снова стал холостяком.
- Во второй раз все тоже было необычно.
- Продолжай. Я начала зевать, но слушаю очень внимательно.
- Мы с Майкой оставались супругами еще два года. Когда мы
встретились, ей было девятнадцать, в двадцать один она оставила меня.
Прошел год, и я был счастлив - в основном с женами своих друзей. В то
время я решил уйти из фирмы, в которой работал.
- А где ты работал?
- А тебе действительно нужно подумать о карьере шпионки. Иначе у тебя
могут возникнуть проблемы с твоим теперешним хозяином. Моим боссом был
не кто иной, как Джанни Пакони. Ты его знаешь?
- Нет.
- Неужели? С таким агентом, как ты, секретным службам было бы нечего
делать.
- Меня никогда не интересовала промышленность, тем более
итальянская...
- Они даже знают этого парня из Патагоний. Не старайся выяснить его
имя - твои хозяева его тщательно контролируют. Короче говоря, я пустил
под откос этого хмыря и всю его команду и с удовольствием увидел, что
снова стал безработным.
- А у тебя были сбережения? Или тебя содержала Майка?
- Я живу скромно, но оставаться независимым труднее, чем думают
некоторые.
- Для кого труднее? Для рабов зарплаты?
- Вот я и попал в лапы другого парня, еще более богатого и
могущественного, чем Пакони, если это возможно. И очень скоро он сделал
мне предложение, от которого я не мог отказаться.
- Ты чересчур корыстен, чего же еще!
- Это я и сам знаю. Но вот что было самым приятным во всей этой
истории, кроме того, что увеличились субсидии дамы, которая тогда меня
поддерживала: этот парень предложил мне в качестве премии женщину. И не
какую-нибудь старую клячу. Он предложил мне жениться на юной наследнице.
- Поразительно! Твое явное пристрастие к наследствам должно было
снова возвратить тебя в детство.
- Такова жизнь. Факт остается фактом - женщина, о которой идет речь,
была не вдовой, а дочерью известного биржевика, и девственность ее
гарантировалась контрактом. Ей было восемнадцать. Как видишь, я быстро
возвращался ко второй молодости, но заметь, не до того уровня, на
который ты вернула меня с Мидж.
- Существенное замечание! А как выглядел этот избалованный ребенок?
- Ты мне, наверное, не поверишь, но, клянусь, это правда. Она была
такой же привлекательной, как Майка, но темноволосой. Лица у них были,
конечно, совершенно разными. Но фигуры, как это ни удивительно, довольно
похожи.
- Только не говори, что они похожи на меня, а то я тебя прогоню!
- Не хочу тебя раздражать, но у вас всех есть что-то общее. Во всяком
случае, мне никогда не приходилось уговаривать Майку, чтобы она носила
так же мало белья, как ты. А что касается Джулии, то когда нас
познакомили, на ней была не только нижняя юбка, но и бюстгальтер. От
одного воспоминания об этом я краснею от стыда.
- А ты раздевал ее для проверки в присутствии адвоката?
- В этом не было нужды. Такие вещи можно определить с одного взгляда,
если это взгляд знатока.
- Но этот скрытый порок не возмутил тебя до такой степени, чтобы
отказаться от брака?
- Ты должна понять, что моя вера в человеческие возможности намного
сильнее стремления поставить на ком-то крест, даже если это оправданное
стремление. И ты поймешь восхищение, испытанное мной, когда в день нашей
роскошной и многолюдной свадьбы я увидел свою невесту среди шикарно
разодетых родственников. Да, на ней было только плотно облегающее
подвенечное платье, позволяющее мне и всем присутствующим сосчитать
количество волос на ее девственном лоне.
- А она тогда еще оставалась девственницей?! Ты женился, не сделав
вначале этого?
- Да. Я вел игру по всем правилам.
- Ты меня разочаровываешь. Но я по крайней мере надеюсь, что она, в
отличие от твоей предыдущей супруги, не была столь скрупулезно
моногамной? Я имею в виду, до тех пор, пока Майка не увидела свет в
одном из кинотеатров моей родной Каталонии.
