за спинами близнецов, - хотя бабушка наверняка захотела бы, чтобы я
попробовал, она постоянно твердит, что я должен поддержать честь
семьи. Мне бы пришлось... ой!...
Нога Невилля провалилась сквозь исчезающую ступеньку на
середине лестницы. В замке было много заколдованных лестниц; для
большинства учеников "Хогварца" стало второй натурой перепрыгивать
через опасные ступеньки, но Невилль обладал феноменально плохой
памятью. Рон с Гарри подхватили его под руки и вытащили. На вершине
лестницы противно задребезжали от смеха рыцарские доспехи.
– Замолчи, ты, - сказал Рон и, проходя мимо рыцаря, с грохотом
захлопнул ему забрало.
Ребята добрались до входа в гриффиндорскую башню, спрятанного
за большим портретом полной дамы в розовом шёлковом платье.
– Пароль? – потребовала дама.
– Вздор, - ответил Джордж, - мне сказал староста внизу.
Портрет отъехал вверх, открыв дыру в стене, через которую все
по очереди забрались внутрь. В камине круглой общей гостиной весело
потрескивал огонь. Сама гостиная была уставлена столиками и пухлыми
креслами. Гермиона одарила танцующие язычки пламени суровым взглядом,
и Гарри явственно расслышал её бормотание: "рабский труд". После этого
она пожелала всем спокойной ночи и удалилась в спальню.
Гарри, Рон и Невилль вскарабкались по последней, винтовой,
лестнице и оказались в своей спальне, расположенной на вершине башни.
У стен располагались кровати под балдахинами темно-красного бархата. В
изножьи кроватей стояли сундуки. Дин с Симусом уже ложились; Симус
приколол к изголовью ирландскую розетку, а Дин поместил над тумбочкой
плакат с Виктором Крумом. Рядом висел его старый плакат с уэстхемской
футбольной командой.
– Сумасшествие, - при виде совершенно неподвижных игроков Рон
вздохнул и покачал головой.
Гарри, Рон и Невилль переоделись в пижамы и забрались в
постели. Кто-то – вне всяких сомнений, домовый эльф – положил между
простынями грелки. Это рождало ощущение небывалого уюта – лежать в
тёплой постели и слушать завывания бури за окном.
– А знаешь, может, я и буду участвовать, - сонно произнёс в
темноте Рон, - если Фред с Джорджем узнают, как... Турнир... Никогда
ведь не знаешь, правда?
– Да-а... – Гарри перевернулся на другой бок, и перед его
внутренним взором замелькали заманчивые картины... вот ему удалось
провести независимого судью, и тот поверил, что Гарри семнадцать...
вот он стал чемпионом "Хогварца"... вот он стоит перед всей школой, с
триумфом воздевая вверх руки... все кричат, аплодируют... в толпе
особенно чётко выделяется восторженное лицо Чу...
Гарри заулыбался в подушку. Он был очень рад, что Рон не может
видеть того, что видит он.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
ШИЗОГЛАЗ ХМУРИ
К утру буря прекратилась, но потолок в Большом зале оставался
мрачным. Во время завтрака, когда Гарри, Рон и Гермиона изучали новое
расписание, над головами у них нависали тяжёлые, оловянно-серые
облака. Фред и Джордж обсуждали с Ли Джорданом различные волшебные
способы старения – их не оставляла мысль обманом подать заявки на
участие в Тремудром Турнире.
– Сегодня довольно удачно... всё утро на улице, - Рон водил
пальцем по столбцу "понедельник", - гербология с хуффльпуффцами, потом
уход за магическими существами... чёрт, опять со "Слизерином"!...
– А после обеда сдвоенные прорицания, - застонал Гарри,
заглянув в расписание. Если не считать зельеделия, прорицание было у
него самым нелюбимым предметом. Тем более, что профессор Трелани
всякий раз упорно предсказывала его близкую кончину – чем выводила
Гарри из себя.
– Тебе давно пора их бросить. Я же бросила, - уверенно заявила
Гермиона, намазывая хлеб маслом. – Тогда ты мог бы заняться чем-нибудь
более разумным, например, арифмантикой.
– Сегодня ты уже не отказываешься от еды, как я вижу, - заметил
Рон, глядя, каким густым слоем Гермиона намазывает джем на бутерброд.
