каменеет, как у приговоренного к смерти.- Боже мой!
Что она могла еще сказать?..
4
Сигарета в руке дымилась, все уменьшаясь, и дым, попетляв немного в
воздухе, таял.
Сколько раз Рипли сидела вот так, бессмысленно глядя на дымок? Отве-
тить на это было сложно. Сигарета таяла, осыпалась пеплом. Так же таяла
жизнь.
Сколько прошло с того времени - месяц? год? Неважно. Ее личное время
давно остановилось.
Рипли не отреагировала на раздавшиеся в коридоре шаги: к ней уже дав-
но не приходили.
По коридору шел Берт с моложавым человеком, от которого так и несло
военной выправкой. Жесткие черты лица были натренированно неподвижны,
что совсем не прибавляло его виду интеллектуальности; сквозь короткую
стрижку поблескивал череп.
Замяукал Джонси, почуявший гостей, прогудел входной звонок, и лишь
тогда Рипли подняла голову и взглянула на дверь.
Кто пришел, ее не интересовало, как не интересовало вообще все. Она
механически открыла дверь (даже если бы там ее поджидал Чужой, Рипли
вряд ли проявила бы сейчас больше эмоций) и впустила гостей.
Пустой взгляд Рипли мало смутил Берта, но все же он предпочел сперва
представить своего спутника.
- Добрый день, Рипли. Это лейтенант Горман из колониальных космичес-
ких войск.- С непосредственностью очень самоуверенного человека, которая
была больше похожа на нахальство, Берт решил не тратить времени на всту-
пительные разговоры.- Рипли, мне нужно с тобой поговорить. Мы потеряли
связь с колонией на LB - 426.
Он сказал это так, словно речь шла о чем-то привычном и будничном.
На секунду Рипли замерла, переваривая услышанное, потом повернулась и
пошла за кофе: это давало ей возможность найти ответ.
Догадаться, чего от нее хотят, было несложно.
- Ушам своим не верю,- язвительно произнесла Рипли, отвечая злым
взглядом на изучающий взгляд Берта.- Сперва вы уличили меня во лжи, а
теперь хотите снова отправить туда? Нет уж, спасибо. Я не полечу. Это
меня не касается.
Нельзя сказать, что горячность Рипли была вызвана чувствами достаточ-
но глубокими. Берт просто был ей неприятен и вызывал скорее раздражение,
чем ненависть.
Зачем ее хотят вытащить из этого почти уютного, надежного существова-
ния, почти небытия с крошечной комнаткой и вечной сигаретой?
Все сгорело, ей осталось только тлеть...
Впрочем, Рипли была не слишком честна перед собой: под пеплом еще ос-
тавалась старая обида, да и шрам пережитого потрясения зарубцевался нас-
только грубо, что сразу бросался в глаза.
- Я могу закончить? - переглянулся с лейтенантом Берт.
- Нет, я сказала. Я не полечу!
- Рипли, вы полетите вместе с солдатами, с воинами, вам гарантирована
безопасность. Это космический пехотный десант, специально обученная ар-
мия; в их силах абсолютно все. Так, лейтенант?
На лице Гормана промелькнула довольная улыбка. В конце концов, Рипли
была для него еще и интересной женщиной.
- Да.- Голос лейтенанта Гормана был ровным, как у робота.Нас специ-
ально готовят к таким ситуациям.
- В таком случае я вам не нужна,- резко ответила Рипли. Она вдруг по-
няла, что действительно очень не хочет ввязываться в это дело. Просто
существовать - это так удобно... Зачем рисковать в драке, которая все
равно окажется бесполезной? - Я не солдат...
- Но мы не совсем понимаем, что там происходит,- подхватил Берт.- Мо-
жет, на этой планете просто испортился передатчик, оборвалась связь. Но
если ситуация сложилась по-другому, вы будете нам нужны как консультан
т...
Берт изучал реакцию Рипли на эти слова, словно перед ним был неоду-
шевленный объект.
- Извините, мне некогда с вами разговаривать,- попробовала поставить
точку Рипли. Эти двое уже надоели ей.- Мне нужно идти на работу.
- Я слышал, вы устроились на погрузчик? - спросил Берт.
Эта профессия не считалась престижной.
- Да.- Рипли постаралась не заметить унижающего подтекста.
