когда-либо выполняемого человеком, хотя приблизительно это можно сравнить
с полетом на атмосферном самолете, когда, пролетев тысячу миль вслепую,
нужно проскочить через узкий туннель, даже не видя его. Аномалию Хорста
нельзя увидеть, ее можно только вычислить с помощью уравнений, описывающих
влияние массы на пространство; "ворота" представляли собой ничем не
помеченную область пустого пространства, затерявшуюся среди всеобщей
пустоты.
Приближаясь к планете, астрогатор видит свою цель, непосредственно
или по радару, а его скорость составляет всего несколько миль в секунду.
Выполняя подход Хорста, скорость корабля приближается к скорости света, а
в последней момент и достигает ее. Ближайшие космические "маяки" находятся
от него на расстоянии миллиардов миль, а сами они движутся со скоростью
звезд. Наблюдателю на корабле, вследствие эффекта параллакса, возможного
лишь когда сам наблюдатель движется со скоростью волн электромагнитного
излучения - единственного указателя местоположения и скорости, кажется,
что "маяки" собираются в одну точку.
Все равно, что искать черную кошку в темной комнате, особенно если ее
там нет.
Во время последнего подхода Келли сам сел за компьютер, Ланди
приготовился ассистировать ему по таблицам.
Смайт и Ковак проводили обсервации, передавая все новые данные
доктору Хендриксу, который, в свою очередь, устно передавал команды
оператору компьютера, без задержки "прокручивая "программу через свой
мозг.
В это время двигательный отсек подчинялся непосредственно ему; в
каждой руке он держал по выключателю дистанционного контроля, соединенных
непосредственно с пультом управления корабля. Один должен был поддерживать
скорость "Асгарда" близкой к скорости света, другой был предназначен для
придания ему последнего усилия для прорыва.
От вахты Макса отстранили - для решения задач требовались опытные
специалисты. С другой стороны, Саймс также остался не у дел; в момент
истины в отсеке управления должен был быть лишь один астрогатор.
Из всех находящихся в "беспокойной норе" лишь только капитан Блейн
сохранял спокойствие. Он сидел в своем личном кресле и курил, наблюдая за
Хендриксом. Усталое лицо астрогатора приобрело серый оттенок и блестело от
пота. Казалось, он спит, хотя это и было невозможным. Наблюдая за ним,
Макс недоумевал: зачем он так стремится стать астрогатором, зачем ему
нужно взвалить себе на плечи неразделимое бремя ответственности?
Однако в звонком голосе доктора не слышалось и следов усталости;
цифры лились непрерывным потоком.
Макс слушал, учился и недоумевал. Через купол отсека он взглянул на
пространство за кораблем, искаженное их огромной скоростью. Звезды,
лежащие прямо по курсу, за последние семь вахт немного приблизились друг к
другу, все тот же эффект параллакса. Теперь они были видны в волнах
инфракрасного спектра; волновой фронт двигался так быстро, что
допплеровский эффект преобразовывал тепловое излучение в видимый свет.
Поток цифр прервался. Опустив глаза на пульт, Макс тут же посмотрел
на небосклон, услышав команду Хендрикса:
- Приготовиться!
Звезды, казалось, устремились навстречу друг другу: затем мгновенно,
без какой-либо задержки, их сменила новая, совершенно отличная от старой,
звездная картинка.
Хендрикс выпрямился и, вздохнув, посмотрел наверх.
- Это Мемориал Альберта, - тихо произнес он. - А там Шестиугольник.
Что ж, капитан, мы снова сделали это. Принимайте вахту, мистер, -
обратился он к Саймсу. Пропустив вперед капитана, он последовал за ним к
люку.
"Беспокойная" команда вновь перешла к обычным вахтам; следующий
прыжок должен был состояться еще не скоро. Макс продолжал нести вахты в
качестве вахтенного картографа, а Ковак временно заменил Хендрикса,
взявшего недельный отпуск. Работы на этом отрезке полета было не много, но
Макс искренне радовался новому порядку; он с гордостью ставил в вахтенном
журнале свою подпись: "М.Джонс, вахтенный картограф." Он чувствовал, что
добился успеха, несмотря на неприязненное отношение Саймса.
