долг.
Никлас дочитал статью, потом проиграл приложенную к ней запись
"Сталина и эпигонов".
- Противно, но - если я правильно понял статью - так и нужно. - Он
выключил журнал и вернул его Марии. - Спасибо. А который сейчас час?
Анна не вынула магнитофон, и Мария спустилась в каюту посмотреть на
часы. Никлас снял инопланетные очки и спрятал в карман.
- В следующий раз я буду расспрашивать вас о ваших тварях. Как они?
- Все хорошо. Примерно, на следующей неделе световые демонстрации
достигнут максимума. А потом они будут становиться все реже и тусклее.
- Поразительное зрелище. Я завел привычку гулять вечером по пляжу.
Конечно, иллюминация там поскромнее, чем в бухте, но все-таки в океане,
куда хватает глаз, вспышки, вспышки, вспышки. - Он умолк и задумался. -
Полагаю, мне следует прибавить, что островок по периметру отлично защищен.
Он ушел в сопровождении солдат.
- Странными ты обзаводишься друзьями, - сказала Мария.
- Другом я бы его не назвала. Просто знакомый.
- Так или не так, но я вижу, почему он тебе нравится. Но у знакомства
с ним нет никакого будущего.
- Несомненно.
Вечером на следующий день она поднялась в лагерь к майору - в кабинет
с отделкой из поддельного дерева. Земля на стене продолжала вращаться.
Облачный покров стал еще гуще.
Когда она умолкла, майор сказала:
- В том, как островок защищен, Сандерс не ошибся. Подобраться к нему
можно только тут. - Она помолчала. - И неизвестно, сколько еще продлятся
переговоры. - Майор уставилась на Землю.
Капитан Ван разлил чай.
- Они и планировались, как предварительные. Просто, чтобы установить,
способны ли мы общаться лицом к лицу, разработать протокол для будущих
переговоров и уладить всякие мелочи. Например, вопрос о мебели.
- Я уже в третий раз слышу про мебель, - сказала Анна.
Капитан улыбнулся.
- Хвархаты любят сидеть гораздо ниже, чем мы, и не желают, чтобы мы
возвышались над ними, так что пришлось вести переговоры о высоте стульев в
конференц-зале. И они требовали, чтобы стол был вынесен. Утверждали, что
люди не могут вести серьезный разговор, если их разделяет сооружение из
пластмассы. Их идиома, соответствующий нашему "поговорить по душам",
переводится буквально "поговорить колено к колену".
Майор наконец отвела взгляд от вращающейся планеты.
- Продолжайте и дальше так, мэм Перес. Благодарю вас.
Она ушла из лагеря. Иллюминация в бухте была еще небывало
великолепной. Спускаясь к станции, она думала о том, как сейчас Никлас
гуляет по островку у темного края ярко сверкающего сине-зелено-оранжевого
океана.
10
Большая часть моего журнала находится не здесь, а на Тейлинской
станции или на корабле. ("Пересекающий великие расстояния хавата".
Прелестное название, хотя сейчас я вдруг осознал, что толком не знаю, что
такое хавата. Все еще есть вещи мне о Людях неизвестные, причем некоторые
- вполне обиходные и очевидные). {Да.} А здесь при мне только заметки,
которые я сделал после прибытия на эту планету. И я не могу порыться и
найти систему аргументов, которая привела нас к нынешнему положению. Те
разговоры на корабле или на Тейлине. А потому я вспоминаю и вспоминаю.
Генерал назвал бы это зряшней тратой времени. Решение мы приняли. Новой
информации не поступало, и нет оснований для нового продумывания. Лучше
думать о чем-нибудь совсем другом. Но какого черта? Вреда от этого никому
не будет, насколько я могу судить.
{Тут я воздержусь от замечаний.}
Идея была проста: чуточку - самую чуточку - изменить ситуацию в
отношении землян. Попытаться снабдить противную сторону кое-какой
информацией.