– Я решила, что есть более эффективные способы боробы за права
эльфов, - высокомерно произнесла Гермиона.
– Ага... и к тому же проголодалась, - усмехнулся Рон.
Вверху неожиданно раздался громкий шелест – в открытые окна
ворвалось множество сов, несущих утреннюю почту. Гарри поднял голову.
Увы, в густой массе серого и коричневого не было и намёка на белое.
Совы закружили над столами, выискивая адресатов. Большая рыжеватая
сова зависла над Невиллем Длиннопоппом и сбросила ему на колени
посылку – Невилль вечно забывал что-нибудь дома. На другом конце зала
на плечо своему хозяину, Драко Малфою, опустился орлиный филин. Он,
как обычно, принёс посылку с пирогами и конфетами. От разочарования у
Гарри засосало под ложечкой. Стараясь не поддаваться тревоге, он
продолжил есть кашу. И всё же – неужели с Хедвигой что-то случилось?
Вдруг Сириус вовсе не получил письма?
Одолеваемый мрачными думами, Гарри по вязким междурядьям брёл
через огород к теплице номер три. Там он наконец отвлёкся от грустных
мыслей – профессор Спаржелла показала классу невероятно уродливые
растения. Точнее, на вид это были скорее огромные жирные чёрные
слизни, вертикально торчащие из почвы. Они слегка извивались, и на их
гладкой поверхности имелись большие блестящие вздутия, наполненные
жидкостью.
– Буботуберы, - счастливо объявила профессор Спаржелла. – Их
нужно выжимать. Гной вы будете собирать в...
– Что мы будем собирать? – с отвращением вскричал Симус
Финниган.
– Гной, Финниган, гной, - повторила профессор Спаржелла, - он
очень ценный, старайтесь не потерять ни капли. Так вот, вы будете
собирать гной вот в эти бутылки. Обязательно наденьте перчатки из
драконьей шкуры, в неразбавленном виде буботуберовый гной творит с
кожей самые невероятные вещи.
Выжимать буботуберы было отвратительно, но в то же время
приносило странное удовлетворение. Как только вздутия лопались, оттуда
выстреливала густая, желтовато-зелёная жидкость с сильным запахом
бензина. Профессор Спаржелла показала, как нужно ловить струю в
бутылку, и к концу урока ребятам удалось собрать несколько пинт.
– Мадам Помфри будет в восторге, - сказала профессор Спаржелла,
укупоривая последнюю бутылку. – Буботуберовый гной – прекрасное
лекарство от самых неподдающихся форм угревой сыпи. Надеюсь, теперь
ученики перестанут делать всякие глупости, лишь бы избавиться от
прыщей.
– Как бедная Элоиза Мошкар, - страшным шёпотом вставила Ханна
Аббот из "Хуффльпуффа". – Она хотела согнать с лица прыщи с помощью
заклятия.
– Глупая девочка, - покачала головой профессор Спаржелла, -
впрочем, в конце концов мадам Помфри удалось поставить ей нос на
место.
В замке, возвещая об окончании урока, гулко зазвонил колокол, и
этот звук эхом разнёсся во влажном воздухе. Класс разделился:
хуффльпуффцы отправились вверх по парадной лестнице в замок на
превращения, а гриффиндорцы – в противоположном направлении, вниз по
скользкому склону к маленькому деревянному домику Огрида, стоявшему на
самом краю Запретного леса.
Огрид, держа за ошейник Клыка, громадного чёрного немецкого
дога, ждал учеников во дворе. У его ног стояло несколько открытых
деревянных ящиков. Клык поскуливал и рвался вперёд, сгорая от желания
исследовать содержимое. Когда ребята подошли ближе, до их ушей
донеслось загадочное грохотание, перемежавшееся приглушёнными
взрывами.
– Приветик! – при виде Гарри, Рона и Гермионы Огрид радостно
заулыбался. – Лучше б подождать слизеринцев, они такое не захотят
пропустить!… Гляньте-ка – взрывастые драклы!
– Чего? – не понял Рон.
Огрид ткнул пальцем в ящики.
– Бррр! – Лаванда Браун взвизгнула и отскочила назад.
