легионами сардукаров. Земля, на которой некогда гремела битва, теперь была
отдана бизнесу.
Держась наружного края балкона, Пол завернул за угол. Теперь перед
ним находился пригород, дома которого терялись в скалах и подвижных песках
пустыни. На заднем плане доминировал храм Алии: на зеленых и черных
полотнищах, покрывавших его двухкилометровые стены, виднелся символ луны -
символ Муад Диба.
Падающая луна...
Пол провел рукой по лбу и глазам. Это символ угнетал его. Он презирал
себя за свои мысли. Такие колебания в любом другом вызвали бы его гнев.
Он ненавидел свой город!
Ненависть, проистекающая из скуки, гнездилась глубоко внутри него,
питаемая решением, которого нельзя было избежать. Он знал, какой тропой
идти. Он много раз видел ее. Видел ее! Когда-то давно он возомнил себя
создателем нового государства. Но все осталось но-старому, точно огромное
сооружение с эластичной памятью: можно придать ему любую форму, но стоит
лишь на мгновение ослабить давление, и оно принимает первоначальную форму.
Силы, которые были вне пределов его досягаемости, силы, действовавшие в
людях, нанесли ему поражение.
Пол смотрел на крыши домов. Какие сокровища новой жизни таятся под
ними? Среди красных и золотых крыш виднелись участки зеленой
растительности. Зелень - дар Муад Диба и его воды. Он видел сады и рощи -
открытые участки растительности, соперничающие с легендарным Ливаном.
"Муад Диб тратит воду, как безумный", - говорили Свободные.
Пол закрыл лицо руками.
Луна упала...
Он опустил руки, прояснившимся зрением посмотрел на свою столицу. Она
носила отпечаток чудовищного имперского варварства. Здания стояли под
солнцем невероятно большие и яркие. Колоссы! Самые экстравагантные стили,
какие только могла произвести необузданная фантазия, лежали перед ним:
террасы в пропорциях горного плато, площади размером с город, шпили,
вздымающиеся, точно скалистые пики, окультуренные под парки участки дикой
пустыни, необозримые в своей бесконечности.
Образцы искусства соседствовал с невообразимой безвкусицей. Отдельные
детали вновь поразили его: столб из древнего Багдада, купола, придуманные
в мифологическом Дамаске, арка из Атара, мира с низкой гравитацией,
гармонические подъемы и хаотические спуски. И все это должно было
создавать впечатление необыкновенного величия.
Луна! Луна! Луна!
Его охватило раздражение. Он чувствовал давление массового сознания,
огромной человеческой вселенной. Человечество устремилось на него с силой
гигантской приливной волны. Он видел человеческие потоки и течения, вихри,
движения тел. Никакие дамбы воздержания, никакие захваты власти, никакие
проклятия не могли удержать эти течения.
В этом гигантском движении джихада Муад Диб был не больше, чем миг.
Орден Бене Джессерит с его поиском генных образцов так же терялся в этом
потоке, как и он сам. Видение падающей луны нужно сравнивать с другими
легендами, другими видениями Вселенной, в которой кажущиеся вечными звезды
слабеют, мигают, умирают.
Что значит одна-единственная луна для такой Вселенной?
Глубоко внутри крепости, так глубоко, что звук временами терялся в
потоке городских звуков и шумов, послышалась песня джихада, сохранившаяся
на Арракисе:
Ее бедра - дюны, нанесенные ветром,
Глаза ее сияют, как летний полдень.
Две пряди волос ниспадают на грудь,
Две пряди с вплетенными водными кольцами.
Мои руки помнят ее кожу,
Ароматную, как амбра, пахнувшую цветами.
Глаза дрожат от воспоминаний...
Я охвачен белым пламенем любви!
Песня неприятно поразила его. Мелодия для глупцов, погрязших в
сентиментальности! Песня-наркотик для трупа, который видела Алия.
В тени у решетки показалась фигура. Пол повернулся.
На солнечный свет вышел гхола. Его металлические глаза сверкали.
- Это Данкан Айдахо или существо по имени Хейт? - спросил Пол.
