Закатный свет отражался от наконечников копий и щитов, от редких
шлемов и от еще более редких кольчуг или панцирей, снятых с убитых
легионеров. Большинство было без оружия - в куртках и узких штанах либо
голые по пояс, может, с накинутыми на плечи мохнатыми звериными шкурами.
Они ворчали, рычали, огрызались, горланили, вопили, топали, и звуки эти
напоминали дальние, но приближающиеся раскаты грома.
Действительно дальние. Скользнув взглядом по теням, протянувшимся к
варварам, Муний Луперк разглядел длинные волосы, стянутые в узел на
затылке. Так заплетали их свебские [свебы - собирательное название ряда
племен в северо-восточной Германии] племена в центральной части Германии.
Однако свебов было немного: должно быть, лишь небольшие отряды последовали
сюда за дерзкими вождями, но это показывало, как далеко достиг призыв
Цивилиса [Цивилис, Юлий, или Клавдий Цивилис, знатный батав, руководивший
восстанием германских и кельтских племен против римлян в 69 - 70 годах].
Большинство заплетало свои гривы в косы, некоторые красили их в рыжий
цвет или умащивали так, что они торчали на галльский манер, - видимо,
батавы, каннинефаты, тунгры, фризы, бруктеры [батавы, каннинефаты, тунгры,
фризы, бруктеры и др. - племена, жившие в Европе на территории нынешних
Нидерландов, Бельгии и др. стран]. Остальные - местные и потому особо
опасные - не столько своей численностью, сколько знанием тактики римлян.
Ого, а вон конный отряд тенктеров [тенктеры - германское племя в нижнем
течении Рейна] - вылитые кентавры: копья с вымпелами подняты, топоры
приторочены к седлам. Конница восставших!
- Жаркая сегодня будет ночь, - сказал Луперк.
- Откуда ты знаешь, господин? - голос ординарца звучал не совсем
твердо.
Совсем еще мальчишка, взятый на это место второпях после гибели
опытного Рутилия. Когда пять тысяч солдат (не считая тройного количества
рабов и прочего населения лагерей) отступают с поля боя в ближайшее
укрепление, хватаешь то, что подвернется под руку.
Луперк пожал плечами.
- Привыкнешь понимать, что у них на уме.
Были и более существенные признаки. Рядом с рекой, позади скопища
мужчин на этой стороне, вился дымок походных котлов. Женщины и дети из
ближайших районов собрались, чтобы вдохновлять своих мужчин на битву.
Сейчас у них возобновились причитания по покойным. Луперк
прислушивался. Они звучали все громче и отдавались далеко вокруг, похожие
на визг пилы, с подспудным ритмом: ха-ба-да ха-ба, ха-ба-да-да. В хор
вступали новые голоса, и все больший хаос смерчем раскручивался над
станом.
- Я не думаю, что Цивилис решится напасть сегодня, - произнес Алет.
Луперк освободил ветерана-центуриона [центурион - начальник центурии
(отряд в сто человек в древнеримском войске)] от командования остатками
его отряда и назначил в свой штаб советником. Алет показал на частокол,
торчащий над земляным валом. - Две последние атаки довольно дорого ему
обошлись.
Там валялись трупы: вздувшиеся, бесцветные, в мешанине вывалившихся
кишок и запекшейся крови, разбитого оружия, обломков примитивных укрытий,
под которыми варвары пытались штурмовать ворота. Местами трупы заполнили
ров. Из раскрытых ртов вывалились языки, объедаемые муравьями и жуками. У
многих вороны уже выклевали глаза. Несколько птиц все еще пировали,
насыщаясь перед наступлением ночи. Носы уже притерпелись к запаху и
морщились, только когда ветер нес его прямо в лицо, а в приближающейся
ночной прохладе запах становился все слабее.
- У него достаточно подкреплений, - ответил Луперк.
- И все-таки, господин, он не дурак, не безрассудная голова, разве не
так? - настаивал центурион. - Он двадцать лет ходил с нами в походы, а то
и больше. Я слышал, он отличился в Италии и удостоен был такого высокого
звания, какое только возможно для наемника. Он должен знать, что у нас на
исходе еда и другие припасы. Одолеть нас с помощью голода умнее, чем
губить понапрасну воинов и осадные орудия.
- Верно, - согласился Луперк. - Я уверен, что именно так он и
собирался поступить после неудачной попытки. Но он не может командовать
этими дикарями, как римлянами, насколько тебе известно. - И сухо добавил:
- Наши легионеры в последнее время тоже грешат непослушанием, не так ли?
Он перевел взгляд в центр пространства, вокруг которого
сосредоточились вражеские орды. Там, где люди отдыхали возле штандартов
своих соединений, блестел в лучах заходящего солнца металл; лошади на
привязи спокойно ели овес; только что сооруженная из сырого дерева, но
достаточно прочная осадная башня стояла наготове. Там расположился Клавдий
Цивилис, служивший ранее Риму, и предводители племен, его союзники,
перенимающие опыт римского военачальника.
- Что-то снова взбудоражило германцев, - продолжал легат [помощник
полководца или наместника провинции]. - Какая-то новость. Они
воодушевлены, или раздражены, или... что-то другое. Хотел бы я знать, что
именно. Но, повторяю, нас ждет горячее сражение. Надо готовиться.
Он спустился с наблюдательной башни - словно погрузился в мир тишины
и спокойствия. За десятилетия со времени основания Старый Лагерь разросся,
стал чем-то вроде поселения, не во всем соответствующего суровому военному
духу. Сейчас он был забит беженцами и остатками наемных сил. Но Луперк
навел порядок: воинов разместили как полагается, гражданских приставили к
полезной работе или по крайней мере убрали из-под ног.
В тенистых уголках царила тишина; на некоторое время он перестал
воспринимать заунывную песнь варваров. Мысли его улетели далеко через годы
и расстояния, через Альпы и через голубое южное море к заливу возле
величественных гор, где уютно расположился город, а там дом, двор с
розами, Юлия, дети... О, Публий, должно быть, здорово уже вымахал,
Люперчилла стала юной госпожой; интересно, у Марка по-прежнему проблемы с
чтением?.. Письма приходят так редко и случайно. Как они, что делают
именно в этот час там, в Помпеях?
"Оставь воспоминания. Займись неотложными делами".
И он начал обходить свое хозяйство, проверяя, планируя, отдавая
распоряжения.
Опустилась ночь. Вспыхнули огромные костры вокруг крепости. Там за
праздничной едой и питьем сидели осаждающие. Они осушали нескончаемые
амфоры с вином, и затягивали свои хриплые военные песни. В отдалении
по-звериному выли женщины.
Один за другим, отряд за отрядом германцы вскакивали, хватали оружие
и бросались на стены. В темноте их копья, стрелы, метательные топоры
рассекали только воздух. Римляне же могли хорошо разглядеть безумцев на
фоне их собственных костров. Дротики, пращи, катапульты выбивали из их
рядов в первую очередь самых храбрых и самых отчаянных.
- Избиение младенцев, а не бой, клянусь Геркулесом! - воскликнул
Алет.
- Цивилис тоже видит это, - ответил Луперк.
И действительно, часа через два огненные кометы искр взвились в
воздух и рассыпались в прах, грабли отодвинули уголья подальше от
древесины, а башмаки и одеяла погасили пламя. Такие предосторожности,
похоже, еще больше разъярили германцев. Ночь была безлунной, и дымка
пригасила звезды. Бой превращался в рукопашную схватку вслепую, когда
удары наносят на слух.
Легионеры все еще сохраняли дисциплину. Со стен они швыряли камни и
окованные металлом колья настолько точно, насколько могли в темноте
определить цель. Скрежет подсказывал им, где приставляют лестницы.
Защитники стен отталкивали их щитами, затем летели вниз дротики. Тех же,
кто взбирался наверх, встречали мечи.
Где-то после полуночи битва затихла. Вокруг крепости наступила почти
полная тишина, не слышно было даже стонов умирающих. Германцы разыскивали
и уносили своих раненых, не обращая внимания на опасность, а раненые
римляне обращались за помощью к своим лекарям. Луперк снова забрался на
свой наблюдательный пункт, чтобы послушать, что творится в стане врага.
Вскоре до него донеслись звуки возбужденных голосов, потом крики и снова
погребальные песнопения.
- Они вернутся, - вздохнул он, покачав головой.
Первое, что он увидел в утреннем свете, была осадная башня, катящаяся
к площадке перед воротами.
Она двигалась медленно, толкаемая двумя десятками воинов, в то время
как остальные нетерпеливо топтались позади, а отборный отряд Цивилиса ждал
в стороне. У Луперка было достаточно времени, чтобы оценить ситуацию,
принять решение, расставить своих людей и задействовать оборонительные
машины. На их сооружение он в свое время мобилизовал и солдат, и
беженцев-мастеровых.
Башня приблизилась к воротам. Германские воины забрались внутрь,
прихватив с собой оружие и метательные снаряды, и приготовились к штурму.
Легат отдал приказ. Римляне на стенах приготовили шесты с заостренными
концами. Под прикрытием щитов и пращников они толкали, тыкали шестами в
щели, били по башне и, остановив ее, принялись разрушать. Тем временем их
соратники сделали вылазку и с двух сторон напали на ошеломленного врага.
Цивилис бросил в бой своих ветеранов. Римские умельцы выдвинули балку
поверх стены. Металлические "челюсти" на цепи метнулись в воздухе и
зацепили одного из варваров, сорвав его с верхней площадки осадной башни.
Убедившись в успехе, они переместили противовесы. Балка повернулась,
"челюсти" разжались, и захваченный упал на землю внутри крепости. Тут его
уже ждали.
- Пленные! - выкрикнул Луперк. - Мне нужны пленные!
Примитивный подъемный кран еще и еще раз возвращался за добычей.
Механизм был неуклюжий и грубый, но незнакомый варварам, странный и
потому действовал устрашающе. Луперк никак не думал, что подобное
сооружение может так сильно испугать врага. Да и все остальные вряд ли
могли предвидеть такое. Уничтожение башни и атакующего отряда обученными,
слаженно действующими римскими солдатами нанесло варварам серьезный урон.
Регулярное войско заняло бы нужную позицию, перегруппировалось и,
окружив ограниченное количество участвующих в вылазке легионеров, перебило
бы всех. Но никто из многочисленных вождей варварских племен не мог взять
на себя командование и действовать четко, никто не имел ни малейшего
представления о том, что происходило на других участках битвы. Те, что
ввязались в смертоносную схватку, так и не получили подкрепления. Они были
обессилены после долгой, бессонной ночи, многие потеряли большое
количество крови, но ни товарищи, ни боги не пришли им на помощь. Мужество
покинуло их, и они обратились в бегство.
Остальная орда лавиной кинулась вслед за ними.
- Мы не будем их преследовать, господин? - удивленно спросил
ординарец.
- Это было бы катастрофой. - В сознании Луперка мелькнуло смутное
удивление: почему он объясняет, а не велит мальчишке просто замолчать. -
Паника не охватила их по-настоящему. Посмотри, река заставит их
остановиться. Вожди смогут управиться с ними, а Цивилис понемногу приведет
их в чувство. Однако я не думаю, что он возобновит подобные попытки. Он
встанет здесь лагерем и будет держать нас в осаде.
"И попробует склонить к предательству своих соотечественников,
находящихся среди нас, - добавил про себя легат. - Но теперь, по крайней
мере, я смогу выспаться". Как он устал! В череп словно песка насыпали, а
язык стал шершавым, как подошва.
Но сначала дела. Он спустился вниз по земляной бровке к тому месту,
куда кран сбрасывал свою добычу. Двое лежали мертвыми - может быть, из-за
того, что слишком отчаянно сопротивлялись, или стражники
