яхта оказалась почти прижатой к берегу, над которым на высоте
трех десятков футов нависал каменный выступ.
Упираясь баграми в скалу, матросы осторожно провели корабль
через неудобное место. Судно уже выходило из узкой протоки, как
вдруг стоявший на мостике Лорн ощутил упругий толчок. Киль яхты
зацепился за рыболовную сеть, прикрепленную к полузатопленному
бревну. Лорн не успел предупредить Тресселя, как сеть натянулась
и медленно отвела бревно в сторону. В тот же миг где-то вверху
раздался глухой взрыв, береговую скалу окутал пороховой дым, и
свисавший каменный выступ сорвался вниз. Сотрясая корабль от
киля до верхушки мачт, скала вместе с целой лавиной мелких
камней рухнула на корму. Настил палубы был взломан с такой
силой, что уцелевшие концы досок разом взлетели вверх с
вырванными болтами. Задняя часть корпуса яхты треснула, как
скорлупа ореха в щипцах; вода хлынула в кормовой отсек,
раздавила переборки, и "Элли" по самый фальшборт погрузилась в
воду. От страшного толчка в корму судно рванулось вперед.
Команда не успела даже спустить шлюпку, как яхта тихо осела на
дно. У отмели было уже неглубоко, но все моряки оказались по
грудь в воде, а шлюпка, подвешенная на талях и покрытая запасным
парусом, закачалась на волнах. Почти ныряя, моряки освободили
шлюпку, перебрались в нее и, покинув корабль, достигли отмели.
Штук шесть крокодилов проявили признаки любопытства при виде
шлюпки в их непосредственном соседстве. Выйти на берег через
отмель можно было лишь мимо крокодильих челюстей, поэтому было
решено на шлюпке пересечь бухту наискось, к противоположному
берегу. Ловушка в проливе показала, что остров находится во
власти коварного и опасного врага.
Ольберт, штурман "Элли", сгорбившись на корме, ежесекундно
ожидал либо залпа в спину, либо появления лодок с врагами. Он
давно дивился тому легкомыслию, с каким Лорн пустился в этот
рейс. Яхта вышла из Капштадта в понедельник. Экипаж насчитывал
вместе с Лорном тринадцать человек. Рейс продолжался после
грозного ночного появления "Летучего голландца", хотя он,
Ольберт, посоветовал вернуться. Чего же можно было теперь
ожидать при столь явном неуважении к самым верным приметам?
Царившая вокруг тишина действовала угнетающе. За каждым
деревом чудились злобные недруги. Остров казался вымершим; но
было совершенно ясно, что враг затаился и держится наготове.
Приготовив ножи, моряки подвели шлюпку к берегу. Джозеф Лорн
вышел на песчаную полосу. Перед ним была нетронутая лесная чаща.
Он повернулся к матросам, отдал команду и первым побежал в
сторону зарослей, ожидая выстрелов. Команда, пригибаясь к земле,
спешила за ним.
Но лесное безмолвие нарушали только птицы. Вдали отчетливо
виднелся островной вулкан. Он курился - и это был здесь,
по-видимому, единственный дымящийся очаг.
Продираясь вдоль берега сквозь колючую чащу, матросы добрались
до расчищенного участка леса. Здесь виднелось несколько десятков
плетеных хижин и шалашей. Левее торчали остовы двух палаток,
дальше высились штабели бревен, остатки лесопильных помостов и
громадные кучи хвороста.
- Поселок необитаем, - тихо проговорил Джозеф Лорн.
- Из чего вы это заключаете? - полюбопытствовал Трессель.
- Вглядитесь, и вы увидите сами.
Трессель заметил, что много птиц без помех разгуливают среди
строений и перепархивают с кровли на кровлю. Никто не тревожил
пернатых в этом пустом поселке.
- Вы правы. Но начинается дождь. Не поискать ли убежища в
поселке? Там легче и обороняться в случае неожиданного нападения.
Ближайшая к берегу хижина, самая поместительная, открыто
располагалась на небольшом возвышении. Для обороны она казалась
самой удобной. Стая диких голубей шумно взлетела из-под ног
матросов, когда они приблизились к этой хижине. Лорн заглянул
внутрь. Просторная
хижина была пуста, около очага с давно остывшей золой лежала
поленница дров. Матросы развели в очаге огонь. Дождь уже
барабанил по крыше.
- Куда же девалась "Глория"? В бухте ее нет. Может быть, она
разбилась на подводной гряде? Но где же экипаж "Доротеи"?
