- Возьми его, Хэклберри.
- Ч-что?
- Сержанта. Или желаешь биться со всеми?
- Сразу? - пропищал Келвин.
Страх вновь сковал его горло.
- Взгляните, как трясется, - усмехнулся сержант. - Он и близко ко мне
не подойдет, в перчатке или без.
- Думай о левой руке, Хэклберри! - прошептал Крамб.
Но у Келвина не было времени думать; меч сержанта свистнул в воздухе;
воин беспомощно поднял руку в перчатке, словно пытаясь отвести собственную
гибель.
Но перчатка с ослепляющей скоростью мелькнула между незащищенным
лицом юноши и смертоносным оружием. Он не почувствовал ничего, кроме
легкого толчка. Клинок отскочил.
Келвин взглянул на левую руку. Он должна была бы лежать на земле!
Юноша глубоко вздохнул и снова поднял руку: сержант приготовился к
броску. Зубы его были оскалены - старый вояка явно готовился рассечь
глупого мальчишку надвое.
Меч ударил. Но перчатка взвилась со скоростью змеи, выследившей
птичку. Оружие, выбитое у сержанта, полетело на землю. Ошеломленному
Келвину, тем не менее, удалось поднять меч Крамба и приставить его к горлу
сержанта.
- По-прежнему не веришь в перчатку, Клафф? - спросил Крамб
обезоруженного врага.
Сержант искоса глянул на острие меча, на дрожащую руку Келвина и,
побледнев как полотно, рухнул на колени.
- Не убивай меня, прошу! - умоляюще пробормотал он.
- Прикончи его, Хэклберри, - приказал Крамб.
- Не-не могу.
- Его нужно убить. Он бы, не задумываясь, прирезал тебя и меня, и
любого другого, кто встал бы на его пути. У него нет сердца, такой пощады
не заслуживает. Ты сам знаешь его!
Келвин и в самом деле знал, но одно дело понимать, а другое...
- Хэклберри, может, тебе неизвестно, что означает эта перчатка?
Келвин покачал головой. Он никогда еще не был так уверен, что тонет в
море неясностей.
- Боги! - пожаловался Крамб. - Чему в наши дни учат молодежь? Эта
перчатка принадлежала когда-то Маувару Великолепному, создателю Книги
Пророчеств. Ты хоть слышал об этой Книге?
- Конечно! - с весьма неубедительным негодованием воскликнул Келвин.
- И, надеюсь, помнишь историю битвы с Затанасом, князем Зла, чародеем
и отцом нашей нежеланной королевы?
- Они сбежали, - ответил Келвин, - если верить легенде.
- И Маувар уронил перчатки. Когда их найдут, Затанас будет изгнан
навсегда.
Теперь Келвин вспомнил. Эту историю Шарлен тоже читала однажды,
только он все успел забыть. Неужели это одна из волшебных перчаток?
- Так в легенде говорится, - тихо пробормотал он.
- Правильно. Что еще?
- "Великая перчатка принесет гибель тирану", - процитировал Келвин.
Так Пророчество сбудется! Отец, Джон Найт, издевался над легендой, хотя
именно из-за этой легенды Шарлен вышла за него замуж. Значит она все-таки
была права?
- Верно, паренек!
- В перчатках заключены души храбрых, могущественных рыцарей.
- Да! Тот, кто их носит, непобедим!
- Но... Но у меня только одна!
- Неважно. Может, обе ищут тебя, а найти удалось только одну. Пора
становиться вождем. Вести свой народ. Выжечь гнойную язву на родной земле.
- Я... э...
- Сначала, что собираешься делать с этим?
Крамб чуть толкнул ногой сержанта.
Келвин взглянул на пресмыкающегося пред ним человека. Так вот, что
значит быть героем, обреченным исполнить Пророчество.
- Я... Я дарую ему жизнь. Разве не так поступали герои в старых
сказках?
- Ты что?
- Я... дарую ему жизнь, если он...
- Хэклберри, может ты и герой, но с головой у тебя не все в порядке.
Крамб вырвал у Келвина свой меч, и прервав на полпути, прыжок
сержанта, готовившегося ударить юношу ножом, мгновенно отсек Клаффу
голову, а потом сделал знак остальным. Двое стражников так же быстро
покончили счеты с жизнью.
