Дэвид позвал снова:
- Катсук?
И снова не было ответа на его зов - только ветер в де-
ревьях, только шум реки.
Дэвид уставился в темноту, высматривая в ней. Где же Кат-
сук?
И тут в зеленватом мраке переместилась тень. Катсук встал
у костра, будто прилетел сюда по воздуху.
- Я здесь, Хокват.
Катсук глядел в темноту приюта, видя и не видя там
мальчика. Так уже было, когда он заглядывал в сон пленника, а
дух говорил:
Ты еще не готов. когда будешь, я прийду за тобой. Проси
тогда, и твое желание будет исполнено.
Такими были слова духа.
- Где ты был? - спросил Дэвид. Он сказал это так, будто
обвинял в чем-то. Он видел перемену, произошедшую в Катсуке,
но не имел возможности уловить суть этих изменений.
Катсук услыхал этот вопрос, как будто голос раздался у
него прямо в голове, и удивился: Смогу ли я сказать ему, где я
был? Или этого требует его дух?
Этот вопрос обеспокоил Катсука, снова напомнив о сумяти-
це в собственных мыслях. Он вспомнил о том, как Ворон разбу-
дил его ночью, напомнив про сон, где соединялись два мира. Во-
рон приказал ему пройтись вниз по течению реки к большой поля-
не, предупреждая, что там таится опасность для него. Сейчас
там стояла лагерем большая группа поисковиков - с палатками,
ружьями, рациями.
Катсук вспомнил о своем тайном походе в лагерь. Он полз в
высокой траве и приблизился к поисковикам совсем близко, дос-
таточно близко, чтобы услыхать, как просыпались они и готови-
лись к охоте на человеческую добычу. Но пока они выглядели
сонными. их слова многое объяснили. Вчера, поздно вечером,
поисковый самолет заметил дым у заброшенного паркового убежи-
ща на Сэм Ривер. Можно ли было ругать Хоквата за то, что он
развел этот костер? Было ли в этом нарушение его Невинности?
Катсук подумал, что нет. Просто мальчика беспокоила болезнь
его тюремщика, он знал, как тому нужно тепло.
Раз их цель - добраться до костра, значит они прибудут
скоро. Даже сейчас они могли быть в окружающих холмах, ожидая
рассвета.
- Так где ты был? - настаивал мальчик.
- Я ходил по своему лесу.
Дэвид почувствовал в ответе увертку и спросил:
- Рассвет скоро?
- Да.
- А зачем ты ходил в лес?
- Меня позвал туда Ворон.
Дэвид чувствовал отстраненность в голосе Катсука и понял,
что тот наполовину в мире духов, в месте своих снов и видений.
- Мы будем оставаться здесь на день? - спросил он.
- Да, мы остаемся.
- Хорошо. Тебе надо отдохнуть после болезни.
И Дэвид подумал: А может, если говорить с ним спокойно,
все обойдется?
Катсук почувствовал, что в мальчике открылось нечто но-
вое, с которым он уже сжился, то, что влияет на него, пони-
мает его. Неизменность внешнего вида мальчика нельзя было при-
нимать за его мирные намерения. Больше уже дух Хоквата не пря-
тался. И Катсук спросил сам себя: Как это с Хокватом не прои-
зошло то, что случилось со мной?
Почему, скажем, Хокват ухаживал за своим похитителем,
когда тот страдал Кедровой немочью? По логике мальчишка дол-
жен был сбежать, но он остался.
Дэвид чувствовал напряженность в молчании Катсука и спро-
сил:
- Тебе ничего не надо? Я могу и встать.
Катсук поколебался, потом сказал:
- Нет необходимости. Хотя и мало, но время у нас есть.
Катсук снова подумал про лук и единственную срелу, спря-
танные на дереве позади него. Прошлое и настоящее уже были
связаны вместе, но великий круг еще не был доделан. Он чув-
ствовал сумку на поясе, сверток с пухом морской утки, которым
следовало осыпать жертву или приколоть к убитому, как дела-
лось это во все времена. Он знал, что его сознание уже свобод-
но от старых шор. Он ощущал Похитителя Душ, который говорил с
ним и через него. страстная простота Пчелы вовлекла его в пол-
нейшее осознание смерти и мира-тишины. Смерть он чувствовал
теперь не как отрицание, но как дополнение ко всей своей жиз-
ни. вот почему он стоял здесь, на этом месте. Вот почему он
изготовил лук, касаясь дерева только каменным ножом. Вот за-
чем он привязал древний каменный наконечник с океанского побе-
режья к новому древку, изготавливая стрелу, которая понесет
смерть.
