Бартона. Англичанин кивнул и крепко прикрыл рукой рот немца.
- 104 -
- Слушай, Геринг! Попробуй только шелохнуться или заорать! Я
снова убью тебя! - Светлоголубые глаза немца казались в полумраке
темными, однако было видно, как его лицо побледнело от ужаса. Он
затрепетал и попытался сесть, но тут же откинулся назад, так как
кремень ножа впился в его горло.
- Сколько времени вы здесь находитесь? - тихо прошептал Бартон.
- Кто?.. - Геринг начал говорить по-английски, но затем его глаза
раскрылись еще больше. - Вы? Ричард Бартон? Мне не снится? Это вы?
Бартон уловил запах жевательной резинки в дыхании немца и вонь от
пропитанного потом матраца, на котором тот лежал. По сравнению с
последней их встречей Геринг заметно похудел.
- Я не знаю, сколько я здесь пробыл, - промямлил Геринг. -
Который сейчас час?
- Примерно час до рассвета. Вчера был день Праздника Воскрешения.
- Значит, я здесь уже целых три дня. Мне хотелось бы напиться
воды. Можно? Мое горло пересохло, как у мумии!
- Неудивительно, - усмехнулся Бартон. - Вы сами как мумия - раз
пристрастились к резинке.
Бартон встал, указал копьем на сосуд из обожженной глины на
бамбуковом столике и произнес:
- Можете, если хотите, напиться. Но не пытайтесь сделать
что-нибудь еще.
Геринг медленно поднялся и, шатаясь, направился к столику.
- Даже если бы я и хотел, я не могу оказать вам сопротивление - я
слишком слаб. - Он с шумом напился и поставил сосуд на стол, взяв
оттуда яблоко. Откусив кусок, он сказал: - Что вы здесь делаете? Я
думал, что избавился от вас.
- Сначала ответьте на мои вопросы, - приказал Бартон, - и поживее.
Вы поставили передо мной проблему, которая мне очень не нравится.
Глава 20
Геринг начал было жевать, но затем перестал, взглянул на Бартона и
произнес:
- Какую проблему? У меня здесь нет никакой власти и я не могу
ничего с вами сделать, даже если бы хотел. Я здесь просто гость.
Чертовски скромные люди - эти наши хозяева. Они не беспокоят меня,
если не считать того, что то и дело спрашивают, все ли у меня в
порядке? Правда, я не знаю, сколько времени они позволят мне
оставаться здесь, не отрабатывая содержание.
- Вы не выходили из хижины? - нетерпеливо оборвал его Бартон. -
Тогда кто же наполнял для вас чашу? Откуда у вас столько наркотической
резинки?
Геринг хитро улыбнулся.
- У меня были кое-какие припасы! примерно в тысяче миль отсюда
выше по Реке.
- Конечно же, отнятые силой у каких-нибудь несчастных рабов, - зло
прошипел Бартон. - Коли у вас так хорошо все получалось, зачем вам
нужно было уходить оттуда?
Геринг всхлипнул:
- Я! мне пришлось убраться оттуда. Я больше не был им нужен. Я
утратил свое влияние на них, проведя очень много времени в пьянстве,
курении марихуаны и жевании резинки. Они сказали, что я слишком
размягчился. Они убили бы меня или сделали рабом, если бы я вовремя не
удрал. Поэтому одной прекрасной ночью! на лодке! я благополучно смылся
- 105 -
и плыл по течению, пока не попал сюда. Я обменял часть своих запасов
на двухнедельное пребывание здесь, и вот из этого срока прошло три дня.
Бартон изумленно уставился на Геринга.
- Вы же знали, что случится, если злоупотреблять резинкой! -
сказал он. - Кошмары, галлюцинации, иллюзии. Полный моральный и
физический износ. Вы, должно быть, видели, что случалось с любителями
этого наркотика?
