противостоять ей? Должен отметить, вы сильный мужчина, если способны
развлекаться сразу с четырьмя девочками. Но на Урале этого будет маловато
Там требуются несколько иные силы и достоинства.
Фрич вскинул голову, полные его губы затвердели.
- Это вы убили отца!
- Нет, просто ему не повезло,- спокойно проговорил Мамонт.- Он
зафрахтовал вертолет, и ему подсунули старую, изношенную машину. В России
сейчас ужасная авиатехника.
- Где же его тело? Где этот вертолет?.. Я лично летал с американской
экспедицией. Мы не обнаружили места катастрофы.
- Мы побеспокоились об этом, мистер Фрич.
- Он мертв?
- Да. И я знаю, что у вас проблемы с наследованием капиталов и имущества.
- Значит, тело его у вас?
- Разумеется, и поэтому я ждал, когда вы проснетесь и откроете глаза.
Фрич встал и не спеша походил по просторной гостиной. Движение
успокаивало его, возвращало самообладание и ясность мысли.
- В чем заключается суть вашего предложения? - наконец спросил он деловым
тоном.
- Прошу вас, сядьте.- Мамонт сделал лишь движение пальцем - указал на
кресло.
- Вы поступаете незаконно! - усаживаясь к журнальному столику, спокойно,
но отрывисто бросил Фрич.
- А вы?.. Возможно ли поступать законно в стране, где не существует
законов, мистер Фрич? Вы не знаете сегодняшнюю Россию. Она напоминает
времена Дикого Запада. Происходит процесс перераспределения капитала, и
потому все спешат, потому высшие чиновники государственных служб вступают с
вами в деловые отношения и требуют высокого процента от прибыли.
- Что же вы хотите?
- Помочь вам решить некоторые проблемы,- сказал Мамонт.- Предлагаю вам
деловые отношения. Вы получите тело отца, определитесь с наследством и
избавитесь от конкуренции, справиться с которой Джонован не смог.
- Какова же будет цена ваших услуг, мистер Прист?
- Наше партнерство. Передадите мне все ваши связи в России, а также фирму
"Валькирия", точнее, все, что от нее осталось. И замкнете на меня людей, с
кем у вас уже сложились отношения. В частности, меня интересует генерал.-
Мамонт постучал пальцем по подаренной кассете.- И человек по фамилии Зямщиц.
- Это слишком дорогая цена,- заявил Кристофер. Мамонт холодно рассмеялся:
- Не обольщайтесь, мой молодой друг! Вам кажется, что несчастный, больной
Зямщиц приведет к пещере, наполненной несметными сокровищами?.. Будьте
благоразумны: подобные устремления тешили многих. В том числе и сэра
Джонована... Но где они теперь, Кристофер?
Фрич снова вскочил. Расчет Мамонта был верный - начать диалог с ним после
того, когда он разрядится с девочками. Обладающие гиперсексуальностью
подростки и совсем молодые люди мгновенно растрачивали энергию, но мгновенно
и набирали ее. Только для этого им требовались движения - спортивные
упражнения, танцы или просто бег. Кристофер теперь метался по гостиной,
интуитивно жаждал движения. Одно дело восстанавливать свою потенцию с
ласковыми девочками, и другое - вести эти трудные для него переговоры.
"Всякий зверь после соития печален..."
Он повиновался окрику и сел.
- Мне нужно проконсультироваться! Вы требуете у меня все, что было
достигнуто моим отцом в России.
- Но вы можете лишиться всего, не получив за это ни одного цента. Я же
предлагаю партнерство. И не забывайте о проблемах вашего наследства.
- Зямщиц не станет работать с вами!
- Станет,- усмехнулся Мамонт и выложил на стеклянный лаковый стол золотой
значок НСДАП.- Как вы считаете, откуда эта вещица?
Взгляд Кристофера замер на значке. Пальцы на подлокотнике побелели от
напряжения: кожа на руках была тонкая, женская...
- Уверяю вас, и работать станет очень хорошо, продуктивно, как сейчас
работает человек по прозвищу "Мамонт".
