неньких" в неделю! Это же слегка подержанный БМВ! В месяц - четыре маши-
ны, с ума сойти можно!
От Хэриса ему была нужна информация касательно правдоподобия истории,
рассказанной Стерлинговым. В частности, имел ли место 5 лет назад судеб-
ный процес над подпольным миллионером по имени Максим.
Советолог решил позвонить консулу.
- Мистера Хериса нет дома, - послышалось в трубке. - Он на банкете в
ресторане "Астория". Если что-нибудь хотите передать, - говорите после
гудка.
- Передайте ему, что он мудак! - Стадлер вернулся за свой столик. -
Эй, человек!
Рысью прибежал официант.
- Созрели для десерта?
- Как мне добраться до "Астории"? - спросил Стадлер.
- А у нас вам что, не нравится? - обиделся официант.
- Я спрашиваю, как мне добраться до "Астории"? - ледяным голосом пов-
торил советолог.
Халдей поджал губы:
- Лучше всего - на такси.
Стадлер плюнул в бифштекс и вышел.
Через 20 минут он был у входа в "Асторию". Там его грудью встретил
бородатый швейцар в ливрее:
- Куда прешь? Вишь, табличка: "Спецобслуживание"!
- Мне нужен Джим Хэрис, - сказал советолог.
Лицо швейцара потеплело.
- Джину не держим, - сообщил он. - Хэрис с полчаса как вышел.
- Куда вышел?
- Весь вышел, - кончился. Есть портвейн по пять рублей за бутылку,
плюс первая категория, плюс риск, итого десять. Будите брать?
Советолог достал десятидолларовую бумажку.
- Маловато будет, - покосился на банкноту швейцар. - девольвация.
Стадлер сунул деньги в карман.
- Мне нужен Джим Хэрис, - сказал он , чеканя каждое слово. - Консул
Джим Хэрис, он на банкете у второго посла.
- Ах вот оно что, - разочарованно протянул швейцар. - Второй этаж,
налево. - И потерял к Стадлеру всякий интерес.
Тот вошел внутрь. Где-то рядом играл ансамбль: " Ю ин ве ами нау".
"Хорошее произношение" - усмехнулся Стадлер и поднялся на второй
этаж.
Банкет был в самом разгаре. Во главе большого стола сидел второй по-
сол без пиджака, галстука и запонок, лицо его было красным. Разместив-
шийся рядом с ним Джим Хэрис что-то горячо нашептывал послу на ухо. По-
мимо них в зале было полно народу - атташе и референты, секретарши и ма-
шинистки - все уже изрядно косые.
- Филипп! - Заорал Хэрис, увидев советолога. - Какими судьбами?!
Скотт! - обратился он к первому послу. - Это мой друг, Филипп Розенблюм,
он только что из Америки.
- Земляк! - обрадовался посол. - Земеля! Штрафную новому гостю!
Стадлеру налили большой фужер "Столичной".
- Я вообще-то по делу, - отодвинул водку советолог. - Мне необходимо
поговорить с господином консулом, я на работе.
- Мы что ли на отдыхе? - обиделся посол. - У нас официальное меропри-
ятие. Садись, сейчас тресним и все обсудим.
- Не выпьешь, - я с тобой разговаривать не стану! - пригрозил Хэрис.
Стадлер выпил.
- Вот и молодец! - похвалил посол. - теперь давай, рассказывай, как
там Штаты?
- Процветают, - Стадлер закусил жареным хлебцем.
- Это хорошо...
- Слушай, Джим, - советолог потащил Хэриса из-за стола, - Ты в поряд-
ке?
- В смысле?..
- В смысле соображать?
- О в этом полный порядок, сейчас "сообразим". Эй, гарсон, еще водки!
- Я не о том. Давай спустимся вниз на улицу, - разговор есть.
- А они тем временем все выпьют? - консул окинул взглядом стол. -
Нет, так не пойдет.
- Слушай! - разозлился Стадлер. - Ты хочешь нарваться на нерпиятнос-
ти? Вспомни, ради чего я здесь.
- Нет, - сказал Стадлер. - Пей один.
- Да за кого ты меня принимаешь? - набычился консул. - Я один водку
не пью. Ну давай по половинке...
- По половинке можно.
Они выпили, закусили одним огурцом на двоих.
- Скотт, - бросил послу Хэрис. - Я тут выйду на минутку с товарищем
побеседовать.
- С каким товарищем?
- С Филом, я же вас знакомил.
- Да не знакомил ты меня ни с каким Филом!
