к ним зависть. Они верили в правду, которую получат здесь, а он - нет. Ему
показалось, что они получат здесь нечто такое, в чем ему самому отказано,
что-то чудесное и исцеляющее.
Он старался протиснуться поближе к алтарю, но кто-то остановил его,
взяв за руку. Пол оглянулся и увидел лицо старика Свободного -
синие-в-синем глаза под нависшими бровями, а в них узнавание. В мозгу Пола
вспыхнуло имя - Радир, его товарищ по дням съетча.
Пол знал, что окруженный толпой, он абсолютно беззащитен, если Радир
действует вместе с заговорщиками и планирует насилие.
Старик протиснулся ближе, держа одну руку под платьем - несомненно,
сжимая рукоять крисножа. Пол приготовился отразить нападение, но старик
прошептал:
- Мы пойдем с остальными.
Это была условная фраза проводника. Пол кивнул.
Радир повернулся и посмотрел на алтарь.
- Она идет с востока, - пели ученики, - и солнце стоит у нее за
спиной. Ей все открыто. В блеске света ее взгляд ничего не пропустит: ни
тьму, ни свет.
Стонущий звук музыкального инструмента заглушил пение и сам
растворился в тишине. Толпа продвинулась вперед еще на несколько метров.
Все сплотились в одну монолитную массу, окутанную удушливым воздухом,
тяжелым от дыхания множества людей и запаха спайса.
- Шаи-Хулуд пишет на чистом песке! - вскричали ученики.
Пол почувствовал, что у него, как и у всех окружающих, перехватывает
дыхание. Из-за сверкающей двери негромко вступил женский хор: "Алия...
Алия... Алия..." Пение становилось все громче и громче и вдруг неожиданно
оборвалось.
Снова послышались негромкие голоса:
Она снимет все бури,
Ее взгляд убивает наших врагов
И карает неверующих.
От вершин Туско,
Где начинается рассвет
И откуда бежит чистая вода,
Видна ее тень.
В сверкающем летнем зное
Она служит нам хлебом и молоком -
Холодным, ароматным от спайса.
Глаза ее расплавляют наших врагов,
Карают наших угнетателей
И проникают во все тайны.
Она - Алия... Алия... Алия...
Голоса смолкли, постепенно замирая.
Пол почувствовал отвращение. "Что мы делаем? спросил он себя. - Алия
- ребенок-колдунья, но она становится старше. Становится старше, значит,
становится злее".
Атмосфера храма терзала его душу. Он стоял, объединенный с толпой
своей личной виной, которую никогда не сможет искупить. Огромность
Вселенной за пределами храма заполнила его сознание. Как гложет один
человек, один ритуал связать эту огромность в единый узел?
Пол вздрогнул.
Вселенная противостояла ему на каждом шагу. Она избегала его хватки,
принимала бесчисленные формы, чтобы обмануть его. И эта Вселенная никогда
не согласится с формой, которую он придает ей.
Шелест пробежал по залу.
Из тьмы за сверкающей радугой появилась Алия. На ней было желтое
платье с зеленой оторочкой - цвета Атридесов. Желтый - солнечный свет,
зеленый - смерть, производящая жизнь. Пол неожиданно почувствовал, что
Алия появилась только ради него. Она была его сестрой. Он знал ее ритуал и
его происхождение, но он никогда раньше не стоял в толпе пилигримов, глядя
на нее их глазами. И теперь, в этом загадочном месте, он понял, что она
часть противостоящей ему Вселенной.
Ученики принесли ей золотую чашку. Алия приняла ее.
Частью своего сознания Пол знал, что в чаше неизменный меланж, слабый
яд, усилитель пророческих способностей.
Глядя на чашу, Алия заговорила. Голос ее ласкал слух, от него
распускалась душа.
- Вначале мы были пусты, - произнесла она.
- В нас не было знания, - подхватил хор.
- Мы не знали о Власти, живущей в любом месте, - говорила Алия.
- И в любом Времени, - пел хор.
