как о психиатре!
- Вполне естественно, это не ваша область. Однако мы ценим его
хотя бы за то, что он сделал для изучения и лечения заразительных
неврозов, свирепствовавших в сумасшедшие года, а он тогда сделал все,
что мог.
- Где он теперь?
- Наверное, в Чикаго, в институте.
- Доставьте его сюда.
- То есть как это?
- Притащите его сюда! Садитесь вот за этот видеофон и разыщите
его. Потом скажете Штейнке, чтобы позвонил в Чикаго и заказал для него
стратоплан. Я хочу его видеть как можно скорее, еще до вечера.
Кинг опустился в кресло с видом человека, которые снова обрел
веру в себя и чувствует себя хозяином положения. Он ощущал внутри
приятную теплоту, наполнявшую его лишь тогда, когда он принимал решение
и начинал действовать. Лицо его снова стало уверенным.
Зато Силард был в смятении.
- Но послушайте, шеф, - попробовал он возразить. - Доктора Ленца
нельзя просто вызвать, как младшего клерка. Ведь это... Ведь он - Ленц!
- Конечно. Поэтому он мне и нужен. Но ведь и я не истеричная
дамочка, нуждающаяся в утешении. Он прилетит. Если понадобится,
заставьте на него нажать из Вашингтона. Пусть его вызовет Белый Дом. Но
он должен быть здесь, и сегодня же. За дело!
Окончив свое дежурство, Эриксон попробовал отыскать Харпера и
узнал, что тот отправился в город. Поэтому он наскоро перекусил на
базе, облачился в "кабацкий костюм" и влез в капсулу подземной дороги,
которая и доставила его в Парадиз.
Парадиз, или Рай штата Аризона, представлял собой забубенный
маленький городишко, существовавший только благодаря промышленному
реактору. Его обитатели были заняты единственным и весьма важным делом:
они всемерно старались избавить служащих реактора от их повышенных
заработков. В этом сами служащие охотно шли им навстречу, потому что в
каждую получку им выдавали раз в десять больше, чем где бы то ни было.
Nни никогда не были уверены, что доживут до следующей зарплаты, а
потому не откладывали денег на старость. К тому же компания открывала
для своих работников солидные счета в банках Манхэттена - так что ж
было скряжничать?
Поговаривали, и не без оснований, что в Парадизе можно получить
за свои деньги все или почти все, что имелось в самом Нью-Йорке.
Местные коммерсанты взяли на вооружение рекламный лозунг городка Рено
штата Невада и называли Парадиз "Самым Большим Маленьким Городом в
Мире". Разобиженные кабатчики Рено отвечали на это, что, поскольку
любой город, расположенный по соседству с атомным заводом, неизбежно
вызывает представление о смерти, гораздо более подходящим названием для
Парадиза было бы "Врата Ада".
Эриксон, не теряя времени, начал обход злачных мест. На шесть
кварталов главной улицы Парадиза приходилось двадцать семь заведений,
торговавших крепкими напитками. Он рассчитывал найти Харпера в одном из
них и надеялся, зная мужские привычки и вкусы коллеги, что найдет его
во втором или третьем по счету.
Эриксон не ошибся. Харпер одиноко сидел за столиком бара де
Лансея "Сан-Суси". Это был их излюбленный бар. Здесь все дышало
старомодным комфортом, хромированная стойка и красные кожаные кресла
нравились им куда больше феерической роскоши ультрасовременных кабаков.
Де Лансей был консерватором: он предпочитал рассеянный полумрак и тихую
музыку, а от дам требовал, чтобы они были одеты даже по вечерам.
Пятая рюмка виски перед Харпером была еще на две трети полна.
Эриксон показал ему три пальца:
- А ну, сколько?
- Три, - отозвался Харпер. - Садись, Густав.
- Правильно, - одобрил Эриксон, умещая свое долговязое тело в
низком кресле. - Ты в порядке... пока. Что стряслось?
- Выпей. Нет, не это. Здесь виски ни к черту. Наверное, Лансей
его разводит. А я совсем спекся.
- Нет, Лансей этого делать не станет, и если ты так думаешь, то
уползешь отсюда на четвереньках. Но как ты мог сдаться? Мне казалось,
ты решил наконец высказаться и разделать их под орех.
