указываться в сочетании (например, не Поликлет и не ваятель, а ваятель
Поликлет).
Однако всех таких разновидностей причин по числу шесть, причем о каждой
можно говорить двояким образом; в самом деле, во-первых, они причины либо
как единичное или его род, либо как привходящее или его род, либо как их
сочетание, либо как взятые отдельно (haplos); во-вторых, все они причины как
сущие или в действительности, или в возможности. А различие здесь в том, что
сами причины как сущие в действительности и единичные существуют или не
существуют одновременно с тем, причины чего они есть, например: вот этот
Врачеватель вместе с вот этим выздоравливающим, и вот этот строитель вместе
с вот этой постройкой; а с причинами, сущими в возможности, не всегда так
бывает: ведь не в одно и то же время погибают дом и домостроитель.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Элементом называется первооснова вещи, из которой она слагается и
которая по виду не делима на другие виды, например элементы речи, из которых
речь слагается и на которые она делима как на предельные части, в то время
как эти элементы уже не делимы на другие звуки речи, отличные от них по
виду. Но если они и делятся, то получаются одного с ними вида части
(например, часть воды-вода, между тем как части слога не слог). Точно так же
те, кто говорит об элементах тел, разумеют под ними предельные части, на
которые делимы тела, в то время как сами эти части уже не делимы на другие,
отличающиеся от них по виду; и, будет ли одна такая часть или больше, их
называют элементами. Подобным же образом говорят и об элементах
геометрических доказательств, и об элементах доказательств вообще:
доказательства первичные и входящие в состав большого числа доказательств
называют элементами доказательства; а таковы первичные силлогизмы,
образуемые каждый из трех [членов] посредством одного среднего [термина].
Элементами в переносном смысле именуют то, что, будучи одним и малым,
применимо ко многому; поэтому элементом называется и малое, и простое, и
неделимое. Отсюда и возникло мнение, что элементы - это наиболее общее, так
как каждое такое наиболее общее, будучи единым и простым, присуще
многому-или всему, или как можно большему числу, а потому некоторые считают
началами также единое и точку. А поскольку так называемые роды общи и
неделимы (ибо для них нет уже определения), некоторые называют роды
элементами и скорее их, нежели видовое отличие, потому что род есть нечто
более общее; в самом деле, чему присуще видовое отличие, тому сопутствует и
род, но не всему тому, чему присущ род, сопутствует видовое отличие. Однако
для всех значений элемента обще то, что элемент вещи есть ее первооснова.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Природой, или естеством (physis), называется возникновение того, что
растет (как если бы звук "у" в слове physis произносился протяжно);
первооснова растущего, из которой оно растет; то, откуда первое движение,
присущее каждой из природных вещей как таковой. А о естественном росте
говорится относительно того, что увеличивается через иное посредством
соприкосновения и сращения или прорастания, как это бывает у зародышей.
Сращение же отличается от соприкосновения; в последнем случае не необходимо,
чтобы было нечто другое, помимо соприкосновения, у сросшихся же вещей есть
нечто одно, тождественное в них обеих, что сращивает их, вместо того чтобы
они только соприкасались, и делает их чем-то единым по непрерывности и
количеству, но не по качеству. Естеством называется и то, из чего как
первого или состоит, или возникает любая вещь, существующая не от природы, и
что лишено определенных очертаний и не способно изменяться собственной
силой, например: медь изваяния и медных изделий называется их естеством, а
естеством деревянных-дерево (и так же у других вещей, ибо из таких
[материалов] состоит всякая вещь, причем первая материя сохраняется): ведь
именно и этом смысле и элементы природных вещей именуют естеством, причем
одни называют так огонь, другие - землю, и иные-воздух, или воду, или еще
что-нибудь в этом роде, иные - некоторые из этих элементов, иные-все их.
Естеством называют и сущность природных вещей, например те, кто утверждает,
что естество-это первичная связь [составных частей], как говорит Эмпедокл:
[Стойкой] природы ни у одной из вещей не бывает, есть лишь смешение и
разделенье того, что смешалось, А у людей оно получает названье природы.
Поэтому и о том, что существует или возникает естественным путем, хотя
уже налицо то, из чего оно естественным образом возникает или на основе чего
оно существует, мы еще не говорим, что оно имеет естество, если у него еще
нет формы, или образа. Естественным путем, стало быть, существует то, что
состоит из материи и формы, например живые существа и части их тела; а
естество - это, с одной стороны, первая материя (притом в двояком смысле -
или как первая в отношении самой вещи, или как первая вообще; например, если
взять медные изделия, то в отношении их самих первое - это медь, а вообще,
может быть, вода, если все, что плавится, есть вода), с другой стороны,
форма, или сущность; а сущность есть цель возникновения. В переносном же
смысле естеством называется - по сходству с сущностью природных вещей - и
всякая сущность вообще, так как и сущность [искусственных вещей] есть в
некотором отношении естество.
