- Я нырну. Акулы раньше, чем через полчаса, не вернутся,
а если появятся, пристрели одну. Понадобится, чтоб я
поднялся - стреляй прямо в воду, ударная волна дойдет.
Едва разворачиваясь в тесной кабине, он разделся, и
Лейтер взвалил на него акваланг.
- Я бы тоже нырнул, - мрачно заметил Лейтер, - но с этим
чертовым протезом плавать совсем не могу. Надо бы придумать
что-нибудь...
- Все равно кто-то должен остаться наверху - смотри, как
нас отнесло. Подай-ка назад.
Лейтер нажал на стартер и отвел самолет на прежнее место.
- Конструкцию "Защитника" знаешь? - спросил он. - Где
лежат бомбы, взрыватели?
- Знаю, был инструктаж. Ладно, я пошел. Не поминай
лихом!
Бонд выбрался из кабины и прыгнул головой вниз. У самого
дна так и сновали мелкие плотоядные; перед Бондом, более
крупным соперником, они нехотя расступались. Он подплыл к
расшатанным акулой клиньям, выдернул два, проверил, висит ли
у пояса нож, включил фонарь и скользнул под брезент.
Вода была такая грязная, что его - хоть он и приготовился
- затошнило. Он покрепче закусил мундштук и двинулся к
самолету, высившемуся как бы в центре гигантской брезентовой
палатки. В свете фонаря блеснуло крыло; рядом лежало что-
то, покрытое живым ковром из крабов, лангустов, морских
звезд. К этому зрелищу он тоже приготовился. Стал на
колени и с отвращением принялся за работу.
Скоро он счистил нарост. С изъеденных рук трупа снял
золотые часы и браслет, на котором висела золотая пластинка
с именем; под подбородком приметил глубокую резаную рану.
Посветил на пластинку: "Джузеппе Петаччм. Номер 15932".
Надел обе находки себе на руки и обошел кругом самолет,
похожий тут, на дне, на огромную подводную лодку. Хвост
сломан - очевидно, при посадке. Он осмотрел весь корпус и
через открытый запасной люк забрался внутрь.
В свете фонаря рубиновой россыпью сверкнуло множество
красных глаз. Бонд повел лучом: самолет так и кишел
мелкими красноглазыми осьминогами, они облепили весь пол,
стены, суетливо копошились. Мгновенно подделавшись под цвет
фонарного луча, они разбегались теперь по темным углам.
Бонд посветил вверх и вздрогнул: под потолком слабо
колыхался труп одного из летчиков. Мертвец был весь
облеплен осьминогами - они свисали с него, как летучие мыши.
Почуяв свет, они кометами срывались вниз, тошнотворно
метались по самолету, зловеще сверкали красными глазками,
забивались в углы, под сиденья...
Бонд постарался отвлечься от страшного зрелища и принялся
за поиски. Подобрал баллончик с красным ободком, пересчитал
трупы, заглянул в бомбовый отсек и убедился, что он пуст,
увидел вскрытую упаковку из-под запалов. Дел еще оставалось
много: снять с летчиков именные пластинки, поймать
плавающий в кабине разбухший бортовой журнал, осмотреть
приборы - но в этой пещере у красноглазых он больше
находиться не мог, нервы сдавали. Скользкие твари лезли ему
на голые ноги, он то и дело встряхивался... Он вылез через
запасной люк и отчаянно, изо всех сил, поплыл к тонкой
полоске света, к краю брезента. Судорожно втиснулся в щель,
но акваланг запутался в складках и пришлось пятиться,
высвобождаться. Наконец он оказался в чистой прозрачной
воде и рванул кверху. В ушах стало сильно давить, и он
затормозил, переждал. И вот он наверху! Уцепился за
поплавок амфибии, содрал с себя ласты и акваланг, бросил в
море. Они медленно опускались на дно, унося на себе
мерзостную слизь. Бонд с удовольствием прополоскал рот
чистой соленой водой и ухватил протянутую ему руку.
XVII
ЖЕНЩИНА НА ОБЕД
Они приближались к Нассау. Бонд попросил пролететь над
Пальмирой - посмотреть на "Летучую". Яхта стояла на том же
месте, что и вчера, на палубе никого. Бонд залюбовался:
так мирно стояла яхта и стройные ее линии отражались в
спокойных водах...
- Смотри-ка, Джеймс) - воскликнул Лейтер. - Видишь, вон
там на пляже, у залива, эллинг? А от его дверей до самой
воды две полосы по песку? Странные они какие- то, глубокие.