Гхола остановился в двух шагах от него.
- Что предпочитает милорд? - Голос негромко предупреждал об
осторожности.
- Игры Дзэнсунни! - с горечью произнес Пол. - Значение внутри
значения. Что может сказать философ Дзэнсунни? Может ли он хоть на йоту
изменить предстоящую реальность?
- Милорд обеспокоен?
Пол отвернулся, посмотрел на отдаленную Защитную стену, увидел
вырезанные ветром арки и бастионы - то ли это причудливая имитация города,
то ли город мимикрирует под окружающую местность. Но скорее природа
забавляется над человеком: смотри, что я могу соорудить! Он узнал щель в
отдаленном массиве, место, где песок сочился из расселины, и подумал:
"Здесь! Именно тут мы разбили сардукаров!"
- Что беспокоит милорда? - снова спросил гхола.
- Видение, - прошептал Пол.
- А-а! Когда тлейлаксу впервые разбудили меня, у меня тоже были
видения. Я был беспокоен, одинок... не знал, что я одинок... Мои видения
ничего не открыли мне. Тлейлаксу объяснили, что это - влияние плоти,
которым страдают и люди, и гхолы; болезнь, не больше.
Пол повернулся и всмотрелся в глаза гхолы - стальные шары, лишенные
всякого выражения. Какие видения могли видеть эти глаза?
- Данкан... Данкан... - прошептал Пол.
- Меня зовут Хейт.
- Я видел, как упала луна, - сказал Пол. - Она-исчезла, пропала. Я
слышал громкий свист... Земля дрожала...
- Вы слишком много выпили времени, - ответил гхола.
- Я спрашивал Дзэнсунни, а получил ответ ментата, - сказал Пол. -
Хорошо, пропусти мое видение через твою логику, ментат. Проанализируй его
и облеки в простые слова, пригодные для погребения.
- Действительно, для погребения, - согласился гхола. - Вы убегаете от
смерти. Вы торопите следующее мгновение, отказываясь жить в настоящем.
Предсказания! Что за костыль для Императора!
Пол, как зачарованный, смотрел на хорошо ему знакомую ямочку на
подбородке гхолы.
- Пытаясь жить в будущем, - продолжал гхола, - даете ли вы материю
этому будущему? Делаете ли вы его реальным?
- Если я пойду путем моего видения, я буду жив, - пробормотал Пол. -
Почему вы думаете, что я хочу жить здесь?
Гхола пожал плечами:
- Вы просили ответ.
- Каков же окончательный ответ? Ведь каждый неокончательный влечет за
собой новый вопрос?
- Вы проглотили слишком много времени, у вас появилась иллюзия
бессмертия, - сказал гхола. - Даже ваша Империя, милорд, живет во времени
и во времени умрет.
- Не возжигай передо мной дымящиеся курильницы, - проворчал Пол. - Я
слышал достаточно рассказов о богах и мессиях. Зачем мне какие-то особые
способности, чтобы предвидеть разрушение собственной Империи, подобно всем
остальным? Это может сделать самый ничтожный слуга у меня на кухне. - Он
покачал головой. - Луна упала!
- Ваш мозг все еще нуждается в отдыхе, - сказал гхола.
- Так ты уничтожишь меня? - спросил Пол. - Помешаешь мне собрать
мысли?
- Кто может собрать хаос? Мы, Дзэнсунни, говорим: "Не нужно собирать
то, что собрано". Что вы можете собрать, не собрав первоначально самого
себя?
- Меня разрывает на части мое видение, а ты несешь чепуху! -
рассердился Пол. - Что ты знаешь о предвидении?
- Я видел оракулов, - просто ответил гхола. - Видел тех, кто ищет
зеваки и предзнаменования собственной судьбы. Они боятся того, что ищут.
- Моя падающая луна реальна, - прошептал Пол. Он сделал прерывистый
вдох. - И она движется, движется.
- Люди часто боятся того, что движется само по себе, - сказал гхола.
- Вы боитесь собственной силы. Картины приходят вам в голову ниоткуда. Вы
хоть раз задумывались над тем, откуда они приходят?
