гладко: 3 глубоких пореза на щеках, фуражка набекрень и 2 галстука на
вороте. Вообще был Козлов чрезвычайно взволнован. Это удивило Семинарда
и горилка сползла вниз с ускорением. Никогда еще капитан не выглядел так
странно: в глазах - блеск, сапоги в грязи.
- "Сапожник" провалился? Так, Козлов? Так? - высказал догадку Семи-
нард. - Что молчите, капитан?
Он кажется нашел, на ком сорвать злость, но тут вмешался Скойбеда:
- Товарищ капитан, вы шо, генерала не видите? Кругом и войти, как по-
ложено!
Козлов развернулся.
- Отставить! - заорал Скойбеда. - Рапорт сюда!
Козлов развернулся опять:
- Товарищ генерал-майор, разрешите обратиться? Капитан Козлов!
- Разрешаю.
- Товарищ генерал-майор, разрешите обратиться к товарищу полковнику?
- Отставить, товарищ Козлов, - оборвал его Скойбеда. - Шо это за
одежда на вас? Где я вижу здесь стрелки на брюках, а? На пять суток за-
хотели?! - занялся генерал любимым делом. - Фуражечку-то поправьте, а
галстук не жмет? Не жмет галстук, ни один, ни другой, я спрашиваю?! Поп-
равить обмундирование, даю пять секунд, время пошло.
- Есть! - Козлов пришел в себя и начал выполнять команду, а генерал и
полковник выпили. Через 4,5 секунды Козлов был готов. Еще через 0,5 се-
кунды Скойбеда гаркнул: "Воздух!"
Козлов упал на ковровую дрожку, перекатился к стульям и мгновенно за-
полз под несгораемый шкаф.
- Неплохо. - сказал Скойбеда. - Жора, не суди паренька строго.
- Ладно, выкладывай! - разрешил Семинард.
Козлов встал, оправил форму и выложил на стол фотографию 6 на 9 с
изображением сына Митьки на Красной площади.
Семинард посмотрел, перевернул, прочитал вслух:"Д. Козлов, 8 лет",
перевернул обратно.
- Большой вымахал, - проговорил он. - Что - день рождения? Поздрав-
ляю!
- Никак нет! Левее смотрите, - Козлов скосил глаза.
Семинард повернулся влево и прочел плакат собственного сочинения:
"Будь бдителен!".
- Никак нет! Вот, - капитан ткнул пальцем в фотку, где из-за Митьки
выглядывали два человека. Один - в шляпе пирожком и в усах с бородкой,
другой - без шляпы, лысый, как ночной горшок.
- Кто это? - не понял Семинард.
- Яков Свердлов, - отрапортовал Козлов, указывая на бородатого.
- Сын Сталина Яков? - удивился Скойбеда.
- Сын Якова Свердлов, - догадался Семинард. - А этот, второй, его
отец, так?
Козлов замотал головой:
- Второй - никто иной, как Феликс Эдмундович Дзержинский.
- Как Дзержинский?! - поперхнулся Семинард. - Он же лысый! Вот Дзер-
жинский.
Он указал на портрет в правом углу кабинета.
- Не похож.
- Совсем не похож, - подтвердил Скойбеда.
- Вы так считаете? - хитро прищурился Козлов. - А вот смотрите.
Он снял фуражку, достал из нее химический карандаш и принялся рисо-
вать. Сперва нарисовал на лысом черепе короткий ежик волос, затем усы и
бородку клиныщком.
- Ну, а теперь? - спросил он наконец.
- Теперь вроде похож, - сверился с оригиналом полковник. - Но это ж
ерунда, он же помер. Хороший был чекист.
Генерал и полковник выпили.
- И Свердлов тоже помер, - сказал Скойбеда.
Они выпили и за Свердлова, закурили "Стрелу".
- Леша, - Семинард затянулся. - Ты, мне помнится, отпуск не догулял.
Давай-ка, брат, собирай чемодан и вперед!
- Никак нет ! - ответил Козлов.
- Хороший службист, - обрадовался Скойбеда.
__ Товарищ полковник, - начал Козлов. - Помните, я говорил вам , что
противник готовит удар там, где мы его не ждем?
- Ну, - Семинард на помнил ничего.
- Так вот, я также говорил, что информация по делу "Свиньи" - не бо-
лее, чем отвлекающий маневр.
- Ну-ну... - Семинард начал нервничать.
- А главный удар надо ждать здесь, - капитан ткнул в фотографию.
- Где? - хором спросили Скойбеда и Семинард.
- На Красноай Площади. Ну, посудите сами: Свердлов-двойник, Дзержинс-
кий-двойник. Что дальше - Киров, Жуков, Плеханов?
