появились мощные львиные ноги, красивая орлиная голова с пронзительными
глазами и крылья, украшенные великолепными перьями. Шею его обрамлял
голубой воротник, на спине перья были черными, на груди - красными, на
крыльях - белыми. Вряд ли во всем Ксанфе можно было отыскать столь
красивого монстра.
Не путешествовали они по Дикой Местности, а не по игровому полю. С
того момента, когда они покинули замок Ругна, вокруг них сомкнулась
враждебная магия. Большинство окрестных дорог по приказу Короля было
защищено охранительными заклинаниями, поэтому для путников здесь опасности
почти не существовало - пока, конечно, они не сходили с тропы. Но добрый
Волшебник Хамфри не любил, когда его отвлекали разные посетители, и потому
к его замку не было прямого пути. Все дороги, благодаря особой магии, вели
п_р_о_ч_ь_ от него, так что путники все же подвергались опасностям.
К счастью, талант Кромби отыскивать нужное направление не давал им
сбиться с пути. Время от времени солдат-грифон останавливался, закрывал
глаза, вытягивал крыло или ногу, вертелся волчком и замирал на месте,
указывая, куда двигаться дальше. Присущее Кромби чувство направления
никогда не давало сбоев. К сожалению, оно, это чувство, не подозревало,
что самый короткий путь - это прямая линия между двумя точками.
Первым, на что они наткнулись, были заросли адских колокольчиков.
Растения задрали вверх свои гибкие ветки, резко встряхивая расцветавшими
на них колокольчиками. Трезвон поднялся оглушительный.
- Надо выбираться отсюда! - крикнул Бинк, но тут же понял, что его
никто не слышит из-за неимоверного шума.
Честер, зажав уши ладонями, отчаянно лягался, давя колокольчики; но
вместо каждого раздавленного десяток новых начинал звенеть еще громче.
Кромби расправил крылья и мощно взмахнул ими. Бинк подумал было, что
он намеревается улететь, но грифон вцепился всеми четырьмя когтистыми
лапами в спутанную массу лиан и резко дернул их. Ветви-лианы натянулись,
звон колокольчиков сделался пронзительнее, но тут же стал затихать, пока
почти совсем не прекратился. Натяжение мешало цветкам сильно раскачиваться
и звенеть.
Бинк и Честер воспользовались этой передышкой, чтобы выбраться из
зарослей. Кромби выпустил из когтей лианы и взлетел. Так они избавились от
опасной преграды. Но это было предупреждением: нельзя здесь шагать
напрямик, словно по королевскому шоссе.
Они двинулись дальше, осторожно обходя опутывающие деревья и
лианы-лассо. Теперь Кромби не только часто проверял направление, но и
уточнял, где их может поджидать опасность. Порой им приходилось огибать
совершенно, на первый взгляд, безобидные места и продираться сквозь
заросли чесотника, оступаясь на скользком дерне. Но они доверяли таланту
Кромби - лучше уж чесаться и скользить, чем глупо и бесславно погибнуть в
какой-нибудь ловушке.
Теперь, когда они оказались в самой гуще опасностей и неожиданностей,
приключения уже не виделись им столь захватывающими. Вернее, не в гуще, а
в чаще, подумал Бинк. Сразу появилось множество помех и неудобств, о
которых после, попав в домашний или дворцовый уют, люди склонны забывать.
Бедра Бинка постоянно ныли от тряски на спине кентавра, а от жары то и
дело все тело покрывалось неприятным потом.
Когда они наконец проголодались, Кромби указал на лимонадное дерево,
росшее на небольшой полянке, посыпанной сахарным песком. Честер взял
острый камень и проделал в стволе дырочку, чтобы все могли напиться
брызнувшим оттуда лимонадом. Сперва их шокировало, что он похож на кровь,
но затем они поняли, что то - просто клубничный лимонад. Сахарный песок
оказался приторно-сладким, так что каждый съел лишь понемногу.
Тогда Кромби нашел хлебное дерево, и это было гораздо ценнее. Буханки
только что поспели, поэтому - когда их разламывали - они испускали теплый
пар и были великолепны на вкус.
