удара достаточно, чтобы тот согнулся от боли. Но Бастскин, не выпуская ее,
только поморщился.
- Давай-ка, стягивай эту штуку, - велел он, ухватившись за панталоны.
Положение становилось все серьезнее... Джон подняла колено, пытаясь
ударить врага в пах, но негодяй привык к уличным дракам и, сумев вовремя
увернуться, вцепился в поднятую ногу Джон, стягивая панталоны.
- Мило, очень мило, - пропыхтел он, стиснув ягодицы девушки.
Остальные мальчишки зачарованно наблюдали за происходящим.
Большинство из них были совсем молоды, такого им видеть еще не доводилось.
- Ты не можешь сделать это! - запротестовал Том Йокс.
Бастскин на секунду прекратил свое занятие, помедлив ровно столько,
чтобы успеть врезать Тому кулаком поддых.
- Ты знал ее и не сказал! - злобно процедил он. - Я тебя по стене
разотру, вот только кончу с ней!
Том, не в силах вздохнуть, схватился за живот. Ясно, что у него не
хватало сил защитить девочку. Но эта передышка дала Джон возможность
собраться.
Когда Бастскин вновь повернул голову, девушка молниеносно
размахнувшись, целя ему в нос, но опыт уличных драк вновь спас негодяя;
тот дернулся, и удар пришелся в рот. Из рассеченной губы закапала кровь,
но это, конечно, его не остановило. Костяшки пальцев Джон ныли - зубы
оказались ужасно твердыми.
Теперь Бастскин старался стянуть с Джон панталоны, а Джон из
последних сил держалась за них, яростно брыкаясь. Голова ее моталась
взад-вперед, волосы рассыпались по плечам, но вырваться не удавалось.
Краем глаза Джон заметила кравшегося к двери Тома, и на секунду пожелала,
что бы тот был хоть немного старше, выше и сильнее. Беда его в том, что он
хоть и порядочный спокойный парнишка, помочь бы ей все равно не смог; даже
сумей он побороть Бастскина, мальчишки бы одолели его и держали бы, пока
Бастскин не покончил бы с Джон.
Медленно-медленно сползли панталоны, обнажив ноги девушки. Еще рывок
и слетели порванные подштанники.
Мальчишки все, как один, застыли, не сводя глаз с боровшихся -
наверняка почти ни один не видел раньше обнаженную девушку.
Джон лягалась, брыкалась, даже ударила наглеца головой, но тот,
бросив ее на пол, придавил всем весом и извиваясь, начал стягивать с себя
одежду, торопясь обнажить наиболее важную часть своего тела. Очевидно,
Бастскин не придумал всю историю с дочерью надсмотрщика; он явно знал, как
обращаться с девушками.
Джон клацнула зубами, пытаясь укусить насильника, но это тоже не
удалось. Он коленом раздвинул ее ноги, готовый совершить задуманное.
Девушка устала от борьбы и не могла сопротивляться. Но сдаться Джон тоже
не собиралась и продолжала вырываться, надеясь, что представится случай
ударить его в то самое место, после чего он уже ни на что не будет
способен.
Но тут над ними нависла зловещая тень стражника. Мускулистая ручища
ухватила негодяя за воротник и подняла в воздух.
- Девчонка! - воскликнул стражник. - Идиот проклятый! Неужели не
сообразил, что девственница стоит на Рынке в десять раз больше, чем ты!
Знаешь, каково наказание за такие проступки!
Бастскин попятился. Руки инстинктивно дернулись к ширинке штанов. Он,
видимо, вспомнил чем может грозить подобный промах.
Стражник отбросил его, оценивающе оглядывая Джон, лихорадочно
натягивающую панталоны, и очевидно увидев все, что считал необходимым,
кивнул:
- Первый сорт! Получим награду за такую находку! Пойдем со мной,
девушка!
Другого выбора не было. Джон, не глядя по сторонам, пошла следом за
стражником. У двери, скорчившись, стоял Том.
- Сэр, вспомните...
Стражник приостановился.
- Да, ты позвал на помощь.
- Они убьют меня, если...
- Ладно, переведу тебя в отдельную камеру, - решил стражник. -
Пойдем.
- Больше ничего не смог придумать, - прошептал Том девушке.
Та быстро коснулась его руки.
- Знаю.
