В этот момент приглушенный шум лифта достиг их этажа.
-- Это он, -- сказал Дрейк Мэнген, озираясь, куда бы смыться.
Лифт, урча, распахнул двери. Из недр его выплыла и очутилась на пороге
кабинета фигура.
Дрейк Мэнген ткнул в нее обвиняющим перстом.
-- Ты! Убийца!
Чиун, Мастер Синанджу, ответил улыбкой на этот редкий знак признания со
стороны белого человека.
-- Автографов не даю, -- сказал он, ореховыми глазами по-птичьи оглядев
помещение. Он был в персиковом кимоно, с большим вкусом отделанным черным
шелком. -- Если я здесь останусь, мне нужна комната. Эта подойдет.
-- Это мой кабинет, -- непреклонно сказал Мэнген.
-- Для белого у тебя почти приемлемый вкус.
-- Что ты сделал с моими охранниками?
-- Ничего, -- сказал Чиун, любуясь букетом на длинном столе для заседаний.
-- Они это сами с собой сделали Я всего лишь информировал их о том, что
являюсь личным эмиссаром их собственного правительства, но они отказались
впустить меня. А потом принялись стрелять друг в друга. Очень нервные типы.
-- Они что, перестреляли друг друга, стараясь попасть в тебя? --
недоверчиво переспросил Мэнген.
-- Старанием я бы это не назвал, -- выразительно пожал плечами Чиун.
Мэнген кивнул секретарше, которая скользнула в приемную, и тут же
раздалось "би-бип" кнопочного телефона.
-- Что это ты сказал о правительстве? -- громко спросил Мэнген, надеясь
заглушить свидетельство того, что секретарша зовет на помощь.
Чиун оторвался от цветов и решил не обращать на звонок внимания.
-- Тебе очень повезло, -- сказал он. -- Как правило, меня нанимают
защищать конституцию. Сегодня я защищаю тебя.
-- Меня?! От чего?
-- От неправедного убийства, конечно.
-- А что, бывают другие?
Чиун сплюнул на восточный ковер, в котором признал иранский.
-- Конечно. Убийство оружием -- неправедное убийство. Убийство не за плату
-- неправедное убийство. Убийство...
-- Кто тебя послал? -- перебил Мэнген, когда секретарша сунула голову в
дверь и подняла вверх большой палец.
Отлично. На подходе подмога. Надо только чем-то отвлечь старого идиота.
-- Это секрет. -- Чиун прижал к губам указательный палец. -- Но тот, кто
меня послал, втайне правит этой страной по поручению вашего президента.
Только никому не говори об этом, не то рухнет правительство.
-- Понятно, -- соврал Мэнген и как бы украдкой скользнул в кожаное кресло
за массивным письменным столом. Стол был очень массивный и очень удобный для
ныряния под него на случай перестрелки, которую Мэнген ожидал с минуты на
минуту.
-- Тогда, может, когда-нибудь объяснишь это мне, -- сказал Чиун. -- Теперь
к делу. Скажи, были у тебя какие-нибудь контакты с человеком по имени Римо
Уильямс?
-- Нет. Кто это -- Римо Уильямс?
-- Римо Уильямс -- это мой ученик. Он кореец, как я. На одну шестнадцатую
кореец. Но дело в том, что появился самозванец, который называет себя Римо
Уильямсом. Он хочет тебе зла, и я здесь, чтобы защитить тебя от него.
-- И работаешь ты на президента?
--Я ни на кого не работаю! -- возмутился Чиун. -- У меня контракт с
императором. Он работает на президента. -- Чиун улыбнулся. -- Но я уверен,
президент знает, что я здесь.
Тут двери лифта распахнулись и в офис, держа оружие дулом вниз, вбежали
четверо полицейских.
-- Стреляйте! -- закричал Мэнген. -- Во всех, кроме меня!
Чиун обернулся, а Мэнген выскочил из кабинета в приемную и мимо стола
секретарши кинулся в маленький альков, где схватился за телефонную трубку.
За его спиной кто-то из полицейских сказал:
-- А теперь, старина, вот что: ты только не серди нас, и тебе не причинят
вреда.
В трубке раздался ответный щелчок.
-- Мне нужно поговорить с президентом, -- сказал Мэнген.
-- Это срочно, мистер Мэнген? -- поинтересовался оператор Белого дома.
-- Я личный друг президента. Я выложил семизначную сумму из доходов
корпорации на его переизбрание!
