сил ума и души. И побившись лбом, окропленным черным потом недолгого
помешательства, о невидимую стену, отделившую на всех уровнях существования
реальную жизнь от бесоеского царства театральной бюрократии, играющей с
неистовством и самоубежденностью параноика в заседания, съезды, конференции,
слеты, месячники дружбы, трудовые вахты, юбилейные сессии, субботники,
митинги протестов, выборы судей, демонстрации всенародного подъема и
небывалого единства с родными партией и правительством, я растерянно
спрашиваю: что же это происходит, господа-товарищи? Может быть, вы
опомнитесь наконец? Почему никто из вас, сознавая ужасную лживость
лицедейства и того, что верхушка откровенно считает вас жалкими
марионетками, не проголосует против? Ни разу! Никогда!
Из психушки мне позвонил однажды врач-злодей. По вашей, мол, части,
Василий Васильевич.
Ну, поболтали мы по душам с гавриком. Вот как было дело. Он резко
отреагировал на репортаж в информационной программе "Время" с сессии
Верховного Совета. И когда депутаты, как по команде, подняли мандаты, а
потом зааплодировали, чувствуя себя, очевидно, растворенными до последних
клеточек в мире бурных оваций и не желая вылазить на мерзкую сушу
воплощенными в прежние депутатские образы, буйный гаврик заорал на весь дом
"ПО-ЧЕ-МУ-У-У?" и выбросил телевизор на улицу. Телевизор упал в пустую, к
счастью, детскую коляску и не разбился. Безумца увезли в смирительной
рубашке в ганушкинскую больницу. Он до сих пор там, ибо бедный мозг,
несмотря на мощное торпедирование всякой химией, не отказался от попытки
найти хоть сколько-нибудь вразумительный ответ на вопрос, почему никто из
депутатов никогда, ни разу не проголосовал "против".
Ну, а как вам нравится, гражданин Гуров, что если бы телевизор упал в
коляску на десять минут раньше и на одну минуту позже, то обкакавшийся на
свое счастье младенец, которого мама унесла подмывать, а потом вынесла
обратно, был бы уже на том свете?.. Это я не перестаю смекать на ту,
счастливую для вас, случайность...
Но и у меня самого был случай почище, чем телевизор в коляске... Я
наверно разряжаюсь после страшного напряга, непонятно уже чем
вызванного, поэтому треплюсь, сопротивляюсь, возможно, возвращению
памяти к детдому имени против фашизма, и вы уж послушайте.
В тридцать восьмом собираюсь кончать тварь одну, специализировавшуюся
на взрывании церквей и сделавшую на этом карьеру, ордена и так далее. В его
камере это было. Зубами стучит, падаль, чует, что надвигается темень на
душу, в угол норовит забиться, а я ему говорю: сучара поганая, это тебе
Божья кара за все твои инженерные штучки по "совершенствованию разовых
нерассеянных взрывов под объектами архаичной и реакционной культуры"...
Диссертация его примерно так называлась... Взрывал ты, гаденыш, храмы по
заданию Гиммлера для провоцирования части верующего населения на ненависть к
Сталину и его ленинскому ЦК. Все признания и протоколы я сам за тебя
подпишу, а тебя, гадость, кокну вот из этого "несчастья". Кокну, если ты мне
сейчас правду, выродок, всю не выложишь. Почему ты с такой любовью и с таким
искренним рвением занимался преступным, варварским, грязным и уже (тут я
налгал) осужденным всей партией делом? Почему?..
Ах, говорю после его признания, потому что вы, большевики, произвели
насильственную смену религий под руководством Ленина и его апостолов, и
поэтому совершенно логично, сравняв с землей прежние места отправления
контрреволюционного религиозного культа, возвести здесь же детясли, детсады,
кинотеатры, тиры, бассейны, катки, магазины и клубы воинствующих
безбожников! Так, так, говорю, антихристово семя, образование у тебя какое?
