Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
Demon's Souls |#13| Storm King
Demon's Souls |#11| Мaneater part 2
Demon's Souls |#10| Мaneater (part 1)
Demon's Souls |#9| Heart of surprises

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
Психология - Ямпольский М. Весь текст 888.3 Kb

Демон и Лабиринт

Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 35 36 37 38 39 40 41  42 43 44 45 46 47 48 ... 76
он  "вместо  ответа  громко пукал или же бормотал нечто нечленораздельное на
каком-то тарабарском наречии" (Рабле 1973: 573).
     184
     биографа   Кафки   Фредерика   Карла,   нечленораздельная   речь    его
пер-сонажей-животных  -- это речь, оскверненная определенным типом еды. Карл
так характеризует поведение Кафки:
     "Речь  была  для  него  весьма  мучительным  процессом,  это   было   с
неизбежностью  связано  с  его отношением к другим предметам, в частности, к
еде. Кафка испытывал то,  что  можно  назвать  тройственной  потребностью  в
говорении,  писании  и  еде, но проявляющейся в его случае совершенно особо.
Две потребности исходили изо рта  и  были  для  него  взаимоисключающими  --
невозможно  говорить,  пока  ешь,  или есть, пока говоришь. Писание также не
совместимо с едой и говорением, и, выбрав писание, Кафка решил не есть,  или
превратить  еду в "извращение". < ...> Его ужас перед едой, ртами и особенно
зубами был иной формой жертвы, так как в той же мере, в какой еда и  писание
были  взаимоисключающими  видами  деятельности  в  его  странном  уравнении,
говорение было пустой тратой того, что должно было быть отжато в  письменное
слово" (Карл 1991: 84)6.
     Утрата  речи  и физические метаморфозы персонажей Кафки часто связаны с
мистикой еды. Еда выворачивает говорящее тело, потому что меняет направление
работы телесного отверстия, перестающего извергать (говорить) и  начинающего
поглощать. Особенно характерно это для говорения на иностранном языке, когда
каждое  произносимое  слово  дается  как чужое. Хотя оно и возникает из недр
говорящего организма, оно подобно еде, введенной в него извне.  В  одном  из
писем   Милене   Кафка  останавливается  на  ощущениях,  вызываемых  у  него
иностранной -- в данной случае чешской  --  речью,  например,  репликой  "не
понимаю", по-чешски -- nechapu:
     "Странное,  чужеродное  слово  в  чешской, а особенно в Вашей речи, оно
такое строгое, безучастное, скупое, с холодными глазами, а главное,  есть  в
нем что-то от щелкунчика: первый слог пытается ухватить орех, но безуспешно,
тогда второй слог разевает пасть во всю ширь, теперь ореху никуда не деться,
и третий слог, наконец, щелкает зубами -- слышите треск?" (Кафка 1991: 472).
Чужесть  речи,  помноженная  на  смысл  высказывания  --  "не  понимаю",  --
трансформирует  артикуляцию,  превращает  исходящее  изнутри  в  поступающее
снаружи.  Метаморфоза  телесности,  таким  образом,  как бы впрямую задается
изменением  направления  "внутрь"  и  "вовне",  отмечающим  смену   еды   на
говорение.
     Отсюда   и   трансформация   телесности  у  Шребера--  еще  одна  черта
шреберовского безумия -- его превращение в  женщину,  собственно  физическое
преобразование тела в тело Другого, с которым
     _________
     6  Специальное  обсуждение  отношения письма и еды см. в книге Элльманн
1993.
     185
     возможно соитие Бога. Фантазм этого превращения и  его  обусловленность
паранойей,     гомосексуализмом     и    нарциссизмом    явились    объектом
психоаналитического исследования в десятках работ7. Нет нужды касаться этого
вопроса сколько-нибудь подробно. Укажем лишь  на  особую  роль  рта  в  этом
превращении.  Мелани  Клейн  показала,  что рот в процессе кормления ребенка
через контакт с материнской грудью (поедание) оказывается  как  раз  органом
интерио-ризации  женского  тела  младенцем. Грудь как источник инфантильного
наслаждения "превращается в интегральную часть "Я"; ребенок, который  раньше
находился внутри матери, теперь помещает мать внутри себя" (Клейн 1977:179).
