- Сейчас?- удивился Гвидо.
- Но где?
- Разумеется, здесь, дома. Сейчас как раз подходящее время, чтобы
показать вам мой дом. Начнем с сада - насладимся целомудрием ночи,
прежде чем перейти к чистым радостям хаммам.
Гвидо совсем не хотелось сейчас наслаждаться экзотическими
ощущениями. Единственным его желанием было вернуться домой и заснуть.
Однако Вана решительно последовала за хозяином, который вел под руку
Кеми. За ними двинулись остальные гости: Никое Айдре, британская чета,
томный Вернер и юный француз, жена посла, с которой танцевал Гвидо, ее
муж и еще четыре-пять человек. Недовольный Гвидо раздраженно ворчал,
пока Незрин демонстрировал им сад, перечисляя непроизносимые названия
редких растений. Наконец обход клумб и лужаек закончился и все двинулись
к зеленому зданию хаммам.
Все еще мрачный, итальянец побрел в душевую кабину. Он резко
огрызнулся, когда рука. парня, который его намыливал, задержалась на его
яичках. Смыв под душем мыло и растеревшись полотенцем, он натянул на
себя крошечную набедренную повязку и вышел. Остальные гости были в таком
же наряде, окутанные облаками плотного голубоватого пара, в котором все
выглядели очень привлекательно. Даже достопочтенный британец в пелене
пара казался стройным.
Не зная, что делать в такой ситуации, Гвидо присел на скамью. К нему
тут же присоединился посол.
- Вот вам прекрасный пример мудрости мусульманства,- начал посол.- Я
впервые понял эту культуру, когда был в Гренаде.
В ответ Гвидо ограничился вежливым кивком, и его собеседник
продолжал:
- Снаружи ни един дом в Альгамбре не отличается от других зданий
этого периода. Все они огорожены, построены со вкусом, но скромно.
Только оказавшись внутри, можно оценить различия в стиле и масштабах,
увидеть роскошь дворцов, их несравненный комфорт и особую
элегантность...
К ним присоединился юный француз. Он перебил посла, пытаясь оживить
беседу полемикой.
- Сейчас все также, как и тогда: богатые не в состоянии понять
проблемы бедняков. И поскольку бедные никогда не бывали во дворцах, они
наивно считают, что дома богачей похожи на их собственные убогие лачуги.
- Вы марксист?- проницательно спросил его посол. - Взгляды ислама на
этот вопрос в чем-то сходны с коммунистическими.
- Это чрезвычайно интересно,- вздохнул Гвидо.
- Даже в Италии, скажем, в Ватикане...
Но Гвидо встал и ушел, оставив посла предаваться своим откровениям.
Женщины собрались в дальнем углу хаммам, и итальянец решительно
направился к ним.
- Вы беседуете о политике?-спросил он Вану.
- О ней мы не говорим. Мы наслаждаемся ею.
- Какую линию поведения ты выбираешь?
- Активная борьба.
- Я поддерживаю,- заявил Гвидо.
Его приятно удивила Аврора Баррет. Он даже предположить не мог, что
под складками ее вечернего платья скрывается такая пропорциональная
фигурка. Гвидо отвел Вану в сторону.
- А у Незрина принято заканчивать прием оргией?
- К чему беспокоиться? Действуй, как тебе нравится. Гвидо погладил
груди Ваны, но женщина оттолкнула его руку.
- Мне не хочется идти по проторенной дорожке. Мы с тобой уже привыкли
заниматься любовью друг с другом. Давай сегодня попробуем что-нибудь
новенькое.
Гвидо нахмурился от разочарования и обиды, и она добавила
примирительно:
- В моей стране, если ты кого-то обидел, пусть даже невольно, то
обязательно должен подарить ему что-нибудь, чтобы заслужить прощение. У
меня есть для тебя отличный подарок. Не догадываешься? Ладно, я скажу...
Хочешь переспать с Кеми?
- Нет,- упрямо проворчал он. Но Вана и не думала сдаваться.
- Почему нет?
- Потому что ты ее выбрала для меня. Если ты действительно хочешь
вымолить прощение, предоставь мне выбирать самому.
