- Это я объясню вам в двух словах, милорд, - ответил я. - Я привел
этого джентльмена, офицера армии его величества, чтобы он при вас подт-
вердил свое мнение обо мне. Теперь, мне кажется, честь моя удостоверена,
и до известного срока - ваша светлость знает, до какого, - бесполезно
подсылать ко мне других офицеров. Я не согласен пробивать себе путь
сквозь весь гарнизон замка.
На лбу Престонгрэнджа вздулись жилы, глаза его загорелись яростью.
- Честное слово, сам дьявол натравляет на меня этого мальчишку! -
закричал он и в бешенстве повернулся к своему соседу. - Это ваша работа,
Саймон, - сказал он. - Я вижу, что вы к этому приложили руку, и поз-
вольте вам сказать, что я вами возмущен! Договориться об одном способе и
тайком применять другой - это нечестно! Вы поступили со мной нечестно.
Как! Вы допустили, чтобы я послал туда этого мальчишку с моими дочерями!
И только потому, что я обмолвился при вас... Фу, сэр, не вовлекайте дру-
гих в ваши козни!
Саймон мертвенно побледнел.
- Я больше не желаю, чтобы вы и герцог перебрасывались мною, как мя-
чом! - воскликнул он. - Спорьте между собой или соглашайтесь, воля ваша.
Но я больше не хочу быть на побегушках, получать противоречивые указания
и выслушивать попреки от обоих! Если бы я сказал все, что думаю об этих
ваших делах с Ганиоверами, у вас бы долго звенело в ушах!
Но тут наконец вступил в разговор шериф Эрскин, до сей поры сохраняв-
ший полную невозмутимость.
- А тем временем, - ровным голосом произнес он, - мне кажется, следу-
ет сказать мистеру Бэлфуру, что мы удостоверились в его отваге. Он может
спать спокойно. До упомянутого срока его доблесть больше не будет под-
вергаться испытаниям.
Его хладнокровие отрезвило остальных, и они вежливо, но несколько то-
ропливо стали прощаться, стараясь поскорее выпроводить меня из дома.
ГЛАВА IX
ВЕРЕСК В ОГНЕ
Я вышел из этого дома, впервые разгневавшись на Престонгрэнджа. Ока-
зывается, прокурор просто насмехался надо мной. Он лгал, что мои показа-
ния будут выслушаны, что мне ничто не угрожает, а тем временем не только
Саймон с помощью офицера-горца покушался на мою жизнь, но и сам Прес-
тонгрэндж, как явствовало из его слов, тоже замышлял что-то против меня.
Я пересчитал моих врагов. Престонгрэндж, на стороне которого королевская
власть; герцог и вся подвластная ему западная часть шотландских гор; и
тут же под боком Ловэт, готовый привлечь им на помощь огромные силы на
севере страны и весь клан старых якобитских шпионов и их наемников. А
вспомнив Джемса Мора и рыжую голову Нийла, Дунканова сына, я подумал,
что в заговоре против меня, быть может, есть и четвертый участник и что
остатки древнего клана Роб Роя, потомки отчаянных разбойников, тоже
объединятся против меня с остальными. Как мне сейчас не хватало сильного
друга или умного советчика! Должно быть, в стране немало людей, которые
могут и хотят прийти мне на выручку, иначе Ловэту, герцогу и Престонг-
рэнджу незачем было бы измышлять способы от меня отделаться; и я выходил
из себя при мысли, что где-нибудь на улице я мог задеть друга плечом и
не узнать его.
И тотчас же, словно подтверждая мои мысли, какойто джентльмен, прохо-
дя мимо, задел меня плечом, бросил многозначительный взгляд и свернул в
переулок. Уголком глаза я успел разглядеть, что это стряпчий Стюарт, и,
благословляя судьбу, повернулся и последовал за ним. В переулке я увидел
его тотчас же: он стоял на лестнице у входа в дом и, сделав мне знак,
быстро исчез. Несколькими этажами выше я догнал его у какой-то двери,
которую он запер на ключ, как только мы вошли. Это была пустая квартира,
без всякой мебели - очевидно, одна из тех, которые Стюарту было поручено
сдать внаем.
- Придется сидеть на полу, - сказал он, - зато здесь мы в полной бе-
зопасности, а я жаждал вас видеть, мистер Бэлфур.
- Как Алан? - спросил я.
- Прекрасно, - сказал стряпчий. - Завтра, в среду, Энди возьмет его
на борт с Джилланской отмели. Он очень хотел попрощаться с вами, но, бо-
юсь, при нынешнем положении вам лучше держаться подальше друг от друга.
А теперь о главном: как подвигается ваше дело?
- Да вот, - ответил я, - сегодня утром мне сказали, что мои свиде-
тельские показания будут выслушаны и что я отправлюсь в Инверэри вместе
с самим Генеральным прокурором - ни больше, ни меньше!
- Ха-ха! - засмеялся стряпчий. - Как бы не так!
- Я и сам подозреваю тут неладное, - сказал я, - но мне хотелось бы
услышать ваши соображения.
- Скажу вам честно, я просто киплю от злости, - почти кричал Стюарт.
- Достать бы мне рукой до их правительства, я бы сбил его наземь, как
гнилое яблоко! Я доверенное лицо Эпина и Джемса Гленского, и, само со-
бой, мой долг бороться за жизнь моего родича. Но вы послушайте, что тво-
рится, и судите сами. Первым делом им нужно разделаться с Аланом. Они не
могут притянуть Джемса ни за преступление, ни за злоумышление, пока сна-
чала не притянут Алана как главного виновника, - таков закон: нельзя
ставить повозку перед лошадью.
- Как же они притянут Алана, если они его не поймали? - спросил я.
- А этот закон можно обойти, - сказал он. - На то имеется другой за-
кон. Было бы куда как просто, ежели бы по причине бегства одного из
преступников другой остался безнаказанным. Но в таком случае вызывают в
суд главного виновника и по причине неявки выносят приговор заочно. Вы-
зов можно посылать в четыре места: по месту его жительства, затем туда,
где он проживал в течение сорока дней, затем в главный город графства,
где он обычно проживает, и, наконец, если есть основания полагать, что
он уехал из Шотландии, то его два месяца кряду вызывают на Главной пло-
щади Эдинбурга, в гавани и на литском берегу. Цель этой последней меры
Ясна сама собою: корабли, уходящие за море, успеют передать сообщение в
тамошних гаванях, и, следственно, такой вызов - не просто для проформы.
Теперь как же быть с Аланом? Я не слыхал, чтобы у него был свой дом. Я
был бы весьма признателен, если бы хоть кто-нибудь указал мне место, где
бы он жил сорок дней подряд, начиная с сорок пятого года. Нет такого
графства, где бы он жил постоянно или хотя бы временно; если у него во-
обще есть какое-то жилище, то оно, вероятно, во Франции, где стоит его
полк, а если он еще не покинул Шотландию - о чем мы с вами знаем, а они
подозревают, - то даже последний глупец догадается, каковы его намере-
ния. Где же и каким образом следует его вызывать? Это я спрашиваю у вас,
человека, не искушенного в законах.
- Вы сами только что сказали, - ответил я. - Здесь, на Главной площа-
ди, и в гавани, и на литском берегу в течение двух месяцев.
- Видите, вы гораздо более толковый законник, чем Престонгрэндж! -
воскликнул стряпчий. - Он уже однажды вызывал Алана; это было двадцать
пятого, в тот день, когда вы пришли ко мне. Вызвал один раз - и на этом
успокоился. И где же, вы бы думали? На площади в Инверэри, главном горо-
де Кемпбеллов! Скажу вам по секрету, мистер Бэлфур: они не ищут Алана.
- Как так? - изумился я. - Они его не ищут?
- Насколько я понимаю, - нет, - сказал он. - По моему скудному разу-
мению, они вовсе не желают найти его. Они боятся, что он, быть может,
сумеет оправдаться, а тогда и Джемс, с которым они, собственно, и хотят
разделаться, чего доброго, ускользнет у них из рук. Это, видите ли, не
правосудие, это заговор.
- Однако, уверяю вас, Престонгрэндж настойчиво расспрашивал об Алане,
- сказал я. - Впрочем, сейчас я понял, что мне не стоило никакого труда
уклониться от ответов.
- Вот видите, - заметил стряпчий. - Ну хорошо, прав я или нет, но это
в конце концов лишь догадки, обратимся же к фактам. До моих ушей дошло,
что Джемса и свидетелей - свидетелей, мистер Бэлфур! - держат под семью
замками, они закованы в кандалы и сидят в военной тюрьме форта Вильям. К
ним никого не допускают и не разрешают переписываться. А ведь это свиде-
тели, мистер Бэлфур, слышали вы что-либо подобное? Уверяю вас, ни один
Стюарт из всей их нечестивой шайки никогда не нарушал законов так нагло.