- Управляете погрузчиком, транспортером? - не отставал Берт.
- Ну и что? - холодно спросила Рипли. Во всяком случае, эта работа
немного спасала от тяжелых воспоминаний. Мощь погрузчика, частью которо-
го она становилась всякий раз во время работы, заставляла забывать о
собственной слабости, словно это ее собственные руки шутя поднимали и
переносили многотонные грузы.
- Ничего.- Шпилька не сработала, и Берт изменил тактику.- Я рад, что
вы снова занимаетесь нормальной деятельностью. Вам повезло, что удалось
найти хоть такую работу. В этом нет ничего плохого.- Он присмотрелся к
выражению ее лица и решил, что можно продолжать.- А что бы вы сказали,
если бы вас восстановили в звании летчика-астронавта? Компания готова
вернуть вам ваше звание и вашу работу...
- В том случае, если я полечу на эту планету?
Вопрос Рипли был скорее риторическим. Лишь на какую-то секунду гор-
дость взыграла в ней, но груз воспоминаний задавил эту гордость на кор-
ню.
Окровавленная морда монстра, разрываемые тела, безысходность, от ко-
торой некуда было деться,- можно ли сравнить с этим мелкие детали
карьеры, которая никому не нужна, в том числе и ей? Жизнь дороже...
Только идиот может сравнивать подобные вещи.
- Да, в том случае, если вы полетите,- улыбнулся Берт. Он был уверен,
что добился своего. Он всегда добивался своего.- Вам дают прекрасный
шанс. Слетаете туда, посмотрите,- я думаю, для вас это будет лучше всего
и поможет вам избавиться от ужасов.
- Спасибо,- отрезала Рипли.- Я только что была у психиатра.
- Я знаю,- ослепительно и нагло ухмыльнулся Берт.- Я читал заключе-
ние: каждую ночь вы просыпаетесь от кошмаров, мокрая от пота...
- Я сказала: я никуда не полечу,- перебила его Рипли. Что он копался
в ее личных делах, знает то, что не предназначено для третьих лиц, взбе-
сило ее больше всего.- И на этом разговор окончен, так что, пожалуйста,
уйдите.
Лейтенант Горман вопросительно посмотрел на нее.
"И все же она симпатичная".
- Я туда не вернусь! - не унималась Рипли.- Но даже если бы я туда
полетела, то ничем бы не смогла помочь.
- Ну хорошо, хорошо.- Берту не хотелось показывать Горману, что он
терпит поражение, и поэтому он поспешил сделать вид, что решение Рипли
вполне его устраивает. Во всяком случае, почти.
Теперь ему осталось только сказать последнее слово, которое обяза-
тельно должно было остаться за ним.
- Будьте добры, подумайте все-таки об этом предложении...
- Спасибо за кофе,- глуховатым голосом сказал лейтенант, поднимаясь.
Рипли молча посмотрела им вслед.
Нарушители покоя удалились, но их визит сдвинул что-то в ее душе.
Зачем они заставили все вспомнить?
Рипли села, продолжая смотреть на дверь. Ей не хотелось больше идти
на работу. Пусть выгоняют... какая разница, если жизни все равно нет,
если в душе навсегда поселился эмбрион тоски и страха.
Эмбрион? Даже ассоциации все еще те...
5
На этот раз ей снился целый город. Чьи-то квартирки с мирно сидящими
за столами семействами: нарядные дети, матери в хрустящих белых перед-
ничках, солидные отцы семейств, раскуривающие трубки, мудрые лица деду-
шек и добрые - бабушек... И всякий раз потолок в комнате начинал стекать
на пол тягучей слизью, стены трещали под ударами когтистых лап, пока в
проем не врывались, снося все на своем пути, знакомые чудовища, и белый
цвет накрахмаленной скатерти скрывался под кровавыми остатками их пир-
шества.
Эти добрые люди, родные, хотя и незнакомые, приглашали ее в свои
семьи - и она приводила к ним смерть. Смерть шла за ней по пятам и дос-
тавалась другим - невинным, чистым, не созданным для подобных зрелищ...
Впервые Рипли закричала не оттого, что оказалась в объятиях щупалец и
"птичьих" когтистых лап, а оттого, что в них попадали другие, а она была
бессильна помешать этому.
Только самые первые кошмары отличались такой силой и яркостью.