Генерал не вполне представлял себе, как далеко он хотел бы зайти в
этом направлении. {Да.} А я не люблю сложных планов. В голодрамах они
прекрасны, но в реальной жизни дают отдачу и бьют тебя между глаз. В
реальности слишком много переменных величин.
Малые поступки лучше.
Соверши. Посмотри, что получится. Соверши еще что-нибудь.
Наш малый поступок - включение меня в переговоры. Это было не так
просто. Другие головные (хотя бы некоторые) хотели сохранить мое
существование в тайне. Но генерал сумел их переубедить. Как эксперт по
землянам я первый впереди.
Тут был - и есть - элемент риска, который тревожит меня больше, чем
генерала. Но так было надо. Прелестный способ передать информацию!
Эффектный. Мы знали, что земляне будут поражены.
Быстрый. Достаточно секунды, одного взгляда на меня - и мы сообщим
все, что хотим сообщить.
И открытый. Генерал не хочет общаться с врагом секретно.
Мне требовалось всего только выйти из самолета под ливень.
Мы сказали врагу, что человек может жить с хвархатами и среди них.
Мы сказали ему, что земляне могут договорится с врагом.
Мы сказали ему, что земляне могут работать с хвархатами и на них.
(Последнее двусмысленно. Но на мой взгляд, найм, угнетение и
порабощение - это все отношения одинаковые по сути, хотя бы в некоторой
степени. Нельзя нанять или поработить белую акулу или дерево.
По-настоящему чуждое либо игнорируется, либо уничтожается.)
(Хлипкий довод. Я уже вижу. А собаки и кошки? Коровы? Овцы? Клумбы?
Дрожжи? А, брось!)
{Пожалуйста, объясни все, что прямо впереди.}
Мы привлекли их внимание к генералу, к его необычному интересу к
человечеству и осведомленности в этой области. И мы привлекли их внимание
ко мне. Мы сказали врагу, что есть кто-то не чуждый им, кто-то понятный им
без вопросов, кто живет среди хвархатов.
Если повезет, дипломаты поймут. Другое дело военная разведка. Вот
из-за них я и тревожусь.
Я подчитал о хавате. Крупный летающий хищник, напоминающий птицу,
который обитает на родной планете хвархатов, на двух из трех северных
континентов. Прежде он водился на всех пяти, но развитие цивилизации
сократило его ареал. Он фигурирует в фольклоре и в мифологии, но только
северного полушария. На юге, по-видимому, он вымер слишком давно.
В легендах хавата способен похищать младенцев и маленьких детей. (Но
только в легендах. Ученые указывают, что ни одного документального случая
неизвестно.) Обычно в мифе или в сказке хавата похищает ребенка, но не
съедает. Его или ее спасают члены другого рода и растят как собственных.
Со временем, естественно, истинное происхождение ребенка
устанавливается либо благодаря какому-нибудь предмету (драгоценности,
например, которая была на ребенке, когда его похитил хавата), либо
благодаря физической особенности. У ребенка особенные глаза или темная
полоса на спине.
Если это комедия, открытие ведет к примирению: враждующие роды
прерывают войну, узнав, что у них есть общий сын или дочь. Чаще, однако,
история принимает трагический оборот. Влюбленные обнаруживают, что они
братья или сестры и их любовь запретна. Мужчина накануне битвы узнает, что
враги - его истинные родичи. И должен сделать выбор.
По какой-то причине хавата никогда не фигурирует в звериных пьесах,
и, насколько мне удалось установить, ни в одной героической пьесе не
используется похищение хаватой. А казалось бы, лучше завязки не придумать.
Я так и представляю ужасную финальную сцену.
Пожалуй, следует сообщить Эйх Матсехару.
Из журнала Сандерс Никласа,
держателя информации при штабе
первозащитника Эттин Гвархи
ЗАКОДИРОВАНО ТОЛЬКО ДЛЯ ГЛАЗ
ЭТТИН ГВАРХИ
11
Больше недели Никлас не давал о себе знать. Анну это устраивало.