Но едва путники насытились и обрели уверенность, как их снова
подстерегла опасность. Талант Кромби действовал лишь тогда, когда к нему
обращались, то есть - вовсе не как автоматический сигнал тревоги. На сей
раз им встретился голодный огнедышащий дракон средних размеров - один из
самых злобных хищников в Ксанфе, если, конечно, не считать больших
драконов данного вида. Эти монстры были хозяевами диких джунглей и
считались своеобразным стандартом, по которому измерялась злобность всех
прочих тварей. Наткнись путники на крупного дракона, им, скорее всего, тут
же пришел бы конец. В схватке же с этим, среднего размера драконом, у
человека, кентавра и грифона оставались кое-какие шансы.
И все нее: почему дракон напал на них? Обычно они не атакуют людей
или кентавров. Да, драконы сражаются с ними, но лишь тогда, когда их к
этому вынуждают. Хотя драконы и сильнее всех в джунглях, они предпочитают
легкую добычу, а люди и кентавры, благодаря численности, организованности
и оружию, вовсе таковой не являются. Кроме того, некоторые люди, вроде
Короля, обладают магией, способной убить любого монстра. Словом, обычно
люди и драконы друг друга не трогают.
А не наслал ли на них дракона все тот же анонимный враг? Ведь
достаточно небольшого импульса, направленного в маленький и горячий мозг
этого существа - и результат внешне будет похож на рядовой несчастный
случай, каких бывают сотни в Дикой Местности. Бинку вспомнился вывод
Короля: магия его врага очень похожа на его собственную. Не точно такая
же, конечно, но близкая. И потому - коварная.
И тут он заметил маленькую кучку земли - совсем свежую на вид. И
здесь магический крот! Похоже, что Ксанф прямо-таки кишит этими
существами!
У Кромби и Честера были характеры бойцов; Бинк же теперь полагался
лишь на свой талант, недостаток которого, однако, заключался в том, что
его защита не распространялась на друзей. Он мог помочь им, только вступив
в схватку сам - его талант спас бы всех, чтобы спасти своего обладателя.
Бинку сделалось стыдно - получалось, что его храбрость будет фальшивой.
Друзья могли погибнуть - его же защищали чары. И тем не менее он не мог
раскрыть им своего секрета. В магии Ксанфа таилось много подобных
особенностей; казалось, будто ей нравится окутывать себя покровом тайны,
как красивой женщине - наряжаться.
Как бы то ни было, дракон застиг их врасплох на ровной поляне -
идеальном для него месте. Тут не росли большие деревья, на которые можно
было бы взлететь, влезть или укрыться за их стволами, не наблюдалось и
местной магии, которой они смогли бы достаточно быстро воспользоваться.
Дракон бросился на путников, извергая из пасти струю пламени. Одного языка
этого пламени хватило бы, чтобы поджарить человека целиком. Широко ходили
слухи, что драконы считают жареных людей очень вкусными.
Честер уже держал в руках лук с наложенной стрелой. Он был хорошо
вооружен: лук, стрелы, меч, длинная прочная веревка - всем этим он
прекрасно умел пользоваться.
- Держитесь подальше от пламени! - крикнул он. - Между залпами ему
нужно заполнить брюхо огнем. Когда увидите, что он начинает раздуваться,
бросайтесь в сторону!
Отменный совет! Ни одно существо, размером с дракона, наверняка не
могло бы быстро маневрировать, а струю пламени ему необходимо направлять
точно. В сущности, безопаснее всего было бы находиться вблизи дракона и
проворно скакать из стороны в сторону, не давая ему возможности
сориентироваться. И все же - не слишком близко от его сокрушительных зубов
и когтей.
У Кромби, однако, тоже имелись когти, а клюв был ничуть не хуже
драконьих зубов. К тому же он умел летать и быстро маневрировать, несмотря
на свою массу - хотя, конечно же, он весил намного меньше дракона. Жаль
только, что Кромби все же не был настоящим грифоном и потому не обладал в
полной мере его скоростью и точностью.
