ремесленникам в косности. Их не переучишь. Лучше набрать команду из
молодежи, которая ищет приключений. Таких в городе много, особенно сейчас,
когда торговля замирает. Но их учить - тоже время нужно...
- Время-то у меня есть, - сказал Рейд.
Лидра не собиралась отпускать его. Возможно, она права, требуя
доказательств его добрых намерений. Его план она приняла лишь после
мучительных колебаний.
Он добавил:
- Губернатор и не требует от тебя оценки моего проекта, Сарпедон. Он
просто хочет знать, не затонет ли такой корабль при спуске и можно ли его
будет в случае чего использовать для других целей. Ведь это ты сможешь
определить?
- Пожалуй, смогу, - пробормотал мастер. - Смогу. Нужно обсудить
некоторые детали, например, этот балласт на носу. Мне понадобится модель,
чтобы посмотреть, как он пойдет против ветра. Но это все выполнимо.
- Отлично. Значит, мы договоримся.
- О, прекрасно! - Эрисса потянула Рейда за руку.
"Не так уж прекрасно, - подумал он. - Но, по крайней мере, у меня
будет занятие и помимо тебя, моя красавица. Это необходимо мне, иначе
можно спятить. У меня появится авторитет, станет больше свободы... и,
возможно, мне удастся убедить Миноса спасти хоть что-нибудь. А самое
главное - это корабль, который никак не соответствует данной эпохе,
заметят путешественники во времени, когда прибудут сюда".
Приближалось Рождество. Но здесь это был праздник равноденствия.
Бритомартис-Дева рождает Астериона, который умрет и воскреснет весной, и
будет царствовать со своей супругой Реей все лето и осень, а потом увянет
перед лицом Старухи-Диктинны. В Атлантиде середина зимы не значила так
много, как у народов Севера. Но эти люди жили поблизости от своих богов.
Этот день отмечался здесь шествиями, музыкой, танцами - в том числе и
танцами с быками на городской арене, люди желали друг другу всяческих благ
и дарили подарки, а потом устраивали пиры, переходящие в оргии. Подготовка
к празднику начиналась обычно за месяц.
Эрисса проводила с Рейдом столько времени, сколько позволяли ее
обязанности и его занятия. Они вместе ходили набирать команду. В это
праздное время года их повсюду угощали вином, приглашали к столу и
заводили многочасовые разговоры. И не только потому, что ее приход делал
честь дому, а Дункан был знаменитостью. Атланты всегда радовались новым
лицам, необычным речам. Это был открытый народ.
Но их веселье не радовало его. Нужно что-то предпринять для их
спасения. И, выпив несколько ритонов вина, выслушав повествование старого
моряка о том, как он ходил в Колхиду, на Оловянные острова, в Янтарное
море, был занесен штормом в Америку, три года строил там корабль с помощью
раскрашенных людей и вернулся по реке Океан, рейд расслаблялся и начинал
рассказ о своей стране - в тех пределах, в каких слушатели могли его
понять. А потом, направляясь к лодке, и сам не помнил, о чем шел разговор.
Первый день после равноденствия выдался ясным и тихим. Горожане
отсыпались после праздника. Рейд поднялся рано. Спустившись по мокрой от
росы тропинке в сад, он увидел, что Эрисса его поджидает.
- Я знала, что ты придешь, - голос ее был едва слышен. - Сейчас все
отдыхают. Я тут... взяла еды и подумала, не отправиться ли нам...
Они сели в лодку и поплыли не к городу, а туда, куда указывала
Эрисса. Путь их пролегал в тени вулкана, но в этот день и вулкан
успокоился. Маленькие серебристые рыбки выскакивали из воды. Причалив к
берегу и привязав лодку, они перешли через гору и вышли на берег к
открытому морю. Эриссе эти холмы были знакомы так же, как пасущиеся здесь
быки. Они видели этих быков, которые величественно дремали возле яслей,
наполненных сеном. Тропа привела их к небольшой бухте на южном берегу.
Бухту окружали утесы, лишь в одном месте голубизна уходила к горизонту.
Вода, золотисто-зеленая, была здесь такой чистой, что видно было камни на
дне во многих ярдах от берега. Мягко плескались волны, ветра не было.