- Джулия сразу же показала себя такой же чувственно одаренной, как
Майка. И, как и Майка, она оставалась полностью и безраздельно моей. Эта
верность была скорее частью ее эротического таланта, чем проявлением
чувства долга. Каждый день после того, как она появилась почти
обнаженной перед сборищем своих родственников, знавших ее только в
образе пуританки - выпускницы школы, Джулия продолжала бросать вызов
традициям. Первое, о чем она меня попросила, - это взять ее с собой на
нудистский пляж. И там, и повсюду, где у нее была возможность валяться
обнаженной, раскинув руки и ноги (конечно, всегда вместе со мной),
красота Джулии стала легендарной. От Сан-Тропеза до Таормины пол-Европы
облизывалось, глядя на Джулию, но никто, кроме меня, даже пальцем ее не
коснулся.
- И женщины тоже?
- Женщина была. Одна. Майка.
- Браво! Вы что, занимались любовью все вместе?
- Боюсь, что мне придется разочаровать тебя еще раз. Когда Майка
приезжала в Милан, и я, и Джулия приходили к ней в номер, но поодиночке,
не прячась друг от друга, а просто в разное время.
- Мне вас жаль! Вы ненормальные! Вы сумасшедшие!
- Если позволишь мне встречный вопрос, скажи: откуда у тебя такое
фанатичное отношение к триаде?
- Это не фанатизм. Это предчувствие.
- Ты считаешь триаду формулой будущего?
- Да, если мир захочет идти по Пути эволюции. Вначале было одно
существо, и оно, естественно, было одиноко, смертное или бессмертное,- и
имя его было Яма, как сообщает Зеуд Авеста, или просто Я, как утверждают
Упанишады, или жирный андрогин, или, как на заре истории Египта, бог
Хнум. Первым шагом прогресса во всех древних историях было деление
надвое этих создателей или их творений. Ева была взята из ребра Адама. В
Ведах мы видим близнецов, Ями и Яма, в результате кровосмешения которых
появились мы. Зевс рассек андрогинов надвое так, чтобы появились мужчина
и женщина в том виде, в котором мы их более или менее хорошо себе
представляем (по-моему, представления у нас не очень ясные). Хнум создал
Шу и Тефнута, моих далеких предков. И все эти "половинки", воплотившись
таким обозом, стремятся воссоединиться друг с другом. Хотя, как правило,
в результате усугубляют свое одиночество. Такое состояние дел
сохранялось достаточно долго. Нам следовало бы поучиться творить лучше,
чем это делали старые боги, и вместо разделения себя на два пола
изобрести три, четыре, пять, десять, шестьдесят девять - множество
различий! И ожидая, пока биологи смогут вырастить в своих колбах таких
мутантов, давайте пока хотя бы расширим концепцию пары. Давайте
когда-нибудь дадим женщине двух мужчин. В другой раз предложим одному
мужчине двух женщин. Но, конечно, не связывая себя этими комбинациями и
ограничениями! Иначе трио начнет раздражать так же, как пара.
- Сколько эрудиции и выносливости в такое позднее время! К сожалению,
мой собственный опыт не дает оснований для такого оптимизма. Я побывал в
нескольких лабораториях, с которыми ты связываешь столь радужные
надежды, но, увы, пока видел там только профессоров, столь же ревниво и
собственнически относящихся к своим ретортам, как и к своим женам, и
ассистентов, предпочитающих болтовню с приятелями решению нестандартных
уравнений, которые ты кладешь в основу своих рассуждений. Да и сам я, -
придется еще раз тебя разочаровать, хоть мне и стыдно тебе в этом
признаться, - пока ты и Мидж не показали мне этого, я никогда не
занимался любовью с двумя женщинами одновременно.
- Но ты, конечно, не сомневался в своих способностях?
- Я более сентиментален, чем ты думаешь. Я боялся, что внимание,
которое я уделяю одной из любовниц, обидит другую. Если, конечно, она
будет рядом.
- Это очень мило, но глупо. Удовольствие, которое ты доставляешь
Мидж, - это и мое удовольствие. Особенно когда я наблюдаю.
- Ты не такая, как большинство людей.
