внезапное спокойствие, распространяющееся вокруг после резко наступающей
темноты, стирающей оранжевую грань.
Краем глаза она заметила, что юноша собрал матрас, полотенце и скрыл-
ся за вентилятором.
Из коридора послушался топот. Вбежала запыхавшаяся Шиана:
- Они нашли залежи спайса в тридцати кликах от нас! Небольшие, но
плотные! - выдохнула она.
- А это не ветряные наносы? - засомневалась Одрейд.
- Не похоже. Я установила за ними круглосуточное наблюдение, - Шиана
взглянула на окно, у которого стояла Одрейд. Она видела Требо. Навер-
ное...
- Я уже спрашивала тебя, Шиана, сможешь ли ты работать с Белл. Это
важный вопрос. Там стареет и уже вскоре надо будет искать ей замену. Бу-
дет голосование, конечно.
- Я? - Это было полной неожиданностью.
- Мой первый кандидат. - Теперь повелительно. - Я хочу, чтобы ты была
рядом, и я смогла бы следить за тобой.
- Но я думаю... ведь план Миссионарии...
- Может подождать. И найдется другой пастух червей... если эти залежи
спайса - наша надежда.
- А? Да... несколько наших людей, но ни одна из них... Разве вы не
хотите проверить, повинуются ли мне Черви?
- Работа в Совете на это не повлияет.
- Я... ну, вы видите, насколько я удивлена.
- Я бы сказала, ошеломлена. Скажи мне, Шиана, что тебя в эти дни
действительно интересовало?
Расследование продолжается. Ну, Требо, помогай мне.
- Обеспечение нормального развития пустыни, - Правда! - И конечно же
моя сексуальная жизнь. Вы видели юношу на крыше? Требо, новенький. Его
послал для шлифовки Дункан.
Даже когда Одрейд уже ушла, Шиана пыталась понять, что такого весело-
го нашлось в этих словах. Впрочем, от Великой Матери удалось-таки укло-
ниться.
Не было нужды даже в уступках правде: "Мы обсуждали возможность на-
нести на Тега штамп и этим воскресить память Башара".
Удалось избежать полной исповеди.
Великая Мать так и не узнала, что я проникла в способ реактивации
тюрьмы не-кораблей и узнала, как обезвредить установленные там Беллондой
мины.
Никакие сладости не скроют определенные типы горечи. Если горько -
выплюнь. Так поступали наши давние предки.
Кода.
Мурбелла поднялась ночью, продолжая видеть сон, хоть и проснувшись и
четко воспринимая окружающее: спящего рядом Дункана, слабое потрескива-
ние машин, проекцию времени на потолке. Позже она настояла на том, чтобы
Дункан спал вместе с нею, боясь оставаться в одиночестве. Он винил ее в
четвертой беременности.
Она сидела на краю кровати. Комната казалась нереальной в неверном
свете хронопроектора. Видения не исчезали.
Дункан заворчал и перевернулся в ее сторону. Брошенная рука упала ей
на колени.
Она чувствовала, что причиной этого вторжения в разум был не сон, хо-
тя оно и обладало некоторыми его признаками. Это был результат занятий
Бене Джессерит. Они и их проклятые предложения насчет Скитейла... и во-
обще всего! Они убыстряли темп, которым она и так уже не могла управ-
лять.
Этой ночью она заблудилась во внутреннем мире слов. Причина была яс-
на. Беллонда утром обучила Мурбеллу девяти языкам и провела подозри-
тельную ученицу по дороге разума, называемой "Лингвистическим Наследи-
ем". Но влияние Белл на это ночное безумие не спасало.
Кошмар. Она была существом микроскопических размеров, загнанная в ог-
ромное звенящее эхом пространство, разрисованное огромными буквами,
встречающими ее везде, куда бы она не повернулась: "Резервуар данных".
Оживленные буквы с перекошенными челюстями и страшными, тянущимися к ней
щупальцами.
Хищные звери, а она - их добыча. Уже проснувшись и понимая, что она
сидит на краю своей постели, а на ее коленях лежит рука Дункана, она все
равно видела зверей. Они собирались у нее за спиной. Она знала, что ее
затягивает назад, хотя тело и не двигалось. Они тащили ее на страшную
пытку, которую она не могла видеть. Она не повернет головы! Она не
только видела этих тварей (они закрывали элементы спальни), но и слышала
какофонию их речи на девяти языках.
