там до конца дня. Посменная торговля позволяет использовать тележку как
большой магазин, что резко повышает ее коммерческую ценность. Каждый одиночный
торговец может предложить лишь небольшой набор товаров и услуг. Когда
скопление тележечников не улучшает торговлю, предпринимается попытка
разнообразить товар, приспосабливая тележку к нуждам дня, круглосуточно
используя, таким образом, коммерческую ценность данного места.
Возможность продажи точки также ограничена ущербностью особого права
собственности: продавая участок улицы другому торговцу, трудно давать
гарантии. Строго говоря, улица принадлежит публике, которая никогда не
откажется от своей собственности, и продать можно только право хозяйственной
эксплуатации пространства. Поэтому такая сделка нуждается в чем-то большем,
чем писаный документ: заинтересованные стороны должны заручиться согласием
других торговцев, занимающих данное место. Мы обнаружили, что для этого
продавец куска улицы представляет покупателя как родственника, друга или
земляка другим торговцам. Организация торговцев консолидирует отношения,
взаимное признание торговцев заменяется членством в организации, а со временем
уплатой взносов и соблюдением правил.
Все это и составляет внелегальную систему, компенсирующую торговцам отсутствие
законных прав собственности. Для оценки коммерческой ценности этих прав на
уличное пространство, мы изучили в январе 1985 г. небольшую выборку важнейших
мест скопления уличных торговцев. По данным выборки, средняя цена 1 м2
оживленной улицы составляла 164 долл. Средняя точка площадью 4,3 м2
продавалась за 705 долл. Выяснилось, что в окрестностях Плаза Дос де Майо
некоторые точки площадью 3 м2 продавались по меньшей мере за 1 тыс. долл.
Сам факт, что место на улице имеет свою цену, говорит о верности расчета
первых уличных торговцев, что для клиентов важна стабильность предложения
услуг. Так что когда торговец покупает точку, цена свидетельствует о ее
ценности для клиентов.
Подобные операции могут основываться лишь на внелегальной системе,
разработанной самими торговцами. Но и эта система, явно противоречащая
требованиям закона, не дает торговцам необходимых гарантий. Отсюда попытки
получить какое-то дополнительное признание особых прав собственности со
стороны властей. Для этого лучше всего платить налог муниципальным властям. В
1985 г. все районы Лимы, за исключением Эль-Серкадо, Ла Молина и Сан Исидро,
взимали такой налог и считали, что он не дает никакого права на дороги и
тротуары, но обеспечивает разрешение торговать на территории муниципалитета.
Результат оказался совершенно обратным, поскольку торговцы получили крайне
важный элемент безопасности и стабильности для своих особых прав
собственности. Вот почему они так заинтересованы в уплате этого налога и
охотно демонстрируют квитанции об уплате. Они считают, что тем самым признаны
их права. Забавно, что такое толкование довольно спокойно принимают и жители,
и даже власти.
Власти весьма и весьма заинтересованы в этом налоге, поскольку уличные
торговцы платят с 1 кв. м больше, чем другие. В феврале 1985 г., например,
величина налога колебалась от одного до 18 центов в сутки при средней чуть
меньше 5 центов. В районе Сан-Хуан де Мирафлорес, состоящем только из
внелегальных поселений, уличные торговцы платили в среднем от 1,42 до 4,26
долл. за 1 м2 в год. В том же году для обычных магазинов налог составлял лишь
72 цента в год за метр. Уличные торговцы фактически платили на 98--495%
больше, чем стационарные магазины.
По данным Института, доход от этого налога был одним из самых важных для
муниципальных властей. В общей сложности он принес в 1984 г. на 70% большую
прибыль, чем налог с официальных торговцев, и составил 29% общей суммы налога
на собственность, взимаемого с торговцев, промышленников, финансистов и
владельцев законной недвижимости. Этот налог является важным средством
укрепления особых прав собственности именно потому, что он выгоден и уличным
торговцам, и властям. Торговцы платят его потому, что он дает им некоторую
степень стабильности и защищенности, а власти взимают его, поскольку получают
больший доход с квадратного метра, чем, если бы те же торговцы официально
зарегистрировались.
