самые демоны - чисто теоретическое допущение, этакая игра мысли. Припом-
нив, он совсем растерялся и вдруг ни с того ни с сего сунул собеседнику
пятерню.
- Мерцалов, - проговорил он вяло. - Александр Петрович...
Демон вежливо пожал потную ладошку.
- Вероятностный Демон, - сказал он. Рука у него была стальная, и бед-
ный Александр Петрович от такого пожатия чуть не вскрикнул. - Пока я еще
не открыт наукой и официального имени у меня нет. Когда-нибудь ученые
меня откроют, классифицируют, дадут другое имя... А пока я - просто Ве-
роятностный Демон. Нечто вроде; кванта вероятности. Только - как бы это
сказать ясней - в овеществленном виде... Поэтому умоляю не задавать воп-
росов о моем заряде, спине, четности, странности, очарованности... Од-
нажды какой-то дотошный физик чуть не уморил меня. У вас, говорит, по
моим вычислениям, должен быть полуцелый спин... Вы-то, надеюсь, тоже в
спинах разбираетесь? - И он засмеялся довольно противным, на взгляд
Александра Петровича, смехом.
Александр Петрович потер онемевшие пальцы.
- Очень приятно... - промямлил он, - только скажите мне, товарищ Де-
мон... гражданин Демон... господин Демон... - Александр Петрович оконча-
тельно запутался и умолк.
- Скажу, скажу. Вы ведь знаете, мой Друг, что наша единственная бес-
конечная Вселенная материальна. Знаете, знаете, не скромничайте, вы же
это в свое время на первом курсе учили. И материя может пребывать как во
вполне вероятных состояниях, так и в состояниях маловероятных. Улавлива-
ете?
Александр Петрович ничего не уловил, но на всякий случай кивнул голо-
вой.
- Поясню свою мысль. Посмотрите, вот строится дом. - Демон показал на
вырастающую за рекой железобетонную громаду. Александр Петрович посмот-
рел и обнаружил, что находится в Серебряном Бору, но почему-то не уди-
вился этому. - Дом - это маловероятное состояние материи. Чтобы привести
материю в такое состояние, нужно затратить определенное количество энер-
гии. Остановите стройку, оставьте дом без присмотра - и через сто, тыся-
чу лет дом рассыплется, истлеет. Материя, составлявшая дом, придет в бо-
лее вероятное состояние. Этими процессами занимается мой брат. Демон
Энтропии - довольно неприятный тип, хотя и родственник... А мои обязан-
ности прямо противоположны. Для меня наивысшее удовольствие, даже
счастье - перевести материю в маловероятное состояние... Вот вы, дорогой
Александр Петрович, живете, наслаждаетесь жизнью, делаете карьеру, соби-
раетесь купить автомобиль... Хорошо! А вы знаете, что вы существуете
только благодаря мне? Да-да, именно так. Вселенная вечна - вы ведь не
будете это оспаривать? И у нее было время, чтобы остыть, усредниться и
давным-давно прийти в самое вероятное состояние. Есть даже закон, кото-
рый это утверждает, - второе начало термодинамики. Однако звезды горят,
вспыхивают солнца, на планетах кипит жизнь, а на самой лучшей планете -
Земле живет и торжествует самое маловероятное состояние материи - чело-
век. Он почти невероятен, этот человек. Настолько маловероятен, что
древним понадобилось выдумать бога, чтобы хоть как-то объяснить этот фе-
номен. А ведь это не бог, а я, Вероятностный Демон, создал человека. В
том числе и вас, уважаемый Александр Петрович. А теперь вам грозит опас-
ность, и я хочу вам помочь. Ну что вы так растерянно смотрите? Или я не-
понятно говорю?
Демон попросил Александра Петровича достать из кармана монету.
- А ну-ка, вспомните - какова вероятность выигрыша в орел-решку? -
спросил он.
- Как будто одна вторая... - выдавил ошарашенный Александр Петрович.
- Правильно. Значит, если бросить монету десять раз, герб выпадет
пять раз. Ну, может быть, четыре или шесть. А ну, кидайте!
Последовавшие затем события полностью убедили Александра Петровича,
что перед ним не мистификатор и не ловкий жулик, потому что никакой жу-
лик не может заставить монету падать на землю все время одной стороной.
