Лось, ни Аэлита не слышали его. Воющий шум усиливался. И вот, из пропас-
ти медленно поднялся военный корабль, царапая носом о скалы.
Корабль повис в уровень с площадкой. На край ее с борта упала лесен-
ка. По ней сошли Тускуб и отряд солдат в панцырях, в бронзовых шапках.
Солдаты стали полукругом перед пещерой. Тускуб подошел к треугольной
дверце и ударил в нее золотым набалдашником трости.
Лось и Аэлита спали глубоким сном. Тускуб обернулся к солдатам и при-
казал, указывая тростью на пещеру:
- Возьмите их.
БЕГСТВО
Военный корабль кружился некоторое время над скалами Священного Поро-
га, затем - ушел в сторону Азоры, и где-то сел. Только тогда Иха и Гусев
могли спуститься вниз. На истоптанной площадке они увидели Лося, - он
лежал у входа в пещерку, лицом в мох, в луже крови.
Гусев поднял его на руки, - Лось был без дыхания, глаза и рот - плот-
но сжаты, на груди, на голове - запекшаяся кровь. Аэлиты нигде не было.
Иха выла, подбирая в пещерке ее вещи. Она не нашла лишь плаща с капюшо-
ном, - должно быть Аэлиту, мертвую или живую, завернули в плащ, увезли
на корабле. Иха завязала в узелочек то, что осталось от "рожденной из
света звезд", Гусев перекинул Лося через плечо, - и они пошли обратно
через мосты над кипящим в тьме озером, по лесенкам, повисшим над туман-
ной пропастью, - этим путем возвращался, некогда, Магацитл, неся привя-
занный к прялке полосатый передник девушки Аолов, - весть мира и жизни.
Наверху Гусев вывел из пещеры лодку, посадил в нее Лося, завернутого
в простыню, - подтянул кушак, надвинул глубже шлем и сказал сурово:
- Живым в руки не дамся. Ну уж если доберусь до земли, - мы вернемся.
- Он влез в лодку, разобрал рули. - А вы, ребята, идите домой, или еще
куда. Лихом не поминайте. - Он перегнулся через борт и за руку попрощал-
ся с механиком и Ихой. - Тебя с собой не зову, Ихошка, лечу на верную
смерть. Спасибо, милая, за любовь, этого мы, сыны неба, не забываем,
так-то. Прощай.
Он прищурился на солнце, кивнул в остатный раз, и взвился в синеву.
Долго глядели Иха и мальчик в серой шубке на улетавшего сына неба. Они
не заметили, что с юга, из-за лунных скал, поднялась, перерезая ему
путь, крылатая точка. Когда он утонул в потоках солнца, Иха ударилась о
мшистые камни в таком отчаянии, что мальчик испугался, - уж не покинула
ли так же и она печальную Туму.
- Иха, Иха, - жалобно повторял он, - хо туа мурра, туа мурра...
Гусев не сразу заметил пересекавший ему путь военный корабль. Сверя-
ясь с картой, поглядывая на уплывающие внизу скалы Лизиазиры, держал он
курс на восток, к кактусовым полям, где был оставлен аппарат.
Позади него, в лодке, откинувшись, сидело тело Лося, покрытое бьющей
по ветру, липнущей простыней. Оно было неподвижно и казалось спящим, - в
нем не было уродливой бессмысленности трупа. Гусев только сейчас по-
чувствовал, как дорог ему товарищ, ближе родного брата.
Несчастье случилось так: Гусев, Ихошка и механик сидели тогда в пеще-
ре, около лодки, - смеялись. Вдруг, внизу раздались выстрелы. Затем, -
дикий вопль. И через минуту из пропасти взлетел, как коршун, военный ко-
рабль, бросив на площадке бесчувственное тело Лося, - и пошел кружить,
высматривать.
Гусев плюнул через борт, - до того опаршивел ему марс. "Только бы
добраться до аппарата, влить Лосю глоток спирту". Он потрогал тело, -
было оно чуть теплое: - с тех пор, как Гусев поднял его на площадке, - в
нем не было заметно окоченения. "Бог даст - отдышится, - Гусев по себе
знал слабое действие марсианских пуль. - Не слишком уж долго длится об-
морок". В тревоге он обернулся к солнцу, клонящемуся на закат и в это
время увидел падающий с высоты корабль.
Гусев сейчас же повернул к северу, уклоняясь от встречи. Повернул и
корабль, пошел по пятам. Время от времени на нем появлялись желтоватые
дымки выстрелов. Тогда Гусев стал набирать высоту, рассчитывая при спус-
ке удвоить скорость и уйти от преследователя.
