ремесленники, носильщики, слуги, рабы, жены, кочевники, куртизанки,
лицедеи, нищие, воры, жулики, колдуны, жрецы, воины и кто там еще
слонялись, болтали, спорили, ссорились, строили козни, пели, играли, пили,
ели и много еще чего делали. Всадники, погонщики верблюдов, караванщики
проталкивались сквозь толпу, вызывая потоки ругани. Из винных лавок лилась
музыка. Торговцы из-за прилавков превозносили свои товары, соседи кричали
друг на друга, блаженные распевали, устроившись на плоских крышах. Воздух
был пропитан запахами тел, пота, жареного мяса и орехов, ароматных
напитков, кожи, шерсти, навоза, дыма, масел и дешевых духов.
Обычно Каппен Варра наслаждался этим убого-пестрым зрелищем. Сейчас
же он целенаправленно обыскивал его взглядом. Разумеется, он был постоянно
настороже, как любой другой в Санктуарии. Едва до него дотронулись чьи-то
легкие пальцы, он тут же понял все. Но, если раньше Каппен Варра
усмехнулся бы и сказал воришке: "Прости, дружок, я-то надеялся стащить
что-нибудь у тебя", сейчас он так сурово похлопал по своему мечу, что
несчастный отпрянул назад, столкнувшись с толстой женщиной и заставив ее
выронить медный кувшин, полный цветов. Вскрикнув, женщина начала колотить
воришку кувшином по голове.
Каппен не стал задерживаться, чтобы посмотреть на это.
У восточного края торговой площади ой нашел ту, кого искал. В который
раз Иллира находилась в плохих отношениях со своими собратьями по ремеслу,
и ей пришлось переместиться на свободное место. Стена из кирпича-сырца
была завещана черным бархатом. Зловония от находящейся по-соседству
дубильни полностью поглощали ароматы благовоний, которые С'данзо жгла в
курильне особой формы.
Кроме того, девушка не могла внушить благоговейный ужас, который
навевали прочие колдуньи, чародеи, предсказатели, прорицатели и им
подобные. Она была слишком молода, в пестрых пышных одеяниях С'данзо она
выглядела бы печальной, если бы не была так прекрасна.
Каппен отвесил ей поклон, как это принято в Каронне.
- Добрый день, прекрасная Иллира, - сказал он.
Не поднимаясь с подушек, девушка улыбнулась ему.
- Добрый день, Каппен Варра.
До этого они разговаривали друг с другом несколько раз, в основном
шутливо, и поэт несколько раз пел, развлекая ее. Он был бы не прочь
получить нечто большее, но Иллира держала всех мужчин на расстоянии, а
громила-кузнец, судя по всему, обожающей ее, следил, чтобы к ее желаниям
относились с уважением.
- Давненько тебя не встречали в здешних краях, - заметила Иллира. -
Чье состояние оказалось настолько большим, что заставило тебя забыть
старых друзей?
- Пропади пропадом это состояние, раз оно не оставляло мне времени на
то, чтобы приходить сюда и обнимать тебя, милая, - привычно ответил
Каппен.
Шутливость оставила Иллиру. Ее оливковая кожа и каштановые волосы
оттеняли большие глаза, которые впились в посетителя.
- Ты нашел время, когда попал в беду и тебе понадобилась помощь, -
сказала девушка.
Никогда прежде не обращался к ней поэт за предсказанием судьбы, как,
впрочем, и ко всем остальным гадалкам и прорицателям Санктуария. В
Каронне, где он вырос, большинство людей не верили в сверхъестественные
силы. Позднее, во время своих странствий Каппен Варра встречался с
необъяснимым достаточно часто, чтобы его скептицизм поколебался. Несмотря
на пережитое потрясение, он почувствовал, как у него по спине пробежала
холодная дрожь.
- Ты прочла мою судьбу, даже не войдя в транс?
На лицо девушки вернулась улыбка, но на этот раз она получилась
бледной.
- О нет. Это достаточно просто. В Лабиринт просочились слухи, что ты
живешь в квартале ювелиров и стал частым гостем в доме Молина Факельщика.
