мире, как объяснял Мэган, тоже не водится.
-- Ха! -- пренебрежительно хмыкнул солдат. -- Так не
бывает, чтобы людей не было. Что нечисти здесь полно -- это
ясно. Редко, да случается. А вот чтобы людей не водилось --
не-ет, такого нигде не встретишь.
-- Мэган знает, что говорит, -- возразил грамматикус. --
Пока что все его слова оказывались чистой правдой. Да и зачем
ему лгать? И все-таки он где-то откопал этого человека, да еще
сарацина. Куда он ходил? Где побывал?
-- Слишком много думаешь, вот что я тебе скажу, --
отмахнулся солдат. -- Слишком много не бывает. Мэган
действительно Демиург.
-- Полегче, приятель. Не все изучали твою латынь.
-- Это по-гречески. Означает "творец". Сиречь создатель.
Наемник отодвинулся от грамматикуса с таким видом, словно
боялся запачкаться.
-- Да ты еретик, -- прошептал он. -- Не хочешь же ты
сказать, что этот бесноватый мешок с деньгами -- сам Господь
Бог?
-- Для своего мира он, несомненно, бог, -- отозвался
грамматикус. -- Я не собираюсь возносить к нему молитвы... но я
боюсь. Он слишком хорошо знает, чего хочет. И похоже, что нам
он навязывает роль всадников Апокалипсиса. -- Заметив, как
скривился наемник, ирландец поспешно добавил: -- Евангелие-то
ты хоть немного знаешь?
-- На проповедях всегда спал, -- сказал наемник. -- Мое
дело -- меч да моргенштерн, а молюсь я своей сабельке, когда
иду в бой, и еще кое-чему, когда собираюсь завалить красотку на
сеновале.
-- Ты сам еретик, -- сказал грамматикус.
-- Вот уж нет! -- горячо возразил наемник. -- Еретик --
тот, кто излишне умствует. А тот, кто не умствует вовсе, -- тот
и есть добрый католик. Так что ты говорил про дракона?
-- Так, слухи... -- проговорил грамматикус. --
Огнедышащий, белый, трехглавый или даже семиглавый, а отрубить
эти головы весьма непросто. Нужен колдовской меч, чтобы
прижигал ядовитую драконью кровь...
-- Ты, приятель, закончишь свои дни среди блаженных, --
предсказал солдат, но тут до собеседников донесся сочный бас их
полковника:
-- Внимание! Требуется отряд из четырех добровольцев на
ловлю дракона! Отставить смешки и неуместные улыбки! Дело
серьезное. Разведчики видели трехглавое чудовище на берегу реки
Адунн. Необходимо застать его врасплох и обезвредить, пока оно
не нанесло непоправимого ущерба нашим доблестным рядам. Я еще
раз повторяю: только добровольцы! Трусы и новички не нужны.
Испытанные воины!
Грамматикус пожал плечами.
-- Что ж ты не вызываешься идти с ними, охотник за новыми
знаниями? -- язвительно поинтересовался солдат.
-- Меня не возьмут, -- спокойно ответил грамматикус. --
Уличен в трусости. К тому же новичок. Возьмут, наверное, Лухту
и его дружков, Амруна, Греллаха и этого...
Оба попытались вспомнить, как зовут четвертого смельчака
из отчаянной компании Лухты, известного сорвиголовы, но так и
не вспомнили и, оставив это безнадежное дело, снова взялись за
стряпню толстухи Хильдегард.
Трехглавый дракон сидел на берегу реки Адунн и с чувством
пел хором. Он был белый, с жесткой кучерявой шерстью, с
кисточками над ушами. Одна из голов попыталась взять партию
второго голоса, но сорвалась и закашлялась, плюнув на траву
вспышкой пламени.
Хелот из Лангедока сидел рядом, бросая нож в одну и ту же
ямку. Они с Лохмором отправились на разведку -- Лаймерик хотел
знать, как далеко продвинулся Морган со своими головорезами.
Генеральное сражение он планировал дать на подходах к замку,
чтобы можно было в случае поражения укрыться за прочными
стенами. В принципе, разведка была не так уж важна, поскольку
Иллуги не отрывался от своего третьего глаза, для которого дама
Имлах создала специальный хрустальный шар и, рискуя жизнью,
добыла родниковой воды из лесного ключа. И на это
обстоятельство указывал Лаймерику Теленн Гвад, успевший
привязаться к белому чудовищу. Однако маленький полководец был
прав -- всегда лучше посмотреть на местности. К тому же глаз
Иллуги хоть и был провидческим, но тоже не свободен от ошибок,
предвзятости и обыкновенных неточностей. Кроме того, надлежало
помочь Отону разгрузить оружие -- последний дар гномов.