Доходы от разрешений на торговлю позволяют объяснить, почему районные власти,
у которых все прочие налоговые поступления отбирает центральное правительство,
смирились с расширением внелегальной торговли.
Организации для самозащиты
Как только уличные торговцы начинают понимать, что их торговые точки
представляют определенную ценность, у них усиливается стремление защитить их,
поскольку особые права собственности достаточной защитой не являются. Поэтому
возникают достаточно демократичные организации самозащиты, основная задача
которых -- оградить торговую точку от возможных посягательств со стороны
других торговцев, местных жителей и властей. При необходимости может быть
использована сила, однако более типичен способ решения острых проблем через
переговоры.
Уличные торговцы научились привлекать национальную гвардию или муниципальную
полицию для защиты своей территории от захватчиков. Луис Паредес Финильос,
один из наиболее заметных их деятелей и лидер Плаза Дос де Майо, считается
первым, кто использовал полицию для защиты особых прав собственности. Говорят,
что когда Паредес впервые прибег к силам охраны правопорядка, то случайно
пострадал сам: полиция, изгоняя новых торговцев-захватчиков, из-за ошибки в
условной системе сигналов избила и его. За это среди друзей он получил
прозвище Гильотен -- по имени изобретателя гильотины, который, по их
сведениям, пал жертвой собственного изобретения.
Тот факт, что точка приобрела экономическую ценность, побуждает
заинтересованную в ней организацию поддерживать порядок и чистоту. Точка
должна выглядеть как место, способное гарантировать качество товаров и услуг.
Некоторые организации выработали приемы урегулирования конфликтов между
внелегальными торговцами, а также берутся за создание или контроль системы
посменной торговли, что хорошо для расширения ассортимента предлагаемых
товаров.
Со временем, когда власти заметили эту проблему, вступили в диалог и даже
кооптировали лидеров организаций самозащиты, функции последних расширились.
Они проводили демонстрации политической поддержки, массовые кампании за
чистоту улиц, чтобы задобрить городские власти, участвовали в ярмарках,
политических акциях, а некоторые примкнули к партиям или движениям.
Но даже самые изощренные организации самозащиты структурно недостаточно
сильны. Институт убедился, что торговцы участвуют в организациях, пока
чувствуют угроза своим особым правам собственности, а в целом предпочитают
индивидуальные выгоды коллективным. Поэтому отдельные торговцы покидают
организации, когда это им выгодно. Природа их верности лидерам достаточно
прагматична. Поскольку основная забота -- более надежная защита особых прав
собственности, нужны лидеры с достаточным количеством политических и
бюрократических контактов. Как только к власти приходят новые люди, торговцы,
не задумываясь, выбирают других защитников, имеющих необходимые контакты с
новыми политиками.
Эти организации существуют в основном на двух уровнях: профсоюз или ассоциация
-- и федерация. (Любопытно, что организации мелких собственников создают
профсоюзы только потому, что традиционные предпринимательские объединения не
приняли их к себе -- в отличие от левых партий. Отсюда -- пролетарская
терминология.) Организации первого уровня невелики и состоят, как правило, из
торговцев квартала или окрестности. Это достаточно демократичные органы,
именующие себя ассоциациями или профсоюзами. Решения принимаются на общих
собраниях, а избранные исполнительные органы претворяют их в жизнь.
Поскольку цель организаций -- защита территории и определение притязаний на
собственность, их деятельность и значение зависят от внешних обстоятельств.
