Дик сбросил тяжелые бревна перед своим домиком, выпряг лошадей
и зашагал с ними на конюшню, к ферме мистера Мюррея.
В доме старшины поселка было шумно. Дик заглянул через стекла
крытой веранды и увидел необычное общество за нарядным длинным
столом.
Во главе стола, справа от Мюррея, восседал старый индеец в
полном боевом уборе, величественный, как статуя. На его кожаной
одежде были искусно изображены битвы, в которых он побеждал
врагов. Эдуард Уэнт сидел рядом с молодым воином, чертами лица
похожим на старого вождя. Длинным рядом торжественно сидели
десять пожилых индейцев. Против них располагались почетные
старожилы Голубой долины - доктор Нильс Вальнер, месье Вилье и
другие. Миссис Эмили хлопотала по хозяйству, не присаживаясь к
столу. Мери Уэнт, Камилла Леблан и две негритянки помогали
хозяйке.
Дик терпеливо дождался минуты, когда Камилла побежала на
кухню. Бывший матрос постучал в кухонное окно, и Камилла
выпорхнула на заднее крыльцо. Она торопливо ответила на поцелуй
жениха и заявила, что до полуночи у нее не будет ни одной
свободной минутки.
- Так я приду после полуночи, - заявил покладистый Дик.
- Ах, что ты, что ты, Дик! Если нас увидят, люди подумают бог
знает что. Впрочем, если бы ты пришел в дальнюю беседку... Она в
самом конце сада... Только там очень холодно...
- Хорошо. Значит, после полуночи в дальней беседке? Я приду,
Камилла, и буду ждать тебя хоть до самого рассвета.
В воротах Дик повстречал английских офицеров в треуголках, при
шпагах, в красных мундирах. Худощавый лейтенант Шельтон и
комендант форта капитан Бернс со своим адъютантом Уильямом
Линсом, гремя шпорами, поднялись на веранду. Офицеры извинились
за опоздание, объясняя его неотложными воинскими делами (капитан
только что окончил сражение в очко с собственным адъютантом).
Мюррей усадил Бернса рядом с Горным Орлом. Слуги внесли жаркое
из оленьего мяса под соусом, секрет которого не выведал бы у
миссис Эмили самый искусный сыщик. Дымящийся олений ростбиф был
поставлен на отдельный столик. По домашней традиции, мистер
Мюррей, вооружившись длинным ножом с черной костяной рукоятью,
собственноручно приступил к ответственной операции.
В перерыве между блюдами хозяин попросил Томаса Бингля
показать гостям несколько фокусор его питомицы Микси. Индейцы с
трудом удерживались от смеха при виде уморительных ужимок
мартышки. Многие из краснокожих гостей впервые видели обезьянку
и сочли ее за необычайного человеческого уродца. Поглядывали они
на зверька, посаженного после представления в клетку, с
некоторой опаской.
После пудинга и очень крепкого кофе общество перешло в
гостиную. Горный Орел затянулся сигарой и с видимым
удовольствием выпил чайный стакан домашнего ликера. Однако
вскоре этот напиток, дополнивший разнообразие вин и водок,
поглощенных вождем, оказал роковое действие на седого воина. Он
стал мучительно икать и оглядываться по сторонам. Мюррей
подхватил его под руку, и вождь нетвердой походкой, но сохраняя
величавость и достоинство, проследовал в небольшую комнату,
заранее предназначенную для него. Вместе с негритенком Черри
хозяин уложил Горного Орла на ковровом диване и укрыл пледом.
Офицеры и жители поселка простились с хозяевами и покинули
дом. На большом ковре, устилавшем гостиную, захрапели в
живописных позах подгулявшие индейские гости.
Капитан Бернс, сержант Линс и лейтенант Шельтон шагали в
потемках к форту. Навстречу им вынырнул из темноты всадник.
- Это ты, Куница Френк? - спросил Бернс тихо.
- Так точно, капитан. Я к тебе со срочным пакетом.
Холм с фортом смутно рисовался на фоне вечернего неба. У моста
через заснеженный ров Бернс шепотом произнес пароль. Часовой
открыл им узкую калитку в крепостных воротах. Миновав батарею,
все четверо поднялись на плато. Здесь, в своей угловой комнате,
отделенной от остальной части блокгауза бревенчатой стеной,
капитан Бернс вскрыл пакет. Письмо было из форта Винсенс. Вести
обрадовали капитана: детройтский отряд губернатора Гамильтона
прошел форсированным маршем свыше двухсот миль от Майями,
двигаясь по лесистой долине реки Уобеш. Внезапным ударом он
атаковал форт Винсенс и выбил из него оставленный там Кларком
небольшой гарнизон.