Гарри был вынужден согласиться, что, кроме "бррр", про
взрывастых драклов сказать нечего. Скользкие, отвратительного бледного
цвета, без намёка на голову и со множеством торчащих в самые разные
стороны ног, они напоминали деформированных лобстеров без панциря. В
ящиках находилось примерно по сто драклов, около шести дюймов в длину
каждый. Животные издавали мощный запах протухшей рыбы. Они беспрерывно
наползали друг на друга, слепо стукались в стенки. С одного конца тела
у них то и дело с тихим "фьют" вылетали и уносились на несколько
дюймов вперёд яркие искры.
– Только вылупились, - гордо сообщил Огрид, - и вы сможете их
сами воспитывать! Я так мыслю, это у нас будет такой проект!
– Это с какой же такой радости нам их воспитывать? – холодно
произнёс знакомый голос.
Прибыли слизеринцы. Краббе и Гойл поддержали выступление Драко
Малфоя подобострастным хихиканием.
Огрид растерялся.
– Я имею в виду, какая от них радость? – пояснил Малфой. – Что
они делают?
Огрид открыл рот, тяжело задумался и после паузы отрывисто
сказал:
– Это следующий урок, Малфой. А нынче будете их просто кормить.
И вот ещё чего, вы им подавайте разные вещи – у меня ж их раньше не
было, не знаю, чего им по вкусу – я тут принёс муравьиные яйца,
лягушачью печёнку, кусочек ужа – попробуем дать всего понемножку.
– Сначала гной, теперь ещё и это, - пробормотал Симус Финниган.
Только горячая привязанность к Огриду смогла заставить Гарри,
Рона и Гермиону пригоршнями набирать противно-скользкую лягушачью
печень, опускать её в корзины и пытаться заинтересовать ею драклов.
Гарри не оставляло чувство, что это занятие совершенно бесполезное,
хотя бы потому, что у драклов не было рта – по крайней мере, никаких
его внешних признаков.
– Ой! – минут через десять заорал Дин Томас. – Он меня укусил!
Встревоженный Огрид поспешил к нему.
– Он взорвался с конца! – сердито буркнул Дин, демонстрируя
Огриду ожог на ладони.
– Угу... точно... так бывает, они взрываются, - со знанием дела
закивал головой Огрид.
– Фу! – воскликнула Лаванда Браун. – Фу, Огрид, что это у них
за острая штука?
– У них у некоторых жало, - с энтузиазмом поведал Огрид
(Лаванда быстро убрала руку от ящика). – Думаю, это самцы... а у самок
такая штука на животе, типа присоски... видать, они сосут кровь.
– Теперь я наконец понимаю, зачем нам их выкармливать, -
саркастично заметил Малфой. – Кто же откажется от питомца, который с
одного конца жалит, с другого кусает, а с третьего – обжигается?
– То, что они неприятные, ещё не значит, что они бесполезны, -
огрызнулась Гермиона. – Например, драконья кровь очень полезна, но
ведь ты же не будешь держать дома дракона.
Гарри с Роном заговорщицки улыбнулись Огриду, и тот тоже послал
в ответ еле заметную под кустистой бородой улыбку. Огрид как раз очень
даже стал бы держать дома дракона, о чём Гарри, Рону и Гермионе было
прекрасно известно – когда они учились в первом классе, он в течение
короткого времени являлся счастливым обладателем кошмарного
норвежского зубцеспина по кличке Норберт. Огрид обожал чудовищных
монстров – чем смертоноснее, тем лучше.
– Что ж, по крайней мере, драклы маленькие, - изрёк Рон час
спустя по пути в замок.
– Сейчас – да, - вздохнула Гермиона безнадёжно, - но, как
только Огрид выяснит, чем они питаются, они сразу вырастут до шести
футов.
– Ну, это неважно, зато вдруг они помогают от морской болезни
или от чего-нибудь ещё, – хитро усмехнулся Рон.
– Ты прекрасно знаешь, я сказала это только для того, чтобы
Малфой заткнулся, - отрезала Гермиона. – А вообще-то, на этот раз он
прав. Лучшее, что можно было бы сделать, это избавиться от них, пока
они всех не перекусали.
Ребята уселись за гриффиндорский стол и принялись угощаться
бараньими отбивными с картошкой. Гермиона ела так быстро, что Гарри с
Роном удивлённо вытаращили на неё глаза.
– Ты чего?... Придумала новый способ борьбы за права эльфов? –
спросил Рон. – Решила добиться, чтобы тебя вырвало?
– Ничего подобного, - ответила Гермиона со всем достоинством,