Свистал в ушах ледяной ветер, слезы застилали глаза, замерзали на
ресницах. Стая неряшливо махающих крыльями, омерзительных ихи кинулась
было на лодку, но промахнулась и отстала. Гусев давно уже потерял нап-
равление. Кровь била в виски, разреженный воздух хлестал ледяными бича-
ми. Тогда полным ходом мотора Гусев пошел вниз. Корабль отстал и скрылся
за горизонтом.
Теперь внизу расстилалась, куда только хватит глаз, меднокрасная пус-
тыня. Ни деревца, ни жизни кругом. Одна только тень от лодки летела по
плоским холмам, по волнам песка, по трещинам поблескивающей, как стекло,
каменистой почвы. Кое-где на холмах бросали унылую тень развалины жилищ.
Повсюду бороздили эту пустыню высохшие русла каналов.
Солнце клонилось ниже к ровному краю песков, разливалось медное,
тоскливое сияние заката, а Гусев все видел внизу волны песка, холмы,
развалины засыпаемой прахом умирающей тумы.
Быстро настала ночь. Гусев опустился и сел на песчаной равнине. Вылез
из лодки, отогнул на лице Лося простыню, приподнял его веки, прижался
ухом к сердцу, - Лось сидел не живой и не мертвый. У него на мизинце Гу-
сев заметил колечко и висящий на цепочке открытый флакончик.
- Эх, пустыня, - сказал Гусев отходя от лодки. Ледяные звезды загора-
лись в необъятно-высоком, черном небе. Пески казались серыми от их све-
та. Было так тихо, что слышался шорох песка, осыпающегося в глубоком
следу ноги. Мучила жажда. Находила тоска. - Эх, пустыня! - Гусев вернул-
ся к лодке, сел к рулям. Куда лететь? Рисунок звезд - дикий и незнако-
мый.
Гусев включил мотор, но винт, лениво покрутившись, остановился. Мотор
не работал, - коробка со взрывчатым порошком была пуста.
- Ну, ладно, - негромко проговорил Гусев. Опять вылез из лодки, засу-
нул дубину сзади, за пояс, вытащил Лося, - идем, Мстислав Сергеевич, -
положил его на плечо и пошел, увязая по щиколотку. Шел долго. Дошел до
холма, положил Лося на занесенные песком ступени какой-то лестницы, ог-
лянулся на одинокую, в звездном свету, колонну на верху холма, и лег
ничком. Смертельная усталость, как отлив, зашумела в крови.
Он не знал, - долго ли так пролежал без движения. Песок холодел, сты-
ла кровь. Тогда Гусев сел, - в тоске поднял голову. Невысоко над пусты-
ней стояла красноватая, мрачная звезда. Она была, как глаза большой пти-
цы. Гусев глядел на нее, разинув рот? - Земля! - Схватил в охапку Лося и
побежал в сторону звезды. Он знал теперь, в какой стороне лежит аппарат.
Со свистом дыша, обливаясь потом, Гусев переносился огромными прыжка-
ми через канавы, вскрикивал от ярости, спотыкаясь о камни, бежал, бежал,
- и плыл за ним близкий, темный горизонт пустыни. Несколько раз Гусев
ложился, зарываясь лицом в холодный песок, чтобы освежить хоть парами
влаги запекшийся рот. Подхватывал товарища и шел, поглядывая на красно-
ватые лучи земли. - Огромная его тень одиноко моталась среди мирового
кладбища.
Взошла острым серпом ущербая Олла. В середине ночи взошла круглая
Литха, - свет ее был кроток и серебрист, двойные тени легли от волн пес-
ка. Две эти странные луны поплыли, - одна ввысь, другая на ущерб. В све-
ту их померк Талцетл. Вдали поднялись ледяные вершины Лизиазиры.
Пустыня кончалась. Было близко к рассвету. Гусев вошел в кактусовые
поля. Повалил ударом ноги одно из растений и жадно насытился шевелящим-
ся, водянистым его мясом. Звезды гасли. В лиловом небе проступали розо-
ватые края облаков. И вот, Гусев стал слышать будто удары железных
вальков, - однообразный металлический стук, отчетливый в тишине утра.
Гусев скоро понял его значение: - над зарослями кактуса торчали три
решетчатые мачты военного корабля, вчерашнего преследователя. Удары нес-
лись оттуда, - это марсиане разрушали аппарат.