Некоторое время Рипли тяжело дышала, сев на кровати. Где-то возле
кормушки возился Джонси. Тоже своего рода член семьи.
Ее семья... Джонси и она - двое, которые по-настоящему нужны друг
другу.
И снова Рипли почувствовала душевную боль, но уже другую, щемящую и
почти нежную. Семья... как ей не хватало семьи! Того, что является не-
отъемлемой частью жизни каждого человека. То инопланетное чудовище не
лишило ее конкретных родственников - оно отняло возможность иметь их во-
обще. Она не сможет стать частью чьей-то семьи, чтобы не взвалить на
других свою вечную боль.
А как же те семьи, которые остались на LB - 426? Ведь между теми, кто
там живет, существует эта полная ласки и добра связь, именуемая семьей;
там есть дети, там кто-то любит, там дарят друг другу свою любовь и теп-
ло... Если там еще кто-то живет. Рипли показалось вдруг, что она предала
тех людей, что только она виновата в их гибели.
Не доказала своей правоты. Сдалась.
Не только черствость и неверие других приговорили жителей колонии к
смерти,- ее собственная слабость.
Дрожа от нетерпения, Рипли набрала номер видеофона Берта.
Представитель Компании сидел в ванной; мокрые растрепанные волосы де-
лали его жалким.
- Алло, Рипли? В чем дело?
Рипли вздохнула. И вот с этим человеком она должна выступить рука об
руку в смертельной схватке со злом Чужих?
- Скажи мне только одно, Берт... Вы летите туда, чтобы уничтожить
этих тварей, да? Не для того, чтобы их изучать? Не для того, чтобы при-
везти их на Землю?
Вопрос чуть было не застал Берта врасплох. И лишь сознание того, что
от этого ответа зависит согласие Рипли, позволило ему заговорить сразу.
- Да.
- Вы летите для того, чтобы всех их уничтожить? - продолжала допыты-
ваться Рипли.
- Да! - еще более уверенно подтвердил Берт.- У нас именно такой план.
Даю вам слово.
Рипли снова вздохнула. Она уже слишком хорошо поняла его, чтобы ве-
рить.
- Ну, хорошо... Тогда я лечу...
- Я дума...- начал что-то Берт, но Рипли отключила свой аппарат.
Итак, решение принято. Про себя Рипли горько усмехнулась. Сколько че-
ловек спаслось в первый раз? Она одна? Смешно надеяться на то, что везе-
ние повторится.
"А не все ли равно? - спросила она себя.- Что я теряю? Даст Бог, все
обойдется, а нет... кто будет обо мне грустить? Разве что Джонси..."
Она взяла кота на руки и уже в который раз прижала его к себе. "Мо-
жет, взять его с собой? - мелькнула мысль.- Нет, ему-то зачем рисковать,
он ничего и никому не должен..."
- А ты, миленький дуралей, останешься здесь,- ласково шепнула она
Джонси, словно своему ребенку.
Рипли прижимала кота к себе, гладила его шерстку и никак не могла из-
бавиться от ощущения, что прощается с ним навсегда.
6
Вооружение корабля торчало со всех сторон жесткой и грубой щетиной.
Он выглядел скорее уродливо, чем внушительно; от неровных боков, покры-
тых наростами локаторов, прицелов и прочей аппаратуры, безжалостностью.
Таких монстров космотехники не отправляют в развлекательные круизы.
Изнутри корабль был несколько "человечнее"; даже все то же голубова-
тое освещение не казалось мертвым. Подсветка датчиков анабиозных камер
мирно белела, придавая обстановке ощущение уюта. Корабль спал.
Первым ожил автоматический регулятор сна. Сразу на всех анабиозных
камерах поднялись страховочные герметизирующие крепления, вслед за ними
откинулись прозрачные лепестки колпаков, открывая тела с приставшими пи-
явками датчиков.
Зажегся свет, прогоняя остатки сна и покоя. Сразу со всех сторон раз-
дались бодрые голоса. Рипли, испугавшаяся было по выработавшейся за пос-
леднее время привычке, быстро расслабилась. Кругом была жизнь.
Кто-то кашлял, кто-то вздыхал. Грудной женский голос с не слишком
женскими интонациями негромко выругался. Другой, мужской,- этот голос
принадлежал блондину с резкими и по-своему пикантными чертами лица кос-