Темные утесы впитывали солнечное тепло и отдавали его в воздух.
- Эрисса расстелила плащ, разложила на нем хлеб, сыр и яблоки,
поставила кувшин с вином и два кубка.
- Как прекрасен мир, - сказала она.
Рейд подавил вздох.
- О чем ты печалишься, Дункан? О том, что никогда не вернешься домой?
Но ведь... - она покраснела и стала без надобности перебирать яблоки. - Но
ведь ты можешь обрести новый дом.
- Нет, - сказал он.
Она взглянула на него с испугом:
- Почему? У тебя кто-то есть?
- И он вспомнил, что никогда не говорил ей о Памеле.
- Я не сказал тебе, - начал он. - Ариадна мне не велела. Но... Я
нахожусь здесь по важной причине.
- Конечно, - выдохнула она. - Ведь не зря ты так чудесно был
перенесен из своей земли.
Он не мог сказать ей всю правду, смотрел на нее, а она на него. Все
это очень объяснимо. Эта девушка созрела для мужчины, а тут является
загадочный чужестранец. Но я-то помню ее сорокалетней и люблю ее! Вот и
еще одна цель: спасти эту девушку от того, что пришлось перенести Эриссе.
Эти глаза, эти полуоткрытые губы... Она хочет, чтобы я поцеловал ее,
и думает, что я тоже этого хочу. И она права. Но открыть ей всю правду я
не смею. Пока. Хотя Эрисса-старшая и говорила, что мы будем... Но я
слишком много размышляю, а времени остается совсем мало...
Он наклонился над ней. В небе кричала чайка. Солнце блестело на ее
крыльях.
14
- Да, твои друзья живут неплохо, - сказал Диор. - Они шлют тебе свои
приветы.
Рейд старался не показать своей неприязни. Они сидели вдвоем во
внешнем помещении храма, куда американец увел афинянина после того, как
тот долго беседовал с Лидрой. Диор продолжал невозмутимо улыбаться,
откинувшись на спинку каменной скамьи.
- Чем они занимаются? - спросил Рейд.
- Ульдин объезжает лошадей и готовит всадников для своей кавалерии.
Дело у него идет медленно. В том числе и потому, что у него только одно
седло, и он никак не может найти кожевника, чтобы изготовить другие.
Олег... он строит корабль, так и ты, я слыхал. Очень интересно было бы
взглянуть.
- Боюсь, что тебя не пустят, - ответил Рейд. - Это государственная
тайна.
На самом-то деле нет, надо будет связаться с губернатором и добиться
запрета. Зачем давать врагу ценную информацию? А Тезей враг. И он
уничтожит солнечный мир Эриссы, если только история не будет изменена.
Сохранятся ли в прежнем виде легенды и находки археологов три-четыре
тысячи лет спустя, если минойский Крит просуществует чуть дольше?
Ненамного - хотя бы на одну жизнь одной девушки? Почему бы не попросить об
этом богов?
- Зачем ты здесь? - спросил он. - Да еще с такой командой?
Он слышал, что это не простые моряки, а воины из царского окружения:
держатся особняком и не вступают в разговоры с атлантами.
- Ну, что до этого, - тянул Диор, - то где ты найдешь нормального
моряка, чтобы согласился выйти в море зимой? Слишком опасно, - как бы в
подтверждение его слов завыл ветер и забарабанил дождь по стене. - Олег
говорит, что может построить корабль, что будет плавать круглый год, а мы
пока и своими обходимся...
- Ты так и не сказал, что привело тебя сюда.
- Прости, друг, не могу. Привез тайное послание. Да мы с тобой не раз
еще увидимся. Послушай-ка. Твой оракул повелел Афинам и Кноссу
объединиться. Прекрасно. Но как? На каких условиях? Зачем Миносу возвышать
своих данников? На зависть другим царствам? И многое другое. Все это нужно
обсудить: государственные дела творятся втайне. А поскольку Ариадна друг
Тезея, разве не следовало поговорить с ней в первую очередь? Ведь их тянет
друг к другу, - Диор заржал. - Она еще не настолько стара, чтобы ее не
тянуло к мужчине, - продолжал он. - Кстати, я слышал, что ты завел себе
славную подружку?