Он слышал это прозвище, потому что вскинул голову и, скрывая это
движение, поправил галстук-"бабочку". Потом потянулся рукой к значку, тронул
его пальцем. Золотой кружок качнулся, играя отблесками на зеркальном лаке.
- Мистер Прист... Партнерство подразумевает равную долю от прибыли...
- Договоримся об этом позже,- отрезал Мамонт.- Сейчас мне важно услышать
ваше согласие. Принципиальное согласие.
- Насколько я понимаю, вы работаете в России... конспиративно. И вам
требуется официальный статус.
- Правильно понимаете, Кристофер. Только я жду от вас не любопытства, а
согласия.
- Вы должны дать мне время, мистер Прист.
- Я вам ничего не должен.
- Но я не могу вот так сразу принять ваше предложение,- посетовал Фрич.-
Я не могу решать один и обязан провести консультации со своими...
партнерами. Пока не решен вопрос с наследством, мое положение не совсем...
устойчивое.
- Это ваши проблемы, Кристофер!
- Дайте мне срок до утра,- попросил он.
- Хорошо,- согласился Мамонт. - Но помните: время будет уменьшать вашу
долю в нашем предприятий. А в России время бежит весьма стремительно.
- Да-да, я понимаю!
Мамонт щелчком подвинул кассету ближе к Фричу, взял значок и встал:
- И не забывайте, что каждый ваш шаг под контролем. Он открыл дверь и с
порога предупредил:
- Позвоню вам в восьмом часу. Не болтайте долго по телефону: в России
очень высокие тарифы на международные переговоры.
Ковровая дорожка в коридоре глушила шаги. Мамонт тихо открыл дверь своего
номера, так же тихо притворил ее и сразу же позвонил Даре.
- Дорогая, я скоро приеду и избавлю тебя от тоски,- пообещал он.- А пока
через каждые пять минут звони Кристоферу и дыши в трубку.
- Хорошо, милый! - воскликнула она.- Я жду тебя! Телефонные сети в
Москве, исключая спецсвязь, были совершенно не защищены, а в магазинах и
даже в палатках-времянках вместе с телефонными аппаратами для
конфиденциальных разговоров продавались аппараты, позволяющие подключаться к
самым "защищенным" абонентам.
Они были символами времени в России и существовали так же естественно,
как левая и правая рука...
Скорее всего, Кристофер знал об этом и до утра не сделал ни одного звонка
по телефону из своих апартаментов. Интернационал наверняка имел свои способы
и средства связи. Однако, соблюдая правила игры, не ленился каждый раз
снимать трубку, когда ему звонила Дара, тем самым как бы подчеркивая свою
выдержку и спокойствие.
Около семи утра телефон Кристофера перестал отзываться. Дара выждала
сорок минут и разбудила Мамонта. Он тут же позвонил дежурной по этажу и
получил исчерпывающую информацию: гость из апартаментов около часа назад
съехал из гостиницы, разумеется, в неизвестном направлении.
Бегство Фрича было для Мамонта несколько неожиданным. Ему казалось, вчера
вечером он убедил, что за ним действительно есть полный контроль и дергаться
не имеет смысла. Значит, Кристофер на что-то рассчитывал или получил четкое
указание от своих партнеров- скрыться от конкурента.
Отпускать его было нельзя! Иначе "всемогущая конкуренция" обратится в
прах, а он предстанет обыкновенным авантюристом, каким-то образом получившим
некоторую информацию и теперь использующим ее для грубого шан- тажа. Нужно
во что бы то ни стало доказать, что вездесущий и незримый Интернационал
может быть и уловимым, и управляемым. Доказать это хотя бы Кристоферу Фричу.
Реально он мог объявиться в двух местах - у "пожарника" или у Зямщица. Но
входить в контакт с тем и другим Мамонт планировал на следующем этапе, когда
он станет полномочным партнером Кристофера. Соваться к ним, чтобы выведать
что-то о наследнике "Валькирии", значило обрубить будущие пути. Оставалось
единственное - проповедать горбоносого наблюдателя на Сущевском валу,
который по долгу службы мог знать, где обитал Кристофер все дни до прихода в
гостиницу.