Они разорвут меня на части. Хотя она и не могла развернуться, она
знала, что ждет ее: еще большее количество зубов и когтей. Угроза кру-
гом! Если она будет загнана в угол, они набросятся, и она обречена.
Готова. Мертва. Жертва. Под пыткой. Легкая добыча.
Ее переполнило отчаяние. Почему Дункан не проснется и не спасет ее?
Его рука была свинцовым грузом, частью душащих ее сил, и позволяла этим
тварям заталкивать ее в причудливую ловушку. Она дрожала. По ее телу
стекал пот. Ужасные слова! Они объединялись в гигантские комбинации.
Тварь с клыками-кинжалами подошла прямо к ней, и она опять увидала в
черноте ее разверстой пасти, между клыками, слова.
Посмотри наверх. Мурбелла захохотала. Она не контролировала смех.
Смотри наверх. Готова. Мертва. Жертва. Смех разбудил Дункана. Он сел,
включил нижний глоуглоб и уставился на нее. Каким он был взъерошенным
после их ночного сексуального столкновения.
Выражение его лица переходило от умиления к огорчению, пока он прихо-
дил в себя.
- Чего ты смеешься?
От смеха она стала задыхаться. Бока у нее болели. Она боялась, что
его понимающая улыбка вызовет новый спазм.
- Ой-ей-ей, Дункан! Сексуальное столкновение!
Он понимал, что это была их взаимная форма именования связывавшего их
наркотика. Почему это вызвало у нее такой хохот?
Его удивленное лицо поразило ее своей нелепостью. Между вздохами, она
сказала:
- Еще пара слов. - И она зажала рот, боясь нового всплеска.
- Чего?
Его голос была самой смешной вещью, которую она только слышала. Она
протянула к нему руку и покачала головой:
- О-о-о-ой...
- Мурбелла, что с тобой?
В ответ она смогла лишь вновь покачать головой. Он попытался понимаю-
ще улыбнуться. Это помогло ей, и она прильнула к нему.
- Нет! - Это поднялась его правая рука. - Я просто хочу побыть рядом.
- Посмотри, сколько времени, - он поднял подбородок к проекции на по-
толке, - Почти три.
- Было так смешно, Дункан.
- Так расскажи мне.
- Сейчас, отдышусь.
Он уложил ее на подушку:
- Мы чертовски похожи на давно женатую пару. Анекдоты в полночь.
- Нет, милый, мы не такие.
- Вопрос степени, не более.
- Качества, - поправила она.
- Что тебя так рассмешило?
Она рассказала о своих кошмарах и роли Беллонды в них.
- Зенсунни. Очень древняя техника. Сестры используют ее, чтобы изба-
вить от травматических связей. Слова, рождающие неосознанные реакции.
Страх вернулся.
- Мурбелла, почему ты дрожишь?
- Учительницы Чтимых Матре предупреждали нас, что случится нечто
страшное, если мы попадем в зенсунийские руки.
- Чушь! Я прошел через них, будучи ментатом.
Его слова напомнили об еще одном фрагменте сна. Зверь с двумя голова-
ми. Обе пасти открыты. Там слова: Слева: "Одно слово", справа: "ведет к
другому".
Радость подавила страх. Он утихал и без смеха.
- Дункан!
- Ммммммм, - в голосе отдаленность ментата.
- Белл сказала, что Бене Джессерит употребляют слова в качестве ору-
жия. Голос. "Средства управления" - так они их называют.
- Урок, который ты должна усвоить - почти на уровне инстинкта. Они не
доверят тебе более углубленных занятий, пока ты не усвоишь его.
И я не буду потом доверять тебе.
Она отвернулась от него и взглянула не комкамеры, мерцающие на потол-
ке вокруг хронопроекции.
Я по-прежнему под наблюдением.
Она понимала, что ее учителя тайно обсуждают ее. Разговоры обрывались
при ее приближении. Они смотрели на ее по-особому, как на занимательный
экспонат.
Голос Беллонды вертелся в голове. Усики кошмара. Потом не раннее, не
позднее утро и неприятный, щекочущий ноздри запах пота после занятий.
Экзаменаторша в почтительных трех шагах от Преподобной Матери Голос
Белл: "Никогда не становись знатоком. Это связывает".