Через несколько секунд до него донесся голос президента Соединенных
Штатов:
-- Рад тебя слышать, Дрейк. У тебя все в порядке?
-- Есть один вопрос, господин президент. Знаю, что ли прозвучит дико, но
не посылали ли вы, случайно, охранять меня одного китайца?
-- Опишите его.
-- Футов пяти ростом, лет восьмидесяти на вид. В каком-то розовом женском
халате. Только что смел к черту всю мою охрану.
-- Отлично. Значит, он действует, -- сказал президент.
-- Сэр? -- переспросил Мэнген.
-- Все хорошо, Дрейк. Можешь расслабиться. Ты в хороших руках.
-- В хороших руках? Но, господин президент, он же древний старик!
-- Это неважно, -- сказал президент. -- Я послал его тебе на защиту.
-- От чего?
-- От того психа, который подстрелил Лаваллета. Не можем же мы позволить,
чтобы он разнес весь мозговой центр Детройта!
-- И для защиты прибегаем к помощи китайца?
-- Корейца. Смотри, не вздумай назвать его китайцем, -- предостерег
президент. -- Я за последствия не отвечаю. А паренек его тоже там?
-- Нет, старик один.
-- Ну, одного из них вполне хватит, -- сказал президент. -- Так что держи
меня в курсе. Привет жене. И, между прочим, не стоит об этом
распространяться. Я, например, о нашем разговоре уже забыл.
-- Все понял, господин президент.
Мэнген положил трубку и бегом кинулся назад. Черт. старый пень и впрямь от
президента, а он натравил на него четверых верзил! Как оправдаться, если
старика уже нет на свете?
Чиун был на этом свете. Он спокойно сидел за письменным столом Мэнгена.
Четверо полицейских лежали в центре ковра, скованные вместе собственными
наручниками, и извивались, стараясь освободиться.
-- Мистер Мэнген! -- закричал один из них. -- Пошлите за подкреплением!
Мэнген покачал головой:
-- Нет необходимости, ребята. Дело в том, что я обознался. Пожилой
джентльмен, как выяснилось, -- один из моих охранников.
-- Ну тогда выпустите нас отсюда, -- попросил другой полицейский.
Мэнген залез каждому в карман, выудил ключи от наручников и освободил их,
хотя прикасаться к пролетариям не любил.
-- Уверены, что старик в норме? -- спросил один, растирая кисти, чтобы
восстановить кровообращение.
-- Да. Это была моя ошибка.
-- Нам, знаете ли, придется составить рапорт, -- сообщил полицейский.
-- Сейчас уладим, -- улыбнулся Мэнген.
И уладил. Каждый полицейский получил возможность за полцены купить свою
следующую машину. Взамен они обязались объявить мертвые тела в холле
жертвами случайной перестрелки. И забыть о старике.
Дрейк проводил их к лифту и вернулся в свой кабинет.
-- Итак, мистер...
-- Чиун. Мастер Чиун, а не мистер.
-- Мастер Чиун. Я навел о вас справки. Вы и в самом деле тот, за кого себя
выдаете.
-- Надо было сразу верить, не было бы столько лишней мороки, -- проворчал
Чиун.
-- Ну, что сделано, то сделано. Итак, если вы здесь, чтобы защищать меня,
что я должен делать?
-- Стараться, чтоб тебя не убили, -- сказал Чиун.
Вертолеты спасателей прибыли ночью. Римо первым услышал их приближение и
разбудил Лорну.
-- Летят, -- сказал он.
-- Я ничего не слышу.
-- Скоро услышишь.
-- Отлично. Я буду рада вернуться, -- произнесла она.
-- А я, сказать по правде, буду по вам всем скучать, -- признался Римо.
-- Что ты имеешь в виду?
-- Что сейчас моя остановка. Я выхожу.
-- Разве ты не вернешься с нами?
Она помолчала. Глухой рокот приближающихся вертолетов разнесся по пустыне.
-- Нет. А то замучают расспросами.
-- Куда же ты пойдешь? Вокруг один песок.
-- Я сумею выбраться.
-- Но почему?!
-- Надо! Я хотел попрощаться с тобой. И попросить об одном одолжении.
-- Каком?
-- Никому не называй моего имени. Только ты одна его знаешь, и если
кто-нибудь заговорит обо мне, скажи, что я ушел и заблудился.
-- Ты уверен, что хочешь именно этого?
-- Да.
Лорна обняла его.