- У меня и на Земле было пагубное пристрастие к морфию! -
вскричал Геринг. - Я боролся с этим злом, и, представьте себе, на
какое-то время мне удалось победить его. Затем, когда дела Третьего
Рейха стали ухудшаться - а мои собственные тоже становились все хуже и
хуже - когда Гитлер стал докучать мне, я снова пристрастился к
наркотику. Но здесь, когда я очнулся для новой жизни в молодом теле,
когда казалось, что передо мною вечность жизни и молодости, когда здесь
не оказалось ни сурового Бога на небесах, ни дьявола в аду, которые
могли бы в чем-то остановить меня, я подумал, что могу поступать, как
мне заблагорассудится. Здесь я мог бы стать даже более великим, чем
фюрер там, на Земле! Эта маленькая страна, где вы встретили меня, была
для меня только началом! Я уже видел перед собой Империю,
простирающуюся на тысячи миль вверх и вниз по Реке, по обоим берегам!
У меня было бы в десятки раз больше подданных, чем Гитлер даже мог
мечтать!
Он снова заплакал, затем затих, чтобы опять выпить воды. После
этого он вытер губы тыльной стороной ладони и положил в рот еще кусочек
жвачки. Лицо его стало менее возбужденным; по мере того, как он жевал,
на нем проступало выражение блаженства.
- Меня преследовали кошмары, в которых вы всаживали копье мне в
живот. Когда я просыпался, мой живот болел так, будто кремень в самом
деле проткнул мои кишки. Поэтому я стал прибегать к резинке, чтобы
избавиться от боли и унижения. Сначала резинка помогала - я был
Великим. Я был Хозяином Мира - Гитлером, Наполеоном, Цезарем,
Чингиз-ханом, Александром Великим - одним человеком, объединившим все
эти образы в единый конгломерат. Я снова был командиром эскадрильи
"Алая Смерть". Да, это были счастливые деньки - во многих отношениях
самые счастливые в моей жизни. Но эйфория быстро уступила место
омерзению. Я погружался в ад. Я видел себя, обвинявшего себя же
самого, а позади обвинителя миллион других. Но не Герингов, а жертв
"великого и славного героя", этого циничного безумца Гитлера, которого
я так боготворил. Во имя которого я совершил так много преступлений.
- Вы признаете, что были преступником? - спросил Бартон. - Это
уже что-то новое по сравнению с тем, что вы мне раньше рассказывали.
Тогда вы говорили, что вас бы оправдали во всем, совершенном вами, и
что вас предали!
На мгновение он замолчал, осознав, что отвлекся от своего
первоначального намерения.
- То, что в вас пробудился призрак совести, довольно невероятно.
Но, возможно, это объясняется тем, что особенно озадачивает пуритан -
почему вместе с пищей чаши предлагают спиртное, марихуану и
наркотическую жвачку. По крайней мере, наркотическая жвачка, видимо,
является даром, в котором скрыта хитро замаскированная ловушка, опасная
для злоупотребляющих этим наркотиком.
Бартон приблизился к Герингу. Глаза немца были полузакрыты,
челюсть отвисла.
- Вы знаете, кто я. Я путешествую под чужим именем. У меня есть
для этого свои причины. Вы помните Спрюса, одного из ваших рабов?
- 106 -
После того, как вы были убиты, его разоблачили, причем совершенно
случайно, как одного из тех, кто каким-то образом воскресил из мертвых
все человечество. Из тех, кого мы стали называть этикалами, от слова
"этика", за неимением лучшего названия. Геринг, вы слышите меня?
Немец кивнул.
- Спрюс покончил с собой, - продолжал Бартон, - прежде чем нам
удалось вытянуть из него все, что мы хотели узнать. Позже кто-то из
его соплеменников появился в нашей местности и на время усыпил всех,
вероятно, с помощью усыпляющего газа, намереваясь, очевидно, забрать
меня в свою штаб-квартиру. Но они промахнулись. Меня тогда не было на
месте, я путешествовал вверх по Реке. Когда же я вернулся, то сразу
понял, что меня ищут, и вот с тех пор я, если можно так сказать,
нахожусь в бегах. Геринг, вы поняли меня?
Бартон стал отчаянно шлепать по щекам бывшего рейхсмаршала. Через
некоторое время Геринг открыл глаза.