Он был удивлен, но отнюдь не встревожен, когда в свободное от вахты
время получил приказ явиться к астрогатору. Он надел свежую форму,
пригладил волосы и поднялся на палубу "С".
- Ученик картографа Джонс прибыл, сэр.
В каюте Келли и астрогатор пили кофе. Хендрикс ответил на приветствие
Макса, однако, оставил его стоять у входа.
- Полагаю, что вы сами объявите новость?
- Как прикажите, сэр. - Келли явно чувствовал себя не в своей
тарелке. - Итак, Джонс, отныне ты не состоишь в моем союзе.
Макс был потрясен. Келли, между тем, продолжал:
- Дело в том, что ты должен выучиться на астрогатора. Так решили мы с
доктором.
В голове у Макса зашумело, он едва слышал слова Хендрикса.
- Ну как, Джонс? Хочешь попробовать!
- Да, сэр, - выдавил из себя Макс.
- Прекрасно, мы с Келли наблюдали за тобой. И оба убедились, что ты
можешь, или, по крайней мере имеешь скрытую способность, развить в себе
необходимые знания и скорость. Вопрос в следующем: ты придерживаешься
нашего мнения?
- Да, надеюсь на это, сэр.
- Я тоже надеюсь, - ответил Хендрикс. - Посмотрим, если у тебя ничего
не получится, никогда не поздно вернуться в свой союз. Приобретенный опыт
только поможет тебе в работе картографа. - Он повернулся к Келли. - Я
слегка проэкзаменую Джонса. А затем мы примем окончательное решение.
- Очень хорошо, сэр, - Келли поднялся.
Когда главный оператор вышел из каюты, Хендрикс подошел к столу и
вытащил оттуда служебную книжку члена экипажа.
- Это твоя? - резко спросил он.
Взглянув на нее, Макс чуть не потерял дар речи.
- Да, сэр.
- Прекрасная карьера, не так ли? Хочешь сделать какие-нибудь
объяснения?
Пауза продолжалась не более десятка секунд, хотя Максу она показалась
вечной. Затем наступило очищение.
- Это вовсе не прекрасная карьера, сэр, - ответил он. - Все липа, от
начала до конца.
Он понял, что собственноручно разрушил все свои честолюбивые планы,
но, как ни странно, на душе у него стало спокойно.
Хендрикс спрятал книжку обратно в стол.
- Прекрасно; ответь ты по другому, ноги бы твоей не было в отсеке
управления. А теперь садись и рассказывай.
Макс рассказал все; единственное, о чем он умолчал, было имя Сэма.
Когда же Хендрикс попросил назвать его, Макс отказался.
- Я не скажу, сэр.
Хендрикс кивнул головой.
- Что ж, добавлю что, не буду делать попыток отыскать этого... э-э...
твоего друга, даже если он и находится на корабле.
- Благодарю вас, сэр.
Последовало непродолжительное молчание. Наконец, астрогатор спросил:
- Сынок, что вынудило тебя прибегнуть к этой нелепой афере? Неужели
ты думал, что тебя не поймают?
Макс думал об этом.
- Я полагал, что рано или поздно это случится, сэр. Но я хотел летать
в космосе, а другого пути не было. А что бы вы сделали на моем месте?
- Я ? Что я могу ответить? Ведь, на самом деле, ты спрашиваешь,
считаю ли я твой поступок не только незаконным, но и аморальным.
- Полагаю, что так, сэр.
- Аморально ли лгать и пускаться в аферы, чтобы получить желаемый
результат? Это хуже, чем аморально; это неблагородно! Возможно, мое мнение
сродни фарисейству... это моя слабость. Я не думаю, что молодой и бедный
бродяга, каким ты описал себя, может променять чувство собственного
достоинства на роскошь и богатство. Что касается остального, то
человеческая личность - сложная штука.
Адмирал Нельсон был лжецом и вольнодумцем; Авраам Линкольн был
вульгарен и внутренне неуравновешен. Этот список бесконечен. Нет, Джонс, я
здесь не судья; решай все сам. Пусть твой поступок оценивают власти, а мне
важно, обладаешь ли ты необходимыми качествами
Макс вновь пережил чувство шока; Он уже было свыкся с мыслью, что
потерял все шансы...