- Кто такой Плеханов? - спросил Скойбеда.
- Прапорщик-коптерщик у нас на вещевом складе, - пояснил Семинард.
- А-а...
- Вы представляете? - разошелся Козлов. - Весь Совнарком двойников!
- Но зачем? - выкатил глаза Семинард.
- Все очень просто, - Козлов принялся ходить вокруг стола. Генерал с
полковником следили за ним, вертя головами. - Одно дело - напугать 20
Членов Политбюро, другое - посеять панику на всю страну!
- На всю страну! - ужаснулся полковник.
- Вот смотрите, - Козлов остановился. Семинард со Скойбедой, по инер-
ции еще слегка повертев головами, замерли тоже. - Седьмое ноября , идет
демонстрация, миллионы людей сидят у своих телевизоров, и тут...
- И тут? - схватился за сердце Семинард. "Стрела" упала из его рта на
ковер и задымила.
- И тут, - Козлов сделал страшное лицо, - разверзается земля под
Кремлевской стеной и оттуде вылезаюм все наши двойнеики. Эта крупномасш-
табная акция, их надо найти.
Семинард выпучил глаза, казалось, они вот-вот лопнут.
Скойбеда даже прикрыл уши руками. Опустошенный Козлов опустился на
стул.
Первым очнулся Скойбеда. Вспомнил, что он комендант Кремля:
- Значит так: фотографию размножить, раздать вашим и нашим, подклю-
чить МВД, Козлов, неделя сроку, семь суток, в часах вычислишь сам, - ру-
ководить операцией " Яков и К".
- Есть!
Семинард ничего не понимал и только поскрипывал сапогами, время от
времени делая умное лицо. Именно в эти мгновения Козлову хотелось запус-
тить в начальника маленьким бюстиком А.С. Пушкина, стоявшим на боковом
столе.
- Оружие на задание не брать, форму - сменить! - продолжал отдавать
указания генерал.
Семинард наконец-то пришел в себя и судорожно глотнул горилки из ста-
кана.
- Связь со мной через каждые три часа, - он попытался овладеть ситуа-
цией.
- Нет, со мной через каждые два! - Не согласился Скойбеда.
- Связь с обеими через два с половиной часа, - пришел к компромиссу
Семинард. - Все, капитан, можете быть свободны.
Козлов вышел. Скойбеда принялся убирать стаканы в портфель.
- Ну, держи кардан! Пойду своим орлам пистон вставлять.
- Иди, иди. - процедил Семинард, когда дверь за генералом закрылась.
- Раскомандовался здесь, генералиссимус вонючий!
Он достал из одного из вделанных в стену шкафов папочку, открыл, ми-
нут пять читал, затем сказал вслух:
- Анкетка ничего, с другими там и не держат, но вот с гербарем я, по-
жалуй, дам ему просраться!
Семинард знал, что любое увлечение есть отвлечение от генеральной ли-
нии. Это - слабость, пусть маленькая, но делать из мухи слона на Лубянке
умели.
Возвращаясь от Семинарда, Скойбеда встретил шефа Лубянки, только вче-
ра вернувшегося из отпуска.
- Ну, как там, на курорте? - спросил Скойбеда.
- Хорошо, - ответил шеф. - Но мало. Два месяца - как один день. А
сейчас хреново, аклиматизация... Тут у нас завтра, поди, снег повалит, а
там - лето, теплынь. Погоди-ка, - он принюхался. - А ты что, пьешь,
что-ли, на работе?
- Имею право! - Скойбеда похлопал себя по лампасам. - Не петушек!
- А, поздравляю! - протянул руку шеф. - А я сразу не заметил. Но все
равно, на службе пить нельзя. Не положено.
- Да я выпил-то всего ничего, - отмахнулся Скойбеда. - С этим самым
твоим, Семинардом. Ты смотри за ним, попивает чертяка горькую! - и,
придвинувшись к уху , добавил:
- Копает он под тебя, вмесе с Козлом со своим на пару!
Шеф почесал макушку.
ГЛАВА 9
Москва. Платформа станции метро "Маяковская". 27 октября. 17-00.
Час пик. В начале платформы - Сэм Стадлер. На нем бежевый плащ, в ру-
ках цветы. Людской поток раскручивает Стадлера и швыряет из стороны в
сторону. Из пяти гвоздик в его руках уцелело только две.
- Поезд идет в депо, - разнеслось по платформе. - Освободите вагоны!
Хлынувшая из дверей толпа припечатала Стадлера к стенке и он оказался
нос к носу со Стерлинговым. В руках тот держал торт-бизе в коробке.