Но тут ее втолкнули в загон, где содержались девушки, а Тома повели в
одиночную камеру. Джон не знала, увидит ли его снова когда-нибудь.
9. РЫНОК ДЕВУШЕК
На Рынке Мальчиков воняло немытыми телами и башмаками, заляпанными
навозом. Рынок Девушек был почище, но Джон боялась его гораздо больше.
Мальчиков отправляли на тяжелые работы, но девушек покупали для
развлечения, а эта участь была гораздо худшей.
Джон оказалась в темной камере, где восемь-десять девочек,
погруженных в тяжкие мысли, молча сидели по стенам.
Джон стоически перенесла необходимые процедуры - ее раздели,
проверили, чтобы убедиться в девственности и отсутствии болезней, вымыли
холодной водой и обрядили в рубашку из грубой ткани и шлепанцы. Теперь
Джон стояла перед девушками, ощущая обнаженное тело под рубашкой. Видимо
девушек, выводимых на продажу, раздевали догола, чтобы покупатели смогли
оценить их достоинства.
Однако Джон ухитрилась сохранить остатки гордости - ей удалось
пронести в камеру драконьи ягоды, спрятав их за щекой. Конечно, они были
совсем ей ни к чему, но сильнее всего жгло желание доказать, что они не
смогут раскрыть все ее секреты и лишить последней собственности. Правда,
вкус ягод был ужасным, хотя Джон даже не надкусывала их - щека страшно
онемела. Но ей удалось пронести ягоды мимо бдительных надзирателей, и
девушка находила в этом утешение, хотя и слабое.
Джон сделала шаг вперед, пошатнулась от внезапной слабости и чуть не
упала, попыталась выпрямиться, но ноги подкосились и девушка рухнула на
пол.
Подбежала девушка постарше и нагнулась над Джон.
- Знаю, милая, в первый раз это так тяжело! Они тебя били?
Джон открыла рот, но говорить не смогла. Изо рта вывалились смятые
ягоды.
- Господи! Неужели? - воскликнула девушка, и подняв ягоду, покачала
головой. - Они!
- Я просто не хотела, - начала Джон, но тут голос вновь изменил ей -
на пол вылетело еще несколько ягод.
- Ты их глотала?
- Нет. Я только...
- Грэкл! Тэнеджер! - позвала девушка. - Скорее сюда! Поднимите ее,
тащите к ведру и промойте рот хорошенько! Быстро! Может, еще не поздно!
Две коренастых девушки тут же повиновались.
- Но ведь я не ругалась, - запротестовала Джон.
Старшая девушка рассмеялась.
- Ругаться! Кто на это обращает внимание? Неужели не знаешь, что это
за ягоды?
- Нет. Нашла их у логовища дракона.
Грэкл и Тэнеджер наклонили ей голову над ведром.
- Полощи хорошенько!
Джон повиновалась, и делала это снова и снова, пока не исчез вкус
ягод, хотя во рту все болело.
- Думаю, выживешь, - сказал девушка. - Как тебя зовут? Я -
Торнфлауэр.
- Джон, просто Джон, - пробормотала она, чувствуя себя обойденной. У
девушек были такие красивые имена.
- Мы сами их придумываем, - пояснила Торнфлауэр, словно прочитав
мысли Джон, - чтобы скрыть наш позор. Пусть никто из родных не знает, что
случилось с нами.
- О, да... Но эти ягоды...
- Они страшно ядовиты! От одной ягоды человек заболевает, от двух -
теряет сознание, от трех - умирает. А у тебя во рту целая дюжина! Зачем ты
сделала это?
- Из чистого упрямства! Хотела скрыть что-нибудь от них и доказать,
что я могу сделать это, а кроме ягод ничего не было.
Торнфлауэр покачала головой.
- Понимаю... Но драконьи ягоды! Подумать только, класть их в рот! От
одного этого можно заболеть!
- Теперь знаю, - слабо пролепетала Джон.
- Тебе лучше выбрать комнату и лечь. Нужно восстановить силы пред
завтрашним аукционом. Если увидят, что ты больна, подумают притворяешься,
и изобьют до полусмерти. Церемониться не будут. Какую комнату хочешь?
- Можно выбрать? - удивилась Джон.
- Во всех есть свободные топчаны. У нас тут не то, что у мальчишек!
