Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
Roman legionnaire vs Knight Artorias
Ghost-Skeleton in DSR
Expedition SCP-432-4
Expedition SCP-432-3 DATA EXPUNGED

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
Русская фантастика - А&Б Стругацкие Весь текст 233.1 Kb

Далекая Радуга

Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 3 4 5 6 7 8 9  10 11 12 13 14 15 16 ... 20
проволокой. Самой настоящей ржавой колючей  проволокой  -  хотите  верьте,
хотите нет.
     - А в чем, собственно, дело? - спросил Банин.
     - Она начала _в_е_с_т_и_ с_е_б_я, - сказал Горбовский.
     - Не понимаю.
     - И я не понимаю, но ее едва успели выключить.
     - А кто-нибудь понимает?
     - Я говорил с  одним  из  ее  создателей.  Он  взял  меня  за  плечо,
посмотрел мне в глаза и произнес только: "Леонид, это было страшно".
     - Вот это здорово, - сказал Ганс.
     - А, - сказал Банин. - Чушь. Это меня не интересует.
     - А меня интересует, - сказал Горбовский. - Ведь  ее  могут  включить
снова. Правда, она под запретом Совета, но почему бы не снять запрет?
     Альпа проворчал:
     - Каждому времени свои злые волшебники и привидения.
     - Кстати, о злых волшебниках, - подхватил Горбовский. - Я  немедленно
вспоминаю о казусе Чертовой Дюжины.
     У Ганса горели глаза.
     - Казус Чертовой Дюжины -  как  же!  -  сказал  Банин.  -  Тринадцать
фанатиков... Кстати, где они сейчас?
     - Позвольте, позвольте, - сказал Альпа. Это те самые ученые,  которые
сращивали себя с машинами? Но ведь они же погибли.
     - Говорят, да, - сказал  Горбовский,  -  но  ведь  не  в  этом  дело.
Прецедент создан.
     - А что, -  сказал  Банин.  -  Их  называют  фанатиками,  но  в  них,
по-моему, есть что-то притягательное. Избавиться от всех  этих  слабостей,
страстей, вспышек эмоций... Голый разум  плюс  неограниченные  возможности
совершенствования организма. Исследователь,  которому  не  нужны  приборы,
который сам себе прибор и  сам  себе  транспорт.  И  никаких  очередей  за
ульмотронами...  Я  это   себе   прекрасно   представляю.   Человек-флаер,
человек-реактор, человек-лаборатория. Неуязвимый, бессмертный...
     - Прошу прощения, но  это  не  человек,  -  проворчал  Альпа.  -  Это
Массачусетская машина.
     - А как же они погибли, если они бессмертны? - спросил Ганс.
     - Разрушили сами себя, - сказал Горбовский. - Видно, не  сладко  быть
человеком-лабораторией.
     Из-за машин появился  багровый  от  напряжения  человек  с  цилиндром
ульмотрона на плече.  Банин  соскочил  с  ящика  и  подбежал  помочь  ему.
Горбовский задумчиво  наблюдал,  как  они  грузят  ульмотрон  в  вертолет.
Багровый человек жаловался:
     - Мало того, что дают  один  вместо  трех.  Мало  того,  что  теряешь
половину дня. Тебе еще приходится доказывать, что ты имеешь право! Тебе не
верят! Вы можете себе это представить - тебе не верят! Не верят!!!
     Когда Банин вернулся, Альпа сказал:
     - Все это довольно фантастично. Если  вас  интересует  тыл,  обратите
лучше  пристальное  внимание  на  Волну.   Каждая   неделя   -   очередная
нуль-транспортировка.  И  каждая  нуль-транспортировка   вызывает   Волну.
Большое или маленькое извержение.  А  занимаются  Волной  дилетантски.  Не
получилось бы второй Массачусетской машины, только без выключателя. Камилл
- вы знаете Камилла? - рассматривает ее как явление планетарного масштаба,
но его аргументы неудобопонятны. С ним очень трудно работать.
     - Кстати, - сказал Ганс, - знаете точку зрения Камилла на будущее? Он
считает, что нынешняя увлеченность наукой - это своего рода  благодарность
за  изобилие,  инерция  тех  времен,  когда  способность   к   логическому
восприятию мира была единственной надеждой человечества. Он  говорил  так:
"Человечество накануне раскола. Эмоциолисты и  логики  -  по-видимому,  он
имеет в виду людей искусства и людей науки - становятся чужими друг другу,
перестают друг друга понимать и перестают друг в друге нуждаться.  Человек
рождается эмоциолистом или логиком. Это лежит в самой природе человека.  И
когда-нибудь человечество расколется на два общества, так же  чуждые  друг
другу, как мы чужды леонидянам..."
     - А, - сказал Банин. - Ну что  за  чепуха.  Какой  там  раскол?  Куда
денется средний человек? Пагава, может быть, и смотрит  на  новую  картину
Сурда как баран на новые ворота, а Сурд, возможно, не понимает,  зачем  на
свете существует Пагава, тут ничего не скажешь - вот  тебе  логик,  а  вот
эмоциолист. А кто я? Да,  я  научный  работник.  Да,  три  четверти  моего
времени и три четверти моих нервов принадлежат науке. Но без  искусства  я
тоже не могу! Вот у  кого-то  здесь  играет  проигрыватель,  и  мне  очень
хорошо. Я бы обошелся и без проигрывателя, но с ним мне  гораздо  лучше...
Так вот, как же я, спрашивается, расколюсь?
     - Я тоже так подумал, - сказал Ганс. - Но он говорил, что, во-первых,
гений нашего времени - это средний человек будущего;  а  во-вторых,  будто
существует не один средний человек, а два - эмоциолист и логик. Во  всяком
случае, так я его понял.
     - Я тобой восхищаюсь, - сказал  Банин.  -  По-моему,  когда  слушаешь
Камилла, понять нельзя ничего.
     - А  может  быть,  это  был  очередной  парадокс  Камилла?  -  сказал
Горбовский задумчиво. - Он любит парадоксы.  Впрочем,  для  парадокса  это
рассуждение, пожалуй, слишком прямолинейно.
     -  Ну,  Леонид  Андреевич,  -  сказал  Ганс  весело.  -  Вы  все-таки
учитывайте, что это не Камилловы рассуждения, а мои. Я  вчера  загорал  на
пляже, вдруг на камне возник  Камилл  -  знаете  его  манеру?  -  и  начал
рассуждать вслух, обращаясь преимущественно к морским волнам. А я лежал  и
слушал, а потом заснул.
     Все засмеялись.
     - Камилл упражняется, - сказал Горбовский. - Я примерно  представляю,
зачем ему понадобился этот раскол. Видимо, его занимает вопрос об эволюции
человека, и он строит модели. Синтез логиков и эмоциолистов представляется
ему, вероятно, как новый человек, который уже не будет человеком.
     Альпа вздохнул и спрятал трубку.
     - Проблемы, проблемы... - сказал он.  -  Противоречия,  синтез,  тыл,
фронт... А вы заметили, кто здесь сидит? Вы, вы... он... я...  Неудачники.
Отверженные науки. Наука вон - получает ульмотроны.
     Он хотел сказать еще что-то, но тут громкоговоритель заревел снова:
     -   Внимание,   Радуга!   Говорит   директор.   Капитан    звездолета
"Тариэль-Второй"  Леонид  Андреевич  Горбовский.  План-энергетик   планеты
товарищ Канэко. Прошу немедленно явиться ко мне.
     Из машин сейчас же высунулись водители. На  лицах  их  было  написано
неописуемое удовольствие. Все они смотрели  на  лжезвездолетчиков.  Банин,
втянув голову в плечи, развел руками. Ганс весело крикнул: "Это не меня, я
штурман!" Альпа закряхтел и  закрыл  лицо  ладонью.  Горбовский  торопливо
поднялся.
     - Мне пора, - сказал он. - Очень не хочется уходить. Я так и не успел
высказаться. Вот вкратце моя точка зрения. Не надо огорчаться и заламывать
руки.  Жизнь  прекрасна.  Между  прочим,  именно  потому,  что  нет  конца
противоречиям и новым поворотам. А что касается неизбежных  неприятностей,
то я очень люблю Куприна,  и  у  него  есть  один  герой,  человек  вконец
спившийся водкой и несчастный. Я помню наизусть, что он там говорит. -  Он
откашлялся. - "Если я попаду под поезд,  и  мне  перережут  живот,  и  мои
внутренности смешаются с песком и намотаются на  колеса,  и  если  в  этот
последний миг меня спросят: "Ну что, и теперь жизнь прекрасна?" - Я  скажу
с благодарным восторгом: "Ах, как она прекрасна!"  -  Горбовский  смущенно
улыбнулся и запихнул проигрыватель в карман. - Это было сказано  три  века
назад, когда человечество еще стояло на  четвереньках.  Давайте  не  будем
жаловаться!.. А кондиционер я вам оставлю - здесь очень жарко.



                                    5

     Матвей был не один. На его столе, подложив под  себя  руки  и  болтая
ногами, сидел маленький черноволосый человек, черноглазый, живой,  похожий
на  школьника-выпускника.  Это  был  Этьен  Ламондуа,  глава   современной
нуль-физики, "быстрый физик", как его называли коллеги.
     - Можно? - спросил Горбовский.
     - А вот и он, - сказал Матвей. - Вы знакомы?
     Ламондуа стремительно соскочил со стола и, подойдя  вплотную,  крепко
пожал Горбовскому руку, глядя на него снизу вверх.
     - Рад вас видеть, капитан, - сказал он, мило улыбаясь. - Мы  как  раз
говорили о вас.
     Горбовский попятился и сел в кресло.
     - А мы - о вас, - сказал он.
     Этьен живо поклонился и вернулся на стол к директору.
     - Итак, я продолжаю. "Харибды" стоят насмерть.  Надо  отдать  Маляеву
справедливость: он создал отличные машины. Любопытно, что  северная  Волна
совершенно нового типа. Эти мальчишки  уже  успели  назвать  ее.  П-волна,
каково? По имени Шота. Черт возьми, я вынужден признаться, что рву на себе
волосы! Как я раньше не обращал  внимание  на  это  великолепное  явление?
Придется извиниться перед Аристотелем. Он оказался прав. Он  и  Камилл.  Я
преклоняюсь перед Камиллом. Я преклонялся перед ним и раньше, но теперь  я
кажется понимаю, что он имел в виду. Кстати, вы знаете что Камилл погиб?
     Матвей дернул головой.
     - Опять?
     - А, вы уже знаете! Странная история. Погиб и снова воскрес. Я слыхал
о таких вещах. На свете нет ничего нового. Между прочим,  вы  верите,  что
Скляров мог бросить его на съедение Волне? Я - нет. Итак,  северная  Волна
достигла пояса контрольных станций. Первая,  Лю-волна,  рассеяна,  вторая,
П-волна, теснит "харибд" со скоростью до двадцати километров  в  час.  Так
что  северные  посевы,  вероятно,  все-таки  погибнут.  Биологов  пришлось
выслать на вертолетах...
     - Знаю, - сказал директор. - Жаловались.
     - Что поделаешь! Они вели себя хотя и понятным  образом,  но  тем  не
менее недостойно. На океане движение Волны приостановлено. Там наблюдается
явление, за которое Лю отдал бы полжизни: деформация кольцевой Волны.  Эта
деформация удовлетворяет каппа-уравнению, а если Волна -  это  каппа-поле,
то становится  сразу  ясно  все,  над  чем  бился  наш  бедный  Маляев:  и
Д-проницаемость, и телегенность фонтанов, и "вторичные  призраки"...  Черт
возьми, за эти три часа мы узнали о  Волне  больше,  чем  за  десять  лет!
Матвей,  учтите:  как   только   все   это   кончится,   нам   понадобится
У-регистратор, может быть, даже два. Считайте, что я дал  заявку.  Обычные
вычислители не помогут. Только Лю-алгоритмы, только Лю-логика!
     - Хорошо, хорошо, - сказал Матвей. - А что на юге?
     - На юге - океан. За юг вы можете быть спокойны. Там Волна  дошла  до
Берега Пушкина, сожгла  Южный  архипелаг  и  остановилась.  У  меня  такое
впечатление,  что  она  не  пойдет  дальше,  и  очень  жаль,  потому   что
наблюдатели удирали оттуда так поспешно, что бросили всю автоматику,  и  о
южной Волне мы почти ничего не знаем. - Он с досадой щелкнул пальцами. - Я
понимаю, вас интересует совсем другое.  Но  что  делать,  Матвей!  Давайте
смотреть на вещи реалистически. Радуга - это  планета  физиков.  Это  наша
лаборатория. Энергостанции погибли, и их не вернешь. Когда закончится этот
эксперимент, мы их отстроим заново, вместе.  Нам  ведь  понадобится  много
энергии! А что касается рыбных промыслов, черт возьми... Нулевики морально
готовы отказаться от ухи из кальмаров! Не сердитесь на нас, Матвей.
     - Я не сержусь, - сказал директор  с  тяжелым  вздохом.  -  Но  есть,
однако, в вас что-то от ребенка, Этьен. Вы как  ребенок,  играючи  ломаете
все, что так дорого взрослым. - Он снова вздохнул. - Постарайтесь  сберечь
хотя бы южные посевы. Очень мне не хочется терять автономию.
     Ламондуа посмотрел на часы, кивнул и, не говоря  ни  слова,  выскочил
вон. Директор посмотрел на Горбовского.
     - Как тебе это нравится, Леонид? - спросил он, невесело усмехаясь.  -
Да, дружище. Бедная Постышева! Она ангел по сравнению с  этими  вандалами.
Когда я думаю, что  ко  всем  моим  болячкам  прибавятся  еще  хлопоты  по
восстановлению системы снабжения  и  ассенизации,  у  меня  волосы  встают
дыбом. - Он подергал себя за ус. - А с другой  стороны,  Ламондуа  прав  -
Радуга действительно планета физиков. Но что  скажет  Канэко,  что  скажет
Джина... - Он помотал головой и передернул плечами. - Да!  Канэко!  А  где
Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 3 4 5 6 7 8 9  10 11 12 13 14 15 16 ... 20
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 

Реклама