- Ты настоящее сокровище,- восхищенно рассмеялась Вана. - Только мы с
тобой развиваемся в противоположных направлениях. Ты злишься на меня, а
я все больше в тебя влюбляюсь.
Она поцеловала Гвидо в губы, достаточно долго и умело, чтобы его
плоть восстала. Почувствовав, что добилась этого, Вана неожиданно
бросила итальянца, и убежала к остальным мужчинам.
Гвидо быстро подошел к мадам Баррет. Не говоря ни слова, женщина
обвила его шею руками и прижалась животом к телу Гвидо. Он огляделся в
поисках места, где им можно было бы устроиться. Рядом оказалась
незанятая скамья. Молодая женщина сама сбросила клочок материи,
прикрывавший ее грудь, стащила с Гвидо набедренную повязку, улеглась на
скамью и потянула итальянца на себя.
Он почувствовал, что не в состоянии терять время на предварительную
игру. Аврора поняла его состояние. Без лишних церемоний она обхватила
его ключ и направила к своей дверце, одновременно пальцами другой руки
приоткрыв замочную скважину...
Гвидо настроился кончать как эгоист, не заботясь о партнерше - быстро
и без всякой лишней отделки. Но едва лишь он овладел Авророй, как
ощутил, что она уже близка к оргазму. И долгих две минуты он
наслаждался, чувствуя и видя вновь и вновь повторявшуюся кульминацию ее
страсти. Аврора несказанно удивила итальянца своей сексуальностью и
неиссякаемой энергией. Он не выходил из нее, пока не дождался последних
судорог экстаза, во время которых тело Авроры содрогалось, словно в
припадке. Поглощенный тем, чтобы дать женщине насладиться предельно
долгим оргазмом, сам Гвидо так и не финишировал. Поэтому тут же
отправился искать нового партнера, чтобы завершить неоконченное дело.
Казалось, ему не повезло - все были заняты, разбившись строго по парам.
Даже Ванесса, поступившись своими принципами, занималась любовью с
одним-единственным мужчиной - как и ожидал Гвидо, немецким этнографом.
Впрочем, Вана предупреждала, что ей необходимы перемены.
Кеми, независимо от того, проторила ли Вана дорожку к ней, была
достойна постели короля. Но где же она спряталась? Гвидо обнаружил ее в
углу, присосавшуюся к Никосу в позе "69".
Неподалеку от них предполагаемый французский марксист и посол слюняво
целовались и услаждали друг друга взаимной мастурбацией. Гвидо подумал,
что их поведение неприлично и вульгарно. Гораздо приятнее было
посмотреть на жену посла, которая развлекалась в паре с юной блондинкой,
грациозно изогнувшись в позе роденовской статуи. Она целовала сосок
девушки и одновременно массировала пальцами ее клитор. Гвидо собрался
было заняться любовью с кем-нибудь из них, ему казалось, что он вот-вот
взорвется от распиравшего его заряда.
Однако прежде чем он осуществил эту идею, из облака пара появился
чернокожий гигант. Он тоже сжимал рукой свой фаллос - огромный,
пропорциональный богатырской фигуре негра и такой же напряженный и
вздувшийся, как у самого Гвидо. Прибывший тут же уперся своим черным
молотом в раскрасневшийся болт итальянца и обхватил его талию могучими
руками. Не теряя ни секунды, он начал ритмично двигаться, причем
проделывал это очень убедительно. Гвидо сознавал, что такое упражнение
не сможет дать ему подлинного наслаждения, хотя в этом и была прелесть
новизны. К его радости, покачивающийся черный брандспойт вскоре изверг
свое содержимое, облив весь живот Гвидо. Освободившись, колосс
ухмыльнулся, отпустил талию итальянца и исчез так же внезапно, как и
появился.
- Вот человек,- восхищенно воскликнул Гвидо,- который знает, как
разрешить проблемы человеческого общения!
- Что вы сказали?- переспросил озабоченный голос.
Это оказался Алистер Баррет, выглядевший еще более меланхоличным, чем
в начале вечера.
- Ни одной свободной женщины!- простонал он.
- А что вы скажете об этой?- Гвидо указал англичанину на Аврору,
которая блаженно вытянулась на скамье.