- Это - Власть, - возвестила Алия, слегка приподняв чашу.
- Она приносит нам Радость, - ликовал хор.
"И уничтожение", - подумал Пол.
- Она пробуждает душу, - говорила Алия.
- И рассеивает все сомнения, - пел хор.
- В миру мы гибнем, - жаловалась Алия.
- Во Власти мы живем вечно, - утешал хор.
Алия поднесла чашу к губам и отпила.
К своему удивлению, Пол почувствовал, что затаил дыхание, как самый
последний пилигрим в толпе. Хотя он по собственному опыту знал, что
испытывает Алия, тау захватило его в свои сети. Он вспомнил, как яд
проникает в тело. Память оживила мгновение, когда сознание становится
пылинкой, изменяющей яд. Он снова пережил пробуждение в мире, где нет
Времени, где возможно все. Он знал, что испытывает Алия, но понял, что это
совсем не то; он не понимал ее чувств сейчас и не знал, как это происходит
с ней. Загадка слепила ему глаза.
Алия задрожала и опустилась на колени.
Пол перевел дух вместе с освободившимися пилигримами. Завеса частично
начала подниматься. Поглощенный видением, он забыл, что видение
принадлежит тем, кто в пути, кто еще придет. В видении проходишь от
несуществующей случайности. Томишься по абсолютам, которых нет.
Но при этом теряешь настоящее.
Алия качалась под действием измененного спайса.
Пол чувствовал, как с ним говорит нечто трансцендентальное: "Смотри!
Видишь, на что ты не обращал внимания?" В это мгновение ему показалось,
что через глаза других он видит ритм этого места, который не смог бы
воспроизвести ни один художник или поэт. Жизнь и красота, сверкающий свет
поглощал стремление к власти.
Алия заговорила. Ее усиленный голос гремел в храме.
- Сверкающая ночь! - воскликнула она.
Стон пронесся по толпе пилигримов.
- Ничто не может скрыться в такой ночи! Что за свет во тьме? На нем
невозможно остановить взгляд. Никакие слова не опишут его. - Голос ее
стихал. - Остается пропасть. Она чревата всем будущим. Ах, какая нежная
ярость!
Пол почувствовал, что ждет от сестры какого-то особого сигнала,
тайного знака. Это могло быть действие или слово, какое-нибудь колдовство,
мистический процесс, что-то стремящееся наружу изнутри, что придется ему
впору, подойдет, как стрела к космическому луку. Ожидание этого дрожало в
его сознании, как шарик ртути.
- Будет печаль, - продолжала Алия. - Напоминаю вам, что все сущее
есть лишь начало, великое начало. Ждут миры, которые предстоит завоевать.
Вы смеетесь над прошлым, а я говорю вам сейчас: внутри всех различий лежит
единство.
Алия опустила голову. Пол еле сдержал крик разочарования: она не
сказала того, чего он ждал. Тело его превратилось в сухую оболочку, пустую
шелуху, сброшенную пустынными насекомыми.
Остальные испытывают то же самое, подумал он. Неожиданно где-то в
толпе, слева от Пола, закричала женщина.
Алия подняла голову, и Пол испытал странное ощущение, будто между
ними исчезло расстояние, будто он смотрит прямо в остекленевшие глаза в
нескольких дюймах от него.
- Кто призывает меня? - спросила Алия.
- Я! - воскликнула женщина. - О, Алия, помоги мне. Говорят, мой сын
убит на Муритане. Он умер? И я больше никогда не увижу своего сына?
- Ты пытаешься идти назад по песку, - заговорила нараспев Алия. Ничто
не уходит. Всему свое время, все возвращается, но ты можешь не узнать
вернувшегося.
- Алия, я не понимаю! - завывала женщина.
- Ты живешь в воздухе, но не видишь его, - резко сказала Алия. - Ты
что, ящерица? В твоем голосе акцент Свободной. Разве Свободные стараются
вернуть мертвых? Что нам нужно от наших мертвых, кроме их воды?
В центре храма мужчина в богатом красивом плаще поднял обе руки;
рукава плаща спали, обнажая руки.