Что бы это такое?
Бонд навел бинокль. Действительно, такие две ровные
глубокие полосы оставить могло только что-то большое,
тяжелое. Неужели?.. У него перехватило дыхание.
- Давай скорее в Нассау, Феликс. Черт их знает, что они
тут катили. Если то, что мы думаем, наверняка забросали бы
след леском.
- А вдруг забыли? Надо бы все-таки съездить в Пальмиру,
поглядеть на этот притон, тем более мистер Ларго любезно
приглашал. Пожалуй, съезжу сегодня - от имени своего
досточтимого клиента мистера Рокфеллера Бонда.
Они приземлились на Виндзорском аэродроме.
Аэродромовское начальство уже с полчаса пыталось связаться с
ними по радио, и теперь предстояло объясняться с
комендантом. К счастью, подоспел губернаторский помощник:
объявил, что власти санкционируют любые действия Бонда и
Лейтера, а им самим передал толстый пакет и повез их в
Нассау в огромной губернаторской машине.
Из Штаба, как и ожидалось, выговаривали за то, что
агенты, отправив донесение, не дождались ответа; требовали
новостей ("Будут вам новости! - пробурчал Лейтер);
сообщали, что "Манта" прибывает сегодня в семнадцать часов.
Интерпол и итальянская полиция подтверждают, что Джузеппе
Петаччи - брат Доминетты Витали; все остальное, рассказанное
ею о себе, тоже правда. Материалов на Эмилио Ларго ни в
одной полиции нет, однако фигура он известная,
подозрительная, видимо, мошенник высочайшего класса. О
пайщиках больше ничего узнать не удалось, но сведения о них
имеются лишь за последние пять-шесть лет, и, в принципе, не
исключено, что сведения эти сфабрикованы "Спектром". Котце
выехал из Швейцарии месяц назад в неизвестном направлении.
Несмотря на все это, штаб операции "Гром" признает улики
против Ларго пока недостаточными и намерен продолжать поиск
и в других районах; на Багамские же острова, как в важнейший
район, для принятия совместного командования над дальнейшими
действиями агентов сегодня в девятнадцать часов на
президентском "Боинге-707" прибывают: военный атташе
Великобритании в Вашингтоне кавалер ордена "За безупречную
службу", бригадный генерал Фейрчайльд и ответственный
секретарь Комитета начальников штабов США контр-адмирал в
отставке Карлсон. Встретить и ввести в курс дела. До
прибытия указанных лиц ежечасно передавать в Лондон и
Вашингтон подробные, совместно подписанные донесения.
Они молча обменялись взглядами.
- Джеймс, давай на донесения плюнем, ежечасно докладывать
некогда. Сделаем вот что: я, так и быть, потружусь,
передам свежие новости, а в конце прибавлю, что из-за
недостатка времени связь пока прерываем. Потом съезжу в
Пальмиру, как бы от имени клиента, погляжу на эллинг, на
следы. В пять встречаем "Мачту"." А орденоносцы и адмиралы
пусть сидят в Правительственном доме, в картишки режутся,
некогда нам их встречать да ублажать. Идет?
Бонд задумался. Неподчинение - дело а его жизни не такое
уж редкое, ко тут-то приказывают премьер-министр и
президент... С другой стороны, времени, и правда, нет - ни
на встречу начальства, ни на ежечасные донесения. В крайнем
случае, его. Бонда, прикроет М. - тот всегда защищал своих
агентов, подставлялся под начальничий гнев.
- Идет, - согласился он. - Раз у нас будет "Манта", мы и
сами управимся, не нужны нам командиры. Главное - выяснить,
когда бомбы поднимут на борт яхты. Есть у меня одна
мыслишка, не знаю, получится ли, возьмется ли Витали...
Попробую уговорить. Ты езжай в полицию, а я в гостиницу
зайду, позвоню Домино. Именную пластинку Петаччи я пока у
себя оставлю. Увидимся в пять.
В номере Бонд заказал бутерброд, двойной бурбон со льдом
и уселся звонить: сначала полицейскому комиссару.
Оказалось на рассвете "Летучая" подошла к причалу,
заправилась и ушла обратно в Пальмиру, стала на якорь. А
полчаса назад, ровно в половине второго с яхты спустили на
воду гидросамолет, туда сел Ларго и еще кто-то, и самолет
улетел в восточном направлении. Комиссар сразу же связался
с Виндзорским аэродромом, приказал отследить радаром, но
самолет летел слишком низко и скоро затерялся над
юго-восточными островами. Больше новостей нет. В гавани
готовы встретить подводную лодку. А что у Бонда?