Бинк был слабиной в их обороне - по крайней мере, так казалось
другим.
- Держись позади, Бинк! - прокричал Честер, когда тот бросился
вперед.
Но человек не мог объяснить кентавру свое кажущееся безрассудство.
Дракон сбавил скорость, подобравшись к ним на длину своего тела, и не
сводил глаз с наиболее грозного противника - грифона. Кромби испустил
боевой клич и спикировал на хвост чудовища. Едва голова дракона
повернулась, следуя за грифоном, Честер выстрелил в его шею. Стрела была
пущена с такой силой, на какую способен только кентавр, но лишь стукнулась
со звоном и отскочила от металлической чешуи дракона.
- Так, значит, - пробормотал Честер. - Надо, выходит, стрелять ему в
пасть, когда он не дышит пламенем...
Бинк знал, насколько это опасно: точный выстрел в пасть можно
сделать, лишь стоя более или менее напротив открывшего глотку монстра, а
тот обычно раздвигал челюсти, чтобы извергнуть пламя.
- Не рискуй! - предупредил Бинк. - Дай Кромби отыскать для нас путь к
спасению!
Но Кромби был слишком далеко и слишком занят; к тому же, возбужденный
кентавр в любом случае не собирался отступать. Если они не нападут на
дракона так, как это удобно для них, то противник уничтожит их способом,
удобным ему.
Бинк двинулся вперед с мечом в руке - надо было отыскать уязвимое
место врага. Чем ближе он подходил, тем крупнее казался дракон. Пластинки
чешуи на его теле перекрывали одна другую; возможно, они были непроницаемы
для любых стрел, но кто знает - не пройдет ли между ними лезвие? И если
ему удастся пробить броню вблизи важного органа...
Кромби с пронзительным криком продолжал пикировать на чудовище, и
этакую "бомбу" не мог не ощутить даже дракон. Он наконец резко
развернулся, плавно изогнув тело кольцами, и его задранная голова начала
описывать круги, чтобы перехватить грифона. Распахнулась огромная пасть,
но не для того, чтобы метнуть пламя - он намеревался откусить грифону
крыло или голову. Монстр подставил Бинку шею, не считая его угрозой для
себя.
Честер выпустил в пасть стрелу, но - под неудачным углом, и она
срикошетила от зуба. Кромби приблизился, выставив когти и тормозя, чтобы
избежать челюстей противника, - он целился ему в глаз. И тут Бинк подбежал
вплотную и вонзил зачарованное лезвие меча в щель между раздвинувшимися
под шеей пластинками чешуи.
Тело дракона было толщиной в рост Бинка, а каждая чешуя - размером с
его растопыренную ладонь; она была блестящая, голубая, с радужным отливом
и острыми, как нож, краями. Едва Бинк вонзил меч, эти великолепные на вид,
но смертельно опасные пластины двинулись близко к его руке. Он внезапно
понял, что может лишиться руки прежде, чем его меч нанесет чудовищу
ощутимый вред. Воистину человеку совершенно безнадежно пытаться одолеть
дракона один на один!
Но все же чудовище почувствовало боль - ведь от укола острого шипа
человеку тоже больно. Оно тут же обернулось, отыскивая причину
беспокойства; его длинная шея изогнулась в виде буквы "S", а морда
оказалась как раз перед Бинком. Под таким углом она выглядела вдвое больше
- по пояс Бинку, медного цвета, с двумя ноздрями-клапанами, не дающими
воздуху выходить наружу. Драконы дышат, вдыхая через нос и выдыхая через
рот. Вероятно, пламя, наполняющее пасть, может уничтожить нежные носовые
каналы, поэтому дыхательная система должна быть наделено защищена. Губы
чудовища казались отполированными и были более светлого оттенка, словно
отлитые из стойкого металла, способного выдержать раскаленный жар
драконьего выдоха. Зубы усеивали коричневые подпалины; щели между ними
заполняла зола.
Глаза были расположены по бокам драконьего черепа, по вытянутой морде