Поэтому Хелот, получив в качестве солидной боевой единицы
огнедышащего дракона, был отправлен в Серебряный Лес.
Они продвинулись довольно далеко и находились сейчас
вблизи от расположения противника. Хелот сам предложил сделать
передышку и не спеша поразмыслить над тем, как им действовать
дальше. Лохмор не мешал человеку думать. На самом деле Хелот
просто наслаждался ясным предосенним утром, довольно прохладным
и свежим, и слушал краем уха, как старается дракон, выводя
простенькую народную песенку. Она напоминала Хелоту "Милого
Августина", от чего у него сладко защемило на сердце: ее,
случалось, певал незабвенный стражник в замке Греттира
Датчанина.
Наконец Хелот поднялся и позвал дракона.
-- Ну что, -- сказал он, -- ошибка природы... пойдем?
Неожиданно шерсть на трех загривках дракона встала дыбом,
и в темных глазах засветился потаенный красноватый огонь. Хелот
слегка попятился.
-- Что с тобой? -- спросил он куда менее беспечным
голосом.
Из двух раскрытых ртов Лохмора вырвалось шипение. Похоже,
дракон по-настоящему рассердился.
-- Лохмор, не надо, -- сказал Хелот и отбросил кинжал в
кусты. -- Пожалуйста, не обижайся. Я сказал не подумав.
Дракон топтался перед ним, вытягивая шеи. Красные огоньки
медленно гасли под пушистыми светлыми ресницами.
-- Можно не говорить, -- сказал Лохмор со слезами в
голосе. -- Я существо иного вида. Я ошибка. Надо было убить,
там, в пещере. Зачем теперь смеяться?
-- Бог ты мой, я не смеюсь, -- сказал Хелот, заглядывая
драконьему детенышу в глаза. -- Прости меня, Лохмор. Ты самое
любимое существо в лесу Аррой. И Теленн Гвад тебя обожает. И
дама Имлах.
Дракон ревниво моргнул.
--Ну да,-- засомневался он снова. -- Откуда ты можешь
знать? Просто не видел настоящих драконов. Дакини не знают. --
Лохмор мечтательно прищурился. -- Черные, стремительные -- вот
какие они, драконы моего племени. Расправляют сверкающие
крылья, и поднимается ветер... -- Лохмор немного помолчал и
заключил: -- Я белый лохматый уродец.
Хелот обхватил его за шею.
-- Ты лучше всех, -- сказал он убежденно.
Дракон немного подумал.
-- Ты уверен, дакини?
Хелот кивнул несколько раз. Дракон шумно выдохнул -- его
снова начали обуревать сомнения.
-- Нет. Для дакини дороже всего дакини. Тэм Гили. Для
воина Народа -- воин Народа. Для великана -- великан. Это
правильно.
-- Но можно ведь любить и чужих. Теленн Гвад же любит даму
Имлах, а она тролльша.
Странствующий рыцарь из Лангедока мог бы поклясться, что
дракон еле слышно замурлыкал.
-- Если это так, -- вкрадчиво проговорило чудовище, --
сделай одну вещь. -- Конечно, Лохмор.
-- Пусть твой дакини, Тэм Гили, больше не ест мое варенье,
-- сказал дракон. -- Это просьба. Хелот, усмехнувшись, провел
рукой по пушистому боку дракона.
-- Эх ты... -- сказал он. -- Чудо. Он встал на ноги и
отправился искать свой нож.
Теленн Гвад действительно очень привязался к белому
дракону. Когда Хелот сказал Лохмору, что его хочет видеть
хозяин замка, дракон долго мялся, моргал, упрямо мотал всеми
тремя головами и даже несколько раз всплакнул. С большим трудом
Хелоту удалось убедить чудовище, чтобы оно не стеснялось.
-- Пойми, -- уговаривал его Хелот, -- здесь никто никогда
не видел драконов. Откуда им знать, каким должен быть дракон?