Гусев побежал под прикрытием кактусов и одновременно увидел и корабль
и рядом с ним заржавелый, огромный горб аппарата. Десятка два марсиан
колотили по клепаной его обшивке большими молотками. Видимо, работа
только что началась. Гусев положил Лося на песок, вытащил из-за пояса
дубину:
- Я вас, сукины дети! - не своим голосом завизжал Гусев, выскакивая
из-за кактусов, - подбежал к кораблю и ударом дубины раздробил металли-
ческое крыло, сбил мачту, ударил в борт, как в бочку. Из внутренности
корабля выскочили солдаты. Бросая оружие, горохом посыпались с палубы,
побежали врассыпную. Солдаты, разбивавшие аппарат, с тихим воем поползли
по бороздам, скрылись в зарослях. Все поле в минуту опустело, - так ве-
лик был ужас перед вездесущим, неуязвимым для смерти сыном неба.
Гусев отвинтил люк, подтащил Лося, и оба сына неба скрылись внутри
яйца. Крышка захлопнулась. Тогда притаившиеся за кактусами марсиане уви-
дели необыкновенное и потрясающее зрелище:
Огромное, ржавое яйцо, величиною в дом, загрохотало, поднялись из-под
него коричневые облака пыли и дыма. Под страшными ударами задрожала ту-
ма. С ревом и громовым грохотом гигантское яйцо запрыгало по кактусовому
полю. Повисло в облаках пыли, и, как метеор, - метнулось в небо, унося
свирепых Магацитлов на их родину.
НЕБЫТИЕ
- Ну, что, Мстислав Сергеевич, - живы?
Обожгло рот. Жидкий огонь пошел по телу, по жилам, по костям. Лось
раскрыл глаза. Пыльная звездочка горела над ним совсем низко. Небо было
странное, - желтое, стеганое, как сундук. Что-то стучало, стучало мерны-
ми ударами, дрожала, дрожала пыльная звездочка.
- Который час?
- Часы-то остановились, вот горе, - ответил радостный голос.
- Мы давно летим?
- Давно, Мстислав Сергеевич.
- А куда?
- А к чорту на рога, - ничего не могу разобрать, куда мы залетели.
Лось опять закрыл глаза, силясь проникнуть в темную пустоту памяти,
но пустота поднялась вокруг него чашей, и он снова погрузился в непрог-
лядный сон.
Гусев укрыл его потеплее и вернулся к наблюдательным трубкам. Марс
казался теперь меньше чайного блюдечка. Лунными пятнами выделялись на
нем днища высохших морей, мертвые пустыни. Диск тумы, засыпаемой песка-
ми, все уменьшался, все дальше улетал от него аппарат куда-то в кромеш-
ную тьму. Изредка кололо глаз лучиком звезды. Но сколько Гусев ни всмат-
ривался - нигде не было видно красной звезды.
Гусев зевнул, щелкнул зубами, - такая одолевала его скука от пустого
пространства вселенной. Осмотрел запасы воды, пищи, кислорода, завернул-
ся в одеяло и лег на дрожащий пол рядом с Лосем.
Прошло неопределенно много времени. Гусев проснулся от голода. Лось
лежал с открытыми глазами, - лицо у него было в морщинах, старое, щеки
ввалились. Он спросил тихо:
- Где мы сейчас?
- Все там же, Мстислав Сергеевич, - впереди пусто, кругом - пустыня.
- Алексей Иванович, мы были на марсе?
- Вам, Мстислав Сергеевич, должно быть совсем память отшибло.
- Да, у меня провал в памяти. Я вспоминаю, воспоминания обрываются
как-то неопределенно. Не могу понять, - что было, а что - мои сны...
Странные сны, Алексей Иванович... Дайте пить...
Лось закрыл глаза, и долго спустя спросил дрогнувшим голосом:
- Она - тоже сон?
- Кто?
Лось не ответил, видимо - опять заснул.
Гусев поглядел через все глазки в небо, - тьма, тьма. Натянул на пле-
чи одеяло и сел, скорчившись. Не было охоты ни думать, ни вспоминать, ни
ожидать. К чему? Усыпительно постукивало, подрагивало железное яйцо, не-
сущееся с головокружительной скоростью в бездонной пустоте.
Проходило какое-то непомерно долгое, неземное время. Гусев сидел,
скорчившись, в оцепенелой дремоте. Лось спал. Холодок вечности осаждался
невидимой пылью на сердце, на сознание.
Страшный вопль разодрал уши. Гусев вскочил, тараща глаза. Кричал
Лось, - стоял среди раскиданных одеял, - марлевый бинт сполз ему на ли-
цо:
- Она жива!
Он поднял костлявые руки и кинулся на кожаную стену, колотя в нее,