- Тебе, - обратился Крамб к Келвину, - еще многому нужно учиться,
чтобы знать, как ведут себя герои!
При виде окровавленных трупов и обезглавленного тела сержанта, горло
Келвина сжало непреодолимой тошнотой. Орехи, поглощенные столько жадно
всего несколько минут назад, казалось, сами рвались изо рта. Келвин словно
сломился пополам, прижимая руки к животу. Вокруг все завертелось.
Учиться быть героем. Учиться быть героем.
Если бы он мог. Если бы только мог!
8. РЫНОК МАЛЬЧИКОВ
Джон оглядела столпившихся мальчишек. Некоторые были постарше,
некоторые - ровесники. Но она выглядела моложе, потому что была девчонкой.
Как долго ей еще удастся обман? Здесь и отхожего места нет, а если
мальчишкам велят раздеться...
Мальчики окружили ее, как только стражники ушли. Он успела заметить
только маленькие зарешеченные окна. В углу стояли ведра: в одно питьевая
вода, а два других...
О, нет! Неужели, чтобы... Прямо на людях! Какое несчастье. Значит,
это и есть тот самый рынок.
Ее привели в загон, где держат человеческий скот. Здесь мерзко пахло,
мальчики были одеты в лохмотья и так грязны, будто не мылись много
месяцев. Но Джон была не чище, хотя так даже лучше, она ничем не
отличалась от остальных.
- Ты! - обратился к ней самый взрослый мальчишка со злобным лицом,
тыча ее пальцев в живот. - Знаешь, кто здесь главный?
- Только не я, - прошептала Джон.
Здесь лучше не заводить споров. Если и драться - так с тем, кто ее
купит. Если, конечно, сначала не удастся сбежать.
Мальчишка недоумевающе нахмурился.
- Ты новенький? В первый раз здесь?
- Да, - призналась Джон, пытаясь говорить хрипло, как настоящий
мужчина. - Никогда не был здесь.
- Только что схватили? - спросил другой, чуть пониже ростом, по всему
видно, такой же подлый.
- Вчера. Похитил разбойник. Я всегда был свободным, не крепостным.
- Счастливчик! - заметил старший.
Джон внимательно рассматривала лица, казавшиеся даже под слоем грязи
неестественно жесткими. Деревенские мальчишки выглядели так, будто в жизни
не смеялись.
- Я Бастскин! - объявил парень. - И главный, пока кто-нибудь меня не
победит!
- Где главный? - спросила Джон.
- Здесь.
- Здесь? В этой комнате?
- Ага!
- Не очень-то важная должность!
- Хочешь помериться силой?
- Нет. Ты главный!
- Уверен, Ньюскин?
- Ньюскин? Что это?
- Ты. Новичок, которого еще не продали. Ньюскин.
- Ладно, не хочу я ни с кем драться. У меня было достаточно драк,
пока не попал сюда.
- Да?
- С кем же ты бился?
- С разбойником. И драконом!
- Драконом? - недоверчиво переспросил Бастскин. - Ты?
- Вместе с братом. Мы оба его победили.
- Врун!
Джон задумалась. Неприятно, когда тебя обвиняют во лжи. Может
все-таки сцепимся с этим парнем, чтобы мальчишки не посчитали
нерешительность за признак трусости, но она не хотела драться, хотя знала
пару приемов, выученных после того, как несколько раз пыталась помочь
брату. Можно, конечно, заставить эту дубину врасплох и сбить с ног, но
риск был слишком велик. В драке одежда может порваться и все узнают, что
она девчонка, а хуже этого ничего нет! Какое же из двух зол выбрать?
- Позволяешь называть себя лжецом, Ньюскин?
Джон пожала плечами.
- Ты можешь побороть любого здесь, - заметила она, надеюсь, что враг
не заметит перемены темы.
- Точно. И лучше тебе этого не забывать, Ньюскин.
Мальчишка полуобернулся, как бы собираясь уйти, но неожиданно ударил
Джон в живот твердым, как камень, кулаком.
Джон, задохнувшись, перегнулась пополам.
- Это за вранье. И за то, что ты Ньюскин.
- Дай ему! Дай ему! Дай ему! - скандировали остальные.