- Привет, - привычно улыбнулся Стерлингов. - Заждались?
Стадлер промолчал.
- Опять деловая встреча? Или вы собрались на похороны? - Стерлингов
бросил взгляд на цветы.
Советолог что-то буркнул и отвернулся. Он понял, что пистолета ему
сегодня не дождаться.
- А, не желаете разговаривать? - услышал он насмешливый голос Стер-
лингова. - А зря: я принес вам то, что вы просили.
Стадлер в изумлении обернулся.
- Здесь, - Стерллингов указал на торт, - под слоем бизе, в полиэтиле-
новом пакетике, найдете интересующую вас вещь.
Стадлер, не отрываясьь, смотрел на коробку, не зная, как ему быть.
- Можете воспользоваться им незамедлительно, - продолжил Стерлингов.
- Вы же заказали эту штуку из-за меня, не так ли?
Стадлер чувствовал себя, как в ренгеновском кабинете: этот улыбчивый
симпатяга видел его насквозь.
- Сколько я вам должен? - еле выдавил он из себя.
Уголки губ Стерлингова достигли ушей:
- Считайте, что это наш русский сувенир. Вроде матрешки. Единственное
одолжение, которое вы можете мне сделать...
- Что же?
- Все те же пятнадцать минут тет-а-тет. И возьмите тортик - это при-
даст вам уверенности.
Стадлер взял коробку, взвесил на руке: тяжелая.
- В целях экономии вашего драгоценного времени могу подбросить вас до
гостиницы. По дороге и поговорим.
Советолог еще колебался.
- Чего вы опасаетесь? - улыбнулся Стерлингов. - Вы теперь вооружены.
Это я должен вас опасаться. Ну, пошли?
Они поднялись по экскалатору вверх. У входа стоял знакомый серебрис-
тый "Мерседес", за рулем сидел бугай, закрывший плечами все лобовое
стекло. Стерлингов открыл заднюю дверь, пропустил вперед Стадлера и сел
рядом.
- Это Айвар Лупиньш, - указал он на бугая. - Мой личный шофер. Но ча-
ще он просто сидит в машине, чтоб ее не угнали, он латыш.
- Я-я, - подтвердил Лупиньш по-латышски.
- При нем можете говорить о чем угодно, - разрешил Стерлингов. - Ай-
вар не понимает по-русски. Но в остальном человек незаменимый. Верно,
детка?
- Я-я.
"Мерседес" тронулся с места. Стерлингов предложил советологу сигару,
тот отказался.
- Ну что ж, - Стерлингов, закурив, выпустил подряд пять колец проз-
рачного дыма, Стадлер принюхался: слава Богу не кубинские. - Вы, мистер
Розанблюм, видимо, ждете от меня объяснений? Думаю, будет разумно с моей
стороны рассказать немного о себе.
Стерлингоа глубоко затянулся и закрыл глаза.
"А вот сигары курить он не умеет", - отметил про себя Стадлер.
- Дество мое не было радостным, - начал свой рассказ Стерлингов. -
Детский дом, казенные вещи, издевательства старших ребят. Я рос забитым
и озлобленным волчонком, за обедом мне доставался самый постный кусок. И
даже те, кого я считал своими лучшими друзьями не, упускали случая пос-
меяться надо мной.
- О-ля-ля! - тяжело вздохнул Лупиньш.
- Да, Айвар, да, как ни грустно, но это так. - Стерлингов выпустил
еще несколько колец. - Единственное воспоминание о детском доме - это
большая белая простыня, на которой меня подвешивали к потолку. Затем ПТУ
в городе Казани, по окончании которого я получил диплом слесаря и отби-
тые почки. Девушки избегали даже смотреть на меня. Потом завод, бригада
коммунистического труда: там я научился пить водку, а позднее - и одеко-
лон. Не мог ни дня прожить без клея "Момент".Поверьте, я представлял со-
бой жалкое зрелище.
Стерлингов замолчал, чтобы сделать затяжку. По видневшимся из-за спи-
ны щекам Лупиньша текли крупные мужские слезы.
"Странно, - подумалось Стадлеру, - он ведь не понимает по-русски".
- Айвар - очень чувствительная натура, - пояснил Стерлингов. - Не по-
нимая слов, он чувствует сердцем.
"Ну и компания! - ужаснулся советолог. - Один мысли читает, другой
сердцем чует, во влип!"
- Так вот, - продолжал Стерлингов. - Я балансировал буквально на краю
пропасти. Но однажды утром, проснувшись в канаве, я сказал себе: "Стоп!
Посмотри на себя: на кого ты похож? Ты же летишь в бездну!" С той самой