Рейд одернул его:
- Эрисса танцует с быками.
- То же имя, что у твоей любовницы в Афинах. Похоже, в этом что-то
кроется. Кстати, о ней ты меня не спросил.
"Неужели я боюсь?", - подумал Рейд и спросил:
- Ну и как она?
- У нее тоже все в порядке. Сначала тосковала, а потом - помнишь
Пенелеоса? - Диор толкнул его локтем и подмигнул. - Вот он ее и утешает.
Но тебе ведь все равно?
- Да, - тихо ответил Рейд.
- Эрисса-старшая прошла через множество рук. Девушку Эриссу он обязан
уберечь.
- Нет, - сказала Лидра. - Я не собираюсь беседовать с тобой о моих
переговорах с Тезеем. Нагло с твоей стороны об этом спрашивать.
- Его следует опасаться, - возразил рейд.
- Она глядела на него с высоты своего трона. За ее спиной вершил свой
суд Гриффин - Судья Мертвых.
- Откуда ты знаешь?
- От своего оракула.
- Почему же тогда оракул приказал заключить союз? Или ты солгал?
Лампы мерцали в холодном зале. Они были одни, если не считать теней
на стенах. Но за дверью ожидали стражники. Они без оружия: его запрещено
носить на священном острове. Однако четверо сильных воинов живо скрутят
Дункана Рейда.
- Преступников на Крите отправляют в каменоломни, - сказала Лидра. -
Долго там не живут. Да и не хотят жить.
- Я не... Госпожа моя... Я просил принять меня до отъезда Диора,
потому что подозреваю его и его хозяина...
- На каком основании? Эгей бунтовал, но теперь это выживший из ума
старик. Тезей убил своих двоюродных братьев, воспитанных на Крите, но
теперь это покорный наследник престола. И станет покорным царем.
- Я слышал, что они, ахейцы, говорят...
- О да. Они ворчат, злятся, кое-что устраивает заговоры, но что с
того? Тезей справится с ними, потому что надеется заслужить в
Талассократии достойное место для себя и своего царства, - Лидра направила
палец на рейда. - Ты хочешь посеять раздор, чужеземец? Кому ты служишь?
- Он подумал, что придется сказать ей всю правду, как бы это ни было
опасно. Но выбора нет.
- Госпожа моя, - медленно начал он. - Я никогда не лгал тебе, но не
говорил всего, что знаю. Помни, что меня тут никто не знает. Мне нужно
было разобраться во всем, узнать, что к чему. Поверишь ли ты моему
рассказу? Этого я до сих пор не знаю. Выслушаешь ли ты меня?
Она кивнула.
- Мой пророческий дар оттого, - сказал он, - что я пришел из
будущего.
- Откуда? - она наморщила лоб. Язык кефту не включал в себя такое
понятие.
Но суть она уловила быстрее, чем он ожидал. Она сделала охранительный
знак и поцеловала талисман, но была на удивление спокойна. Должно быть,
ей, живущей в мире мифов и загадок, это представлялось еще одним чудом.
- Да, - прошептала она. - Это многое объясняет. Значит, Кносс
действительно падет? Талассократия станет легендой? - она обернулась и
стала рассматривать изображение Судьи. - Ну что ж, - сказала она наконец.
- Все в мире преходяще.
Рейд продолжил свой рассказ. Он умолчал лишь о том, что существуют
две Эриссы: боялся за девушку. Лучше сделать несколько; неясных намеков о
времени, из которого явилась эрисса-старшая. Такое имя здесь не редкость,
да у Лидры и так есть над чем поразмыслить. Умолчал он и о том, что, по
легенде, она, предавшая Миноса, была предана сама. Это могло смертельно
оскорбить ее.
- Ты говоришь, - ровным голосом сказала она, - что боги отдадут
предпочтение Тезею, и он разрушит морскую империю?
- Не так, госпожа моя. Единственное, в чем я уверен, так это в том,
что через несколько месяцев вулкан уничтожит Атлантиду, Крит будет
