которой те мировоззрения, которые мы их (неевреев) приучили воспринимать,
как требования науки, получили распространение: для этого мы должны
продолжать внушать массам, при помощи нашей прессы, слепое доверие к этим
теориям". Далее высказывается мысль, что дарвинизм, марксизм и ницшеанство
оказались на практике тремя теориями самыми разрушительными в области
естествознания, народного хозяйства и нравственности.
В 3 протоколе высказывается мнение, что силою прессы надо
пользоваться для того, чтобы подорвать уважение ко всякому внешнему
порядку: "Дерзкие журналисты и смелые пасквилянты ежедневно
нападают на высших должностных лиц правительства. Это унижение
всякого авторитета подготовляет окончательное крушение всего
государственного уклада, который должен погибнуть под ударами
разнузданных масс".
Участие прессы в осуществлении мировой программы в протоколе
описывается следующим образом: "Мы должны принудить
правительства неверных соглашаться на такие мероприятия, которые
помогали бы приблизить наш обширный план к победоносному концу.
Они для этого должны испытывать на себе давление возбужденного
общественного мнения, которое на самом деле создается нами при помощи так
называемой "великой державы" - прессы. За малыми незначительными
исключениями она вся уже в наших руках". Из этих выписок видно, что
притязание на господство в прессе упоминается дважды: во втором протоколе
сказано: "Она попала в наши руки", а в седьмом: "Она уже наших руках". Во
втором протоколе пресса представлена, как пособница распространению
разрушительных естественно-научных, экономических и философских теорий,
тогда как в седьмом протоколе о ней говорится, как о средстве принудить
правительства под давлением возбужденного общественного мнения соглашаться
на такие мероприятия, которые "приближают наш обширный план к его
победоносному концу".
Утверждение 2 протокола о том, что "При ее (прессы) помощи
мы собрали горы золота, хотя это стоило нам потоков крови и слез",
требует некоторого разъяснения. Это утверждение допускает
различное толкование. "Хотя это нам стоило потоков крови и слез" -
может быть принято за признание, открыто сделанное в Протоколах.
Это признание в свою очередь дает оригинальное освещение тому мнению,
которое утверждает, что еврейская мировая финансовая денежная сила будто бы
уже потому не могла желать мировой войны, что она знала, какие невероятные
страдания придется перенести при этом восточным евреям. Протоколы открыто
допускают возможность того, что и сами евреи порою могут пострадать в
процессе создания еврейского мирового господства, но Протоколы утешают себя
тем, что они гибнут, как воины, на благо Израиля. Смерть одного еврея,
говорят нам, ценнее перед Господом, чем смерть тысячи "скотского семени", -
одно из любезных наименований, которые даются неевреям.
Соображение о накоплении золота вполне ясно. Здесь идет речь не только о
захвате информации при помощи осведомительных учреждений и о связанных с
этим выгодах, но и о той пользе, которую извлекают еврейские международные
финансисты для своих планов из обнародования или замалчивания тех или
других новостей. Ротшильды покупали газетных издателей так же, как они
покупали и крупных политических деятелей. Для проведения всякого нового
предприятия, которое они пускали в ход, они прежде всего заручались либо
молчанием, либо громкой похвалой газет. В вопросах войны и мира, и при
устранении правительств, враждебно настроенных к еврейским финансовым и
политическим планам, для обличения и устранения ставших ненужными
подставных лиц из неевреев, от которых желали отделаться их еврейские
господа, или, наконец, при постепенном создании репутации знаменитости для
тех "людей будущего", которые намечались для какого-нибудь задуманного
дела, - во, всех этих и им подобных случаях пресса старательно участвовала
в пособничестве успеху международного заговора.
Все подробности настоящей главы могут быть иллюстрированы примерами того,
что имело место в Соединенных Штатах за последние 15 лет.
В 12 протоколе изложен подробный план захвата господства над прессой от
настоящего времени до появления еврейского мирового правительства. Мы
просим читателя тщательно и вдумчиво проследить этот широко и глубоко
задуманный план. Следует также обратить внимание на гордую радость
Протоколов по поводу того, что издавна о еврейском вопросе не допускалось к
опубликованию ничего такого, что было бы неприятно еврейской силе.
"Какую роль, собственно говоря, играет пресса? Она служит к
тому, чтобы разжигать в духе наших интересов страсти самолюбивых
людей духовной складки "куда ветер дует". Она поверхностна, лжива и
неприлична; большинство в ней вовсе не понимает, каким целях оно
служит".
Здесь сказывается та же степень еврейского презрения, как и в
прежде сделанной оценке человеческой природы. Рассмотрим теперь
самый план захвата господства над прессой:
1) "Мы взнуздаем прессу и подтянем удила. Также мы поступим и с
прочей литературой: нет смысла добиваться того, чтобы никакие
нападки на нас не могли появляться в газетах, если с другой стороны
наше поведение будет подвергаться критике в брошюрах и в книгах".
2) "Никакие известия не будут делаться известными народу, если они не
прошли через нашу цензуру. В известной степени уже и в настоящее время мы
достигли этого тем что все известия доставляются только несколькими
агентствами, в которые они стекаются со всех частей света".
Первое положение получает оригинальное освещение, если его
сравнить с собственными сведениями евреев о Британской программе
касательно Палестины. Декларацию с этой программой министерство
иностранных дел послало лорду Вальтеру Ротшильду... Для
большинства еврейского народа она была неожиданностью, но для тех,
кто вращается в Сионистских кругах, она таковой не представлялась.
Основное содержание ее принадлежит министерству Иностранных дел,
но текст ее подвергся собственной переработки в бюро Сионистов
Америки и Англии. Британская декларация составлена в той форме,
какой пожелали Сионисты.