-- Это всем известно. -- Лохмор был безутешен. -- Будут
смеяться. Барон настоящий великан, из древних. Лаймерик из
первого Народа. Лоэгайрэ истинный гном. Только Лохмор --
существо иного вида.
Но Теленн Гвад не дал дракону попереживать вволю. Устав
ждать, он ворвался в комнату, отведенную Хелоту, где плакался
на судьбу Лохмор.
-- Это ты -- ужасное огнедышащее чудовище? -- загремел он
с порога.
Лохмор взмахнул мокрыми от слез ресницами и осторожно
выпустил стручку пламени, которая тут же погасла.
-- Позвольте представить, господин барон, -- сказал Хелот,
поднимаясь на ноги и отвешивая поклон. -- Лохмор, белый дракон.
Но он еще очень юн, почти дитя. Со временем многие из его
талантов разовьются.
-- Вижу, вижу, -- гудел барон, приближаясь к дракону. --
Если он еще дитя, то страшно даже вообразить, каков будет,
когда подрастет. Но уже сейчас грозен, а? Огнем-то как пышет!
Красота! Красота!
Рыжая борода барона воинственно топорщилась, румянец
заливал щеки, глаза блестели.
Дракон опустил две головы, а третьей украдкой принялся
коситься на великана.
-- Ну, что молчишь? -- вопросил барон, останавливаясь
перед Лохмором. -- Мне уже доносили, что ты весьма разумен и
речист. Так ли это?
-- Не мне судить, -- пролепетала одна из голов Лохмора, а
другая добавила: -- Пусть дакини скажет.
-- Дакини все уши прожужжал даме Имлах, -- сказал барон.
-- А я пришел убедиться.
Дракон шумно всхлипнул и с неожиданной горячностью
проговорил:
-- Я за замок Аррой... за даму Имлах... за всех вас...
хоть полсвета спалю! Лишь бы крылья выросли, да огонь у третьей
головы прорезался...
Барон откинул голову назад и расхохотался.
-- Да ты молодец! -- рявкнул он. -- Храбрец!
И тут Лохмор удивил Хелота. Куда-то исчезла вся его
застенчивость, пропала -- как не было -- нерешительность. Он
сел, выпрямив спину, и вытянул вверх все три шеи. С королевским
величием Лохмор ответил барону:
-- Пусть кровь Лохмора вольется в жилы твоих владений,
Теленн Гвад.
Барон серьезно кивнул:
-- Принимаю, Лохмор из рода драконов.
Вот уже больше часа, как за драконом наблюдали четверо
солдат из наемной армии Моргана. Они уже усвоили, что их
странный предводитель пребывал в здравом рассудке, когда
говорил о чудовищах и нелюдях. За эти дни им довелось встретить
немало чудищ, и лишь немногие ушли от их алебард и стрел. В
конце концов, наемнику безразлично, кого убивать, лишь бы за
это хорошо платили.
-- Смотри-ка, ящер, -- протянул один из них шепотом.
Другой шикнул на него, и солдат замолчал.
Неподалеку от них хрустнула ветка. Крупное тяжелое
существо беспечно продиралось сквозь бурелом. Солдаты
переглянулись и, как по команде, потянулись за оружием.
Лохмор шумно выбрался на поляну. Он отряхнулся, помотал
головами, чтобы избавиться от застрявшей в густой шерсти хвои,
и, широко расставив лапы, огляделся большими карими глазами.
-- Вперед, -- прошипел старший из четверых разведчиков,
закаленный в битвах ветеран по имени Лухта.
Все четверо выскочили из укрытия, нацелив на дракона пики.
-- Сегодня у нас будет отличное жаркое! -- закричал Лухта.
-- Вперед, ребята!
От неожидакности Лохмор присел. Серьезные, мрачные солдаты
шаг за шагом приближались, собираясь взять его в кольцо. Со
всех сторон на Лохмора смотрели острые пики. Пригнув головы,
дракон медленно попятился. Ему стало страшно и одиноко.
Где-то неподалеку был Хелот. Но Хелот был даки-ни, такой
же, как эти четверо. Дракон считал, что странствующий рыцарь не
захочет ради чужака проливать кровь соплеменников. И потому
Лохмор не стал даже звать на помощь. Он еще раз обвел глазами
лица убийц -- обветренные, мужественные. Да неужели один
дракон, пусть даже маленький, не справится с четырьмя дакини?
Они напали на него сразу, вчетвером. Он еле успел