- Я и высказался! - проворчал Харпер. - Э, все это чушь, Густав.
Шеф прав. Если специалист по мозгам говорит, что ты рехнулся, он должен
его поддержать и снять тебя с дежурства. Шеф не имеет права рисковать.
- Да, может быть, шеф и прав, но наши милые психиатры от этого не
становятся мне милее. Знаешь что? Давай найдем кого-нибудь одного и
проверим на чувствительность! Я буду его держать, а ты лупи!
- Оставь, Густав! Выпей лучше.
- Мысль христианская, но только не виски. Предпочитаю мартини, -
скоро ужин.
- Я тоже возьму мартини.
- Вот и хорошо. - Эриксон поднял свою белокурую голову и заорал:
- Израэль!
Высокая черная фигура склонилась к его локтю:
- Мистер Эриксон? Слушаю, сэр.
- Иззи, два мартини. Мне - с итальянским вермутом.
Он повернулся к Харперу.
- А что ты будешь делать теперь?
- Лаборатория изотопов.
- Ну что ж, не так плохо. Я и сам хотел заняться ракетным
горючим. У меня есть одна мысль.
Харпер посмотрел на него с насмешливым удивлением:
- Ты имеешь в виду атомное горючее для межпланетных перелетов?
Эта проблема достаточно изучена. Нет, брат, с Земли нам не вырваться,
пока мы не придумаем что-нибудь получше ракет. Конечно, можно
смонтировать в корабле реактор и придумать какую-нибудь штуковину для
превращения части его энергии в движение. Но что это даст? Все равно
остается огромная масса реактора. Огромная из-за защитных покрытий. А
использовать можно будет не более одного процента мощности. Я уж не
говорю о том, что компания вряд ли одолжит тебе реактор для опытов,
которые не сулят дивидендов.
Эриксон был невозмутим.
- Я не считаю, что ты предусмотрел все возможности. Что было до
сих пор? Первые ракетчики занимались только своим делом и старались
усовершенствовать ракеты, твердо надеясь, что к тому времени, когда они
построят ракету, способную слетать на Луну, у них будет новое
усовершенствованное горючее. И они построили такие корабли - любой
рейсовый стратоплан, летающий к антиподам, можно было бы отправить на
Луну, если бы у них было подходящее горючее. Но его нет. А почему его
нет? Потому что мы не помогли ракетчикам. Потому что они до сих пор
зависят от молекулярного топлива, от энергии химических реакций, в то
время как мы сидим здесь на атомном горючем. Ракетчики не виноваты: они
давно ждут от нас концентрированного ракетного горючего и строят на
этом все свои расчеты. А что мы для них сделали? Ни черта! Компания
прямо помешалась на дивидендах и коммерции, а ракетного атомного
горючего до сих пор нет.
- Ты не совсем прав, - возразил Харпер. - Мы можем использовать
две формы атомной энергии: радиоактивный распад и атомный распад. Но
первая слишком медленна - энергия есть, однако не станешь же ты ждать
годами, пока она проявится, особенно в межпланетном корабле. А второй
тип энергии мы можем контролировать только в больших реакторах. Так что
выхода нет.
- По-настоящему мы еще не пытались его найти, - отозвался
Эриксон. - Энергия есть, и мы обязаны создать подходящее ракетное
горючее.
- Что ты называешь "подходящим горючим"? Эриксон начал загибать
пальцы:
- Небольшая критическая масса, чтобы вся или почти вся энергия
могла отбираться теплоносителем, хотя бы просто водой. Тогда защита
сведется к свинцовым или кадмиевым костюмам. И чтобы все это можно было
контролировать с высокой точностью.
Харпер рассмеялся:
- Тебе останется только заказать пару ангельских крылышек, и
тогда все будет в порядке! Ты не сможешь даже доставить такое горючее
на ракету, оно взорвется, еще не дойдя до камеры сгорания.
Упрямый скандинав уже готовился выдвинуть новое возражение, когда
появился официант с подносом. Он поставил рюмки на стол и расплылся в
торжествующей улыбке:
- Прошу вас, все готово!
