Комментарий к пройденному
Борис Стругацкий.
Комментарии к пройденному (журнальный вариант)
© Copyright Борис Стругацкий
"Если", 1998, No11-12, сс.296-315
Кому из истинных ценителей творчества Аркадия и Бориса Стругацких не
хотелось бы вновь обратиться к книгам любимых писателей, узнать их судьбу,
лучше понять их героев, увидеть, как создавались знакомые с детства близкие
и далекие миры?
Комментарии к произведениям братьев Стругацких написаны Борисом
Натановичем для полного собрания сочинений, которое готовится к выходу в
донецком издательстве "Сталкер". По замыслу автора, они должны сопровождать
каждый выходящий том (произведения сгруппированы в хронологическом порядке).
Отметим также, что в собрание сочинений войдут рассказы и фрагменты, доселе
нигде не публиковавшиеся.
С разрешения Б. Н. Стругацкого, члена Творческого совета журнала, и
директора издательства "Сталкер" А. А. Воронина мы познакомим наших
читателей с журнальным вариантом "Комментариев..."
Внезапно обнаруживаешь, что забыл, оказывается, то, что, казалось бы,
раньше прекрасно помнил и что должен был бы помнить всегда.
Например: когда мы задумали и начали собирать материал для сказочной
повести, названной тогда условно "Маги" и ставшей впоследствии известной под
названием "Понедельник начинается в субботу"? В архиве есть разрозненные
наброски. Есть заметки. Есть заготовленные впрок смешные имена и хохмочки
специального назначения. А вот даты -- нет. Нет даты.
Разумеется, сохранился (в значительной степени) архив. Сохранилось
большинство писем. Сохранились рабочие дневники. Сохранились кое-какие
черновики, заметки и наброски. Брульоны. Но!
Вот, скажем, запись в рабочем дневнике (26.09.1976). Подробный список
имен действующих лиц с указанием возраста и профессии. Подробное расписание
событий под названием "вид общий".
... 7. Симода уводит в горы радиста; через семь дней придет корабль, а
надежда на связь плохая. 8. Смерть повара. Симптомы. 9. Похороны. 10.
Расправа с пилотом, лишенным алкоголя...
Помню, что задумывалось все это как фантастический детектив. Помню, что
действие происходит на острове... Но ЧТО ИМЕННО там происходит? Отчего герои
умирают один за другим? Болезнь? Чудища из моря? Пришельцы? Почему пилот (он
же охотник-профессионал Уоллес Уиллер, 50 лет) был "лишен алкоголя"? Кем
лишен? С какой целью? И как с ним, черт побери, "расправились"?
Ясно, что в те далекие поры, двадцать с лишним лет тому назад, основная
ситуация задуманной повести была настолько нам очевидна, что мы даже не
потрудились записать ее. А потом замысел был отставлен, и все благополучно
позабылось. (Тогда, в ноябре, мы занялись разработкой "Отчета Абалкина",
хотя сам Абалкин к тому времени не был даже придуман, а разведку на планете
Надежда вел Максим Каммерер).
Примеров подобных абсолютных и окончательных провалов в памяти я могу
привести, может быть, не слишком много, но они имеют место, и это не только
раздражает, но и пугает меня. Нельзя. Жалко же! Надо, пока не поздно,
заняться такими вот специфическими воспоминаниями, а то, глядишь, через
десяток лет и вспоминать будет нечего. Да и некому.
Наверное, далеко не каждому читателю, пусть даже и поклоннику АБС, эти
заметки будут интересны. В конце концов, кому какое дело, как именно
задумывалась "Улитка на склоне" и какие перипетии претерпевала в процессе
написания? Кто был прообразом Горбовского и откуда взялось название
"Понедельник начинается в субботу"? Почему "Гадкие лебеди" существовали
изначально как совершенно самостоятельное произведение, а потом, пятнадцать
лет спустя, вдруг сделались содержанием "Синей папки", романом в романе?..