- Ты утешаешь меня шипами, - проворчал Пол.
Лицо гхолы осветилось изнутри. На мгновение он стал прежним Данканом
Айдахо.
- Я дал вам то утешение, какое мог дать, - сказал он.
Пол задумался над этим мгновенным превращением. Неужели гхола испытал
чувство грусти, которое его, Пола, мозг отверг? Неужели он отбросил
собственное видение?
- У моей луны есть имя, - прошептал Пол.
И снова перед ним потекли видения. Все его существо кричало, но сам
он не издал ни звука Он боялся говорить, боялся, что голос выдаст его.
Ужасное будущее без Чани! Тело, кричавшее в экстазе, глаза, обжигавшие его
желанием, голос, никогда не говоривший ему лжи, - все исчезло, ушло в воду
и песок.
Пол медленно повернулся и взглянул на площадь перед храмом Алии. Три
бритых пилигрима входили в него. На них были угрюмые желтые одежды, они
шли торопливо, наклонив головы. Один хромал на левую ногу. Завернув за
угол, они исчезли из виду.
Исчезло, как исчезает луна. Видение по-прежнему лежало перед ним. Его
ужасная цель не позволяла ему сделать выбор.
"Плоть сдается, - подумал он. - Вечность берет свое. Наши тела робко
колеблют воды вечности, дрожат от любви, мыслят, затем подчиняются
вечности. Что можно сказать об этом? Я пойман, да, я пойман."
12
"Солнце не просит о милосердии".
"Тяжкий труд Муад Диба".
Комментарии Стилгара.
"Одно неверно принятое решение может повлечь за собой смерть", -
напомнила себе Преподобная Мать Гаиус Хэлен Моахим.
Она ковыляла, внешне беспечно, в кольце охранников-Свободных. Она
знала, что один из них глухонемой, не поддающийся Голосу. Несомненно, ему
велено убить ее при малейшей провокации.
Зачем Пол вызвал ее? Чтобы вынести, приговор? Она вспомнила, как
когда-то, давным-давно, испытывала его... ребенка, Квизац Хадераха.
Будь проклята его мать во веки веков! Ее вина, что Бене Джессерит
утратили эту генную линию.
Мычание окружало Преподобную Мать и ее стражу. Она чувствовала, как
бегут перед нею слова-приказы. Пол услышит молчание еще до ее прихода. Он
узнает о се приближении до того, как о ней объявят. Она не обманывалась
насчет сил, окружающих ее.
Будь он проклят!
Она сожалела о годах, тяжестью лежащих на плечах, - больные суставы,
замедленная реакция, мускулы не такие эластичные, как в молодости. Долгий
путь лежит за ее спиной, и долгая жизнь. Она провела этот день с таротом
Дюны в бесплодных поисках ключа к собственной судьбе. Но карты давали
уклончивый ответ.
Охранники провели ее еще в один из казавшихся бесконечными коридоров.
Треугольные окна из метастекла снова давали возможность взглянуть на
шпалеры лоз и цветы в тени полуденного солнца. Под ногами на керамических
плитах - изображения водных животных с экзотических планет. Напоминание о
воде повсюду. Богатство... роскошь...
Фигуры в капюшонах проходили мимо, искоса бросая взгляды на
Преподобную Мать. И их напряжение свидетельствовало, что они узнавали ее.
Она внимательно приглядывалась к идущему впереди охраннику - юное
тело, розовые складки над воротником мундира.
Гигантские размеры цитадели начинали угнетать ее. Коридоры...
коридоры... Они миновали открытую дверь, откуда доносились негромкие звуки
тамбурина и флейты, наигрывавших старинного мелодию. Мелькнули синие- в
синем глаза Свободного. В них ей почудилось движение легендарных древних
генов.
Она сразу почувствовала груз, который взвалила на себя. Ни на минуту
Бене Джессерит не может забыть о генах и их возможностях. Она ощутила
чувство утраты - этот упрямый глупец Атридес! Потерять такую
драгоценность, как Квизац Хадерах! Рожденный преждевременно, правда, но
