пачку, посмотрел фамилии в листах и демонстративно медленно порвал все на
четыре части и сунул мне обрывки в руку.
- Навести порядок, сдать боеприпасы, привести солдат и себя в божеский
вид, построение через два часа. - И он ушел.
Комбата Цыганка нигде не было видно, опять в дивизию убыл, все должность
в штабе пробивает. Командир роты собрал офицеров и задумчиво начал
констатировать:
- Ах, Иваныч - сволочь. Завидует. Нашел причину докопаться. Выждал
чуть-чуть и ужалил. Все раньше боялся, что я его подсижу. Мы результат за
весь полк дали, а он с третьей ротой был, и нет ничего. Зам. комбата был
со второй, и тоже нет ничего. Ну и хрен с ним. Сорвался такой красивый
орден, а по большому счету нам орден не надо - замену давай.
- Может, отойдет, охладится? Успокоится? - спросил я.
- Да, уж нет. Не успокоится. Злопамятный хохол, все бесится, что на
боевые за комбата ходит, а не назначают никак на должность. Хрен ему по
всей морде. Я вот тоже хохол, но не злопамятный. Вполне даже добрый. Не
настоящий, наверное. Ну, да ладно, спать хочется больше, чем получить еще
один орден! Пошли все в задницу!
После Джелалабада я чувствовал себя в полку гораздо уверенней. В роте
солдаты меня признали, а с офицерами я сдружился. Понемногу я привык к
обстановке, освоился. Бытовые условия, конечно, отвратительны, но могло
быть и хуже. Больше всего бесило то, что лишний раз помыться было
невозможно. С боевых как-то вернулись, пыльные, грязные, а в полку воды
ни холодной, ни горячей. Душевые заработали только утром. Солдаты и
офицеры кое-как быстро помылись, а через полчаса, когда я только сел за
оформление наградных на бойцов прозвучала сирена: "Тревога!".
Весь полк пришел в движение.
Срочный выход в Чарикарскую "зеленку". Начало марша через два часа.
Только наши БМП разгрузили, а уже надо снова пополнять боеприпасы,
получать продукты, экипироваться.
ЧП! С заставы второго батальона украли четырех солдат. Нужно попытаться
отбить, хотя бы их тела.
Пехота носилась как угорелая. Техника потихоньку выползала из парка и
строилась в колонну, а бойцы на медленном ходу загружали машины. За пару
часов все более или менее было готово, и полковая колонна помчалась по
Кабулу. Шла только броня и минимум колесных машин. Город проскочили
быстро, регулировщики из комендатуры и афганцы обеспечивали "зеленую
улицу". По "баграмке" мчались на всех парах. "Зеленка", мимо которой мы
двигались, безмолвствовала. Вдоль трассы сидело множество вооруженных
афганцев в форме и не в форме. Кто его знает, кто они такие. Они не
стреляют, и мы не стреляем. Сидят, значит, так и надо. На мой вопрос, кто
это, ротный коротко ответил:
- "Духи".
- Как "духи"? С чего ты взял?
- А так - "духи"! Только мирные. Сегодня они за нас. А кем были вчера и
кем будут завтра - неизвестно.
Колонна полка подошла к окраине Чарикара и замерла на обочине дороги. Я
зашел на заставу поболтать с Витькой, замполитом местной роты. Солдаты
показали, где его можно найти - в полевой ленкомнате. Там вдруг наткнулся
на разглядывавшего развешанные по стенам плакаты майора Золотарева. За
столами сидели несколько офицеров из второго батальона.
- Садитесь, товарищ лейтенант, - кивнул мне на свободную лавку замполит.
Я сел и загрустил. Вот незадача: попался на глаза, теперь не отвяжешься.
Зам. комбата по политчасти в рейд не пошел: опять давление подскочило, а
я назначен за него и пока не попадался сегодня начальству. А вот сам же и
нарвался. Все время как на войну идти, так этот Сидоренко болеет и
болеет. А я почему-то отдуваться должен. Ну почему? Два месяца служу, а
видел его раз шесть.
Тут зашли в помещение Микола, Мелентий и еще офицеры, замполиты рот и
батальонов полка.
Оказалось, совещание, а я случайно забрел чуть-чуть раньше, чем меня
оповестили.
- Товарищи офицеры, - грозно нахмурил брови наш начальник, - вы видите,
какой тут бардак? Полный развал! Сарай, а не ленкомната, боевых листков
нет, документация в завале, солдаты распущены и неопрятны. Анархия на
заставах. А где замполиты батальона и роты? Чем занимаются? Только что
коров сами не воруют!