Не думаю, чтобы меня самого в возрасте 15 -- 20 лет заинтересовали бы
вопросы такого рода применительно к обожаемому Г. Дж. Уэллсу или нежно
любимому А. Р. Беляеву. Однако в возрасте 30 -- 40 лет мне уже, помнится,
было интересно знать, почему Г. Дж. так внезапно ушел от фантастики в
суконный реализм и правда ли, что в творческой жизни А. Р. Беляева роковую
роль сыграл ныне уже почти позабытый А. Р. Палей?
Ни в коей мере не следует рассматривать эти заметки как "Воспоминания о
пережитом" и, тем более, как мемуары типа "Наша жизнь в литературе". Для
этого нет никаких оснований. Жизнь моя (да и АН, пожалуй) отнюдь не
изобиловала -- слава Богу! -- ни увлекательными приключениями, ни
загадочными событиями, ни социально-значимыми поступками, ни хотя бы тесными
контактами с великими людьми XX века. Поэтому мемуары мне писать просто не о
ком и не о чем, и комментарии эти суть не более, чем по возможности
систематизированные заметки относительно написанного АБС за тридцать пять
лет -- то, что показалось мне (лично мне!) любопытным; или заведомо не
известно широкой публике; или представляет собой ответы на вопросы
читателей, накопившиеся за все эти годы.
x x x
Итак, начнем:
* 1955 --1959 годы. *
"СТРАНА БАГРОВЫХ ТУЧ".
Если бы не фантастическая энергия АН, если бы не отчаянное его
стремление выбиться, прорваться, стать -- никогда бы не было братьев
Стругацких. Ибо я был в те поры инертен, склонен к философичности и
равнодушен к успехам в чем бы то ни было, кроме, может быть, астрономии,
которой, впрочем, тоже особенно не горел. От кого-то (вполне может быть, что
от АН) услышал я в ранней молодости древнюю поговорку: "Лучше идти, чем
бежать; лучше стоять, чем идти; лучше сидеть, чем стоять; лучше лежать, чем
сидеть; лучше спать, чем лежать..." -- и она привела меня в неописуемый
восторг. (Правда, последнего звена этой восхитительной цепочки: "...лучше
умереть, чем спать", я по молодости лет, разумеется, во внимание никак не
принимал.) АН же был в те поры напорист, невероятно трудоспособен и
трудолюбив и никакой на свете работы не боялся. Наверное, после армии
штатский мир казался ему вместилищем неограниченных свобод и невероятных
возможностей.
(Потом все это прошло и переменилось. АН стал равнодушен и инертен, БН
же, напротив, взыграл и взорлил; но, во-первых, произошло это лет двадцать
спустя, а во-вторых, даже в лучшие свои годы не достигал я того состояния
клубка концентрированной энергии, в каковом пребывал АН периода 1955 -- 65
годов.)
К 1955 году у авторов было: "Пепел Бикини" --
художественно-публицистическая повесть, написанная АН в соавторстве со своим
армейским приятелем В. Петровым (опубликована в журнале "Юность");
фантастическая повесть "Четвертое Царство", написанная АН в одиночку, нигде
не опубликованная и (кажется) никуда, ни в какое издательство никогда так и
не посланная; фантастический рассказ "Виско", написанный БН в одиночку и
получивший высокую оценку учительницы литературы (впоследствии уничтожен
автором в приступе законного самобичевания); фантастический рассказ
"Затерянный в толпе", написанный БН в одиночку -- вымученная и
нежизнеспособная попытка выразить обуревавшую его тогда идею "приобретения
памяти" -- путешествий сознания по мирам Вселенной; "Первые" -- чрезвычайно
эффектный и энергичный набросок несостоявшейся фантастической повести,
задуманной некогда АН (и использованный позже в "Стране багровых туч"); "Как
погиб Канг" -- фантастический рассказ АН, написанный им еще в 1946 году (от
руки, черной тушью, с превосходными иллюстрациями автора); "Песчаная
горячка" -- первый опыт работы вдвоем, фантастический рассказ, сделанный в
манере этакого прозаического буриме: страницу на машинке -- один, затем
страницу на машинке -- другой, и так до конца, без предварительного плана,
не имея никакого представления о том, где происходит действие, кто герои и
чем все должно закончиться...