Наскоки со стороны государственных органов, или других торговцев (внелегальных
или легальных) бывают чисто локальными, и только в этих местах у продавцов
появляется стимул объединяться. Можно сделать вывод, что такие организации
существуют лишь при наличии определенной задачи. Их возможности ограничены
прежде всего недостатком властных полномочий:
лидеры не могут, например, заставить упрямых торговцев платить за установку
санитарно-технического оборудования, хранилищ и т. д. В результате весьма
сложно улучшить условия в местах торговли и снизить недовольство жителей.
На федеративном уровне объединяются организации нескольких районов. Масштаб их
деятельности шире, хотя численность невелика. Не имея достаточных сил, они,
подобно профсоюзам и ассоциациям торговцев, главным образом только реагируют
на атаки и начинания властей, а по собственной инициативе ничего не
предпринимают. Невзирая на амбиции некоторых лидеров, эти объединения не имеют
влияния на отдельных торговцев и могут лишь координировать усилия квартальных
и районных организаций при отражении внешних нападений, осуществлять
переговоры с властями и т.п.
Со временем две организации приобрели значимость: Федерация уличных торговцев
Центрального рынка и прилегающих улиц (FEVACEL) и Федерация уличных торговцев
Лимы и Кальяо (FEDEVAL). Эти объединения представляют две ясно различимые
тенденции. Первое -- профессиональный, политически независимый союз, вторым
руководят марксисты. Оба сыграли важную роль в эволюции внелегальной торговли.
Неофициальные рынки
Второй тип внелегальной торговли представлен рынками, внелегально построенными
самими торговцами или для них. Желание уйти с улиц вызвано стремлением
расширять дело. Долгосрочные вложения в уличную собственность нерациональны.
Эффективность торговли также невелика, поскольку возможный на улице диапазон
товаров и услуг крайне ограничен. Торговцы не могут предоставлять кредит и не
обеспечивают ремонт или замену купленного. Они не способны проверять качество
товаров и не предоставляют клиентам специальной информации. Массу неудобств
причиняет отсутствие складских помещений и систем охраны. Поэтому невозможно
торговать сложными товарами, требующими предоставления покупателю
дополнительных услуг.
Все это подталкивает к тому, чтобы уйти с улицы и сменить тележку на рыночный
прилавок, а особые права собственности сделать более гарантированными.
Рынки и ярмарки
Институт обнаружил в Лиме 274 внелегальных рынка: 63% были построены самими
уличными торговцами через посредство организаций и 28% -- обычными строителями
по заказу внелегалов или для продажи им. У нас нет информации об оставшихся
9%. В целом, эти рынки строят вполне основательно, оборудуют холодильными
установками, складами, торговыми секциями и сантехникой.
17,2% внелегальных рынков города расположены в Сан-Хуан де Луриганчо. Следом
идут районы Лима, Комас и Сан-Мартин де Поррес, насчитывающие 11,3, 9,2 и 8,4%
рынков соответственно. С другой стороны, в Магдалена дель Map, Мирафлорес и
Сан Борджа лишь по одному рынку, а в Сан-Исидро, Хесус Мария и Ла Молина ни
одного. Внелегальные рынки обслуживают, как видно, наименее благополучные
районы: более половины из них (152, если быть точными) расположены во
внелегальных поселениях.
Государство пыталось, хотя и безуспешно, участвовать в этом процессе. Оно
сумело построить в общей сложности лишь 57 официальных рынков -- по одному на
пять внелегальных. Этот разрыв еще больше, если рассмотреть период в 20 лет (с
1965 по 1985 гг.): внелегалы тогда построили в 12 раз больше рынков, чем
государство. Внелегальные рынки расположены гораздо удобнее для бедных, чем
государственные: 36% -- в "официальной" Лиме,-28% -- в Коно Норте, 20% -- в
Коно Эсте и 16% -- в Коно Сур против 86% государственных рынков в
"официальной" Лиме, 9% в Коно Норте, 5% в Коно Эсте и полного их отсутствия в
Коно Сур.
Ввиду скромных успехов государства в строительстве рынков, муниципальные