Трое унылых офицеров поднялись и стояли красные, потные, смущенные.
- Ввожу в курс дела всех, кто не знает, - продолжал Золотарев монотонное
свое бубнение. - Четверо солдат под руководством командира выносной
заставы - прапорщика - украли корову и тащили ее к себе. Местные жители,
видимо, услышали и захватили "героев" апрельской революции. Прапорщик
убежал, сумел добраться до заставы, ранен, в госпитале отняли ногу.
Наступило гнетущее молчание. Мы все были в шоке.
- Товарищ майор! Разрешите возразить? - спросил какой-то капитан.
- Можете не возражать. Я знаю, что вы скажите. Вы не владеете
обстановкой. Эти негодяи попались второй раз. Позавчера, оказывается, они
уже украли эту корову. Их афганцы поймали, побили и отпустили. Побили
потому, что солдаты были не вооружены. В этот раз они взяли автоматы, но
почти не было боеприпасов. По магазину всего. Патроны кончились быстро. А
у прапорщика был нагрудник с магазинами, вот он и отбился, убежал
отстреливаясь. Мерзавец! Всех бросил.
Задача перед полком: пройти "зеленку" от Чарикарской дороги. Восемьдесят
первый полк пойдет от Баграма вместе с разведбатом. Десантники сорок
пятого полка пойдут со стороны гор. Но сначала артподготовка, будем бить,
пока не отдадут тела. Всем по местам, по ротам! Ваши командиры сейчас
получают указания.
Мы дружно встали и вышли в гробовой тишине из комнаты.
- Как дела? Что было на самом деле? - спросил Мелентий у парня из пятой
роты.
- Б... ство! А кто его знает что? Прапор был на заставе старший. Солдаты
толком ничего не говорят. Их сейчас особисты трясут. Но все, вроде, так и
есть, а может, и не совсем. Прапор сказал, что побежал за ними вдогонку.
- Что с бойцами? - спросил я.
- Уже давно трупы. Их убили еще в винограднике. Фролов, уползая, слышал,
как бойцов добивали. Гады! Звери! Скоты!
Артиллерия, танки, минометы принялись утюжить "зеленку". Артполк,
разместившийся за дорогой, повел интенсивный огонь. Взрывы, словно
огромные фонтаны, взметались в виноградниках. После выстрелов орудий
крупного калибра целые дома взлетали и рассыпались. "Зеленку" застелило
пеленой из пыли и дыма. "Ураганы" и "Грады" беспрерывно выплескивали
залпы огня, заряжались и отправляли новую партию смертоносного груза в
кишлак.
Мы шли к ротам, как вдруг примчался "бобик" - ГАЗ-69 с афганцами,
облепившими машину со всех сторон. Они выгрузили из машины три скрюченных
тела. Я подошел вместе с другими офицерами поближе.
Тела лежали в неестественных позах, без штанов, в крови и грязи.
Оскальпированы и кастрированы. Кожа свисала ломтями с рук и ног.
- Н-да... Сварили, да еще раскаленным шомполом, как шашлык, проткнули.
Мерзавцы!
Лейтенант-переводчик заговорил с ополченцами и, услышав ответ, перевел:
- Четвертого пока не нашли, автоматы "духи" не вернут. Мятежники ушли из
кишлака. Солдаты - воры и жулики, грабили часто местных жителей. Воровали
кур, овец, теперь украли корову. Вот и попались. Сняли с мальчишки
пастуха часы. Он прибежал домой и рассказал, а в кишлаке отдыхала банда.
Бойцам жутко не повезло. Эти болваны почти не сопротивлялись, патронов
совсем мало было.
Комполка разъяренно пыхтел. Толстые мясистые щеки и губы нервно дрожали.
Вид истерзанных солдат привел его в ярость, и он, как раненый слон, готов
был растоптать все на своем пути. Его душа жаждала мести и крови.
- Артиллерист! - заорал "батя". - Огонь из всех стволов! Беспрестанно,
пока снаряды не кончатся. Снести, сровнять с землей эти чертовы дома. -
Наши - гады, но и эти - звери. Огонь! Огонь!
Командование отдало приказ наносить удары до тех пор, пока не выдадут
последнее тело и оружие.
Солдаты из подразделений, кто посмелее, сбегали и посмотрели на убитых,
возвращаясь в глубоком шоке.