Духи питали его энергией. Это были духи без формы, голо-
са, запаха - но они двигали этот мир. Именно они! Они привели
искателей в лагерь на поляне. Они перемещали все эти машины и
самолеты, противодействующие Катсуку. Они двигали Невинным,
который должен умереть. и они же двигали Катсуком, который уже
стал более духом, чем человеком.
Индеец думал: Я должен совершить это со всем совершен-
ством, которое наказали мне древние боги. Я должен создать тот
безупречный духовный образ, что будет понятен всем - добро и
зло, объединенные в единую, нерушимую форму, завершенный круг.
Я должен быть верен своему прошлому. ДОБРОЗЛО! Единое! Вот что
я делаю.
Каким-то внутренним зрением он видел вокруг себя копья с
наконечниками из рогов. Древка были опушены медвежьим мехом.
Эти копья держали люди из прошлого. Они прибыли из тех времен,
когда люди жили в согласии со своей землей, а не боролся с
ней. катсук поглядел на свои руки. Общая форма еще различа-
лась, но детали терялись в темноте. Память подсказала ему, где
белый знак укуса на коже.
Каждого человека может укусить пчела. А человек может
вонзить жало во всю вселенную, если сделает это должным обра-
зом. Ему всего лишь надо найти подходящий нервный узел, чтобы
вонзить туда свой шип. То, что я делаю выглядит, вроде бы, как
зло, но если вывернуть этот поступок, в нем увидится добро. А
внешне в нем будет видна одна только ненависть, месть и сумас-
шествие. И только через много времени увидят в нем любовь...
Дэвид ощущал противотоки, противостояние в этом молчании.
Он обнаружил, что боится и самого Катсука, и боится з а него.
Этот человек еще раз стал тем диким созданием, что связал
своему пленнику руки и всю ночь тащил его на ремешке из Лаге-
ря Шести Рек до самой пещеры.
О чем он сейчас думает? - размышлял Дэвид, потом спросил:
- Катсук, может ты ляжешь?
Индеец услыхал два вопроса, заключенные в этих словах
мальчика: один на поверхности, другой под ней. второй вопрос
был таким: Чем я могу тебе помочь?
- Не беспокойся обо мне, Хокват. Со мной все хорошо.
Дэвид почувствовал в голосе Катсука нежность. В сознании
мальчика до сих пор серым облаком лежал сон. А индеец опять
сконцентрировался на своем юном пленнике. А тот закутался в
одеяло и сел поближе к горячим углям костра. Ночь была холод-
ной.
Катсук понимал жизнь как движение. Он снова со страхом
подумал о том, что должен сделать с этой сидящей рядом юной
вселенной, с ее плотью и временем. Воспримут ли его деяние
правильно?
Духи требовали поставить это как спектакль. Но это могло
быть и утонченной кровавой местью, высоко оцененной всем ми-
ром. Люди его племени могли понять его лучше всего. Ведь тра-
диция кровной мести уже была заложена в истории его народа.
Она постоянно шевелилась в их внутреннем мире. И его раса пой-
мет, почему все было проведено по древнему обряду: отметка на
сырой земле, песня; лук, которого не касалась сталь; смер-
тельная стрела с каменным наконечником; пух морской утки на
жертве. Они увидали бы круг, а тот, в свою очередь, привел бы
их к иному пониманию его поступков и поведения.
А что хокваты? Их примитивные времена не тянулись в прош-
лое так далеко, хотя были гораздо более жестокими. Свою жесто-
кость сейчас они скрыли под покровом осведомленности и потому
могли и не понять значения обряда, проведенного Катсуком. Его
понимание могло прийти только с духовной стороны. Так что
большая часть сути смерти Невинного белыми могла быть упущена
и совершенно не понята.