- Спасибо!- воскликнул Баррет и быстро зашагал к своей жене,
распахнувшей навстречу ему руки и ноги.
- Видела бы Вана!- усмехнулся Гвидо. Эта сценка привела его в
отличное расположение духа.
Оставив Барретов выполнять свои супружеские обязанности, итальянец
двинулся дальше.
- Может быть, удастся хоть Никоса обработать?- пробормотал он.
Но кончал Гвидо, растянувшись на спине юной нубийки. Лаская плечи и
бедра Кеми, он осторожно ввел свой палец между ее ягодиц. Она
вздрогнула, напряглась и что-то протестующе промычала, так как рот ее
был надежно закупорен поршнем Никоса.
- Ну что ж,- проворчал Гвидо,- если ей так не нравится...
Он уже примерился к лону юной негритянки, которое усиленно смазывал
язык Никоса. Но прежде чем Гвидо успел проникнуть в Кеми, он
почувствовал, как язык грека облизал его инструмент и после этого
принялся поочередно уделять внимание то ему, то влажной горячей щели
Кеми. Гвидо не стал возражать, быстро убедившись, что Никое работал
языком не хуже, чем сама Вана. Больше того, его рот не уступал в этом
утонченном искусстве любвеобильным губам Майки и Джулии... Гвидо с диким
рычанием достиг, наконец, высшего блаженства, продолжая вспоминать губы
своих жен, их нежные бедра, божественные груди, тугие округлые бока...
Сейчас он сожалел, что так и не смог узнать все их сокровенные тайны.
С проворством и отвагой, потрясшими воображение Гвидо, Кеми
Перевернулась и оседлала Никоса так, что огромный фаллос грека тут же
скользнул в ее потаенные недра. Нубийка принялась гарцевать на нем с
такой же неистовой страстью, с какой двумя ночами раньше Мидж превращала
Гвидо в изнуренную жалкую развалину.
Когда все трое, совершенно обессиленные, улеглись рядышком на скамью,
Гвидо спросил Никоса: - Неужели в этой стране все женщины такие?
В ответ грек лишь устало махнул рукой, а Кеми приподнялась на локте и
наградила каждого из них легким дружеским поцелуем.
- Вы покинули поле битвы, мои милые?- спросила Вана, подойдя к ним
вместе с Вернером.- А я хотела просить, чтобы вы меня взяли втроем,
одновременно. Как мне не повезло! И все пятеро улеглись отдыхать. Никого
из них не беспокоило исчезновение Незрина, вовсе, однако, не означавшее
невнимание к гостям. Он пристально наблюдал за ними из кабины, в которую
незаметно перешел. Находившимся в хаммам гостям казалось, что
закопченное стекло скрывает их от глаз хозяина дома. Но изнутри кабины
он с удивительной четкостью видел все выходки участников оргии.
Высокое качество зеркала двойного отражения, вмонтированного в
иллюминатор, гарантировало четкость съемки, которую непрерывно вели
скрытые автоматические камеры. В хаммам стояли и сверхчувствительные
микрофоны, но Незрин отключил их: ему надоели вопли и стоны этих людей.
***
Когда из дома ушли последние гости, он вернулся в свой кабинет,
расположенный на первом этаже. Время, когда все подчиненные спят, -
самое подходящее для серьезной работы. Задачей Незрина было держать
руководителей в курсе всех дел.
Незрин .просмотрел лежавший на столе список: президент Оттоманского
банка, посол Японии, кардинал Б.Райс... Эти подождут.
Он повернулся к селектору, связывающему его с министерством, отдал
короткое распоряжение и сидел с закрытыми глазами, пока не раздался
зуммер. Выслушав доклад помощника, Незрин поднял бровь.
- Неужели в такой час Селима эль-Фаттаха нет дома?- удивленно спросил
он.- Немедленно найдите его! И сразу перезвоните мне. Хотя постойте...
Лучше поговорите с ним сами.
Передайте, что я разрешил иностранцу посмотреть Сивах. Его будет
сопровождать молодая женщина, которой я склонен доверять. Он должен
разрешить им вволю нагуляться по оазису.
Пусть смотрят все, что им вздумается, и задают кому угодно любые
вопросы. Да, и пусть даст им возможность свободно знакомиться с местными