Капитану Бернсу приказывалось: немедленно расправиться со
всеми непокорными и сомнительными элементами поселка Голубой
долины и приготовить солдат форта к общему наступлению против
отряда Кларка, засевшего в форте Массек, где его нужно
блокировать и уничтожить до последнего ополченца..
Два драгуна из Винсенса и проводник-индеец, доставившие в
Голубую долину этот пакет, добавили еще от себя, что от
водопадов Огайо к Голубой долине пробирается лесами группа
неизвестных охотников. Сопровождает их двое индейцев-могавков.
Группа уже на подходе к долине.
- Вести интересные, - в раздумье сказал Линс. - Значит, этот
Енох не соврал насчет сношений фермеров Мюррея с повстанцами.
- Ты говоришь о Енохе Легерзене?
- Да, капитан, о самом набожном квакере, менноните
[меннониты - члены протестантской религиозной секты;
проповедуют суровое и беспрекословное исполнение библейских
предписаний], методисте - кто их, к черту, разберет, к каким сектам они
принадлежат! Я осторожно прощупал всех жителей долины, и все они
как один стоят за Мюррея, кроме Легерзена. Енох сватался к
француженке-горничной из дома Мюррея, а мистер Мюррей уговорил
ее отдать предпочтение Дику Милльсу. Енох за это крепко
невзлюбил Мюррея и не прочь убрать этого Милльса с дороги. Нынче
я опять толковал с ним. Парень годен для дела.
- Где он сейчас?
- Будет в полночь у Чертова камня на берегу.
- Ты решил поручить задуманное ему?
- Видишь ли, капитан, одному из нас, полагаю, что Френку,
волей-неволей придется поработать самому, но помощник должен
быть из колонистов: на него придется все свалить, если...
что-нибудь откроется раньше времени. Енох - единственный парень,
на которого можно положиться. Еще летом он предупреждал нас
насчет сношений Мюррея с противником. На днях он грозился
зарезать Дика Милльса. А нынче он прямо сказал мне, что согласен
пойти на риск, лишь бы французская барышня досталась ему.
- Что ж, дело хорошее! Линс, ты заметил, в какой комнате
положили Горного Орла?
- Ну, без этого я не ушел бы с фермы Мюррея. Комната удобная.
Под окнами балкон. Оконная рама двухстворчатая, не заклеенная на
зиму.
- Что ж, в добрый час! Операция поручается тебе, Куница
Френк. Твоим помощником будет Енох Легерзен. А вы, мистер
Шельтон, немедленно отрядите одно отделение на поимку тех
охотников, которых ведут сюда индейцы-могавки. Как только их
схватят, будьте готовы к событиям.
В шестигранной садовой беседке, засыпанной снегом, было темно.
Сквозь заледенелые стекла падал на круглый стол слабый блик
лунного света. В углу на гнутой садовой скамеечке примостился
Дик со своей невестой. Ночь была сырая и ветреная. С запада
надвигались тучи, и их края уже цеплялись за белесую луну.
Камилла уютно прижалась к груди жениха; ее щеки пахли
гелиотропом, а дыхание чуть отдавало легким вином. Внезапно на
ближней дорожке послышался слабый скрип снега, и чей-то
приглушенный голос произнес: "Пора!". Две фигуры промелькнули
мимо беседки и скрылись по направлению к дому.
- Кто бы это мог быть? - шепнул Дик. - Не предупредить ли
твоих хозяев, Камилла?
Девушка, высвободившись из крепких рук своего суженого,
вскочила с места, готовая завизжать от испуга. Однако,
сообразив, что этим она предала бы гласности свою ночную
прогулку, Камилла ограничилась тем, что прижала стиснутые пальцы
к губам и в страхе присела у дверей беседки, знаками приглашая
Дика последовать ее примеру.
Но время было тревожное, поведение неизвестных в саду казалось
подозрительным, и бравый моряк двинулся к выходу.
- Оставайся здесь, Камилла, я пойду следом за теми. Сиди
тихо, я вернусь, как только высмотрю, что они затевают.
- Чтобы я здесь осталась одна? - взвизгнула Камилла. - Ты с
ума сошел! Ой, Дик, уж лучше пойдем вместе.