Неужели все погибли?
Наконец Лорн не выдержал давящей тишины. Он рупором приложил
руки к губам:
- А-хой, О'Хири! Хетчинсон! Хэллоу, Вильсон! Куда вы все
провалились? А-хой!
Теперь уже весь экипаж "Элли", следуя примеру Лорна, протяжно
орал "хэллоу" и "а-хой" на разные голоса.
Только шелест деревьев и журчание дождевых струй были ответом
на эти крики.
- Чума его побери, этот остров! - пробормотал охрипший Лорн.
Он выставил двух часовых, приказал корабельному коку поискать
какой-нибудь провизии в ближайших хижинах и вместе с Тресселем и
Ольбертом отправился обследовать поселок.
- Хижины негритянские, - сказал он своим спутникам. - Но взрыв
при входе в бухту - это европейская выдумка. Возможно, здесь
прячутся и какие-то белые островитяне. Но чертовски тихо. Это
действует на нервы, сакраменто!
Хижины отстояли друг от друга на двадцать-тридцать ярдов.
Моряки заглянули в одну, в другую... Все они были пусты.
Вдруг Ольберт схватил Лорна за рукав:
- Что это значит, мистер Лорн? В лесу, кажется, появился дым!
И вон, над той хижиной, тоже поднимается струйка дыма!
Они осторожно пошли вдоль строений и изгородей поселка. Сейчас
они встретят, по крайней мере, живые существа! Лорн поднял
плетеную циновку, прикрывавшую вход в низкую хижину, над которой
моряки заметили дымок. В хижине было темновато. Взбудораженные
моряки не обратили внимания на странный, неприятный запах. О
фосфоре, воспламеняющемся от воды, они не вспомнили, им было не
до химии...
Крыша в хижине была худая, с потолка падали дождевые капли, но
в очаге слабо мерцало голубоватое пламя. Перед очагом... четыре
скелета разводили огонь! Они склонили голые черепа, как бы
раздувая костер. Один скелет замер в неподвижной позе со связкой
хвороста в костлявых руках, но... концы хвороста тлели
голубоватым огнем. Скелеты грелись у костра!
Ольберт опрометью выскочил из хижины и с криком ужаса пустился
бежать между строениями. Трессель, поборов страх, схватил полено
и запустил им в странную компанию у очага. Два скелета
рассыпались с сухим стуком, один из черепов покатился под ноги
Лорну. Покидая хижину, тот с проклятием отшвырнул его ногой.
Внезапно оглушительный грохот потряс все побережье бухты и,
как бичом, подхлестнул напряженные нервы Лорна. Выбегая на
улицу, он увидел черную тучу взлетевшей земли на месте хижины,
где прятались матросы. Сквозь дымовую пелену Лорн успел
заметить, как Ольберт, не добежавший до хижины, упал навзничь,
подброшенный силой взрыва на воздух.
Вместе с Тресселем Лорн подбежал к месту взрыва. Оглушенный
Ольберт уже поднимался на ноги, дико озираясь по сторонам. На
месте хижины чернела глубокая воронка. Кругом валялись обломки,
вывернутые камни и девять мертвых матросов "Элли". Случайно
избежал гибели только корабельный кок, покинувший хижину перед
самым взрывом, чтобы поискать по соседству какого-нибудь
провианта.
Четверо почти безоружных людей, голодных, объятых ужасом и
окруженных со всех сторон таинственными опасностями, решили
покинуть поселок мертвых.
Огонь в лесу, давно замеченный Ольбертом, разгорался все ярче.
Над лесом медленно, словно утренняя заря, разливалось алое
зарево.
Кок и Ольберт вышли на тропу, Лорн и Трессель следовали за
ними. Тропа, извиваясь среди густых зарослей, вела в глубь леса.
Вывороченный корень тянулся поперек тропинки. Кок наступил на
корень, но не успел даже занести другую ногу, как в воздухе
что-то пронзительно свистнуло. Матрос рухнул навзничь, едва не
сбив с ног Ольберта. Из груди мертвого кока торчала длинная
стрела, пронзившая его насквозь. Лорн осмотрел корень и
раздвинул кусты: возле самой тропы, укрепленный вертикально,
стоял в кустах высокий лук со спущенной тетивой...
- Негритянская штука... - пробормотал Ольберт. - Я слышал о
таких ловушках в африканских дебрях. Помоги нам бог выбраться
отсюда!.. Смотрите, мистер Лорн, мы со всех сторон окружены
лесным пожаром! Лес подожжен, нас берут в огненное кольцо.