Джон нерешительно оглядела комнаты. Все открывались в основную
камеру, в каждой стояло по два топчана. Кто-то лежал, что-то сидел,
склонив голову на руки. Вообще обстановка была лучше, чем у мальчиков:
владельцы не хотели портить красоту девушек, снижая тем самым цену на
товар.
В одной из комнат, в углу, скорчившись сидела девушка, прижав ладони
к ушам.
- Что с ней? - спросила Джон.
- Это Фламбо, ей хуже всех. Она круглоухая. Поэтому и закрывает уши.
- Круглоухая? - встрепенулась Джон.
- Ну знаешь, ребенок пришельца с другой планеты. Они, в общем, похожи
на нас, и если бы не эти ужасные уши...
- Я буду жить с ней, - решила Джон.
- Она не станет говорить с тобой, - предостерегла Торнфлауэр. - Хочет
умереть.
Джон, нагнувшись, подобрала выпавшие изо рта ягоды:
- Ну что ж, может это годится...
- Ну и нервы у тебя? - восхищенно заметила Торнфлауэр. - Но лучше
стражникам не знать, кто ей дал ягоды, иначе...
- Меня изобьют, - закончила Джон. - Никто не проговориться?
- Никто, - заверила Торнфлауэр.
- Спасибо. Мне здесь нравится больше, чем на Рынке Мальчиков.
- Ты была там?
- Притворялась мальчишкой. Бастскин обнаружил и пытался...
- В первый раз хуже всего, - вдохнула Торнфлауэр. - Я помню, мне
тогда было десять.
- Изнасиловали в десять лет?! - в ужасе спросила Джон.
- Да, в первый раз. Пожилой мужчина. Он не был слишком жесток, только
очень грязен и неуклюж. Я чувствовала себя так, будто умираю.
Джон снова взглянула на круглоухую девочку.
- Так она поэтому?..
- Конечно. Я думала, ты поняла. За нее дадут мало, так что стражники
знали - терять нечего.
- Стражники?
- Да ты совсем глупая! Неужели не знала? Ну конечно, нет, ведь они не
делают этого с девственницами, только с такими как мы.
- И... и с тобой?
- Со всеми. То - есть, с кем хотят. Если мы подчиняемся, делают
кое-какие поблажки - дают больше еды или воду приносят. Если же нет... ну
тогда дело плохо.
- И Фламбо...
- Дралась, как дикая кошка. Она здесь новенькая, как ты. Ничего не
понимала.
- Значит, мне повезло, - вздохнула Джон, вздрагивая.
- Зависит от того, что ты под этим подразумеваешь, - пожала плечами
Торнфлауэр.
Джон поблагодарила ее, и войдя в комнату, села рядом с сжавшейся в
комок девушкой.
- Фламбо! - позвала она.
Ответа не было.
- Фламбо, слушай меня, - начала Джон. - Мой брат - круглоухий.
Девушка медленно подняла голову. Черные волосы, карие глаза...
Была бы хорошенькой, если бы не спутанные волосы и распухшие от слез
веки.
Взглянув на Джон, она тут же опустила лица.
- Не смейся надо мной, - пробормотала она, сквозь рыданья.
- Нет-нет, правда! Я тоже наполовину круглоухая, только уши как у
матери. Когда мне сказали, что ты...
Джон остановилась: ладони девушки вновь были плотно прижаты в ушам.
Неужели и вправду желает умереть?
Джон нерешительно поднесла ягоды к самому носу девушки. Увидев ягоды,
Фламбо схватила их и мгновенно сунула в рот.
- Подожди! - закричала Джон. - Они...
Девушка вновь подняла голову; судорожно сглотнула.
- Знаю. Спасибо.
Джон вовсе не хотела быть виновницей смерти девушки. Что же теперь
делать?! Поднять тревогу и попросить остальных потащить Фламбо к ведру,
сунуть палец ей в глотку и вызвать рвоту: это спасет ее жизнь. Но зачем?
Если Фламбо действительно хочет умереть, лучше позволить ей сделать это:
Джон знала, как тяжело приходится круглоухим, хотя бы тому же Келвину, а
уж о девушках и говорить нечего. Так что Фламбо, возможно, была права.
Значит оставить ее на произвол судьбы? Джон мучили сомнения, но они
ничего не предприняли, хотя и терзались угрызениями совести. Правда, если