Вышиблен из шестого класса гимназии за кражу денег и бирюзового колечка в
публичном доме... Какими книгами увлекался? Троцкий.- футуристы...
порнография... анархизм... про взрывы... Ленин...
Так, так, говорю, большой ты специалист, большой, смотри в дуло,
погань! Достаю из кармана "несчастье". К стенке, пес! Смотри в дуло, смотри
в черную дырочку, откуда блеснет тебе последний раз адское пламечко, гляди!
.. Тут входит в камеру корпусной надзиратель. Вас, говорит, срочно Сам к
себе вызывает. Срочно.
Я уже не могу остановиться, стреляю, промахиваюсь, пуля рикошетом от
стены бетонной вжикает мимо моего уха и - в глаз вошедшему, на свою беду,
надзирателю. Наповал... Чумею от неожиданности. Не добиваю взрывателя
храмов. Иду на доклад к шефу. Готов к суду, к разжалованию, к расстрелу, к
бессмысленному концу своей жизни. Ликвидируя, говорю, врага народа, случайно
сразил надзирателя Промежняка Юрия Титыча. Кладу на стол "несчастье" марки
"Вальтер". Начинаю откручивать кубики с петлиц.
Спасибо, Рука, вдруг говорит шеф, обнимая меня, спасибо, дорогой ты мой
челоеек с истинно чекистским нюхом! Промежняк этот глаза мне намозолил.
Законность ему соблюдай, видишь ли! Не расстреливай в камерах почему-то... В
тюрьме должен быть порядок, поскольку от тюремного бардака до дискредитации
ленинско-дзержинских идей один шаг и прочая бодяга...
Он объективно мешал нам рубать пятую колонну. А кубики, говорит шеф,
откручивай, Рука, откручивай, я тебе шпалу сейчас приверну... Вот так я стал
капитаном.
Что с тем хмырем, интересует вас, стало?.. Привернув к петлицам шпалы,
вернулся я в камеру и с удовольствием, с аппетитом большим, с настроением
приподнятым и бодрым пришиб его без лишнего шума вот этой кулачиной.
Предварительно, конечно, сделал все, чтобы для хмырины смерть была не
внезапной. Я спец растягивать последнее время жизни, которое, пожалуй,
пострашней смерти, как резину... Как резину, гражданин Гуров...
31
Выключите проклятый ящик. Депутаты, кстати, получают после сессии по
цветному, новейшему, переносному телевизору. О гостинцах я уже не говорю.
Икорка, колбаса, рыбка, ондатровые шапки, дубленки. В общем, задаривают этих
механических человечков, как туземцее лет двести назад. Кормят свой актив.
Без него уркам туго. Без него сложно "держать" камеру, барак, лагерь, район,
область, республику, страну, сложно. Все должны быть "за". Чтобы выковырять
окончательно из зубов эту навязчивую тему, я вам сейчас, гражданин Гуров,
тисну одну занятную, на мой взгляд, байку. Мне ее в свою очередь тиснул во
время следствия молодой небесталанный безумец. Попался он при передаче
опасной инсрормации, гневной статейки иностранному корреспонденту. Статья
называлась "Почем нынче визиты?". Говорилось в ней о тупых ритуалах встреч
прибывающих в нашу страну различных государственных деятелей и делался
приблизительный подсчет нелепо потерянным при этом времени и деньгам... Вот
эта баечка.
Сталин врезал дуба. Никита сталинскими же методами вырезал бывших
коллег и союзников. Насажал своих рыл, где только можно было. Укрепил
положение. Расселся. Обнаглел. Глупостей миллион натворил, но и деловых
решений принял немало. Оздоровил кое-что, ослабил кое-где, кое в чем
расширил права руководителей ведомств, но входил в прагматизм, как ревматик
в холодную воду, как девица в придворцовый пруд, прикрыв срамоту прелестную
ладошками, смущаясь острых взоров, выглядывающих из-за кустиков
Маркса-Энгельса-Ленина-Суслова и прочих тупых склеротиков - старых
догматиков...