3) "Литература и журналистика являются двумя весьма важными
воспитательными силами. Поэтому наше правительство сделает
большинство газет и журналов своею собственностью. Если мы
оставим в частных руках десять периодических изданий, то взамен мы
создадим тридцать своих собственных и т. д. Публика ничего об этом не
должна знать; для этого все газеты и журналы, находящиеся под нашим
влиянием, будут для виду высказывать противоположные взгляды и
стремления. Таким образом они приобретут общее доверие и привлекут
к себе наших ничего не подозревающих противников, которые, раз попав
в нашу западню, будут скоро обезврежены".
Этот план приобретает особенный интерес, если обратить
внимание на ту оборонительную войну, которую в настоящее время
ведут многие еврейские газеты. Часто приходится слышать следующее
мнение: "Стоит только обратить внимание на газеты, принадлежащие
евреям или находящиеся под их влиянием, чтобы видеть, как различны
их политические убеждения и как далеко они расходятся во взглядах".
Это верно, но это только "для виду", как говорит протокол 12, при чем
лежащее в глубине единение весьма нетрудно обнаружить.
Замысел скрыть свои тайные цели под ложной личиной можно
встретить повсюду в Протоколах не только по отношению к прессе, ио
и по отношению к другим предметам. В 12 протоколе эта мысль
проводится только в отношении прессы, как видно из следующих мест:
а) Для того, чтобы принудить писателей сочинять такие
толстые книги, чтобы их никто не читал, мы "введем на сочинения
налог, который для книг меньше тридцати страниц будет вдвое
повышен". Больше всего нужно опасаться небольших статей. Чем
длиннее статья, тем меньше у ней читателей, - таково мнение
Протоколов. Но "то, что мы сами будем выпускать в свет, чтобы
создать общественное мнение, будет стоить дешево и получить
широкое распространение. Налог будет умерять литературное
самолюбие в чистом виде; с другой стороны страх перед наказанием
сделает писателей послушными. Даже если и найдется лицо, которое
пожелало бы писать против нас, то никто его сочинения не
напечатает". (Многие американские писатели могли бы многое
рассказать по этому поводу).
"Перед принятием сочинения в печать издатель или типографщик
должны будут получить на это официальное разрешение. Таким образом
мы заранее будем знать, какое нападение на нас готовится, и сделаем его
тщетным тем путем, что заранее выпустим в свет соответствующее
опровержение".
Так было раньше, таково и современное положение. Евреи вперед
знают, что должно появиться, и стараются предупредить нападение,
лишив нападающего оружия.
б) Протоколы приводят при рода еврейской журналистики: их
можно найти не только в Протоколах, но каждый день, где угодно.
"Первое место займут еврейские органы чисто официального
характера. Они всегда будут стоять на страже наших интересов,
почему их влияние будет сравнительно незначительным".
"На втором месте будут стоять полуофициальные органы, задача
которых будет состоять в том, чтобы обслуживать людей
безразличных и охладевших".
"На третьем месте будут находиться органы с видимой
оппозиционной против нас программой. Из них по крайней мере один
должен занять явно выраженное, нам враждебное положение. Наши
истинные противники примут эту кажущуюся оппозицию за
родственную им по духу и этим путем раскроют нам свои карты".
"Заметим себе: между органами печати, которые будут нападать
на нас, будут такие, которые были нами основаны. Но они будут
нападать только на то, что мы сами найдем нужным изменить или
устранить".
"Наши газеты будут проводить самые разнообразные убеждения:
аристократические, республиканские и даже анархические, конечно,
лишь до того момента, пока будет существовать данный порядок
управления. Глупцы, которые думают, что они исповедуют мнения своих
партийных газет, на самом деле будут высказывать наши мнения или
повторять такие мысли, которые нам желательны. Пресса будет
касаться наших явных изданий или нападать на них лишь поверхностно,
не касаясь существа их, и таким образом будет давать лишь видимость
борьбы с нашими официальными газетами; благодаря этому мы получим
возможность в возражениях высказываться более подробно, чем в первых
выступлениях. Все это будет иметь место постольку, поскольку мы
признаем это за нужное. Нападки такого рода укрепят в народе веру в
свободу прессы и дадут нашим агентам возможность выставить с виду
"враждебную" нам печать, как пустомелей, не умеющих привести
серьезных возражений против "наших действий".
Вот что было бы, если бы вся печать находилась под еврейским
влиянием. Но со статьями, вошедшими в эту книгу, случилось нечто
обратное и роли как бы переменились. По крайней мере, еврейская пресса
на этот раз отказалась опровергнуть нас фактами или привести
противоположные основания. В Протоколах мы находим причину: "По
мере надобности мы будем распространять идеи, в виде пробных шаров,
в третьем разряде нашей прессы для того, чтобы в полуофициальной
прессе их затем основательно опровергать. С серьезными же
противниками мы справимся тем, что они не будут совсем иметь в
своем распоряжении органов печати. Предлогом же для недопущения
известного издания мы будем выставлять то, что оно без серьезных
оснований только волнует общественное мнение". Предлогом этим на
самом деле евреи давно при случае пользовались, хотя, конечно, им не
доставало государственной власти, для того чтобы такое запрещение
сполна провести в жизнь. Надо однако заметит, что в Соединенных
Штатах еврейскому влиянию уже и теперь удается по большей части
не допускать того, что ему не нравится.
* * *
Как велико еврейское влияние на газеты в Соединенных Штатах?
Поскольку дело вдет об употреблении в печати слова "жид", это
влияние безусловно. Издатель, который употребляет это слово, скоро
почувствует последствия. К нему придут и скажут в противность