Он уклончиво отвечал, что определенно говорить пока рано,
но кое-что узнать удалось, поэтому пусть аэродромовские
наблюдатели сразу же сообщат, как только самолет вернется на
"Летучую", это крайне важно. Лейтер как раз едет в полицию,
не расскажет ли комиссар и ему то, что рассказал сейчас? А
самому Бонду не даст ли какую-нибудь машину - любую, лишь бы
на ходу?
Затем он позвонил Домино в Пальмиру.
- Джеймс? - живо откликнулась она, в первый раз назвав
его по имени. - Как хорошо, что вы позвонили. Сегодня
вечером яхта выходит за сокровищами - и меня берут,
представляете? Но только это секрет, никому не
рассказывайте! Когда вернемся, не знаю; Эмилио говорит,
заедем потом в Майами. Так что вас к тому времени,
наверное, здесь уже не будет. Хотите поплавать со мной на
прощание?
- Конечно. Где вы плаваете?
Она объяснила. Надо проехать чуть-чуть за Пальмиру и
свернуть к морю, дорожка выведет прямо на пляж, там еще
стоит такая бамбуковая будочка, он не потеряется.
Принесли заказанное. Уставившись в стену, Бонд пил, ел и
думал о девушке. То улыбался - вспоминал, как они
познакомились и мчали в машине по Бухтовой улице, то
хмурился - сейчас он втянет ее в такую скверную историю.
Когда бы не эта треклятая служба... Но - за работу.
Он закатал в полотенце плавки, перебросил через плечо
ремешок счетчика Гейгера и глянул я зеркало: ничем не
примечательный турист о фотоаппаратом. Проверил, лежит ли в
кармане браслет о пластинкой Петаччи, и вышел из номера.
Солнце жгло нестерпимо. Бонд еле доехал до пляжа - так
накалилась машина. Безумно хотелось окунуться, машину он
оставил под казуаринами и пошел к будочке. Бамбуковая,
крытая пальмовыми листьями, она одиноко стояла на пляже, как
хижина Робинзона Крузо. Внутри перегородка и два отделения
- "М" и "Ж". В женском легким ворохом лежала на скамейке
одежда, стояла пара сандалий. Бонд разделся и вышел на
тесное полукружье пляжа. Ослепительно-белый песок, по обе
стороны далеко в море выдаются скалы. Пусто. Вода лишь у
самого берега прозрачная, зеленоватая, а чуть подальше уже
густо-синяя. Он в три шага прошел мелкую воду и нырнул,
пронзил верхний нагретый слой, достиг глубинкой прохлады.
Блаженно остывая, задержался у дна, сколько хватило дыхания,
вынырнул и лениво поплыл вдаль. Домино нигде не видео.
Минут через десять он повернул к берегу. Выбрал на пляжике
место поровнее и улегся на живот, подложив под голову руки.
Вскоре он почему-то открыл глаза. И увидел в море
тянущиеся к берегу пузырьки. Они пересекли границу меж
темными и прозрачными водами, и вот зажелтел акваланговый
цилиндр, заклубились черные волосы. Домино полежала, потом
приподнялась на локте, стащила маску и сердито крикнула:
- Эй, хватит спать! Помогите мне!
Он поднялся, подошел.
- А что с вами? Плавать одной опасно, неужели акула
укусила?
- Бросьте свои дурацкие шуточки. Я наступила на колючки,
с аквалангом встать не могу - больно. Снимите-ка. - Она
расстегнула пряжку на животе. - Сейчас будете колючки
вытаскивать.
Бонд снял у нее со спины акваланг, отнес его в тень, под
деревья, вернулся. Девушка уже сидела, разглядывала подошву
правой ноги.
- Глубоко вошли...
Он подошел ближе, стал на колени, посмотрел. Под
пальцами чернели две точки.
- Быстро не вытащишь, давайте отойдем в тень, - сказал
он. - Но наступать на ногу нельзя, а то еще глубже уйдут.
Я вас отнесу. - Он поднялся, протянул руку.
- Моряк из мечты! - засмеялась она. - Ладно, только не
уроните.
Бонд наклонился и легко поднял ее, она обняла его за шею.
Он постоял немного, посмотрел ей в лицо. Да, прочел он в
лучистых глазах и приник к полуоткрытым губам.
Она ответила на поцелуй, потом медленно отстранилась и,
переведя дыхание, сказала:
