Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
Roman legionnaire vs Knight Artorias
Ghost-Skeleton in DSR
Expedition SCP-432-4
Expedition SCP-432-3 DATA EXPUNGED

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
История - Евгений Федоров Весь текст 1772.46 Kb

Ермак

Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 11 12 13 14 15 16 17  18 19 20 21 22 23 24 ... 152
мешка с фруктами и сыром. Гонцы неслись  впереди,  а  за  ними  торопилась
орда... Синие горы  стали  ближе,  и  вдруг  перед  изумленными  беглецами
распахнулась зеленая долина, а в ней пенилась и билась  о  камни  речонка.
Все бросились к воде. Припали к живительной струе и невольники. Жадно  пил
Семен Мальцов. Он запомнил все - и встречу на Белом озере, и  побледневшее
от вести лицо литовского посла Януса. Пленник окунул в струю голову, потом
истертые ноги, и чувствовал, как жизнь  снова  вливается  в  его  иссохшее
тело. Ободряя себя, он думал: "Теперь добреду, теперь вырвусь из  неволи!"
Ни на одну минуту его не покидала мысль о свободе.
     Не всем, однако, пришлось утолить жажду: из-за реки на  резвых  конях
вымчали черкесы, они рубили турок, на сильных набрасывали арканы и уводили
в горы. Касим-паша свернул вправо, и опять орда потащилась по солончаковой
степи. Но и тут не было покоя: казачьи ватаги днем  и  ночью  налетали  на
обессилевших турок. Они встречали врага в засаде,  настигали  врасплох  на
отдыхе, беспощадно убивали и забирали в плен.
     Подошел октябрь. Внезапно задули холодные пронзительные ветры и  стал
падать сухой снег. Свершилось редкое в этих краях: под вечер в Диком  Поле
закурила, завыла метелица. Степные озерки  и  реченки  затянулись  хрупким
тонким льдом, и истомленные толпы - остатки войска Касим-паши -  замерзали
на холоде, который  неведом  был  на  их  родине.  Вся  степь  покрывалась
сверкающей  пеленой,  на  которой  быстро  возникали,  одна   за   другой,
многочисленные темные точки - трупы коней и замерзших ордынцев.
     Скоро Азов!
     Опять потемнело. Сошли снега, подуло теплым ветром. Глаза  Касим-паши
оживились, он о чем-то беседовал с юрким ногайцем. К вечеру тот  исчез,  и
никто не знал, что степняк помчался к атаману Бзыге...
     На перепутье встретились казачьи ватаги атамана Бзыги и Ермака.
     - Отпусти полонян и вернись в Качалинскую! - приказал атаман,  блестя
злыми глазами.
     - Почему так? - еле сдерживаясь от гнева, спросил Ермак.
     - Будет тебе ведомо, что поклялись  мы  азовцам  в  мире  жить!  -  с
важностью вымолвил Бзыга. - На всю осень и зиму  порешили  казаки  держать
покой и за зипунами не ходить!
     - Ныне не о зипунах идет речь, а о русской  земле!  -  резко  ответил
Ермак. - Какой мир, если Касим-паша да крымчаки ходили под Астрахань!
     - Не твоего ума дело, замолчи! - схватился за саблю Бзыга, но  казаки
из его ватаги закричали:
     - Погоди, не горячись, атаман! Мы со своими станичниками не  согласны
рубаться!
     Бзыга побагровел, нелюдимо  огляделся  и  повернул  коня  прочь.  Все
внутри его кипело: "И откуда только взялся этот беглый холоп? И как только
я проглядел его? Видать, голова его по петле соскучилась!"
     Касим-паша с головными сотнями своей орды  вступил  в  Азов.  Высокие
дубовые  ворота  крепости,  окованные  медью,  распахнулись  и  пропустили
остатки турецкого войска. На причалах стояли каторги, и турки,  не  ожидая
приказа, кинулись к  судам.  Они  торопились  убраться  с  негостеприимных
берегов у Суражского моря. В мечтах они уже видели Стамбул...
     Девлет-Гирей все еще кружил в степи. Чтобы досадить Касим-паше, он не
щадил своих ордынцев, губя их тысячами в солончаковой пустыне. Мечтал  хан
захватить Ермака, особенно досаждавшего орде.
     "Пошлю московскому царю Ивану Семена Мальцева да казака, и  расскажут
они, как помог я русским погубить турецкое войско. Поверит мне  Русь,  что
турок обманул!"
     Однако не Девлет-Гирею  удалось  захватить  Ермака.  Темной  ночью  в
казачий стан  пробрался  юркий  ногаец  в  лисьей  шапке.  Пряча  в  землю
воровские глаза, он потайности сказал казаку:
     - Тут в овражке совсем неподалеку от Азова остановился Девлет-Гирей с
царевичами. И всего их десять конников. Если сейчас ехать, можно  в  полон
взять!
     Поверил Ермак вороватому ногайцу и, повязав мешковиной копыта  коням,
со своей станицей поспешил в  балочку.  Не  доехал  Ермак  до  намеченного
места: внезапно со свистом взвился аркан, и не  успел  казак  понять,  что
случилось, как его свалили  с  седла  и  скрутили  руки.  Ермак  с  досады
заскрипел зубами. Слышал он, как звенели сабли, - казаки  лихо  отбивались
от засады.
     - Руби, братцы, погань!
     - Замолчи! - крикнул на него ногаец и дубиной огрел казака по голове.
     Помутнело в голове Ермака, ничего не узнал он больше. Не слышал,  как
его, бесчувственного, перекинули через седло и повезли его в Азов-крепость
и за ним с ржавым скрипом закрылись тяжелые ворота.
     Турки отнесли покорное тело в сырой  подвал  и  бросили  на  холодные
каменные плиты...