К счастью, потасканный "жигуленок" оказался на стоянке, только с другими
государственными номерами: служба наблюдения меняла их часто. Ждать, когда
его хозяин спустится вниз, не было времени. Мамонт огляделся и вошел в
подъезд. Он поднялся на второй этаж и услышал стук затворяемой на четвертом
этаже двери. Потом брякнул ключ и зашелестели шаги по ступеням. Когда между
ними оставался один лестничный пролет, Мамонт встал посредине площадки.
Горбоносый мгновенно узнал его, хотя было сумрачно, лишь на мгновение
замедлив шаг, стал спускаться быстрее.
- Привет, коллега,- тихо сказал Мамонт.
- Привет...
- Есть разговор.
- Ну?..
У него не было никакого желания разговаривать и видеть Мамонта. Похоже,
он хорошо выспался, позавтракал и отлично владел собой; это был уже
совершенно другой человек, чем тот, промерзший до костей и теряющий рассудок
и осторожность.
- Один наш общий знакомый сегодня утром исчез из гостиницы,- проговорил
Мамонт.- Ты не знаешь, где он может быть?
- Не знаю,- просто ответил горбоносый.
- Ты же катался за ним?
- Я катался за тобой.
Он обезоруживал простотой. И заинтересовать его сейчас было нечем. Он на
глазах, как хорошая сильная рыба, сходил с крючка, и во второй раз можно
было не рассчитывать, что клюнет.
- Кто из ваших отслеживал иностранца? - без надежды спросил Мамонт.
- Не знаю...
Он и в самом деле мог не знать, выполняя конкретный "урок", заданный
начальником.
- Ну, извини,- бросил Мамонт.
- Ничего,- проронил тот и, обойдя Мамонта, пошел вниз.
Рассчитывать на иное было и невозможно. Следовало заранее проиграть
подобную ситуацию и вообще не ездить сюда. Потому что в следующий раз будет
трудно найти с горбоносым общий язык и взаимные интересы.
Подводила спешка, следовало взять себя в руки и досконально
проанализировать создавшееся положение.
Мамонт подождал, когда горбоносый выедет со двора, после чего спустился
вниз и, огибая дом с другой стороны, вышел к "Линкольну", стоящему на
противоположной стороне улицы.
Это был серьезный, практически безвыходный тупик. Ошибка заключалась в
том, что он пошел к Кристоферу без предварительной разведки и изучения
личности. Дара бы могла вытянуть из него не только адреса явок и его
московских знакомых, но, возможно, и телефоны партнеров, с которыми Фрич
консультировался ночью. Наверное, она бы сумела вползти к нему не только за
пазуху, но и в душу. Даже если бы он потом сбежал и скрылся, осталась бы
возможность связи с ним, потому что любовь такой женщины, как Дара, забыть
невозможно.
По крайней мере, так представлялось Мамонту...
Он сидел в машине и перебирал все возможные варианты выхода.
Устанавливать контакт с полковником Арчеладзе было преждевременно. К этому
монстру просто так не подъедешь, даже если он, оставаясь один, может
плакать, как уверяла Дара. Минуты слабости бывают даже у львов.
Маловероятно, однако можно допустить, что Кристофер появится в фирме
"Валькирия" - место для отсидки неплохое, под охраной своей команды, но в
такое знакомое здание Института Мамонту вообще не было пути: там осталась
обслуга, которая знала его в лицо, и можно было влететь, как недавно влетел
горбоносый наблюдатель. Разумно было бы запустить туда Дару. Она бы прошла
через посты охраны, вползла бы в недоступные теперь кабинеты, но вряд ли
Кристофер сейчас подпустит ее к себе. Ему, как пуганой вороне, "конкурент"
будет видеться в каждом новом человеке. И его гиперсексуальность после таких
событий наверняка резко упала.
Даже сейчас, ощущая тупик, Мамонт чувствовал тихую, непроходящую
ревность, будто собака на сене.
Подумав о Даре, он немедленно захотел к ней. Он поехал к дому, кляня себя
по дороге, что из-за этой странной тяги прохлопал Кристофера, ибо не
следовало уезжать из гостиницы "Москва", а плотно сидеть до восьми часов