Сейчас ты появился сразу же по пятам других слухов - вчера у жреца
похитили его жену - понятно, это не могло не затронуть тебя самого!
Каппен кивнул.
- Да, и как затронуло! Я потерял... - он запнулся, сомневаясь,
разумно ли будет сказать "свою любовь" этой девчонке, чье очарование он
так откровенно хвалил.
- ...свое положение и доход, - отрезала Иллира. - Верховный жрец
сейчас не настроен слушать песни менестрелей. Полагаю, его супруга особо
выделяла тебя. Не гадая, скажу, что свои заработки ты тратил так же
быстро, как и получал - или даже быстрее, задолжал с платой за жилье и
соответственно оказался вышвырнут на улицу, как только слухи достигли
хозяина. Ты вернулся в Лабиринт, потому что тебе некуда больше идти, и
пришел ко мне в надежде, что тебе удастся выудить из меня какую-нибудь
наводку - ибо: если тебе удастся вернуть даму, ты вместе с ней возвратишь
и собственное благополучие.
- Нет-нет-нет, - возразил поэт. - Ты судишь обо мне превратно.
- Верховный жрец обратится лишь к своим богам, богам Рэнкана, -
продолжала Иллира, и тон ее сменился с измученного на задумчивый. Она
почесала подбородок. - Он, приближенный Императора, прибывший сюда для
руководства возведением храма, который должен будет превзойти храм бога
Ильса, едва ли может просить помощи у прежних богов Санктуария, не говоря
уже о колдунах, чародеях и прорицателях. Но ты, забредший сюда из царств
Дальнего Запада, не принадлежишь Империи... и можешь искать помощи где
угодно. Мысль эта твоя собственная, иначе жрец ненавязчиво вручил бы тебе
немного золота, и ты обратился бы к предсказателю с лучшей репутацией.
Каппен развел руками.
- Дорогая девочка, ты рассуждаешь просто чудо как хорошо, -
согласился он. - Но в отношении мотива ты ошиблась. О да, я был бы рад
подняться в глазах Молина, получить щедрое вознаграждение и так далее. К
тому же, я сочувствую ему, несмотря на внешнюю суровость, он неплохой
человек и тоже раним. Еще больше я сочувствую его супруге, которая
действительно была добра ко мне и которую умыкнули неизвестно куда. Но
самое главное... - он стал совершенно серьезен. - Госпожа Розанда была
похищена не одна. Вместе с ней исчезла ее фрейлина, Данлис. А эта Данлис -
именно ее я люблю, Иллира, и на ней собирался жениться.
Пристальный взгляд девушки пытливо изучал его. Она видела молодого
мужчину среднего роста, стройного, но крепкого и проворного. (Этим Каппен
был обязан образу жизни, который вел, по природе своей он был лентяем во
всем, кроме постели.) У него была овальной формы голова, черты лица тонкие
и правильные, глаза ярко-голубые, он был гладко выбрит, а перевязанные
черные волосы ниспадали на плечи. Произношение его подчеркивал мелодичный
акцент, словно повествующий о белых городах, зеленых полях и лесах,
серебряных озерах, синем море, о родине, которую поэт покинул в поисках
своего счастья.
- Что ж, очарования тебе не занимать, Каппен Варра, - пробормотала
девушка, - и ты знаешь об этом.
И тут же встревоженно добавила:
- А вот с монетами у тебя плохо. Как ты собираешься расплачиваться со
мной?
- Боюсь, тебе, как и мне, придется поработать, лишь веря в то, что ты
получишь вознаграждение, сказал Каппен. - Если наше совместное усилие
приведет к освобождению госпожи Розанды, мы разделим пополам всю
полученную в этом случае награду. Твоя доля, возможно, позволит тебе
купить дом на Тропе Денег.
Иллира нахмурилась.
- Это правда, - продолжал он, - я получу больше, чем только свою долю
благодеяния, которым сразу же одарит нас Молин. Я получу назад
возлюбленную. Кроме того, я верну расположение жреца, что обеспечит меня
постоянным умеренным доходом. Так что, думай. Тебе надо будет лишь
применить свое искусство. Все дальнейшие усилия и риск будут моими.