- Алия! - закричал он. - Мне сделали деловое предложение. Должен ли я
его принять?
- Начало и конец едины! - отрезала Алия. - Разве я этого не говорила?
Ты пришел сюда не для того, чтобы задать этот вопрос.
- Она сегодня чем-то разгневана, - пробормотала женщина неподалеку от
Пола. - Видели ли вы ее когда нибудь такой сердитой?
"Она знает, что я здесь, - подумал Пол. - Увидела ли она видение,
которое рассердило ее? Или она сердится на меня?"
- Алия, - обратился мужчина, стоявший непосредственно перед Полом. -
Скажи этим бизнесменам и слабым сердцам, сколько будет править твой брат?
- Предоставляю тебе самому заглянуть за сей угол! - сказала Алия. -
Твои предрассудки в твоем рту! Именно потому, что мой брат постоянно
угощает песчаного червя хаоса, у вас есть крыша над головой и вода!
Яростным жестом Алия запахнула платье, прошла через сверкающие полосы
света и исчезла во тьме за экраном.
Ученики немедленно затянули очередное песнопение, но получалось у них
вразнобой - они с трудом сохраняли ритм. Очевидно, их застигло врасплох
неожиданное окончание обряда. Толпа зароптала. Пол чувствовал движение
вокруг себя, беспокойное и неудовлетворенное.
- А все этот дурак со своим глупым вопросом, - пробормотала женщина
рядом с Полом. - Лицемер!
Что увидела Алия? Какой след в будущем?
Что-то случилось здесь этой ночью, и это что-то нарушило обычное
течение обряда. Ведь всегда толпа осаждала Алию своими жалкими вопросами.
Люди приходили сюда, как просители приходят к оракулу. И Пол много раз
слышал это, когда следил за обрядом, скрывшись во тьме за алтарем. Что же
изменилось этой ночью, что произошло?
Старик Свободный потянул Пола за рукав, указывая на выход. Тола уже
начала продвигаться в том же направлении. Пол позволил толпе увлечь себя,
чувствуя руку проводника у себя на рукаве. У него было такое ощущение,
будто его тело стало вместилищем силы, которую он больше не контролирует.
Он превратился в несущество, в неподвижность, которая движется. И это
несущество вело его по тем же самым дорогам и улицам, таким знакомым ему
по видениям, что сердце его замирало от боли.
"Я знаю, что видела Алия, - подумал он. - Я сам видел это много раз.
Но она не заплакала... она тоже видела альтернативу".
17
"Рост производства и доходов не должен выходить
из-под контроля в моей Империи. Такова суть моего приказа.
Тогда не будет недоразумений между различными сферами
влияния. И не будет потому, что я так приказываю. Я
подчеркиваю свою власть в этой области. Я верховный
поглотитель энергии и останусь таковым, живой или мертвый.
Отсюда моя власть, и мое правление - это экономия".
Приказ Императора Пола Муад Диба в Совете.
- Я оставлю тебя здесь, - сказал старик, снимая руку с рукава Пола. -
Направо, вторая дверь с дальнего края. Иди с Шаи-Хулудом, Муад Диб... и
помни, что некогда ты был Узулом.
Проводник Пола скользнул во тьму.
Пол знал, что поблизости ожидают люди из службы безопасности. Они
обязательно схватят старика и отведут на допрос. Но Пол надеялся, что
старик сумеет ускользнуть.
Над головой светили звезды, где-то за Защитной стеной вставала Первая
луна. Но это место - не открытая пустыня, где по звездам можно определить
путь. Старик привел его в новый пригород, уж это Пол распознал.
Улица была покрыта толстым слоем песка, нанесенного от ближних дюн.
Ниже по улице горел единственный глоуглоб. Он давал достаточно света,
чтобы разглядеть, что улица вела в тупик.
В воздухе стоял сильный запах от работающего дистиллятора. "Механизм
плохо отлажен, и в воздух уходит слишком много влаги. Как беззаботны стали