                                    5

     Ермак очнулся от пронизывающего холода и жажды.
     Попробовал расправить руки  и  ноги,  -  связан.  Где  он?  Кругом  -
кромешный мрак и тишина. Прислушался, - словно в могиле. Время от времени,
где-то во тьме изредка падала капля за каплей, срываясь с каменного свода.
     Постепенно прояснилось сознание: все ярко встало  перед  глазами.  Он
вспомнил, как ногайцы схватили его и как станичники бились, чтобы  вырвать
его из неволи. Ермак слышал голос каждого из  казаков:  "Где  Хавраль?"  -
"Убили! Разом смолк, выходит, навек уложили!" - "Что с Зуйком?" - "Пал под
ятаганом!" - "А Моргунок?" - "Убили. В сердце нож воткнул ногаец". -  "Где
Кондря, Аругей, Ироха?" - "Убили!"
     Ермак повернулся на бок, застонал от душевной боли.
     "Какие   казаки   храбрейшие   были!    Взяты    предательством.    И
Габуня-весельчак, и Стрепук улеглись в поле, на перепутье. Что с  Брязгой?
Кто же предал нас? Ах! - внезапно, как искра, казака  прожгла  догадка.  -
Бзыга! Вот кто порушил самое заветное, - продал  родное.  Змей!"  -  Ермак
скрипнул зубами, напряг свои мускулы, но  отсыревшие  веревки  еще  глубже
врезались в онемевшее тело.
     С великим трудом пленник поднялся с тяжелых плит и, как  стреноженный
конь, прыгая, двинулся в тьму. Уперся лбом в стену. Влажные камни, по  ним
ползают мокрицы. Он долго продвигался вдоль глухой стены.
     "Да, крепко попался Ермак-Ермачишко! - сокрушенно подумал он о  себе.
- Не уйдешь теперь отсюда!"
     Он прислушался к редкому звучанию  капели  и  побрел  на  нее.  Долго
пристраивался, и вот, словно холодная горошина ударила  его  по  щеке.  Он
стал ловить ртом каплю за каплей, и  долго  стоял  с  раскрытым  ртом,  до
ломоты в челюстях. Смочил лишь рот, а не напился.
     Мрак, как омут, застыл густо и неподвижно. Время тянулось бесконечно.
Ныла голова, затекли связанные члены, томил голод.
     "Когда же вспомнят обо мне? - с тоской подумал Ермак. - А может и  не
вспомнят: решили живьем похоронить среди немого камня..."
     Вспомнили о Ермаке лишь на четвертый день. Распахнулась дверь и вошли
двое: турок с мрачными глазами - тюремщик  с  мечем  на  бедре,  второй  -
низкорослый, весь перемазанный сажей  кузнец.  В  руках  последний  держал
клещи, молотки, через шею свешивались цепи. Кузнец все сбросил с  грохотом
на каменные плиты.
     В распахнутые двери прорвался солнечный луч. Ермак зажмурился.
     - Ты, рус, не бегай! - сердито сказал тюремщик  по-русски.  -  Кругом
янычар. Бегишь, - секим башка!
     А Ермак думал, прикидывал:
     "В кедолы пришли ковать, развяжут ноги и руки, можно ударить ногой  в
чрево, вырвать меч и в бега!  -  Он  мельком  взглянул  на  свои  грузные,
подкованные сапоги: - Крепки, и силы еще хватит, - но сейчас же  вздохнул:
- Разве сбежишь, если кругом стены до неба!"
     Он поднял голову и ответил тюремщику:
     - Зачем убегать? Мне и тут хорошо, только бы хлеба да воды вволю!
     "Терпелив казак!" -  про  себя  отметил  турок  и  крикнул  по-своему
кузнецу. Тот склонился к ногам Ермака и стал крепить цепи. Надел такие  же
и на руки станичника.
     "Проворен и хитер! - похвалил  турка  Ермак.  -  Не  снял  вервий,  а
заковал прежде!"
     Только после этого тюремщик распутал веревки и  пытливо  взглянул  на
казака.
     - Работать будешь, кормить стану!
     - Буду! - охотно согласился Ермак и оглядел кедолы. Он изо  всех  сил
понатужился, напрягся - стальные кольца вытянулись, зазвенели.
     Турок с изумлением и страхом глядел на пленника. Ермак рванул цепи, -
цепи погнулись, но выдержали.
     - Добро кованы! - сказал он. - Эх, жаль, силушка ослабла!..
     - Батырь! Карош казак! - не скрывая восхищения,  сказал  тюремщик.  -
Такой нам и надо! Кормить буду!..
     В тот же день пленнику принесли в корыте вареную  кукурузу,  и  Ермак
досыта наелся.
     На другое утро стражники подняли Ермака и погнали на пристань.  Толпы
худых,  оборванных  невольников  выгружали  с  корабля  бочки  с   зельем,
доставленным в Азов из Стамбула. Над  Доном,  над  морским  берегом  висел
разноязычный говор. На рейде все еще стояли  каторги  с  остатками  войска
Касим-паши. Серые, потрепанные паруса были приспущены.
     - Ну, рус, иди, работай! - закричал на него  черный,  как  головешка,
стражник.
     Ермак вместе с другими стал катать  тяжелые  бочки.  С  ним  работали
валахи, греки, болгары, светлорусые русские мужики, угодившие в полон  при
ордынском набеге на Русь.
     - Эй, соколики, из каких краев? - весело окрикнул их Ермак.
     Вместо ответа к нему потянулось рябое лицо с рыжей  бородой,  крупные
капли пота стекали с широкой лысины. Насмешливые зеленые глаза  уставились
в Ермака.
     - Не так молвил, сыне. Спроси лучше, в какие  края  сердце  зовет!  -
басовито сказал дородный человек.
     - А ведь ты поп! - угадал Ермак и засмеялся. -  Да  ты,  батька,  как
угодил сюда?
     - Долгий разговор, сыне, а пока трудись на басурман проклятых!  -  он
поднатужился и плечом поднял бочонок. - Вот бы искру сюда...
     Поп отошел в сторону, на его место с кладью надвинулись другие.
     Бочки катили в  каменные  склады,  обложенные  дерном.  Там  бережно,
впритык, укладывали  их  рядами.  За  каждым  движением  невольников,  как
ястребы, следили стражники.
     Рядом  поднимались  высоченные  башни,  на  них  трепыхались  красные
полотнища с золотым полумесяцем. Надо  всем  сияло  голубизной  и  солнцем
просторное небо. От тоски по родине, по воле Ермака потянуло петь.  Он  не
утерпел и запел душевную:

                 Не шуми, мати зеленая дубравушка,
                 Не мешай мне, добру молодцу, думу думати...

     Только запел казак, а  голос  у  него  был  сильный  и  широкий,  как
пленники одним дыханием подхватили песню и понесли ее над морем, над тихим
Доном, над чужой крепостью. И столько было удали и  грусти  в  песне,  что
стражники, не зная русских слов, и те заслушались, взгрустнули.
     - Карош песня, только тише пой, капитан бить будет! -  сказал  Ермаку
турок с посеченным лицом.
     Рыжебородый поп, раскрыв большой зубастый рот, захватывая  объемистой
грудью воздух, ревел могучим басом:

                 ...Товарищей у меня было четверо:
                 Еще первый мой товарищ - темная ночь,
                 А второй товарищ - булатный нож,
                 А как третий-то товарищ - то мой добрый конь,
                 А четвертый мой товарищ - то тугой лук,
                 Что рассыльщики мои - то калены стрелы...

     Пел поп вольную песню, а у самого по лицу катились слезы.
     Работа спорилась, к полудню каторгу  с  зельем  разгрузили,  и,  пока
ждали другую к пристани, турки разрешили отдохнуть. Забравшись под  навес,
невольники растянулись на земле  и  блаженно  закрыли  глаза.  Ныли  руки,
натруженная спина, и хотелось хоть немного перевести дух.
     Поп оказался рядом с Ермаком, учил его:
     - Ты ножные кедолы повыше повяжи, шире шагать будешь.
     - Откуда ты, батя? - разглядывая его добродушное лицо, спросил казак.
     - Ох, сыне, тяжела моя участь и дорога больно петлистая. Неугомонен я
душой, все правды ищу. А где она?.. Бежал я от сыскного  приказа.  Темными
ночками да зелеными дубравушками, побираясь христовым  именем,  прибрел  в
Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 11 12 13 14 15 16 17  18 19 20 21 22 23 24 ... 152
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 
Комментарии (1)

Реклама