Оттепель, трудная погода для наших органов, когда по улицам в форме
ходить было опасно, прошла... Либералы снова расползлись по щелям и
кормушкам. Ряды их поредели. Скомпрометировал себя Никита в их глазах, как
ликвидатор сталинской тирании и правдоборец, чистками в учреждениях
культуры. Подавлением Венгерского античекистского восстания. Отказом от
выплаты населению по облигациям многолетнего государственного долга.
Ослаблением и полной приостановкой критики сталинских кровавых сатрапов.
Повышением цен на масло и мясо. Первой беззаветной и бесконечной любовью к
кукурузе, навязанной насильно русскому мужику, привыкшему жить с пшеничкой и
рожью, и многим другим.
Но хотя миновала пора хмельного глумления либералов над славным
революционным прошлым, над романтикой классовой борьбы, над великолепно
поставленными драмами нашего времени - политическими процессами
троцкистов-бухаринцев, над поразительными по красоте и изяществу исполнения
операциями контрразведки, вырезавшей накануне отечественной войны
еврейско-польский генералитет, ветер возмездия овевал горячие лбы, теплели
лица отсидевших по четверть века в лагерях и их родственников, сияли глаза
реабилитированных, вновь включившихся в партработу, при упоминании имени
Никиты. За неслыханную для вождя коммунистов и тиранической сверхдержавы
человечность ему прощались промахи внешней политики, анекдотические ляпсусы
в области экономики, присвоение фашистам Насеру и Амеру звания Героев
Советского Союза, глупое вмешательство в дела такой верноподданной шлюхи,
как Евтушенко, неуклонное подорожание и одновременно ухудшение качества
водки, царские подарки - авиалайнеры - вождям африканских племен, все
прощалось Никите за доказательство возможности управления государством и
особенно обществом, человеком, пьяным и трезвым, глупым и мудрым,
расчетливым и мотствующим, бескультурным и развивающим науку, бессмысленно
грубым и интуитивно душевным, в общем, не холодильником, набитым трупами
друзей и врагов, а обыкновенным человеком.
Тут, говорят, либеральные представители некоторых просвещенных
компартий Запада высказали Никите недоумение. Как это, вроде бы заявили они,
ни разу за всю историю существования вашего парламента никто из депутатов не
проголосовал против? Очевидно имелась ранее определенная тенденция
подавления депутатской воли? Не может так быть по всем законам
термодинамики, кибернетики и логики, чтобы орган вашей законодательной
власти, подобно человеческому мозгу принимал решения, определяющие основные
параметры жизни государства и общества, без серьезного критического
обсуждения, предполагающего естественную регуляцию всегда несовершенного
механизма управления, возможную коррекцию мудацких проектов, отказ от
заведомо неэффективных авантюр, защиту прав и интересов граждан и прочее, и
прочее. Как так может быть? Рядовых членое наших компартий, да и нас самих
интересует принцип работы вашего мозгового треста. Чья воля напраеляет его
деятельность? А если Верховные Советы только кажутся мозговыми трестами, а
на самом деле за них думает кто-то другой, то зачем они тогда? На хрена
припудривать то место, где по мысли Маркса должна была быть диктатура
рабочего класса? Почему вы прямо не скажете всему загнивающему капитализму,
что вы отказались от парламентской болтовни и сосредоточили власть в руках
пятнадцати членов политбюро, гарантирующих населению неизменную
безошибочность своего мыслительного процесса, абсолютную правильность
геополитических представлений, экономическую безаварийность, неуклонный рост
доходов, защиту прав личности и так далее. Объясните нам, на хрена вам
Верховный Совет? Итальянские, голландские, английские, испанские,
французские, сан-маринские рабочие хотели бы взять власть в свои руки, но их
пугает перспектива заседать в парламентах своих стран с лицами, отрешенными
от земных дел, отрешенными от возможности принять решение, сообразуясь со
своим депутатским долгом по отношению к братьям по классу, по труду, по
мысли, по искусству, приговоренными проголосовать в полной прострации воли и
