противу некоторых ожиданий, второй роман осилить в одиночку еще труднее, чем
первый. Если подумать, ничего странного или удивительного здесь нет:
типичный для начинающего писателя "синдром второго романа". Второй роман
всегда писать на порядок труднее, чем первый. И если первый свой роман
С.Витицкий писал -- словно груженый воз перед собою толкал, то теперь это
выглядит в точности так же, но только воз приходится толкать уже в гору.
x x x
И в заключение -- некоторые итоги. Некие окончательные суждения о самой
процедуре литературной работы, некие практикой доказанные теоремы, имеющие
чисто прикладной характер. Если угодно-- основные принципы и заповеди
литературного труда, к которым АБС постепенно пришли и которым следовали по
возможности неукосни
тельно. Кое-кто сочтет их самоочевидными или даже тривиальными, но тем
не менее мне захотелось здесь и сейчас их заново и для всех сформулировать
-- по возможности кратко и ясно.
Первое. НАДО БЫТЬ ЩЕДРЫМ. Надо помнить, что щедрость -- писательская
щедрость, щедрость воображения -- всегда окупается. Не надо бояться
отставить идею, которая кажется дьвольски соблазнительной, но по какой-то
причине сопротивляется своей реализации. Надо уметь отбросить ее без
колебаний, пусть полежит в архиве в ожидании своего часа. Каждая такая идея
уже сделала свое дело -- самим фактом своего появления на свет. Она уже
осветила для вас какой-то уголок бытия, и в этом уголке теперь всегда будет
светло. Дурацкую идею отбросить не жалко, она никому, кроме вас, не нужна. А
достойная идея обязательно к вам вернется со временем и в самый нужный
момент. Как вернулась к АБС идея "нашего человека на Тагоре" -- через два
года после своего возникновения, или идея "человека играющего" -- спустя без
малого двадцать лет.
Второе. НИКОГДА НЕ ОТЧАИВАТЬСЯ! Следует привыкнуть к мысли, что кризис,
так мучительно переживаемый и кажущийся мертвенным тупиком, это на самом
деле прекрасно! Надлежит помнить: если не получается, не идет, заколодило,
значит, начались настоящие роды! Ведь роды -- как скажет вам любая мать --
это всегда мучительно, трудно и больно. Конечно, приятно и радостно писать,
когда текст словно бы сам собою выливается из-под пера. И далеко не всегда
легко и весело рожденная повесть легковесна или плоха. Это верно. Но всякая
повесть, родившаяся в муках и в отчаянии, всегда какая-то особенная. Она
всегда не такая, как все то, что было до нее, и не такая, как то, что будет
после. Она -- любимая, и навсегда.
И наконец, "тройное правило", о котором все знают и которое всегда -- в
бесплодных поисках Mensura Zoili -- забывают. НАДО БЫТЬ ОПТИМИСТОМ. Как бы
плохо ни написали вы свою повесть, у нее обязательно найдутся читатели --
многие тысячи читателей, которые сочтут эту повесть без малого шедевром. В
то же время НАДО БЫТЬ СКЕПТИКОМ. Как бы хорошо вы ни написали свою повесть,
обязательно найдутся читатели, многие тысячи читателей, которые будут
искренне полагать, что у вас получилось сущее барахло. И, наконец, НАДО БЫТЬ
ПРОСТО РЕАЛИСТОМ. Как бы хорошо, как бы плохо ни написали вы вашу повесть,
всегда обнаружатся миллионы людей, которые останутся к ней совершенно
равнодушны, им будет попросту безразлично -- написали вы ее или даже не
начинали вовсе.
Dixi et animam levavi.