Лорн осмотрелся вокруг. Птицы с тревожными криками носились
над облаками дыма. Из чащи то и дело выбегали козы, шакалы,
обезьяны. Спасения следовало искать в горах, но как добраться до
них, минуя проклятые тропинки?
Трое уцелевших моряков стали пробираться вслед за убегавшими
животными. Несколько часов они шли по лесу и наконец достигли
предгорий. Ущелье с каменистыми склонами, постепенно повышаясь,
вело к Скалистому пику.
День близился к концу. Дождь утих, и сильный ветер раздувал
лесной пожар.
Моряки поднялись еще на милю вверх по ущелью, увидели закатное
солнце, лес, охваченный пожаром, и низкие тучи. В бухте, рядом с
желтой отмелью, виднелись мачты затонувшей "Элли".
Поищем себе убежище для ночлега, - предложил Лорн. - Если к
нам попытаются ночью подползти, будем драться. Но, кроме этих
проклятых мертвецов, на всем острове не видно ни одного
человеческого существа. Ведь не скелеты же, в самом деле,
хозяйничают в поселке, устраивают взрывы и жгут леса? Все это
похоже на какую-то дьявольщину!
Они вскарабкались по крутому склону. Солнце освещало
последними лучами мшистую поверхность скалы с какими-то полосами
и значками. Лорн с трудом разобрал длинную поминальную надпись.
- Могила Бернардито!.. - прошептал он.
Все трое, почти теряя силы от усталости, преодолели последний
подъем и увидели площадку. Но она оказалась уже занятой.
Странные здесь обосновались гости! Посреди площадки, под самой
надписью, высился могильный холм, покрытый гранитной плитой.
Вокруг этой плиты шел странный пир: одиннадцать мертвецов сидели
в самых причудливых позах над местом вечного упокоения
Бернардито Луиса. Голые черепа доверительно клонились друг к
дружке, будто мертвецы о чем-то совещались. А на самой могильной
плите стояли бутылки и оловянные кружки.
У Ольберта волосы зашевелились на темени. Джозеф Лорн отступил
от края, Трессель чувствовал себя уже близким к потере рассудка.
Они торопливо покинули площадку веселых покойников и перебрались
на уступ, откуда срывался водопад. Кругом сгустилась мгла. Края
туч озарялись кроваво-красным заревом пожара. А вдали, за
облаками дыма, чернели береговые мысы и глухо ревел океан,
разбивая вал за валом об утесы "острова мертвых".
Утром мистеры Джозеф Лорн, Хью Ольберт и Роберт Трессель сами
подивились тому обстоятельству, что они еще живы и что страшная
ночь миновала благополучно.
При утреннем свете они увидели на дне ущелья стадо диких коз.
Выгнанные со склонов горы пожаром, они сбились в кучу на берегу
ручья.
Подкравшийся Лорн ударом ножа убил раненого козленка. Моряки
развели костер. Это была их первая трапеза после гибели яхты.
Подкрепившись, они выбрались руслом ручья к бухте и под вечер
добрались до своей шлюпки. Суденышко оказалось в сохранности.
Моряки долго осматривали шлюпку, опасаясь новых козней врагов, и
наконец пересекли бухту. Крокодилы покинули песчаную отмель,
потревоженные низко стелющимся дымом пожара. В песке лежало
много черепашьих яиц. Моряки испекли их и наелись досыта.
Раздевшись и не выпуская из рук ножей, они принялись
осматривать полузатонувшую "Элли". Было время отлива, и крышка
задраенного люка выступала из воды. Моряки взломали люк багром и
спустились в трюм. Здесь они нашли запасы провианта.
- Слушай, Джо, что ты думаешь обо всей этой чертовщине? Спим
мы или отравились ромом?
Слова Тресселя глухо звучали в трюме. Лорн перекрестился.
- Хотел бы я оказаться за тысячу миль отсюда! Видно, ад
выпустил на этот остров всех своих детей. Надо уносить ноги
отсюда. Я предлагаю выйти в море на шлюпке. Пойдем навстречу
шхуне Каррачиолы и повернем ее на шестнадцать румбов. Пусть сам
дьявол занимается плантацией на острове Райленда. Я ему здесь не
слуга! По мне, лучше десять раз утонуть, чем провести еще один
такой денек.
Трессель и Ольберт обрадованно согласились. Шхуна Каррачиолы,