     Но  тот  же  рот  может выступать и как символический эквивалент ануса,
вагины, "трансформируя" тело мужчины в тело  женщины.  Поэтому  фиксация  на
области рта, связанная с мучительными "чудесами" звукоизвлечения и поедания,
отчасти   ответственна   за   фантазматическую   феминизацию   Шребера.  Его
насильственное  говорение  неотделимо  от  фундаментального   "события"   --
трансформации   его  тела.  Фрейд  заметил,  что  наполняющие  тело  Шребера
говорящие  волшебные  птицы-души--  это  женщины   (Фрейд   1963в:134--135),
проникающие внутрь его оболочки.
     Но,  помимо  этих общих соображений, рот в своем анатомическом строении
может пониматься как странная инвертированная вагина, как продукт  телесного
выворачивания,   изменяющего   пол.  Эрнест  Джонс  так  определяет  половую
амбивалентность рта:
     "Его  способность  выделять  флюиды  (слюну  и  дыхание),  а  также  то
обстоятельство,  что  в  нем находится язык <...> делают его также пригодным
для обозначения мужского отверстия; сама идея плевания, в частности, --  это
в  фольклоре один из наиболее банальных символов мужского акта" (Джонс 1974:
273)8.
     Говорение  и  дыхание  в  силу  этого  понимаются   как   мужской   акт
(выделение).  Джонс,  например,  указывает,  что  в  мусульманской  традиции
существует версия непорочного зачатия Девы  от  дыхания  архангела  Гавриила
(Джонс  1974:  274).  Поедание  же-- принятие внутрь -- может пониматься как
женский  акт.  Поэтому  простое  чередование  говорения  и  поедания   может
пониматься  как половая инверсия. Существенно, конечно, также и то, что язык
выступает в качестве мужского органа, как бы выворачивающего полость рта.
     "Отяжеление" рта актрис, описанное Арто,  как  будто  отмечает  процесс
такого  выворачивания  полости,  когда  пустота  вдруг  наполняется, то есть
выворачивается наизнанку и тем самым меняет пол
     __________
     7 Библиографию см. Эллисон 1988: 302--339.
     8 Точно так же вагина может инвертироваться в  фаллос.  Такая  инверсия
часто  связывается  с мифологическим образом Баубо. См. Фрейд 1963 г; Девере
1983.
     186
     говорящего. В начале статьи  Арто  дурная  синхронизация  делает  более
заметным присутствие губ и языка как артикуляционных органов, вокруг которых
постепенно  нарастает  процесс  половой  инверсии.  Женским  звездам  дубляж
приписывает "раскатистое ругательство" и "гулкий  бас".  Голос  задается  не
просто как чужой, но как голос мужчины, вселившегося в женское тело.
     Ситуация,  между  прочим,  типичная  для  мифологии  диббука.  Вот  как
описывает поведение женщины с вселившимся  в  нее  диббу-ком  Исаак  Башевис
Зингер:
     "И когда городские старейшины собрались вместе, они не могли узнать ее.
Дело в  том,  что  ее облик совершенно изменился, и лицо ее стало меловым, и
губы ее были искажены судорогой (избави нас Господь!), и зрачки ее глаз были
вывернуты внутрь неестественным образом: голос, который кричал  из  нее,  не
был  ее голосом. Ибо голос ее был женским, а диббук кричал голосом мужчины с
такими рыданиями и воплями, что ужас охватил всех, кто тут  был..."  (Зингер
1955:  221--222). Смена пола выступает как финальная стадия деформации тела,
как  диаграмматический  знак  телесного  выворачивания,  начатого  поеданием
чужого  голоса.  Знак  этого  выворачивания  --  зрачки,  "вывернутые внутрь
неестественным   образом".   Насильственное    вторжение    чужого    голоса
непроизвольно   задает  максимально  мыслимое  (половое)  различие  видимого
говорящего и Другого, того, кому принадлежит  слышимая  речь.  Соприсутствие
мужчины  и  женщины  в  одном теле превращают тело в химеру, языковый статус
которой будет рассмотрен ниже.
     В статье Арто примечателен еще один момент: все персонажи  этой  статьи
-- американские   звезды   и  несчастные  французские  актрисы  --  женщины.