-- Я не стану мучить тебя расспросами, -- сказала она. -- Но, пожалуйста,
побереги себя.
-- Договорились. А ты побереги нашу девчушку.
Римо прижал ее к себе, отстранил, повернулся и ушел в ночь как раз в тот
момент, когда в миле от них засветились прожектора вертолетов.
Римо бежал, пока не убедился, что его уже не увидят. затем снизил темп и
шагом направился на север. Через несколько миль он взобрался на огрызок
скалы и посмотрел назад. Чуть поодаль от сгоревшего лайнера на песке стояли
два огромных вертолета. Он увидел, что людям помогают погрузиться,
удовлетворенно кивнул и снова тронулся в путь.
Справа, окрашивая барханы в розовый цвет, поднялось солнце. К полудню,
взобравшись выше, оно выбелило песок. Ближе к вечеру пустыня стала
каменистей. А Римо все шел и шел, погруженный в свои мысли. Странным образом
он уже скучал по собратьям-авиапассажирам. Сирота, он никогда не имел семьи;
здесь же люди смотрели на него снизу вверх, как на старшего брата. Они
нуждались в нем, надеялись на него. Это было непривычное, но приятное
ощущение, и он снова пожалел себя за то, сколько он всего пропустил в своей
жизни и еще пропустит.
Городской черты он достиг сразу после заката и в местной пивнушке нашел
телефон. Как бы мал городок ни был, пивнушка всегда найдется, подумал он.
Может, это и есть ядро любого поселения: сначала кто-то строит пивную, она
обрастает домами и улицами -- и получается город?
Он набрал номер Чиуна в Нью-Йорке. Трубку никто не брал. Тогда он набрал
специальный код. Сигнал пошел на номер в Ист-Молайн, Иллинойс, потом в
Айолу, Висконсин, и наконец потревожил телефон на рабочем столе доктора
Харолда У. Смита.
-- Да? -- услышал Римо кислый голос босса.
-- Смитти, это я, -- сказал Римо. -- Я вернулся.
Молчание.
-- Смитти! Что случилось?
-- Римо? -- медленно проговорил Смит. -- Чиун с вами?
-- Нет. Я только что ему звонил, но никто не ответил. Я думал, вы знаете,
где он.
-- Римо, я очень рад вас слышать.
-- Тогда почему у вас такой голос, словно вы говорите не со мной, а со
своей покойной бабушкой?
-- Вы все еще в Детройте?
Римо так посмотрел на трубку в своей руке, будто личная ответственность за
вздор, который она издает, лежала лично на ней.
-- В каком Детройте? О чем вы? Я в Юте.
-- Когда вы прибыли в Юту, Римо?
-- Вчера, когда мой чертов самолет разбился в пустыне А что это за
подозрительный тон, Смитти? Я вам не Джек Потрошитель!
В санатории "Фолкрофт" Смит набрал на клавиатуре своего терминала одно
слово: ПЕЛЕНГ.
Зеленые буковки замерцали, и на экране появился номер телефона. Смит сразу
понял, что звонок из Юты. Компьютер сообщил ему также, что Римо говорит из
автомата.
-- Эй, Смитти. Вы меня еще слышите?
-- Да, Римо, слышу. Что вы сказали о крушении самолета?
-- Самолет, которым я летел, упал в пустыне милях и восьмидесяти отсюда.
-- Номер рейса?
-- Да какая разница! Послушайте, я спас целый самолет с людьми! И сам
выбрался живым. Почему вы так со мной разговариваете?
На компьютере Смита, по его команде, появились данные о вчерашнем
исчезновении самолета, следовавшего рейсом "Лос-Анджелес -- Солт-Лейксити".
-- Вы летели из Лос-Анджелеса?
-- Ну конечно. Я прикончил того парня, как вы велели. и выбрался оттуда
ближайшим рейсом.
-- И в Детройте вы не были?
-- Что бы я, интересно, делал в Детройте? Машина у меня японская.
-- Римо, я думаю, лучше всего будет, если вы направитесь сюда, в
"Фолкрофт".
-- У вас такой голос, словно там вы засадите меня в клетку.
-- Я должен внести в картотеку данные о вашем отсутствии.
-- Внесите следующее. Я был в пустыне. Там было жарко. Все, кто остался
жив, -- живы. Я посадил самолет в песок. Все. Конец передачи.
-- Римо, пожалуйста, не нервничайте. Я просто хочу поговорить с вами.
-- Где Чиун? Вот о чем следует говорить.
