поискал укрытие, но здесь ничего такого не было. Крики возобновились, и
можно было расслышать отдельные слова, хотя и искаженные расстоянием и
туманом:
- Сюда! Сюда! Он здесь. Он в воде.
Откуда-то издали он услышал ответ:
- Мы идем.
Очень осторожно Дон двинулся вперед, нащупал обрыв и обнаружил, что можно
спуститься еще ниже, оказавшись в воде по самые плечи. Но все же он мог
идти. Он медленно продвигался вперед, стараясь не шуметь и еле удерживая
равновесие, когда услышал за спиной зловещее шипение луча.
Солдат, который стоял на берегу, сообразил, что нет толку стрелять наугад,
лучше водить лучом над поверхностью воды слева направо и справо налево, как
поливают асфальт из шланга. Дон присел так, что над поверхностью воды
осталась только голова. Луч прошел в нескольких дюймах над ним. Он даже
почувствовал запах озона.
Шипение внезапно прекратилось, послышалась казарменная брань.
- Может, подождем, сержант? - спросил кто-то.
- Я тебе покажу "подождем"! Откуда ты знаешь, что он жив? Ты слышал приказ?
Если ты убьешь его, я медленно разрежу тебя на куски ржавым ножом. Нет, я
придумал лучше - отдам тебя мистеру Бенкфилду. Ты - безнадежный кретин!
- Но, сержант, он же мог уплыть! Я же должен был остановить его!
- "Но, сержант, но, сержант"! Достань лодку! Где рация? Нужно вызвать с
базы вертолет.
- Лодку? Где я ее достану?
- Достань, и все тут! Он не мог далеко уйти. Мы найдем или его, или его
тело. Если это окажется тело, лучше сам перережь себе глотку.
Дон выслушал все это, а затем неслышно пошел вперед, подальше от голосов.
Он уже потерял ориентировку; вокруг была только черная вода и туман.
Какое-то время дно оставалось на том же уровне. Затем оно стало уходить
вниз. Дон вынужден был остановиться. Он ушел не так уж далеко от Главного
острова. Было совершенно очевидно, что если они доставят оборудование для
инфракрасного видения или радар, то очень легко обнаружат его. Все дело в
том, насколько быстро они его доставят. Может быть, ему сдаться и вылезти
из этой ужасной грязи? Сдаться, вернуться к Бенкфилду и сказать ему, чтобы
тот нашел Изабель Костелло и забрал у нее кольцо? И вдруг он обнаружил, что
уже плывет, стараясь держать лицо над водой.
Он плыл брассом; надо сказать, что этот стиль был не самим быстрым из тех,
которыми он владел. Кроме того, необходимость все время держать голову над
водой мешала ему плыть. Шея начала болеть, затем боль распространилась на
мышцы плеч и спины. Какое-то время он плыл через бесконечное водное
пространство, чувствуя боль повсюду, казалось, даже в глазах. Он не мог
сказать, далеко ли уплыл. Он как будто находился в ванне со стенками из
серого тумана. Ему казалось просто невероятным, что среди архипелага, на
котором была расположена провинция Боконон, можно плыть так долго, не
встретив никакой суши - ни песчаной косы, ни глинистого островка.
Он перестал грести, отталкиваясь только уставшими ногами и лишь слегка
шевеля кистями рук. Внезапно ему послышался шум моторной лодки, но к этому
моменту ему было уже на все наплевать: плен означал конец мучений. Но звук
исчез где-то вдали, и он снова поплыл сквозь серое ничто.
Вдруг ноги его коснулись дна... и он наконец-то поднял голову подальше от
воды, высоко задирая подбородок. Постояв несколько секунд, он стал
ощупывать ногами дно вокруг себя. С одной стороны оно опускалось вниз, с
другой - поднималось.
Через несколько шагов плечи его оказались над водой, хотя ноги еще вязли в
иле. Он нащупывал дорогу, как слепец, глаза сейчас не могли ему помочь.
Иногда он вынужден был возвращаться назад и искать другое направление.
Он уже вышел из воды по грудь, когда заметил что-то более темное, чем
туман. Дон двинулся в эту сторону и вдруг снова оказался по шею в воде.