А монета падала именно так - только цифрой кверху. Александр Петрович
бросил ее десять раз, потом еще десять, потом долго кидал без счета -
результат не менялся. Монета звенела, катилась, подскакивала, но каждый
раз сверху оказывалась та сторона, на которой было выбито: "5 копеек".
Александр Петрович почувствовал, что мир рушится. Он мог допустить,
что кто-то подслушал его мысли, что проклятая телепатия, осужденная пуб-
лично в печати, все же существует. Он мог найти сколько угодно объясне-
ний удивительной осведомленности своего собеседника. Единственное, во
что он не мог поверить, - это в то, что объективные законы природы, про-
возглашенные знаменитейшими учеными, могут быть необъективными, что в
мире пробабилитности господствует волюнтаризм. Но монета, которую он
подбросил уже, наверно, раз сто, неопровержимо доказывала обратное.
- Пожелайте что-нибудь очень маловероятное, - продолжал Вероятностный
Демон. - Что-нибудь такое, что не противоречит законам природы, но прак-
тически никогда не случается.
- Хочу, чтобы меня поцеловала Джульетта Пьочелли, - неожиданно для
себя выпалил Александр Петрович, вдруг вспомнивший вчерашний фильм. - И
сейчас, немедленно! Ну?
Тут позади них взвизгнули тормоза черной "Чайки", распахнулись двер-
цы, и из машины на набережную высыпала стайка не по-нашему одетых мужчин
и женщин, увешанных фото- и кинокамерами.
- Oh, che betia visia! Signore, mi permetta di fame una fo+o con
questa cappalla suelo sfondo?" (О, какая великолепная церковь Синьор
разрешит мне сфотографировать его на фоне этого памятника старины?) -
прощебетала одна из иностранок, нацеливаясь объективом на Александра
Петровича. Аппарат тихо щелкнул.
- Irarie, signore. Ciao!*
Она чмокнула Александра Петровича в щеку и исчезла в машине, оставив
после себя волнующий запах заграничных духов. Хлопнули дверцы, машина
сорвалась с места и умчалась.
- Как вам понравилась Джульетта? - спросил с плохо скрываемой за-
вистью Вероятностный Демон. - Везет же вам! Меня она почему-то не поце-
ловала...
Отвлекаясь в сторону от хода нашего повествования, скажу, что вскоре
Александру Петровичу завидовали все друзья и сослуживцы, потому что на
следующий день фотография с подписью "Джульетта Пьочелли прощается с
московскими друзьями" была опубликована в нескольких газетах, сообщавших
о закрытии очередного международного кинофестиваля в Москве.
- Надеюсь, вам больше не нужны доказательства? - спросил Вероятност-
ный Демон, глядя вслед удаляющейся машине.
- Нужны! - заявил Александр Петрович, хотя хотел сказать совершенно
противоположное. Но калейдоскоп странных событий выбил его из колеи.
- Хочу, чтобы на нас упал метеорит!
Не успел он выговорить эти слова, как рядом ярко сверкнуло, раздался
короткий удар, и что-то очень больно ударило Александра Петровича по
спине, даже чуть ниже. Наш герой взвизгнул от неожиданности и схватился
за это место. Рядом на асфальте валялся небольшой продолговатый камень,
от которого шел легкий дымок.
- Вот вам, - удовлетворенно сказал Демон, подбирая горячий осколок и
перебрасывая его с ладони на ладонь. - Вы второй человек в мире, в кото-
рого ударил метеорит. Первым был японский шофер. Можете камушек взять на
память. А еще лучше - отвезите в Метеоритную комиссию Академии наук. Там
вам подтвердят, что это не просто метеорит - это первый тектит, найден-
ный на территории нашей страны. Только заверните во чтонибудь. - Он про-
тянул камень присмиревшему Александру Петровичу, который уже понял, что
все это не к добру, и теперь с тоской ждал, что последует дальше. На не-
го вдруг напал такой страх, что захотелось крикнуть "Милиция! На помощь!
" и броситься бежать. Но он не стал этого делать, понимая, что от вредо-
носного влияния пробабилитности даже самая лучшая в мире милиция спасти
не сможет.