- Сэр?
- Пойми меня правильно, - Хендрикс постучал по фальшивой книжке. -
Мне не нравится это, но ты можешь исправить свою ошибку. Со временем, мне
может понадобиться вахтенный офицер; если ты подойдешь, я смогу назначить
тебя. К тому же, здесь присутствуют и личные мотивы: твой дядя учил меня -
я научу тебя.
- Я буду стараться; благодарю вас, сэр.
- Не нужно, сейчас я не испытываю к тебе дружеских чувств. Никому не
говори о нашем разговоре. Я попрошу капитана сделать сбор членов нашего
союза, где он мистер Саймс и я проголосуем за твое назначение. Это
позволит капитану временно присвоить тебе звание кадета и назначить
учеником астрогатора, что не слишком отличается от обычного порядка
выдвижения, как тебе, должно быть, известно.
Максу не был известен "обычный порядок", но он знал, что иногда
офицеры поднимаются на корабль"через грузовой люк"
- А мистер Саймс, сэр? - вдруг осенило его.
- Разумеется, в этой процедуре должны участвовать все астрогаторы, с
которыми ты работаешь на корабле.
- Голосование будет открытым?
- Да.
- Тогда... прошу, сэр, забудем об этом. Я хотел сказать, что ценю
ваше желание... - его голос дрогнул.
Доктор грустно улыбнулся.
- Может ты разрешишь мне самому побеспокоиться об этом?
- О, простите, сэр.
- Когда все решится, я поставлю тебя в известность. Или, если
предпочитаешь, "когда и если".
- Так точно, сэр, - Макс поднялся. - Еще пара вопросов, если
позволите, сэр.
Хендрикс вновь повернулся к столу.
- Давай.
- Не скажете ли вы, просто чтобы удовлетворить мое любопытство, на
чем я попался?
- Ах, это. Несомненно это заметили, по крайней мере, несколько
человек, в первую очередь Келли. Однажды Ланди в разговоре с тобой
упомянул "Кайферз-Ритц" на Луне. Твой уклончивый ответ ясно показал, что
ты и понятия не имеешь об этом ресторане, что невозможно для астронавта:
ресторан находится прямо напротив восточного шлюза космопорта. Но к
окончательному решению я пришел, когда увидел вот это, - он вновь показал
на книжку. - Джонс, я имею дело с числами, и пока я не перестану дышать, я
буду проделывать с ними всевозможные операции в уме. В книжке говорится,
что ты отправился в космос за год до выхода в отставку твоего дяди, я
прекрасно помню этот год. Но ты сам говорил мне, что дядя обучал тебя
дома, и этому есть подтверждение, если вспомнить о твоем выступлении. Эти
два факта взаимно исключали друг друга. Нужно ли продолжать.
- Полагаю, что я был недостаточно умен.
- Дело не в этом. Числа - точная штука, Джонс; их нельзя подтасовать,
обрежешься. Какой другой вопрос?
- Мне хотелось бы знать, сэр, что будет со мной?
- О, - неопределенно ответил Хендрикс, - это дело союза стюардов и
клерков. Мой союз не занимается дисциплинарными взысканиями по делам
других союзов. Если, конечно, они не будут настаивать "выдать" тебя им.
Макс вышел от астрогатора растерянным. И все же он чувствовал себя
намного спокойнее, чем раньше. Угроза возможного наказания казалась менее
тяжелым бременем, чем постоянный страх неминуемого разоблачения. Теперь
важно другое - у него появился шанс пробиться в астрогаторы.
Ему хотелось рассказать об этом Сэму или... Элли.
12. ХАЛКИОН
Посвящение в офицеры состоялось в этот же день. Вызвав Макса к себе,
капитан привел его к присяге и поздравил, не забыв добавить к имени слово
"мистер". Церемония была довольно проста, на ней присутствовали лишь
Хендрикс и секретарь капитана.
Сопутствующие события поразили воображение Макса намного больше чем