И все из-за того, что я спросила, есть ли слова, направляющие Бене
Джессерит.
- Дункан, зачем они смешивают развитие тела и ума?
- Разум и плоть усиливают друг друга. - Сонно. Будь он проклят. Он
сейчас уснет.
Она потрясла Дункана за плечо.
- Если слова настолько дьявольски пусты, почему нам столь часто напо-
минают о дисциплине?
- Шаблоны, - пробормотал он. - Грязные словечки.
- Что? - она резче затрясла его.
Он повернулся на спину, шевельнул губами и сказал:
- Дисциплина равна шаблону, равна неверной дороге. Они знают, что все
мы по природе - творцы шаблонов... что для них, мне кажется, и означает
"порядок".
- Почему это так плохо?
- Дает возможность уничтожить или поймать нас... в ловушку, которую
мы не в силах перестроить.
- Ты неправ насчет разума и плоти.
- Хмммммпф?
- Они сливаются воедино.
- А я что сказал? Хей! Мы будем болтать или спать или что?
- Никаких "или что". Не сегодня.
Тяжелый вздох.
- Они не стремятся укрепить мое здоровье.
- Никто об этом и не говорил.
- Это придет позже, после Агонии. - Она знала, что он ненавидит вспо-
минать об этом смертоносном испытании, но избежать этого было нельзя.
Перспектива захватила ее.
- Хорошо! - он сел, взбил подушку и подложил ее под спину, изучая
Мурбеллу. - Чего еще?
- Они так грамотно используют свои слова-оружие! Она привела тебе Те-
га и сказала, что ты один в ответе за него.
- Ты в это не веришь?
- Он думает, что ты - его отец.
- Не совсем.
- Да, но... Ты не думаешь того же о Башаре?
- Когда он восстановил мою память?
- Да.
- Вы - пара интеллектуальных сирот, ищущих родителей, которых нет. У
тебя нет ни малейшего представления о том, что ты ему причинишь.
- Это, видимо, разделит нашу семью.
- Значит, ты ненавидишь Башара в нем и рад, что приносишь ему боль.
- Не говори так.
- Почему он так важен?
- Башар? Военный гений. Всегда действующий непредсказуемо. Поражающий
врагов своим появлением оттуда, откуда его никто не ждет.
- И на это никто не способен?
- Так как он - нет. Он выдумывал тактику и стратегию. Причем вот так
вот! - Он щелкнул пальцами.
- Опять жестокость. Как у Чтимых Матр.
- Не всегда. Башар имеет репутацию побеждающего без боя.
- Я видела эти истории.
- Не доверяй им.
- Истории фокусируются на противоборстве. Есть в этом доля истины, но
она скрывает более стойкие вещи, проявляющиеся несмотря на искажения.
- Стойкие вещи?
- Какая история упоминает о женщине в рисовом поле, ведущего по воде
буйвола, тащащего плуг, в то время как ее муж отсутствует, скорее всего
призван с оружием в руках...
- Причем же здесь стойкость и чем это так важно?
- Дети дома хотят есть. Мужчина вечно в этом безумии? Кто-то должен
пахать. Она - истинный образ людской стойкости.
- Звучит так горько... Я нахожу это странным.
- Задумываясь о моей военной истории?
- Да, это подчеркивают Бене Джессерит... их башары, и элитные войска,
и...
- Ты думаешь, они просто большие эгоистки и хотят возродить свою эго-
истичную жестокость? Проехаться прямо по женщине с плугом?
- Почему нет?
- Потому что очень малая часть забудет о ней. Жестокие проедутся мимо
пашущей женщины и вряд ли увидят, что затронули основы реальности. Бене
Джессерит никогда не упустят ничего такого из вида.
- И, опять-таки, почему нет?
- Эгоизм ограничивает обзор, потому что несет смертельную реальность.
Женщина и плуг - жизненная реальность. Без жизненной реальности нет че-
ловечества. Мой Тиран знал это. Сестры благословляли его за это, даже
проклиная.
- И поэтому ты - добровольный участник их надежд.
- Думаю, да.
- И абсолютно честен с Тегом.
- Он спрашивает, я чистосердечно отвечаю. Я не верю, что любопытство
может явиться жестокостью.
- И ты полностью отвечаешь за него?
- Она не совсем так сказала.
- Ах, любовь моя. Не совсем так сказала. Ты называешь Белл лицемеркой