- Что заставляет тебя предположить, что скромная гадалка сможет
узнать больше, чем ищейки Принца-губернатора? - спросила Иллира.
- Сдается, это дело не попадает под их юрисдикцию, - ответил поэт.
Девушка подалась вперед, напрягшись под многочисленными слоями
одежды. Каппен наклонился к ней. Казалось, что гомон базара затих, оставив
двоих людей наедине с их заботами.
- Меня там не было, - тихо сказал Каппен Варра, - но я прибыл туда
сегодня рано утром, сразу же после того, как все произошло. По городу
поползли слухи, произошла утечка, которую нельзя заткнуть - домашние слуги
болтают своим знакомым, те распространяют дальше. Молин решил скрыть
большинство фактов до тех пор, пока не сможет их объяснить, если такое
вообще когда-нибудь произойдет. Я же появился на месте случившегося, когда
там еще царил хаос. Никто не мешал мне разговаривать с людьми, пока сам
хозяин не увидел и не прогнал меня. Поэтому я знаю не больше других, как
бы мало это ни было.
- И?.. - подтолкнула его Иллира.
- И создается впечатление, что это похищение совершено не людьми
нашего мира и не ради понятной нам цели, вроде выкупа. Смотри сама.
Особняк хорошо охраняется, и ни Молин, ни его жена никогда не покидали его
без сопровождения. Цель пребывания здесь жреца менее чем популярна,
насколько тебе известно. Стражники прибыли из Рэнке и неподкупны. Дом
стоит посреди сада, за высокой стеной, по верху которой ходят часовые. С
наступлением темноты во двор спускают трех леопардов.
У Молина были дела с Принцем, и он провел ночь в его дворце. Его
супруга госпожа Розанда осталась дома, легла спать, затем встала и
пожаловалась, что не может заснуть, разбудила Данлис. Данлис - не
горничная, каких много. Она секретарь, советник, доверенный человек,
сборщик информации, помимо этого, она переводчик - о, она отрабатывает
свое жалование, моя Данлис! Несмотря на то, что как у меня, у нее работа
формально считается дневной, Данлис постоянно приходится вскакивать с
постели, выполняя причуды госпожи Розанды: то требуется подержать ее за
руку, то писать письма под диктовку, то почитать успокаивающую книгу - но
я уклоняюсь от сути дела. Нужно сказать, что обе женщины поднялись в
комнату на верхнем этаже, оборудованную как солярий и кабинет. Туда ведет
только одна лестница, и это единственная комната наверху. Да, там есть
балкон, и так как ночь стояла теплая, дверь на него, как и окна, была
открыта. Но я изучил стену здания под балконом. Она облицована мраморными
плитами, украшенными только цветным рисунком, на ней нет ни плюща, ни чего
другого, по чему можно было бы взобраться кому-либо крупнее мухи.
Тем не менее... незадолго перед тем, как восток побледнел,
послышались пронзительные крики, стражники бросились к лестнице, поднялись
наверх. Внутреннюю дверь пришлось выбивать, так как она оказалась закрытой
на засов. Полагаю, сделано это лишь для того, чтобы им не мешали, так как
никто не чувствовал никакой угрозы. В солярии царил разгром: повсюду
валялись разбитые вазы, в крови лежали обрывки одежды. Ах, Данлис, по
крайней мере, сопротивлялась. Но и она, и ее госпожа исчезли.
Двое дозорных в саду доложили, что слышали громкие звуки, похожие на
хлопанье крыльев. Ночь была темной и облачной, и ничего определенного они
не смогли разглядеть. Возможно, им просто показалось. Примечательно то,
что леопардов обнаружили забившимися в угол, и звери радостно встретили
своего укротителя, который пришел, чтобы отвести их в клетки.
- Вот и все, что известно мне, Иллира, - закончил Каппен. - Умоляю,
помоги мне, помоги вернуть возлюбленную!
Девушка долго молчала. Наконец произнесла, почти прошептала:
- Возможно, дело очень плохо, и мне не хочется даже слышать о нем, не
говоря уж о том, чтобы ввязываться.
- А может быть, и нет, - не отставал Каппен.