- Разве? - озадачился Хэрис. - Должно быть я перепутал. Это Филипп
Розенблюм. Знаешь, кто он?
- Кто? - посол тупо смотрел на Стадлера.
- Он - шпион!
Советолога пробил холодный пот.
- Господин консул шутит, - попытался улыбнуться он.
- За шпионов!!! - заорал консул, поднимая бокал.
- За ЦРУ!!! - подхватил Хэрис.
Стадлер почувствовал, что теряет контроль над собой. Хэриса и вовсе
стало клонить ко сну.
- Джим! - стал трясти его Стадлер. - Джим, ты что, совсем охренел?!
Закрой пока не поздно свой поганый рот! Мне позарез нужен этот Стерлин-
гов.
- Нужен - достанем, - пообещал консул.
- Джим, вспомни хорошенько, кого ты просил достать для меня пистолет?
- Что за пистолет? - Хэрис смотрел мутными глазами.
- Я тебя просил достать мне оружие. Кому ты об этом говорил?
Не помню, - консул икнул. - По-моему, никому.
- Вот как? - Для Стадлера это было новостью и он выпил водки.
Вдруг откуда ни возьмись, появились гармонист, два балалаечника и
грянули плясовую. Беседа стала напоминать телефонный разговор между Бер-
дичевым и Владивостоком.
- Джим! - орал Стадлер. - Мне нужно, чтобы ты все разузнал о Макси-
ме...
- О каком Максиме? О Перепелице?
- Его фамилия Перепелица?
- Чья фамилия?
- Максима!
- Какого Максима?
- Перепелицы!
- Какого Перепелицы?...
... Дальше Стадлер помнил плохо. Пили водку, потом коньяк, потом
коньяк и водку вместе, потом он танцевал в присядку с какой-то рябой
секретаршей и занимался армреслингом с ее начальником. Последнее, за что
зацепилась его память, - большая многорожковая люстра под потолком, на
которой, как на вешалке, весели в перемежку разные части женского гарде-
роба.
Дальше - темнота...
ГЛАВА 12
Моква. Арбат. 29 октября. 17-20 по московскому времени.
Конец рабочего дня. Толпы людей - художники, музыканты и просто зева-
ки. Среди них - капитан гссбезопастности Козлов. Прорезиненный плащ зас-
тегнут на все пуговицы, лицо - сосредоточенное.
"Почти девять миллионов народу, плюс туристы... Да, Козлов, сложная у
тебя задача", - размышлял капитан, протискиваясь между мольбертами. -
"Бульдозером бы их", - он поморщился.
Толпа прибывала - мужчины, женщины, дети. Мужчин больше всего, им ос-
новное внимание. Козлов зорко смотрел по сторонам.
И тут он увидел человека в черном демисезонном пальто и каракулевом
головном уборе пирожком. В глаза бросилась трость под мышкой, седые усы
и бородка, на носу очки с толстыми стеклами в металличекой оправе.
"60-65 лет, рост 168, размер ноги 40-41, глаза... Черт, глаз не вид-
но", - Козлов продвинулся ближе, автоматически вынул из кармана яйцо и
стал чистить. - "Двойник точно, но чей?"
Двойник разглядывал картинку с изображенными кувшином и яблоками.
Козлов прожевал яйцо и пошел на контакт:
- Здесь вино?
Волосатый тощий художник испуганно посмотрел но капитана. Двойник то-
же взглянул, но без страха, скорей с изумлением.
- Что вы говорите?
- Здесь вино, - уже утвердительно повторил капитан и, поколебавшись,
добавил:
- Вы что же, только съестное рисуете? А можете, к примеру, изобразить
портрет? Например, я и он? - Козлов указал на двойника.
- Я не портретист, - художник перестал пугаться.
- А почему вы решили, что я хочу быть нарисованным, да еще рядом с
вами? - оскорбился двойник. - Да и художнику не подойдет.
- Что, дорого запросит? - посочувствовал Козлов. - Но на расстраивай-
тесь, все они здесь спекулянты. И не картины это вовсе - мазня. Вот я
был на Ленинских горах, - там картины: сюжет, композиция... Вы были на
Ленинских горах?
- Был, - двойник развернулся и пошел прочь.
Раздосадованный Козлов хлопнул кулакм по ладони, выждал несколько се-
кунд и взял двойника "на крючок", выбрав дистанцию 17-20 метров.