Затем дно начало быстро повышаться. Через несколько мгновений он выбрался
на сухую землю.
Дон еще не решался на что-то большее, чем просто выбраться на сушу и
укрыться за кустарником "чика". Он тщательно осмотрел себя. К ногам
присосалось около дюжины болотных вшей, каждая величиной с детскую ладонь.
Он с отвращением отодрал их, снял шорты и рубашку и обнаружил еще несколько
тварей. Еще повезло, что он не встретил кого-нибудь похуже - в местном
животном мире драконы имели множество "родственников", развивавшихся по
другим линиям эволюции, подобно тому, как у человека на Земле есть родич в
лице, например, гориллы. Многие из этих созданий вели водный образ жизни, и
это было еще одной из причин не лазить в воду.
Дон неохотно надел на себя мокрую грязную одежду, прислонился спиной к
дереву и расслабился. Он сидел и отдыхал, когда снова услышал шум моторной
лодки; на этот раз совершенно отчетливо. Он не пошевелился, надеясь, что
кусты скроют его и наблюдатели уйдут.
Лодка приблизилась и двинулась вдоль берега. Лотом мотор смолк. В
наступившей тишине послышались голоса:
- Нам придется обыскать этот грязный берег.
- 0'кэй. Пойдешь ты, Кудрявый, и ты, Джо.
- Как хоть выглядит этот парень, капрал?
- Да как вам сказать... Капитан ничего не говорил об этом. Это молодой
парень, примерно твоего возраста. Да это и неважно. Ты просто хватай
любого, кого увидишь. Он не вооружен.
- Мне что-то захотелось домой, в Бирмингем.
- Выполняй приказ!
Дон стал удаляться от них, стараясь идти как можно быстрее и не шуметь.
Здесь была довольно густая растительность, и Дон надеялся, что остров
достаточно велик. Начиналась опасная игра в прятки. Он уже прошел около
сотни ярдов, когда его напугало какое-то движение впереди; ему пришло в
голову, что на другой стороне острова мог высадиться еще один патруль.
Его испуг прошел, когда он увидел, что это не люди, а грегорианцы. Они
увидели его и подошли с веселым блеянием, пытаясь приласкаться.
- Тихо! - сказал Дон резким шепотом. - Из-за вас меня могут поймать.
Неуклюжики не обратили на это никакого внимания. Им хотелось поиграть. Дон
решил не обращать на них внимания и быстро пошел вперед, а они толпой
последовали за ним. Он как раз подумал о том, что их любовь к людям может
погубить его или привести в руки солдат, и тут перед ним открылась полянка.
Здесь находилась основная часть стада, сотни две особей, от малышей
грегорианцев, которые сразу же прыгнули ему на руки, до седобородого
патриарха с толстым животом, ростом по плечо Дону. Они показали
ему жестами и криками, что приветствуют его и просят остаться с ними на
некоторое время.
Дону показалось, что он плыл по кругу и вернулся назад, на Главный остров.
Но единственными неуклюжиками там были полудомашние воришки, которые
постоянно вертелись у ресторанов, и не было никаких стад.
Внезапно ему пришло в голову, что можно обратить навязчивое дружелюбие этих
существ в свою пользу. Они не оставят его в покое - это совершенно ясно.
Если он попытается уйти из стада, они увяжутся за ним, начнут громко блеять
и невольно выдадут его преследователям. А с другой стороны...
Расталкивая своих новых приятелей, он пробрался в середину стада и сел на
землю. Три маленьких грегорианца сразу же влезли ему на колени. Он не стал
прогонять их. Взрослые грегорианцы столпились вокруг, стараясь
протолкнуться поближе, выказать свою любовь, прижимались к нему, чуть ли не
облизывали и требовали ответной ласки. Дон позволял им делать все - сейчас
он был закрыт стеной из их тел. Время от времени одних оттесняли другие, и
те отходили в сторону пощипать траву, но Дон постоянно был скрыт их
маленькими телами. Он ждал.