- Так вот, уважаемый Александр Петрович, переходим к делу. Вы, как я
уже сказал, являетесь маловероятным состоянием материи. Вы можете возра-
зить, что таких, как вы, пять миллиардов. В планетных масштабах - это
нуль. Почти нуль. Вы маловероятны и продолжайте оставаться таким. Вашей
физической маловероятности в ближайшее время ничего не грозит. Я не буду
предсказывать вашу судьбу. Пускай все идет своим чередом, установленным
природой. Меня интересует моральный, духовный аспект проблемы. Беда в
том, дорогой Александр Петрович, что вы поддались влиянию моего брата. А
духовная энтропия - это так же гадко, как энтропия физическая.
- Дух - это нематериально. Это - фикция, - попробовал возразить Алек-
сандр Петрович.
- А какая вам разница. Я работаю и в нематериальной сфере. Так вот, я
уже говорил вам, что высшая моя обязанность и высшее для меня наслажде-
ние - создавать маловероятные ситуации, процессы или физические тела.
Физически вы маловероятны - и я доволен. Когда вы умрете и распадетесь
на окислы, соли и прочее, я буду грустить, потому что вы перейдете в бо-
лее вероятное состояние. То же самое и в духовной сфере. Я люблю людей
храбрых, решительных, самоотверженных, люблю летчиков-испытателей, по-
лярников, спортсменов. Люблю гениев и героев. Ведь это - наименее веро-
ятные состояния духа. Мне по нраву, когда вчерашний плотник становится
академиком. Я люблю, когда мозг человека жадно поглощает информацию,
когда люди учатся. Люблю влюбленных - ведь это тоже маловероятное состо-
яние. И я не люблю равнодушных, успокоившихся. Духовная энтропия - мой
самый жестокий враг и самая опасная для вас болезнь. Как мне жалко, что
вы тоже заболели этой болезнью!
- Ничем я не болен, - возразил Александр Петрович, недавно прошедший
диспансеризацию. - И вообще, вы говорите странные вещи. Я Бы попросил
вас...
- Да-да - вы катитесь в болото энтропии, - перебил его собеседник. -
Когда-то вы были духовно маловероятны. Теперь вы становитесь самым веро-
ятным в духовной сфере.
- Я не позволю! - взвизгнул вдруг Александр Петрович и даже храбро
взмахнул кулаком. - Это клевета! Да вы, гражданин Демон, если получше
разобраться, - вы знаете кто? Вы, вы... - Тут Александр Петрович замял-
ся, потому что нужное слово никак не шло ему на язык. Пришлось выпалить
первое попавшееся. - Вы оппортунист! И я этого так не оставлю!
- Не занимайтесь демагогией, - поморщился Вероятностный Демон. - Я
вам же добра хочу. Тем более что жаловаться на меня вам некуда.
Александр Петрович сообразил, что чертов Демон прав, и в растеряннос-
ти умолк.
- Дорогой мой, хочу вас предупредить. Вся бесконечная череда челове-
ческих характеров умещается на гауссовской кривой следующим образом...
Вы не знаете, что такое гауссовская кривая? Могу сказать проще. Все че-
ловеческие характеры расположены между двумя полюсами. На одном полюсе -
герои, на другом - трусы. На одном - рыцари, на другом - подлецы. Беско-
рыстные - на одном и воры - на другом... Стать героем, рыцарем трудно.
Струсить, предать гораздо легче. Для этого не надо ума, храбрости, стой-
кости, преданности - ничего. И тем не менее люди не предают, не крадут,
не подличают...
Люди - миллионы людей, ваших соотечественников, - доказывают мою пра-
воту постоянно. Люди стремятся стать лучше, умнее, образованнее. Они
учатся, спорят о новых книгах, штурмуют выставки, они растут духовно -
ежедневно, ежечасно. И это радует мое сердце. А вы - вы меня огорчаете.
Вы способный инженер, превосходный организатор, знающий хозяйственник.
Но все это - только в душе.
Завтра вы пойдете на доклад к министру - да-да, именно завтра... Об
этом вам скажут утром - министр уже назначил час. Вы будете ему доклады-
вать о смелом проекте, который разработали ваши коллеги и который, быть
может, явится новым словом в подведомственной вам области промышленнос-
ти. И министр спросит вас, какую оценку вы даете этому проекту. Что это