Джон еле сдержала слезы. Этот подлец умеет бить! Но какое счастье,
что не ударил в грудь! Ужасно, если они окажутся на одной плантации. Судя
во загару и красным щекам, он никогда не работал на шахте, и уж тем более
не гнул спину на галерах. Возможно, его даже назначат надсмотрщиком, будет
издеваться над работниками и уж, конечно, доживет до двадцати пяти. Если
кто-нибудь не прикончит его раньше.
- Будешь драться, Ньюскин? - спросил наглец.
- Не делай этого, Джон! Не надо!
Джон ошеломленно замигала. Этого рыжеволосого паренька она встречала
в деревне. Порядочный, хороший парень. Его отобрали у родителей за
неуплату налогов год назад. Вся семья с тех пор была безутешна.
Но парень был для девочки еще худшей угрозой, чем Бастскин - ведь он
назвал Джон по имени, значит, знал, что она девочка. Если выдаст ее...
- Том? Том Йокс?
Джон с трудом узнала мальчика, так он изменился. На руках и ногах
шрамы, под глазами фонарь.
- Он сделал это! - сказал Том, показывая на шрам. - Если я не смог
скрутить его, куда уж тебе! Я больше и сильнее.
Том промолчал. Значит не хочет выдавать ее!
Джон мимолетно пожелала, чтобы брат оказался здесь. Конечно, Келвин
не любит драться, но когда приходилось, отбивался не хуже других, и кроме
того, был не ниже Бастскина. Хорошо бы, дал урок этому негодяю!
Но только не она! Не сейчас, не здесь. Джон медленно выпрямилась,
хотя живот по-прежнему болел. Девочка старалась не сжимать кулаки зная,
что Бастскин не сводит с нее глаз.
- Том, можно поговорить с тобой? Вон там, в углу, - спросила она.
Том кивнул.
- Твой верх, Бастскин, - объявила Джон. - Я сбежал из дома, был
пойман бандитом на черном коне, в жизни не видел дракона и не умею
драться.
Несколько мальчишек разразились фальшиво-радостными криками. Джон
ненавидела ложь. Она знала, Келвин скорее умер, чем солгал бы, в лучшем
случае просто промолчал. Джон уважала брата за это, но сама просто не
могла заставить себя поступать, как он.
Бастскин занес кулак над головой Джон.
- Нужно было бы наподдать тебе за вранье.
- Ты уже это сделал, - напомнила она.
- Нет, Бастскин, не надо! - закричал Тому
Бастскин круто развернулся.
- Хочешь еще, рыжий? - прорычал он.
- Н-нет. Нас скоро продадут, Бастскин. Не время драться. А кроме
того, ты уже всех здесь побил.
- Вот именно!
Бастскин хлопнул по спине какого-то парня.
- Сейчас расскажу о девчонке, которую поимел на плантации Финча. Она
была дочерью надсмотрщика и иногда приносила нам еду. Как-то она подошла
слишком близко, а надсмотрщик был далеко, вот я дотянулся до нее и...
Решив продемонстрировать свои действия наглядно, он схватился за
ближайший предмет - грязную домотканую рубашку Джон. Скорее всего,
случайно - хотел как можно больше унизить жалкого врунишку, каким была в
его глазах девочка.
Резким движением он дернул рубашку в стороны и вверх, и хотя грубая
ткань выдержала и не порвалась, Джон пошатнулась от неожиданного толчка и
стараясь сохранить равновесие, опустила голову; рубашка выскочила из
панталон, распахнулась...
Воцарилось внезапное молчание. Джон быстро привела в порядок одежду,
но было поздно. Они видели...
- Будь я проклят! - воскликнул Бастскин. - Это девчонка.
Джон попыталась одурачить его.
- Ну и что ж?! Просто не хотела, чтобы меня продали на Рынке Девочек!
Мальчикам легче приходится. И тебе совсем не обязательно доносить!
Глаза Бастскина были готовы выскочить.
- Доносить? Дьявол! Ну уж нет, у меня на уме кое-что другое!
Он сделал несколько шагов к Джон.
- Покажи, что у тебя под рубашкой, кошечка! Зачем рассказывать о том,
что я сделал с той девчонкой на плантации? Лучше показать, правда?
- Ну уж нет, меня оставь в покое! - огрызнулась Джон.
- Неужели?
Бастскин снова схватил ее. Теперь хочешь - не хочешь, приходилось
драться. Джон из всех сил лягнула наглеца в колено, зная, что от этого