Когда прошло уже довольно много времени, он услышал на краю стада
возбужденное блеяние. На минуту ему подумалось, что грегорианцы отвлекутся
на новых гостей, но внутренний круг вокруг него остался, сохраняя свои, так
сказать, привилегированные позиции. Дон снова услышал голоса:
- Бог ты мой, здесь же целое стадо этих глупышей!
Затем послышалось:
- Ну-ка, слезайте с меня. Нечего меня лизать.
- Похоже, он влюбился в тебя, Джо. Послушай, ведь Соли сказал нам, чтобы мы
арестовывали всех: может быть, арестовать этих макак и привести к нему?
- Отстань, тебе говорят!
Послышались какие-то звуки, затем пронзительное блеяние неуклюжика, в
котором слышались удивление и боль.
- Может быть, нам забрать с собой одного и зажарить, - продолжал Кудрявый.
- Я слышал, что они очень вкусные.
- Ты хочешь превратить нашу операцию в охоту? Соли будет недоволен и, чего
доброго, пошлет к Старику для объяснений. Идем, пора заняться делом.
Дон следил за тем, как они продвигались по краю стада. По доносящимся
звукам он мог сказать, где сейчас находятся эти двое солдат, отбивающиеся
от навязчивых созданий. Солдаты ушли, а он еще долго сидел, почесывая
маленького неуклюжика под подбородком, так что тот даже заснул у него на
коленях.
Вскоре стадо начало устраиваться на ночь. К тому времени, как наступила
полная темнота, все улеглись, кроме часовых, выставленных по краям стада.
Поскольку Дон ужасно устал и не знал, что делать дальше, он устроился на
ночлег вместе с ними. Его голова покоилась на чьей-то мягкой шерсти, он и
сам представлял собой ложе для двух маленьких неуклюжиков.
Какое-то время он думал о своем странном положении, затем о том, как
хочется есть и пить. А потом он уже ни о чем не думал...
Его разбудило просыпающееся стадо. Слышалось какое-то чихание, топанье ног,
блеяние маленьких грегорианцев, чего-то требовавших или чем-то недовольных.
Дон пришел в себя и встал на ноги; он примерно представлял себе, что сейчас
будет: стадо начнет передвигаться. Грегорианцы очень редко оставались на
одном пастбище два дня подряд. Обычно они первую часть ночи спали, а затем
вставали и переходили на новое место еще до рассвета, пока их естественные
враги находились в малоактивном состоянии. Они вброд переходили от одного
острова к другому, используя мелкие места и отмели, известные вожакам
стада. Нужно сказать, что грегорианцы умели плавать, но они очень редко это
делали.
Дон подумал; "Хорошо, скоро я от них отделаюсь. Они прелестные создания, но
слишком уж шумные".
Но затем он передумал. Если неуклюжики собирались перебраться на другой
остров, это, без сомнения, будет не Главный остров, а раз так, они еще
больше удалятся от людей. Что он потеряет?
Он чувствовал, что еще не совсем проснулся, и соображал недостаточно четко.
Но идея была неплоха.
Когда стадо двинулось, он пошел с ним. Вожак привел их к берегу в четверти
мили от стоянки и вошел в воду. Было еще темно, и Дон не видел воды, пока
не вступил в нее. Она доходила ему всего лишь до лодыжек. Дон двигался
довольно быстро, почти рысцой, стараясь оставаться в центре стада, чтобы
наверняка избежать глубоких мест. Он надеялся, что на этом переходе стаду
не придется плыть.
У него закружилась голова, но стадо пошло быстрее и приходилось поспевать.
Вдруг вожак остановился и издал чихающий звук, затем свернул в сторону. Дон
не знал, почему он так сделал. Ориентироваться было невозможно: утренний
туман был очень густым. Однако путь, избранный вожаком, оказался самым
мелким бродом. Они шли еще примерно милю, затем свернули несколько раз, и
наконец вожак выбрался на берег, а Дон - следом за ним.
Дон бросился на землю совершенно без сил. Удивленный вожак остановился, а
все остальное стадо столпилось возле него. Вожак недовольно чихнул,
повернулся и занялся главным своим делом - повел стадо к хорошим пастбищам.
Дон собрался с силами и последовал за ним.
