я. - Здесь так здесь.
Он мгновение поколебался, глядя на меня так, будто я прямо сейчас
рвану обратно, но в конце концов удовлетворенно кивнул, повернулся и
вошел в мою комнату, закрыв за собой дверь.
Я не мог разобрать слов, но слышал, как спорящие за дверью голоса
вдруг умолкли, а потом опять зазвучали гневным хором, в который время
от времени вплетался голос Гвидо. Затем наступила тишина.
Прошло несколько бесконечно долгих мгновений, и дверь вновь
открылась.
- Теперь можете заходить, босс, - объявил мой телохранитель. - Они
убрались.
Я покинул свое место у стены и зашел в комнату. Первый же взгляд
вокруг подтвердил слова Гвидо. Джинны удалились в неизвестном
направлении. Удивительно, но первой моей реакцией было чувство обиды,
что они ушли не попрощавшись.
Кроме того, я почувствовал, что хочу вина, но по- давил это желание
и присел на край кровати.
- Ну хорошо, Гвидо, - сказал я. - Так в чем было дело?
- Вы уж извините, что я так на вас налетел, босс, - совершенно
неизвиняющимся тоном начал мой телохранитель. - Вы же знаете, обычно я
так себя не веду.
- А что же сейчас?
- Делал свою работу, - парировал он. - Как ваш телохранитель, я
старался защитить вас от тяжких телесных повреждений, а возможно и от
гибели. Именно за это, в соответствии с должностной инструкцией, мне и
платят.
- Защитить меня? От этих двоих? Да ты что, Гвидо! Они же просто
спорили, да и спорили-то не со мной. Просто мелкая семейная перебранка.
- Просто спорили! - воскликнул мой телохра- нитель, надвигаясь на
меня. - Вы что, думаете...
Внезапно он замолчал и отступил назад, тяжело дыша.
Я не знал, что и подумать. Гвидо на моей памяти никогда еще до
такой степени не выходил из себя, но я совершенно не мог вообразить, в
чем тут может быть дело.
- Простите, босс, - наконец сказал он уже более нормальным тоном. -
Положение было очень рискованное, и я до сих пор еще немного не в
себе. Но сейчас буду в порядке.
- Какое еще рискованное положение? - возмутился я. - Они же
просто...
- Да знаю, знаю, - произнес он, жестом призывая меня замолчать. -
Они просто спорили. Он глубоко вздохнул и похрустел пальцами.
- Знаете, босс, я все время забываю, насколько вы в этих делах
неопытны. То есть по части магии вы, может быть, всех за пояс заткнете,
но вот в моей области, то есть там, где надо говорить и действовать без
лишних церемоний, вы все еще сущий младенец.
Что-то во мне порывалось возразить, поскольку за эти годы я
побывал-таки в кое-каких серьезных переделках, но я промолчал. Гвидо и
его кузен Нунцио были в своем деле экспертами, а уж мнение экспертов я
за эти годы уважать научился.
- Понимаете, босс, люди говорят, что парни вроде нас с Нунцио мало
чем отличаются от полицейских... Мы играем в одну игру, только в
разных командах. Не знаю, может, это и правда. Так вот, есть одна вещь,
в которой я точно уверен, и тут обе наши команды совершенно согласны:
самая опасная ситуация, в которую можно влипнуть... ситуация" когда тебя
скорее всего могут замочить... это вовсе не перестрелка и не бандитская
разборка. Это обычная ситуация скандала в семье. Да-да, не удивляйтесь.
Семейная ссора... вроде той, которую вы наблюдали, когда я появился. Это
смертельно опасно, босс. Особенно если это ссора между мужем и женой.
Я хотел было засмеяться, но он, похоже, говорил предельно серьезно.
- Ты не шутишь, Гвидо? - спросил я. - Что там может быть такого
опасного?
- Гораздо больше, чем вы можете себе вообразить, - ответил он. -
Именно этим такая ситуация и опасна. В обычной стычке можно себе
представить, что происходит в данный момент и что произойдет в
следующий. А вот ссора между мужем и женой - дело совершенно
непредсказуемое. Никогда нельзя сказать заранее, кто на кого замахнется,
когда и чем именно, потому что сами участники этого не знают.
Я начал постепенно понимать, о чем он говорит. Картина рисовалась
одновременно захватывающая и пугающая.
- А почему это так, Гвидо? Почему стычки меж- ду супругами так
чреваты взрывом?
Мой телохранитель нахмурился и почесал в затылке.
- Я на самом-то деле никогда особенно над этим не раздумывал, -
сказал он. - Но считаю, что дело тут в мотивности.
- В мотивах? - машинально поправил я.
- И в мотивах тоже, - кивнул он. - Видите ли, босс, если взять
деловые разногласия, принима- ющие насильственный характер - собственно,
к таким делам меня обычно и привлекают, - то там побудительные мотивы
вполне понятны... это может быть, например, жадность или страх. То есть
либо босс А хочет что-то получить от босса Б, а тот не желает это
отдавать - например, кусок доходной территории, - либо босс Б боится,
что босс А попытается с ним разделаться, и решает сам его устранить. При
любом подобном раскладе у участников есть ясная цель, поэтому
сравнительно несложно предвидеть развитие событий и принять контрмеры.
Понимаете, о чем я?- Кажется, да, - сказал я. - А при скандале в
семье?
- Вот тут дело может обернуться очень паршиво, - скривился он. -
Прежде всего люди препираются, но сами не знают, о чем они спорят. На
карту поставлены не деньги, а эмоции и оскорбленные чувства. Проблема в
том, что определенной цели тут нет, а в результате невозможно сказать,
когда схватка прекратится. Накал постоянно нарастает, обе стороны все
изощреннее изводят друг друга, и обе терпят все больший ущерб, и так до
тех пор, пока кто-то не получит по мозгам так больно, что не сможет
думать ни о чем другом, кроме как отплатить противнику.
Он с шумом стукнул кулаком по раскрытой ладо- ни, слегка
поморщившись от боли в раненой руке.
- И когда близится взрыв, - продолжил он, - лучше не стоять вблизи
от эпицентра. Они будут кидаться друг на друга с чем попало. А самое
скверное здесь - и как раз главное, почему ни мы, ни полицейские не
желаем вмешиваться в такие дела, - это то, что если ты попытаешься их
разнять, то очень даже вероятно, что они оба накинутся на тебя.
Понимаете, как они ни обезумели, они все равно инстинктивно будут
защищать друг друга от любой сторонней силы... а в эту категорию как раз
и попадает любой, кто попытается вмешаться. Поэтому лучше всего, если
есть возможность, отойти от них подальше и не подходить, пока не осядет
пыль.
Все это было очень интересно, особенно если учесть, что я сам в тот
момент размышлял о женитьбе. Но то, как поморщился мой телохранитель,
напомнило мне об одном вопросе, возникшем еще при его появлении и до