Они осторожно выбрались из беседки. Черные кусты и сугробы
скрывали крадущуюся парочку. Темный силуэт дома был уже шагах в
пятидесяти. Дик заметил, что в окне угловой комнаты, за тюлевой
занавеской, колыхнулся неяркий свет. Колеблющийся огонек свечи
озарил потолок и верхнюю часть стен комнаты. Обе створки окна
стояли распахнутыми настежь... Все остальные окна дома были
плотно закрыты, завешены гардинами, а некоторые даже защищены
ставнями. Через несколько мгновений огонек погас, тюлевая
занавеска взметнулась и чья-то темная фигура неловко выбралась
из окна. За ней последовала вторая...
Этот второй аккуратно поправил занавеску и тщательно затворил
окно. Крадучись оба ночных пришельца прошли террасой до
заледенелого каменного водостока, спрыгнули с него и двинулись к
той дорожке, где среди снежных сугробов притаились Дик и
Камилла. Луна в этот миг снова выглянула из-за туч, и Дик узнал
в одном из гостей Френка Вилерса, недавнего перебежчика к Бернсу
из отряда Кларка.
Едва лишь второй человек поравнялся с сугробом, Камилла
судорожно вцепилась в руку жениха; перед нею мелькнула на
дорожке знакомая фигура. Это был недавний претендент на ее руку
- Енох Легерзен, человек сумрачный, злой и притом очень
набожный. Камилла побаивалась Еноха с первой минуты их
знакомства, и лишь прирожденное кокетство помешало ей сразу
отвергнуть ухаживание мистера Легерзена. Френк Вилерс и Енох
Легерзен быстро скрылись в глубине сада.
- Ты узнала второго? - прошептал Дик.
- Милый, они, наверно, пришли, чтобы похитить меня. Это Енох
Легерзен. Как страшно, Дик!
- Вот что, Камилла: дело недоброе. Может быть, ты и права, а
может, у ник на уме что-нибудь другое. Енох из богатой семьи, не
воровать же он полез вместе с этим перебежчиком в чужой дом?
Ступай разбуди миссис и поскорее все ей расскажи. А я попробую
проследить за этими двумя.
Как ни боязлива была Камилла, ей пришлось расстаться со своим
защитником. Дик пожалел, что не имеет при себе иного оружия,
кроме морского ножа за голенищем, но терять время было нельзя.
Он пустился по следу ночных гостей на снегу, а Камилла,
спотыкаясь, побрела к заднему крыльцу дома.
Снег на крыльце скрипнул под меховым башмачком Камиллы, и тут
она заметила движение на открытой веранде. Кто-то с шумом
поднялся и шагнул навстречу девушке. Камилла от страха присела.
Наконец отважившись поднять глаза, она с облегчением
перекрестилась.
Негр Сэмюэль Гопкинс, одной рукой протирая заспанные глаза и
держа в другой руке охотничье ружье, стоял на площадке, как
полупьяный, внезапно выведенный из самой глубины упоительных
дремотных грез.
- Вы тут спите, Сэм, а в доме творится бог знает что!.. -
заговорила находчивая мадемуазель Леблан, поспешно переходя от
обороны к наступлению. - Я тут будила, будила вас, а вы и не
думаете просыпаться! В доме были воры, понимаете - воры, и я
выбежала посмотреть, где же вы. Тут сейчас двое выскочили из
окна и убежали в сад, слышите вы? Тоже называется сторож!
Проспал воров!
- Лопни мои глаза, Камилла, если я спал! Ни минутки не дремал
даже, уверяю вас, ни одной минутки. Мне попала в глаз маленькая
снежинка, и я протираю глаза. Я все время ходил по веранде и сел
только секунду назад.
Никаких воров здесь не было, вы просто шутите над стариком,
Камилла! Ступайте скорее спать и ничего не бойтесь, если охрана
дома поручена Сэмюэлю. Когда я вез хозяевам бумаги от мистера
Томпсона из Англии, у меня было побольше забот! И знаете, что
мистер Мюррей сказал мне в Новом Орлеане? "Ты, Сэм, - сказал он, -
сделал это лучше, чем я сам сумел бы". Провалиться мне на этом
месте, если мистер Мюррей не сказал этих слов! В доме всегда
спокойно, когда Сэмюэль Гопкинс караулит на веранде!
Негр еще долго продолжал эту убедительную речь, обращаясь с
нею к ближайшему дереву, ибо Камилла уже барабанила кулачками в
дверь. К ее удивлению, дверь оказалась незапертой. Из темных