- Но из того, что ты рассказал о твоих женах, они не кажутся ни
ревнивыми, ни эгоистичными. Или их терпимость ограничена, как это
принято в обществе, условием, что ты можешь делать все, что
заблагорассудится, но так, чтобы они об этом не знали? Но мне трудно
совместить это с тем удовольствием, которое испытывают Майка и Джулия,
демонстрируя свое тело. Ты видишь, к чему я прихожу?
- Пока нет. Тем более, что они не похожи друг на друга ни в чем, в
том числе и в этом. В Майке, конечно, не было и тени ревности. Но Джулия
поначалу ревновала.
- Но это не мешало тебе спать с кем попало?
- Конечно. Но от нее я это скрывал.
- И тебе удалось совершенно изменить ее взгляды?
- Это сделала Майка, а не я. В тот день, когда Джулия научилась у
нее, как любить женщину, она узнала, что и я тоже могу захотеть других
женщин. Точнее говоря, она поняла, что я могу продолжать любить Майку.
- Логично. Но... нелогично!
- Нормально.
- То, что нормально, всегда ограниченно. Скажи, Джулия тоже
почувствовала вкус к любви с Майкой? Или вообще к разнообразию?
- Как ни странно. Майка не сказала ей ни слова ни о своих принципах и
практике, ни о своих княжествах и державах.
- А ты тоже ничего не рассказывал Джулии?
- Нет. Она думает, что Майка просто манекенщица, без всяких
дополнений.
- Как они познакомились?
- Я это устроил. Фактически мне пришлось чуть ли не на аркане тащить
Джулию, она едва не плакала, так ей не хотелось идти. А через час она
уже улыбалась и вовсю целовалась с Майкой.
- Значит, ты научил Джулию любить женщин! Выходит, ты только
прикидываешься плохим учителем?
- Боюсь, ты меня неправильно поняла. Я сказал, что Джулия научилась
любить женщин, а на самом деле она научилась любить одну Майку.
- И никого больше?
- Никого.
- Значит, то, что она занималась любовью с Майкой, не вызвало у нее
потребности забавляться с другими женщинами, как и то, что она спала с
тобой, не заставило ее развить успех с другими мужчинами?
- Наверное, так оно и есть.
- Тогда беру свой комплимент назад. Ты все-таки никудышный учитель. А
Майка тоже в инструкторы не годится.
- Сейчас ты еще больше удивишься. Прежде чем познакомить ее с Майкой,
я несколько раз пытался уложить Джулию в постель с нашими общими
приятелями - мужчинами, которых мы с ней хорошо знали. Но она не
захотела. После того как она удачно дебютировала с Майкой, я пробовал
уговорить ее заниматься любовью с женщинами, которые, на мой взгляд,
должны были ей понравиться. И снова полное фиаско.
- Это рок,- иронически произнесла Вана,- трагическая загадка.
Она помолчала немного и спросила:
- А ты пробовал с кем-нибудь из них завести детей?
Гвидо явно шокировал этот прямой вопрос.
- Делать детей! Тебе не кажется, что на нашей планете и без меня
хватает людей, которые только об этом и думают? Может быть, и у тебя та
же навязчивая идея?
- Я не спрашиваю ни о себе, ни о роде человеческом,- настаивала
Ванесса. - Меня интересуешь ты и твои жены.
- Что нового я могу тебе рассказать? Ни они, ни я не хотели
обзаводиться детьми. Но это слишком длинная история...
Вана надолго замолчала. Гвидо показалось даже, что она уснула. И
действительно, когда она снова заговорила, голос ее звучал сонно.
- Ты надеешься, что Джулия сейчас ждет тебя, как Пенелопа?
- Ничего похожего я не думаю,- Гвидо пожал плечами.
- А что же на самом деле?
- Мы с Джулией женаты уже два года. Так что ей пришло время искать
замену.
- Что это за странный двухгодичный цикл?- рассмеялась Ванесса.-
Почему именно два года, а не три, десять или один?
- Я не теоретизирую,- буркнул Гвидо.- Просто констатирую факты.
- Ты почувствовал, что надоел Джулии?