- Я слышал вас, Бартон, - прошептал немец. - Просто мне казалось,
что на все это не стоило отвечать. Все это такая чепуха! Вот если бы
уплыть отсюда куда-нибудь далеко-далеко!
- Молчите и слушайте, - зло прошипел Бартон. - У этикалов повсюду
есть свои агенты, которые разыскивают меня. Поэтому я не могу
позволить себе оставить вас в живых. Вы понимаете это? Даже если бы
вы были мне другом, я все равно не смог бы вам довериться. Да вы
теперь и не человек. Вы - жвачное животное!
Геринг хихикнул, приблизился к Бартону и попытался обвить руками
его шею. Бартон оттолкнул немца так, что тот споткнулся о столик и еле
удержался от падения, вцепившись в его край.
- Это очень забавно, - усмехнулся немец. - В тот самый день,
когда я попал сюда, какой-то человек спросил у меня, не видел ли я вас.
Он подробно описал вас и назвал ваше имя. А я сказал ему, что когда-то
очень хорошо вас знал - даже слишком хорошо - и я надеюсь, что никогда
больше с вами не встречусь. Если только вы сами не окажетесь в моей
власти. На что тот человек сказал, чтобы я сразу же известил его, как
только увижу вас. А еще он сказал, что за это мне будет
вознаграждение.
Бартон все понял. Не теряя зря времени, он бросился на Геринга и
схватил его обеими руками. Геринг завопил от боли.
- Что вы хотите? Еще раз убить меня? - прохрипел немец.
- Нет. Но только при одном условии. Мне нужно имя того человека,
который расспрашивал обо мне. Иначе!
- Давайте! Давайте, убивайте меня! - закричал Геринг. - Что из
этого? Я проснусь где-нибудь еще, в тысячах миль отсюда, уже вне вашей
досягаемости.
Бартон указал на коробку из бамбука, стоявшую в углу хижины,
догадываясь, что Геринг хранит в ней запас своей жвачки.
- Но вы же проснетесь без этого! Как вы сможете там добыть такое
количество этой дряни?
- Черт бы вас побрал! - крикнул Геринг и попытался вырваться,
чтобы схватить коробку.
- Скажите мне его имя! - встряхивая немца, прошипел Бартон. -
Или я сейчас же заберу жвачку и вышвырну ее в Реку!
- Агню! Его имя Агню! Только отстаньте от меня! Его зовут
Роджер Агню. Он спит в хижине напротив Круглого Дома, - захныкал
Геринг.
- Я еще займусь вами позже, - сказал Бартон и рубанул ладонью по
шее немца.
- 107 -
Внезапно за его спиной возник какой-то шум, и Бартон резко
обернулся. Он увидел человека, припавшего к земле перед входом в
хижину. Человек понял, что его увидели, вскочил на ноги и бросился
прочь. Бартон выбежал за ним, и через минуту оба скрылись среди
высоких сосен и дубов, покрывавших холмы. Преследуемый Бартоном
человек скрылся в высокой, по пояс, траве.
Бартон замедлил бег. Внезапно впереди мелькнуло белое пятно -
отражение света звезд на белой коже. Погоня продолжилась. Бартон
надеялся, что этикал не убьет себя тотчас, как будет пойман. У Бартона
был план, как извлечь из агента нужную ему информацию, если только
удастся сразу вышибить из него сознание. Этот план включал в себя
гипноз, но сперва нужно было поймать этикала.
Возможно, у него в тело было встроено что-то для беспроволочной
связи, и сейчас он общается со своими соотечественниками. Если это
так, то Они прибудут на своих летающих машинах, и тогда он проиграл!
Бартон остановился. Он потерял добычу из виду, и единственное,
что ему сейчас оставалось, это поднять Алису и остальных и бежать.
Вероятно, на этот раз им лучше уйти в горы и на некоторое время
спрятаться там.
Но сначала ему нужно было обязательно побывать в хижине Агню.
Маловероятно, что Агню вернется туда, но попытаться нужно было