Во взводах стоял гул, все были возбуждены и негодовали. Батальон
приготовился стереть в порошок лежавший перед нами кишлачок.
Роты распределили усиление: по два огнеметчика, по одному минометному
расчету. Полковая бронегруппа, растянувшаяся вдоль дороги, развернула
орудия. Танки, самоходные орудия, БМП, минометы "Василек" - все это
начало утюжить подходы к селению, его западную окраину.
Несколькими колоннами подразделения проходили мимо молчавших развалин. Ни
малейших признаков жизни не наблюдалось. Мы осматривали дом за домом,
двор за двором. Ни одно живой души. Сараи и подвалы забрасывались
гранатами и дымовыми шашками. Все вокруг наполнилось едким дымом. Он
клубился и поднимался из виноградников, из дворов. Кяризы (как ходы
сообщений) нейтрализовали таким вот удушающим способом. Есть ли там
мирные жители, были ли там боевики? Кто знает... Колодцы глубокие, криков
не слышно, и выбраться никто не сумеет при всем желании. Солдаты
продвигались осторожно и, не спеша, осматривали все вокруг. Саперы шли
впереди, снимая растяжки. Вдруг немного правее раздались выстрелы. Третья
рота наткнулась на банду, и завязался бой. Мы ускорили движение и тоже
наткнулись на группу из отходящих душманов. Короткая перестрелка - и
"духи" ретировались, унося раненого или убитого, судя по крови на
тропинке.
Ротный по связи передал приказ:
- Стоять. Темнеет. Занимаем оборону на ночь, соседи - третья рота справа,
разведвзвод слева.
Взводы заняли оборону в брошеных строениях и принялись обживаться.
Я, Сергей Острогин и лейтенант-минометчик подошли к огнеметчикам.
- Чего не стреляете, сержант? - спросил Сергей.
- Дак вы ж не приказываете, мы и не дергаемся. Прикажите - стрельнем.
- Мужики! А покажите как, мы сами и бабахнем, - предложил им я.
Солдаты показали принцип действия, быстро все объяснили и выдали каждому
по огнемету. Огнемет представлял собой толстую трубу с зарядом внутри
(сюда целишься, сюда нажимаешь, отсюда летит, там взрывается, если попал,
то кто-то сгорел).
Я осторожно взял огнемет в руки, тщательно прицелился в виднеющееся на
переднем плане высокое строение. Полчаса назад там было видно какое-то
движение. Выстрел - заряд влетел в окно, и большущее сооружение
сложилось, как карточный домик.
- У-ух ты , - единым выдохом произнесли все стоящие на крыше.
- Ура-а-а , - послышались восхищенные крики взвода.
- Теперь я, я! - заорал минометчик.
- Подожди! - одернул его Серега. - Иди вон из миномета стреляй. Дай нам
самим пошалить!
Серж прицелился в другой дом-эффект тот же. Ура-ура-ура-ура! Бойцы
смотрели как в кино на эффект объемного взрыва. Детский сад. Мы, правда,
тоже не далеко ушли.
- Не высовываться! Всем в укрытие, - заорал подошедший Кавун. - Вы тут
что за цирк устраиваете?
- Да, вот "шмель" осваиваем, - ответил я.
- Ну что ж, теперь и я освою.
Ротному показали как, и он выстрелил под наше дружное "ура". На связь
вышел комбат Подорожник.
- Что за пальба? Чем стреляете?
- Подавили три огневые точки противника из "шмелей".
- Подавили... что-то я огневых точек не наблюдал. Разве оттуда по вам
стреляли?
- Еще как.
- Больше не развлекаться. Хватит дома ломать!
Подорожника наконец-то утвердили в должности командира батальона, и он
немного психовал.
- Да в общем-то, больше их целых и нет, - сказал ротный и, повернувшись к
солдатам, Иван добавил:
- Будем уходить - я выстрелю последний заряд. Ясно?
- Ясно, товарищ капитан. Стреляйте, не жалко, нам же легче: тащить не
надо.
Ротный, улыбаясь, хлопнул по плечу взводного.
- Сергей! Ну что, угощайте чаем и ужином.
- Сейчас, сейчас. Плов, наверное, узбеки уже делают.
Все спустились вниз, оставив на крыше наблюдателя. Не спеша попили
свежий, горячий, настоящий чай, не из пакетиков. Усталые, мы полулежали у