- Не хочешь кинуть кости в счет выпивки, Иззи? - спросил Харпер.
- Это можно.
Негр достал из кармана кожаный стаканчик, и Харпер кинул кости.
Он тщательно выбирал комбинации, и за три раза ему удалось выкинуть
двадцать четыре очка. Потом стаканчик взял Израэль. Он выбрасывал кости
в лучшем стиле, раскачивая стаканчик в гибкой кисти и далеко закидывая
его назад. После третьего раза, набрав двадцать пять очков, негр
любезно спрятал в карман стоимость шести рюмок. Харпер пощупал пальцем
костяные кубики.
- Иззи, а это те же самые кости? - спросил он.
- Мистер Харпер! - Лицо негра приняло обиженное выражение.
- Ну ладно, забудь, - вздохнул Харпер. - Зря я вздумал с тобой
тягаться. За шесть недель я не выиграл еще ни разу. Так что ты хотел
сказать, Густав?
- Я хотел сказать, что должен быть другой, более надежный способ
получения энергии из...
Но тут их опять прервали. На сей раз это было весьма
соблазнительное существо в вечернем платье, которое словно стекало с
пышной фигуры. Существу было лет девятнадцать-двадцать, не больше.
Опустившись в кресло, оно промурлыкало:
- Скучаете, мальчики?
- Спасибо за внимание, но мы не скучаем, - терпеливо и вежливо
ответил Эриксон. Потом, указав пальцем на одинокую фигуру за столом у
другой стены, предложил; - Поди-ка поболтай с Ханнинганом! Видишь, он
один.
Существо скосило глаза и недовольно фыркнуло:
- Этот? От него никакого толку! Он так сидит здесь третью неделю.
И ни с кем ни словечком не перемолвился, Если хотите знать, он уже
тронулся.
- В самом деле? - равнодушно проговорил Эриксон, доставая
пятидолларовую бумажку. - Вот, пойди пока выпей. Может быть, мы позовем
тебя позднее.
- Спасибо, мальчики! - Деньги исчезли где-то под струящимся
платьем, и она встала. - Спросите Элит, и я приду.
- Ханнинган и в самом деле плох, - согласился Харпер, отметив про
себя мрачный взгляд и апатичное выражение лица одинокого посетителя. -
И последнее время он что-то слишком самоуверен. Это на него не похоже.
Как думаешь, мы должны об этом сообщить?
- Не беспокойся, - ответил Эриксон. - Здесь уже есть соглядатай.
Видишь? - Проследив за его взглядом, Харпер узнал доктора Мотта из
психологического отдела. Он сидел в дальнем углу бара, вертя в руках
высокий бокал, чтобы не бросаться здесь в глаза. Со своего места ему
было очень удобно наблюдать не только за Ханнинганом, но и за Харпером
и Эриксоном.
- Да, ты прав, - пробормотал Харпер. - И он следит за нами тоже.
О дьявольщина, почему, когда я вижу кого-нибудь из них, у меня прямо
мороз по коже?!
Вопрос был чисто риторический, и Эриксон на него не ответил.
- Пойдем отсюда, - предложил он. - Закусим где-нибудь в другом
месте.
- Пойдем.
У выхода их перехватил сам де Лансей.
- Вы уходите так рано, джентльмены? - спросил он, и по его голосу
можно было догадаться, что после их ухода ему останется только закрыть
бар. - Сегодня у нас превосходные омары. Если они вам не понравятся,
можете за них не платить. - Он широко улыбнулся.
- Нет, Лансей, сегодня никаких даров моря! - объяснил ему Харпер.
- Скажите мне лучше другое: какого черта вы здесь околачиваетесь, зная,
что реактор в любую минуту может отправить вас к праотцам? Неужели вы
не боитесь?
Хозяин бара удивленно вскинул брови:
- Бояться реактора? Да ведь это же мой лучший друг!
- Делает вам деньги, не так ли?
- О, об этом я даже не думаю. - Де Лансей доверительно наклонился
к ним. - Пять лет назад я приехал сюда, чтобы быстро подработать для
моей семьи, пока меня не изгрыз рак желудка. Но в клинике новые
изотопы, которые вы, джентльмены, создаете в своей Большой Бомбе,