Как видно из сказанного, природа, или естество, в первичном и
собственном смысле есть сущность, а именно сущность того, что имеет начало
движения в самом себе как таковом: материя называется естеством потому, что
она способна принимать эту сущность, а возникновение разного рода и рост
именуются естеством потому, что они движения, исходящие от этой сущности. И
начало движения природных вещей - именно эта сущность, поскольку оно так или
иначе находится в них - либо в возможности, либо в действительности.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Необходимым называется то, без содействия чего невозможно жить
(например, дыхание и пища необходимы для животного: ведь существовать без
них оно не может); то, без чего благо не может ни быть, ни возникнуть, а зло
нельзя устранить или от него освободиться (например, выпить лекарство
необходимо, чтобы выздороветь, и поплыть в Эгину, чтобы получить деньги).
Насилие и принуждение, а таково то, что мешает и препятствует в чем-либо
вопреки желанию и собственному решению. В самом деле, насилие называется
необходимостью; поэтому оно и тягостно, как и Эвен говорит: "Коль вещь
необходима, в тягость нам она". И принуждение также есть некоторого рода
необходимость, как и сказано у Софокла: "Принуждение заставляет это
свершить". И верно полагают, что необходимость неумолима, ибо она идет
наперекор движению, происходящему по собственному решению и по здравому
размышлению. Про то, что не может быть иначе, мы говорим, что ему необходимо
быть именно так. И в соответствии с этим значением необходимости некоторым
образом и все остальное обозначается как необходимое. В самом деле,
необходимостью в смысле насилия называют действие или Претерпевание, когда
из-за принуждающего невозможно поступать по собственному желанию, полагая,
что необходимость и есть то, из-за чего нельзя поступать иначе. И таким же
точно образом - в отношении причин, содействующих жизни и благу: когда без
того или другого невозможны в одном случае благо, в другом - жизнь и
существование, тогда это признается необходимым, и такая причина есть
некоторого рода необходимость. Далее, к числу необходимого принадлежит
доказательство, так как если что-то безусловно доказано, то иначе уже не
может быть; и причина этому-исходные посылки, а именно: если с тем, из чего
образуется умозаключение, дело не может обстоять иначе.
Итак, для одних вещей причина их необходимости - что-то иное, для
других никакой такой причины нет, но благодаря им существует по
необходимости иное. Так что необходимое в первичном и собственном смысле -
это простое; с ним дело не может обстоять по-разному, а значит, то так, то
иначе, - в таком случае дело бы обстояло по-разному. Если поэтому существуют
нечто вечное и неподвижное, в нем нет ничего насильственного или противного
его естеству.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Единым, или одним, называется то, что едино привходящим образом, и то,
что едино само по себе. Привходящим образом едино, например, "Кориск и
образованное" и "образованный Кориск" (ибо одно и то же сказать "Кориск и
образованное" или "образованный Кориск"); точно так же "образованное и
справедливое" и "образованный, справедливый Кориск". Все это называется
единым благодаря чему-то привходящему: "справедливое и образованное" -
потому, что то и другое есть нечто привходящее для одной сущности, а
"образованное" и "Кориск" - потому, что первое есть привходящее для второго.
Также в некотором смысле и "образованный Кориск" - одно с "Кориском", потому
что одна из частей этого выражения (logos) есть нечто привходящее для
другой, а именно "образованное" для "Кориска"; и "образованный Кориск" есть
одно со "справедливым Кориском", потому что одна часть и того и другого
выражения есть нечто привходящее для одного и того же. Подобным же образом
обстоит дело и тогда, когда привходящее сказывается о роде или о
каком-нибудь общем имени, например: если говорят, что "человек" и
"образованный человек" - одно и то же: в самом деле, так говорят или потому,
что образованность есть нечто привходящее для человека как единой сущности,
или потому, что и то и другое есть нечто привходящее для чего-то единичного,
например для Кориска. Разница здесь лишь в том, что и то и другое присуще
единичному не в одинаковом смысле, а одно из них присуще ему, можно сказать,
как род и как нечто содержащееся в его сущности, а другое - как устойчивое
или преходящее состояние сущности.
Все, что называется единым благодаря чему-то привходящему, называется
так в этом смысле. Что же касается того, что называется единым самим по
себе, то нечто из этого называется так благодаря непрерывности, например:
пучок - благодаря связанности, куски дерева-благодаря ...; так же и линия,
хотя бы и изогнутая, но непрерывная, называется единой, как и каждая часть
тела, например нога и руки. А из них непрерывное от природы едино в большей
степени, нежели непрерывное через искусство. Называется же непрерывным то,
движение чего само по себе едино и что иное движение иметь не может;
движение же едино у того, у чего оно неделимо, а именно неделимо во времени.
А само по себе непрерывно то, что едино не через соприкосновение; в самом
деле, если положишь рядом друг с другом куски дерева, то ты не скажешь, что
они нечто единое - один кусок дерева, или одно тело, или что-то другое
непрерывное. И единым, таким образом, называется непрерывное вообще, даже
если оно изогнуто, а в еще большей мере - то, что не изогнуто (например,
голень или бедро - в большей мере, чем нога, так как движение ноги может
быть не одно). И точно так же прямая линия едина в большей мере, нежели
изогнутая; а линию изогнутую и образующую угол мы называем и единой и не
единой, так как движение ее частей может происходить и не одновременно и
одновременно; напротив, движение прямой линии всегда происходит
одновременно; и ни одна часть ее, имеющая величину, не покоится, когда
другая движется, в отличие от линии изогнутой.
Далее, в другом смысле едиными называются вещи в силу того, что