Возможно,  это  господство  женской  телесности  .связано  со  специфическим
свойством   женского   голоса,   отмеченным   Теодором   Адорно.  Анализируя
граммофонные записи голосов, Адорно обратил внимание на следующее явление:
     "Мужские голоса могут  воспроизводиться  лучше,  чем  женские.  Женский
голос  легко  приобретает  пронзительное  звучание  --  но  не  потому,  что
граммофон не способен передавать -высокие тона, как об этом  свидетельствует
адекватное  воспроизведение флейты. Просто для того, чтобы обрести свободное
звучание, женский голос нуждается в физическом явлении того тела, в  которое
он  заключен. Но именно это тело и удаляется граммофоном, тем самым придавая
звуку женского голоса неполноту и ущербность.  Только  там,  где  резонирует
само  тело,  где "Я", к которому отсылает граммофон, идентично звуку,
только  там  граммофон  обретает   свою   законность:   отсюда   неоспоримое
доминирование Карузо. Когда звук отделя-
     187
     ется  от  тела  -- как в случае с инструментами -- или когда он требует
тела в качестве дополнения -- как в случае с женским голосом -- граммофонное
воспроизведение становится проблематичным"  (Адорно  1990:  54).  Наблюдения
Адорно  были  сделаны в 1927 году. Вероятно, сегодняшний уровень звукозаписи
внес бы в них известные поправки. Но к раннему звуковому кино они могут быть
отнесены без особых оговорок.  Если  признать  их  справедливость,  то  сама
физика  женского  голоса  обладает  той  неполнотой,  которая  требует тела,
требует Другого,  и  поэтому  особенно  легко  вписывается  в  драматическую
коллизию  дубляжа  и  в  те "приключения" телесности, которые с ним связаны.
Женский голос  оказывается  знаком  определенного  типа  половых  отношений,
которые   предполагают  предъявление  тела.  Женский  голос,  в  отличие  от
мужского, "не может" звучать без видимого тела.  По  мнению  Катрин  Клеман,
женское оперное пение сродни смеху и крику, оно трансгрессивно и по существу
отмечает   смерть   героини   (Клеман   1975:   256--290)9.   Пение  как  бы
приравнивается к исчезновению телесного.  Тело  певицы  предъявляет  себя  в
последнем  пароксизме предельной сублимации, исчезновения. Голос теряет тело
и как будто взывает к каннибализму, к чужому телу,  мясистым  тяжелым  ртам,
готовым  его  проглотить.  По  выражению Адорно, он требует тела "в качестве
дополнения".
     Голос Пеллегрины Леони нашел  обитель  в  юном  мужском  теле;  голоса,
населившие   Шребера,   феминизировали  тело  безумного  председателя  суда;
американские звезды Арто  заговорили  гулким  басом,  а  рты  их  отяжелели,
проявляя  мужское  в  женском облике. Съеденные голоса трансформировали пол,
исказили телесность, вводя в нее Другого,  чужака.  Этот  телесный  солецизм
звукового  кино,  с  парадоксальной  силой  выявляемый  дубляжом,  возможно,
отсылает нас к каким-то фундаментальным свойствам кино как  такового,  когда
смысл  возникает  в едва заметном искажении поверхности, в телесном событии.
Но это телесное событие, несущее  смысл,  возникает  на  рубеже,  отделяющем
плоскость  от  глубины,  вокруг  зияния,  "рта", поглощающего и извергающего
одновременно.  Иллюзия  перехода  от  плоскости  к   глубине   и   наоборот,
обостренная   по   краям   телесного   зияния,   выступает  здесь  в  формах
поверхностной метаморфозы, события смысла.
     2. Химеры: Борхес
     Статья  Хорхе  Луиса  Борхеса  "По  поводу  дубляжа"  завершает   серию
небольших статей и рецензий, начатую писателем в 1931 году.
     _______
     9 Смотри полемику с Клеман по этому вопросу Кевелл 1994: 131--169.
     188
     Эссе  о  дубляже  было напечатано в "Сур" No 128, в июле 1945 года. Эта
работа, отвергающая дубляж столь же решительно, как и статья Арто,  исходит,
однако,  из  иных предпосылок. В глазах Борхеса дубляж плодит неких чудовищ,
ведущих свою генеалогию от греческой химеры, и целиком относится  к  области
симулякров,  подмен,  к  сфере  принципиально  фальшивого.  Тем самым дубляж
вписывается в  общую  проблематику  творчества  Борхеса,  в  которой  химеры
воображения  (с  наибольшей  полнотой  рассмотренные  в  "Книге воображаемых
существ") и симулякры занимают центральное место.
     Некоторые моменты статьи Борхеса как будто перекликаются с наблюдениями
Арто, но сходство между двумя  авторами  --  зачастую  чисто  внешнее.  Так,
Борхес  пишет  о  Грете  Гарбо,  говорящей  голосом  Альдонсы Лоренсо. Голос
Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 35 36 37 38 39 40 41  42 43 44 45 46 47 48 ... 76
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 

Реклама