- Я и вправду стал Похитителем Душ! - сказал Катсук. И
только сейчас до него дошло, что слова эти были произнесены
громко гораздо позднее того, как вообще были сказаны.
- Что ты сказал? - сонным голосом спросил мальчик.
- Духи создали меня.
- Ты снова заболел, Катсук? - Мальчик тут же вскочил, в
голосе неподдельная забота.
- Нет, Хокват. На мне больше нет Кедровой немочи.
Но тело его корчилось в муках.
Он думал: Осталось только одно. Невинный сам должен поп-
росить меня послать стрелу. Он должен показать свою готов-
ность. Он должен высказать мне свое духовное желание.
И беззвучно Катсук молил:
" О, Дающий Жизнь! Покажи себя сейчас всемогущим. Допол-
ни круг. Направь все по пути своего всеведения."
Где-то далеко, вниз по течению реки, за спиной Катсука
зашумели люди. Слова были непонятны, но в них чувствовалась
угроза.
Дэвид встрепенулся:
- Что это было?
Катсук даже не обернулся на шум. Он подумал: Все должно
решиться именно сейчас.
- Искатели обнаружили нас, - сказал он.
- Идут люди?
- Твои люди, Хокват.
- Ты уверен?
- Уверен. Я ходил по лесу и вышел на поляну. Там были
разбиты палатки. Люди из того лагеря на рассвете будут здесь.
Дэвид слушал его слова с нарастающим чувством паники.
- Так что мы будем делать?
- Мы?
- Тебе надо бежать, Катсук!
Говоря это, Дэвид чувствовал в своих словах смесь право-
ты и бессмысленности. Но желание сбежать было еще сильнее.
- Зачем нам надо бежать? - спросил Катсук. Он прямо ощу-
щал, как дух ведет мысли мальчика через лабиринт паники.
- Нельзя, чтобы тебя схватили!
Катсук ответил с полнейшим спокойствием, данным ему его
духом:
- Куда мне бежать? Я все еще болен Кедровой немочью. Я не
смогу уйти далеко.
Дэвид сорвал с себя одеяло, вскочил на ноги. Но спокой-
ствие индейца обескуражило его.
- Я... Я помогу тебе!
- Зачем тебе помогать мне?
- Потому что... потому что они...
- Потому что они убьют меня?
Как этот человек может быть таким спокойным? - спросил
Дэвид сам себя. И он выпалил:
- Катсук! Но ведь тебе надо бежать!
- Я не могу.
- Но ты должен! - Мальчик скатал одеяло и перебросил его
Катсуку через костер. - Вот! Забирай одеяло и спрячься в хол-
мах. Там должно найтись место, где можно спрятаться. А я им
скажу, что ты ушел еще вчера.
- Зачем тебе делать это?
Эта терпеливость Катсука опять наполнила Дэвида паникой.
Он быстро сказал:
- Потому что я не хочу, чтобы тебя схватили и... и поса-
дили в тюрьму.
- Хокват, Хокват, - Катсук укоризненно покачал головой. -
Кроме последних нескольких недель я всю жизнь провел в клетке.
Теперь мальчик уже безумствовал:
- Но ведь они же посадят тебя в тюрьму!
- Нет, меня убьют.
Дэвид тут же почувствовал его правоту. Катсук убил чело-
века. Мальчик сказал:
- А я им не расскажу про того парня.
- Какого... парня...?
- Ну ты же знаешь. Путешественник, тот парень, которого
ты... Ты сам знаешь! - Почему Катсук строит из себя дурака?
- Они меня убьют не за то, а потому что я тебя похитил.
- Я скажу им... Я скажу им, что пошел добровольно.
- Ты сделаешь так?
- Да!
Катсук думал: Так! Сейчас духи ведут нас обоих! Невинный
пока еще не попросил для себя освященной стрелы. Он еще не го-
тов. Но круг уже замыкается.
- А как насчет моего послания? - спросил он.
- Какого послания? - Ну вот, опять он сходит с ума!
- Мое духовное послание, которое я должен передать всему
миру , - напомнил индеец.
- Плевать я хотел на твое послание! Передавай его! Только
не дай им схватить себя!
Катсук кивнул. Свершилось!
- Так значит ты желаешь этого? Это твое желание, духов-
ное желание, чтобы я передал свою весть?