Ведь в парламентском акте тысяча семисотого года черным по белому напи-
сано о незаконном заключении в тюрьму. Как только я узнал о Джемсе и
свидетелях, я подал петицию лордусекретарю Верховного суда. И сегодня
получил ответ. Вот вам и закон! Вот вам и справедливость!
Он сунул мне в руки бумагу, ту самую бумагу с медоточивыми и лицемер-
ными словами, которая впоследствии была напечатана в книжечке, изданной
"Посторонним наблюдателем" в пользу, как гласило заглавие, "несчастной
вдовы и пятерых детей" Джемса.
- Видите, - продолжал Стюарт, - он не смеет мне отказать в свидании с
моим клиентом, поэтому он "испрашивает дозволения у коменданта впустить
меня". Испрашивает дозволения! Лорд-секретарь Верховного суда Шотландии
испрашивает! Разве смысл этих слов не ясен? Они надеются, что комендант
окажется столь глуп или, наоборот, столь умен, что не даст своего дозво-
ления. И придется мне не солоно хлебавши тащиться из форта Вильям обрат-
но. А потом - новая проволочка, пока я буду обращаться к другому высоко-
поставленному лицу, а, они будут все валить на коменданта - солдаты,
мол, полные невежды в законах, - знаю я эту песню! Затем я проделаю этот
путь в третий раз, и пока я получу от моего клиента первые распоряжения,
суд будет уже на носу. Разве я не прав, считая это заговором?
- Да, похоже на то, - сказал я.
- И я вам сейчас же это докажу, - заявил стряпчий. - У них есть право
держать Джемса в тюрьме, но они не могут запретить мне видеться с ним. У
них нет права держать в тюрьме свидетелей, но смогу ли я увидеться с
этими людьми, которые должны были бы разгуливать на свободе, как сам
лорд-секретарь? Вот, читайте: "Что касается остального, то лорд-секре-
тарь отказывается давать какие-либо приказания смотрителям тюрьмы, кото-
рые не были замечены ни в каких нарушениях долга своей службы". Ни в ка-
ких нарушениях! Господи! А парламентский акт тысяча семисотого года?
Мистер Бэлфур, у меня разрывается сердце, вереск моей страны пылает в
моей груди!
- В переводе на простой язык, - сказал я, - это значит, что свидетели
останутся в тюрьме и вы их не увидите?
- И я их не увижу до Инверэри, где состоится суд! - воскликнул он. -
А там услышу, как Престонгрэндж распространяется об "ответственности и
душевных тревогах, связанных с его должностью", и о "необычайно благоп-
риятных условиях, созданных для защитников"! Ноя их обведу вокруг
пальца, мистер Дэвид! Я задумал перехватить свидетелей на дороге, и вот
увидите, я выжму хоть каплю справедливости из того солдата - "полного
невежды в законах", который будет сопровождать узников.
Так и случилось: мистер Стюарт впервые увиделся со свидетелями на до-
роге близ Тиндрама благодаря попустительству офицера.
- В этом деле меня уже ничто не удивит, - заметил я.
- Нет, пока я жив, я вас еще удивлю! - воскликнул стряпчий. - Вот,
видите? - Он показал мне еще не просохший, только что вышедший из печат-
ного станка оттиск. - Это обвинительный акт: смотрите, вот имя Престонг-
рэнджа под списком свидетелей, в котором я что-то не вижу никакого Бэл-
фура. Но не в том дело. Как вы думаете, на чьи деньги печаталась эта бу-
мага?
- Должно быть, короля Георга, - сказал я.
- Представьте себе, на мои! То есть они ее печатали сами для себя:
для Грантов, Эрскинов и того полунощного вора, Саймона Фрэзера. Но мог
ли я надеяться, что получу копию? Нет, мне полагалось вести защиту всле-
пую, мне полагалось услышать обвинительный акт впервые на суде, вместе с
присяжными.
- Но ведь это не по закону? - спросил я.
- Да как вам сказать, - ответил он. - Это столь естественная и - до
этого небывалого дела - неизменно оказываемая услуга, что закон ее даже