"Вполне понятно: замкнут, к беседе не расположен", - капитан через
"Сапожника" передал приметы. Через полчаса он будет знать, чья это "ко-
пия". Потянулась ниточка, машина набирала обороты. Уверенность с каждой
минутой росла и крепла. Знаменитое пролетарское чутье пело сейчас "Мар-
сельезу" под приятный низковатый аккомпанемент всех фибров души Козлова.
Руководимый этой уверенностью, копитан резко сделал поворот вправо и,
спустившись на три ступенки вниз, оказался в пивном зале "Октябрь".
Сквозь сизый дым он разглядел двойника за четвертым столом в первом ряду
слева. Козлов зажег "Стрелу" и сел за этот стол. Он достал второе яйцо
и, постучав и подоконник, стал медленно чистить:
- Скучно, товарищ?
- Составьте компанию, - двойник поднял голову. - А я вас раньше не
встречал? У вас лицо знакомое.
- У вас тоже знакомое, - чуть намекнул Козлов. - Вас как по батюшке?
- Амбросиевич, - двойник чуть заметно улыбнулся. - Икар Амбросиевич
Кади, к вашим услугам.
"Ишь ты, загнул", - почесал голову Козлов. - "Кади, говоришь? Икар,
гворишь? Сейчас я тебе крылышки-то пообрежу".
- А я - капитан Козлов, - произнес он и запихал яйцо в рот.
Двойник не побелел, не покраснел, руки его не выдали волнения. Он
хлебнул пива и сказал:
- Нет, тогда не встречались. Капитанов знавать не приходилось. Пейте,
- он подвинул Козлову полную кружку.
- Я не пью, - жуя, ответил Козлов.
- Понимаю - на работе, - двойник шевельнул углами рта.
"Однако, до тебя еще не дошло", - разозлился Козлов. - "Думаешь, улик
нет? А ну-ка, покрутись у меня!"
Он прожевал яйца и спросил:
- Извиняюсь, вы кто по профессии? Вот я - капитан, а вы?
- Да, капитаны, океаны... - двойник допил кружку и принялся за дру-
гую. - Я ведь тоже пацаном хотел в мореходку, а стал вот академиком...
- Чем? - не понял Козлов.
- Не совсем академиком, - член-корреспондентоом.
"Так, - обрадовался неувязке Козлов. - Путаться начал!"
- Что-то я не пойму, академик вы или корреспондент?
- Еще не академик, член-корреспондент. - повторил Кади.
- Какой газеты будете? "Нью-Йорк Таймс"? - Козлов саркастически сощу-
рился.
- Ха-ха-ха! - засмеялся двойник. - У вас своеобразное чувство юмора.
Перед их столиком вырос официант небольшого роста, сутулый с краснйм
подвижным носом, в желтовато-коричневой тужурке-униформе.
- Сколько? - спросил он Козлова.
- Кружку воды. - ответил тот.
- Не понял? - официант дернул носом.
- Воды со льдом!
- Ты че, парень, бум-бум? - официант дотронулся до лба. - Перебрал с
утра? Давай-ка, чеши на улицу - проветрись.
- Приведите ко мне администрацию, - Козлов встал. - Вас уволят!
- Извиняюсь! - официант исчез.
- Послушайте, - капитан вплотную приблизился к двойнику. - А вам не
кажется странным, что такой академик, как вы, проводит время в пивбаре?
- Нет, -двойник разделался со второй кружкой. - Не кажется.
- Странно, - Козлов тщательно подбирал слова. - Вам что, пойти больше
некуда? Когда вы последний раз были, скажем, на балете?
Двойник удивленно вскинул жидкие брови:
- Что это вы вдруг занялись моим воспитанием? В конце концов, какое
ваше дело, был я на балете или нет? Я могу проводить время так, как соч-
ту нужным. Я свободный человек.
"Пока свободный, - усмехнулся про себя Козлов. - Пока!"
Тем временем официант беседовал в кабинете с директором "Октября",
толстым плюшевым армянином в черном костюма и "бабочке".
- Пецик Саручанович, - вполголоса рассказывал официант, - Похож, ро-
жей похож на спеца, - вылитый мент! Воды хочет со льдом, что-то замышля-
ет, вид хитрющий.
- На раздаче предупредил? - спросил директор. Он был абсолютно споко-
ен, разве что только слегка подрагивала "бабочка".- Значит так: если что
- веди сюда и погляди, где другие могут быть. Пошел!
Официант скрылся за дверью. Через пятнадцать секунд он уже приплясы-
вал перед козловским столиком.
- Льда нет, виноват, вот вода, - официант успел положить перед капи-
таном салфетку, перечницу, солонку. Вижу яички у вас? - совсем шепнул он