В соответствии со сложившейся уже легендой АБС придумали и начали
писать "Страну багровых туч" на спор -- поспорили в начале 1955 (или в конце
1954) на бутылку шампузы с Ленкой, женой АН, а поспорив, тут же сели, все
придумали и принялись писать.
На самом деле "Страна..." задумана была давно. Идея повести о
трагической экспедиции на беспощадную планету Венеру возникла у АН, видимо,
во второй половине 1951 года. Я смутно помню наши разговоры на эту тему и
совершенно не способен установить сколь-нибудь точную дату. Подавляющее
большинство писем БН того периода утрачено, но большинство писем АН, слава
Богу, сохранилось. Вот отрывок из письма АН от 5.03.53:
"...хочешь мужского разговора -- давай поговорим. Прежде всего -- о
моих литературных талантах. Очень уж ты их преувеличиваешь. Конечно,
теоретически можно представить себе этакий научно-фантастический вариант
"Далеко от Москвы", где вместо начальника строительства будет
военно-административный диктатор Советских районов Венеры, вместо Адуна --
Берег Багровых Туч, вместо Тайсина -- нефтеносного острова -- "Урановая
Голконда", вместо нефтепровода -- что-нибудь, добывающее уран и отправляющее
его на Землю... Четыре раза пытался я начать такую книгу, написал уже целых
полторы главы... И каждый раз спотыкался и в отчаянии бросал перо. Дело не в
том, что я не могу себе представить людей в таких условиях, их быт, нравы,
выпивки, мелкие ссоры и большие радости -- слава богу, хоть в этом ты не
ошибся, мне просто было бы достаточно описать людей, окружающих меня сейчас.
Дело гораздо глубже и проще -- я совершенно не подготовлен технически, не
имею ни малейшего представления о возможных формах производства или там
добычи урана, о возможных организационных формах не только такого
фантастического, но даже и обычного предприятия... Согласись, ну какой тут к
черту реализм, когда ничего мало-мальски реального я не могу поставить в
основу повести? Поэтому я сузил задачу и написал просто рассказ о гибели
одной из первых экспедиций на неведомую планету -- Венеры я бегу, ибо там
из-за твоих песков и безводья не развернешься..."
Ни одного письма, датированного 1954-м годом, не сохранилось.
Существует письмо БН без даты, относящееся, видимо, к весне 1955 года. Судя
по этому письму, работа, причем СОВМЕСТНАЯ, над "СБТ" идет уже полным ходом
-- во всяком случае, составляются подробные планы и обсуждаются различные
сюжетные ходы. В апреле 1955-го АН еще в Хабаровске, ждет не дождется
увольнения из армии и заканчивает повесть "Четвертое царство". Но уже в
своем июльском, 1956 года, письме БН рецензирует первую часть "СБТ", вчерне
законченную АН, и излагает разнообразные соображения по этому поводу. В
постскриптуме он обещает: "Начну теперь писать, как бешеный, -- ты меня
вдохновил".
Таким образом историческое пари было заключено, скорее всего, летом или
осенью 1954 года, во время очередного отпуска АН, когда он с женой приезжал
в Ленинград. Мне кажется, что я даже помню, где это было: на Невском, близ
Аничкова моста. Мы прогуливались там втроем, АН с БН, как обычно, костерили
современную фантастику за скуку, беззубость и сюжетную заскорузлость, а
Ленка слушала, слушала, потом терпение ее иссякло, и она сказала:
"Если вы так хорошо знаете, как надо писать, почему же сами не
напишите, а только все грозитесь да хвастаетесь. Слабо?" И пари тут же
состоялось.
Писалась "Страна..." медленно и трудно. Мы оба представления не имели,
как следует работать вдвоем. У АН, по крайней мере, был уже определенный
опыт работы в одиночку, у БН и того не было. Планы составляли вместе, но
главы и части писали порознь, каждый сам по себе. В результате АН закончил
черновик первой части -- БН завяз еще в первой главе; АН вовсю пишет вторую