Брачный ритуал в бухте приближался к апогею. Насколько это подходящее
слово? Надо будет заглянуть в словарь, когда найдется время.
Днем вода насыщалась химическими вестями, часть которых фиксировалась
чувствительными приборами, подвешенными к плотинам или буям. Иоши
расположил их в бухте в самом начале миграции. Они ее просто усеивали. Но
добраться до них пока было невозможно, не потревожив животных в процессе
ухаживания, однако каждые несколько часов с них поступали радиосигналы.
Животные пользовались и зрительными демонстрациями. Не столько для
общения, решила она, но просто от избытка возбуждения. В солнечные дни
огни эти были еле различимы, но почти все время стояла пасмурная погода.
Серая вода посверкивала и мерцала под небом, затянутым черными тучами.
После наступления темноты демонстрации, разумеется, выглядели
ошеломляюще: розовые, красные, зеленые, синие, желтые, бледно-оранжевые и
белые вспышки огней. Они заполняли бухту и развертывались в океане. Раза
два, когда тучи нависали особенно низко, огни переливались над ней в небе
- смутные, бледные, трудно различимые отблески, и все-таки, и все-таки...
У нее не хватало времени на сон.
Как-то утром позвонил Никлас.
- Генерал снова приглашен на выпивку и канапе. Меня туда не тянет.
Можно я приду и буду вам надоедать?
Черт! У Анны слипались глаза. Мозг затягивала серая паутина.
- В шестнадцать часов, - сказала она. - К тому времени я, наверное,
проснусь. Встретимся на катере. На этот раз вы хотите говорить о животных?
- Сойдут и они. - Никлас улыбнулся и выключил аппарат. Анна снова
легла.
Через полчаса новый звон. Она выругалась и выбралась из-под одеяла.
На этот раз ее разбудила майор Ндо.
- Вы можете прийти сюда? Как можно быстрее.
Анна открыла было рот. Майор нахмурилась.
- Это очень важно, мэм Перес.
- Ладно.
- Отлично! - Майор зубасто улыбнулась. Хищно, подумала Анна.
Она оделась и поднялась на холм. Небо было облачным. Дул холодный
ветер, пригибая бурые ножки без спор, теребя ее волосы, разметывая их
пряди. Иногда бросая ей в лицо капли дождя.
У входа в лагерь ее ждал капитан Ван. Лицо у него было встревоженное.
- Что случилось?
Он прижал палец к губам - международный призыв молчать.
Она кивнула, и он повел ее к лифту. Они спустились на один этаж и
вышли в коридор. Плафоны отбрасывали резкий белесый казенный свет. Воздух
отдавал стерильностью. Чего, собственно, подумала она с удивлением.
Металла и бетона.
- Где мы? - спросила Анна.
- В подвале.
Они миновали серую металлическую дверь и по лестнице спустились в еще
один коридор. Анна все больше недоумевала. Для чего временному сооружению
подвал? Коридор упирался в еще одну металлическую дверь. Капитан
остановился и нажал на кнопку в стене. Анна услышала жужжание и подняла
глаза. Крохотная черная камера медленно повернулась, замерла и устремила
на нее красный луч.
Дверь заскользила и ушла в стену, капитан сделал знак, и Анна вошла.
Комната с бетонными стенами, письменный стол из серого металла, за столом
сидит майор - вот что она увидела в первый момент. Затем - мужчину,
стоящего справа от стола. Высокий, худой, в бежевых брюках, бежевой
рубашке и куртке. Никлас, подумала она. Сговаривается с Землей.
Тут она заметила трех мужчин слева у стены. Один сидел в кресле,
опустив голову, упираясь локтями в колени и переплетя пальцы. По сторонам
стояли два солдата - два человека. Максуд. И невысокий темный индиец, ей
незнакомый.
Сидящий поднял голову. Никлас! Бледное лицо было все в красных
пятнах, в глазах стыло что-то - она не поняла что. Его взгляд скользнул по
ней, по капитану Вану, по майору и остановился на закрывшейся двери.
